Один раз и навсегда

      Утро началось не самым приятным образом. Альфред едва не пролил кофе, слишком уж поспешив с этим, а прожигавший ему спину жестким взглядом синих глаз Николай даже не моргнул. Штефан улыбался, думая явно о чем-то отстраненном и стараясь особо не заморачиваться по поводу того, что в кабинете присутствовал кто-то лишний. По крайней мере, судя по поведению Джонса, все так и должно было быть.       — Итак, угощайтесь!       Альфред одарил Николая лучезарной улыбкой, но тот и бровью не повел.       — Быть может, мы уже перейдем к делу?       — Разумеется-разумеется, — закивал Джонс. — Мы уже имеем на руках некоторые теории, которые нуждаются в подтверждении. Увы, все сразу не сделается, но я подключил людей. Не сомневайтесь, мистер Арловский, мы найдем вашего брата.       Николай бросил взгляд на присутствовавшего рядом Томаса. Тот мирно сидел в стороне, на диванчике, без интереса разглядывая торшер с нарисованным на нем Суперменом.       — О, это мой родственник, Томас Керкленд, — поспешил представить его Альфред. — Он тоже разбирается в поиске людей. Я же говорил, что подключу кого надо.       Рыжеволосый молодой мужчина тут же посмотрел на Арловского и кивнул в знак приветствия. Поразительно, но взгляд Николая тут же смягчился. Словно это вот самый незнакомец вполне себе его устраивал, в то время как в компетентности Джонса он все так же несколько сомневался.       — Мне нужны факты, — сказал он. — Что уже известно? Вы знаете, где искать Ваню? Кто его похитил?       Альфред кивнул:       — Да, мы подозреваем, что это дело рук людей Корсара. Это весьма известная в криминальных кругах Великобритании фигура, опасный преступник. Дело в том, что Корсар если и избавляется от кого-то, то максимально показательно, тем самым всех запугивая. Но вашего брата именно похитили, и это наталкивает на определенные мысли.       Потоки информации заставили Арловского вмиг забыть о том, что он был недоволен чем-то. Корсар — явно не имя и не фамилия. Должно быть, нечто вроде клички или типа того. Ничего хорошего это не сулило.       — Вы полагаете, что раз его не пристрелили там же на месте, где он был ранен, или его труп не нашли позже, то его похитили с какой-то определенной целью?       Альфред поспешил закивать.       — Именно так! Уверен, он сейчас совершенно здоров и в полном порядке, но, возможно, находится под стражей и просто не может с вами связаться по каким бы то ни было причинам.       Калиш перевел любопытствующий взгляд с Николая на Альфреда.       — Выкуп не требовали, значит, дело не в этом.       — Не в этом, — подтвердил Джонс. — Мы с Томом как раз думали над этим, поехали вчера и опросили всех свидетелей. Очевидцы утверждают, что некто, кем, возможно, является сам Корсар, намерен был добить раненого Ивана, но в последний миг замер, склонился над ним и приложил свое запястье к запястью вашего брата.       Услышав это, Николай вмиг изменился в лице. Он прекрасно понимал, что к чему, понимал, что это может означать, и это самое понимание его совершенно не радовало.       — К запястью?       — Именно, — Джонс выглядел серьезным. — Говорят, его аж перекосило от шока. После этого его люди в спешке утащили раненого Ивана, забрали куда-то с собой. В итоге вот, что мы имеем — ваш брат явно жив, и забрали его определенно не ради выкупа и не забавы ради.       Штефан нахмурился.       — Этот ваш Корсар — родственная душа нашего Вани?       Это и был главный вопрос, который не хотел озвучивать сам Ароловский. Интересно, что хуже — узнать, что твой брат погиб в бессмысленной перестрелке или узнать о том, что его жизнь навеки связана с жизнью какого-то преступника? Наверное, второе. Именно так и подумал Николай, вспомнив о том, как мучился его брат, как днями напролет штудировал интернет, отчаянно искал человека, без которого не мог и не хотел жить. Иван переживал много всего, он, черт возьми, заслуживал счастья. Такой светлый, добрый и отзывчивый человек заслуживает самого лучшего. Не преступника, разумеется, но… До чего же все пока непонятно и сложно. Если допустить, что это правда, и что Иван сейчас с тем, кто является его родственной душой, почему он не позвонил брату и не сообщил об этом? Почему он хотя бы не успокоил его, заверив в том, что с ним все хорошо? Почему никак не объяснился, он ведь отлично знал о том, что Николай, не задумываясь, помчится в другую страну, узнав о том, что Ваню пытались убить. Так чем он мог руководствоваться, когда решил не звонить? Или он и не решал ничего? Что, если Джонс ошибся? Если не узор на запястье остановил Корсара? В конце концов, свидетели могли ошибиться или что-то не так понять, например. Ведь вполне могли.       Вопросов было слишком много, а Николай не был полностью уверен в том, что хочет знать ответы на все эти вопросы. В самом деле, не ясно даже, какой расклад самый безвредный и чья теория может стать меньшей из бед. В любом случае, поверить в то, что Иван мог просто пренебречь им, своим младшим братом, Арловский просто не смог бы. Нет, он не из таких людей, ему знакомо, что такое ответственность.       — Вот на это нам и нужно найти ответ, — ответил Джонс. — Но я все же думаю, что да. Сами подумайте, слишком уж тут много совпадений. Я понимаю, что вы не будете в восторге от перспективы породниться с главным криминальным авторитетом Англии, однако это же лучше, чем узнать, что ваш брат погиб?       Опять же, Николай не знал ответа на этот вопрос. Разумеется, он хотел, чтобы Ваня был жив и здоров, хотел, чтобы тот нашел свою любовь, мог любить и быть любимым. Опять же, он заслужил, но неужели судьба настолько безжалостна к нему, что даже счастье должно было для него обернуться вот таким вот ужасом. А в том, что это будет ужасом, сомневаться не стоило.       — Я надеюсь, что мой брат жив, — ответил Николай. — И что причина не в его узоре, а чем-то другом. Но даже если и так, Ваня должен вернуться домой. Найдите его, мистер Джонс. Я вам за это плачу, в конце концов.       Альфред снова улыбнулся.       — Я его найду, будьте уверены.       Едва он это сказал, как зазвенел телефон Арловского. Парень поразительно быстро извлек трубку из кармана и принял вызов, не глядя даже на экран.       — Алло.       Он ожидал услышать любой голос, быть может даже голос того придурковатого полицейского, что вел дело о похищении, но точно не знакомый до боли голос старшего брата:       — Привет, Коля.       Парень потрясенно замер, распахнув глаза.       — Ваня? — выдохнул он.       Он не мог просто поверить в то, что это может быть правдой. Разве могло такое быть вообще?       — Да. Я… Прости, что так долго не звонил. Все было так сложно, и все так закрутилось…       Это точно был Брагинский, не стоит и сомневаться. Николай сперва уставился на Штефана, который был ошарашен не менее сильно, на замершего в недоумении Джонса, а потом просто взорвался, пылая от гнева:       — Какого черта, Ваня?! Ты где? Я уже несколько дней тебя ищу, все говорили, что ты мертв!       Нет, он не злился. Напротив, он испытал нешуточное облегчение от того, что слышал голос любимого брата, мог сам убедиться в том, что он жив и здоров. Это было явно важнее, чем его потрепанные нервы и бессонные ночи во время бесплодных поисков.       — Прости меня, Коля, — отозвался Иван. Николай вмиг замер, представив, как брат стыдливо краснеет, говоря эти слова. — Мне и правда стоило позвонить раньше, но я не смог это сделать. Произошло нечто важное, Коля. Я встретил его. Второго носителя моего узора. Я теперь с ним.       Что ж, теория Джонса, кажется, подтвердилась. Но это и правда не имело большого значения.       — Где ты, Ваня? Почему ты не приедешь ко мне и не поговоришь со мной? Почему ты не познакомишь меня со своим суженным?       — Потому, что он преступник, Коля. Преступник для всех, кроме меня, потому что я люблю его.       Арловский просто завис на месте. Он не обратил внимания на то, как Альфред схватил какой-то непонятого вида аппарат, как они с Керклендом начали о чем-то там шептаться. Похоже, они спешили узнать, откуда идет звонок. Это было весьма правильно и своевременно, но до чего же для Николая это известие было неприятным потрясением.       — Твою же мать… — спорить с Ваней и пытаться донести до него истину, весьма сложно. — Послушай, это не шутки. Он пытался тебя убить и убил бы. Он жестокий человек. Он же чертов Корсар!       — Коля…       Арловский посмотрел на Штефана. Тот сразу все понял, а потому вскочил на ноги и, подойдя к любимому, осторожно вырвал из его хватки телефон. Этот парень видел, что Николай просто не сможет никак объясниться с братом в таком состоянии. В конце концов, подтвердились их не самые лучшие догадки, но при том важнее всего прочего то, что Иван жив. Надо было исходить из этого.       — Ваня, — мягко заговорил Калиш в трубку. — С тобой все хорошо? Как твоя рана? Тебя держат в плену?       В трубке послышались какие-то звуки.       — Да, все хорошо. И рана заживает, ничего серьезного. Меня подлатал хороший врач. Штеф, прошу тебя, скажи Коле, что у меня все хорошо. Я сейчас с ним… с родственной душой.       Штефан честно старался сохранять спокойствие. Они с Арловским смотрели в глаза друг другу, Николая это обычно успокаивало хоть немного.       — С Корсаром? — уточнил Калиш.       Опять послышалась какая-то возня.       — Да, с ним. У нас один узор, Штеф. Ты ведь понимаешь, да?       Вот уж чего-чего, а этого Калиш точно не хотел слышать. Однако да, он прекрасно все понимал. Он ведь однажды сам покинул свою страну, когда встретил Николая. Забил на все, лишь бы только иметь возможность быть с ним, жить с ним, любить его и быть любимым им. Тогда Штефан вообще не мог думать ни о чем другом.       — Конечно, Ваня. Но ты тоже должен понимать, что мы волнуемся о тебе. Коля вон весь извелся просто. И признаюсь тебе прямо, мы с ним оба не в восторге от того, что ты связан с преступником, — Арловский хотел было что-то сказать, он даже потянулся рукой к телефонной трубке, но Калиш отстранился от него, максимально мягко, взяв за руку. — Однако мы не выбираем себе пару, судьбе виднее. Уверен, мы разберемся со всем, Ваня, но давай обсудим все при личной встрече. Где ты сейчас? Может, нам приехать? Или ты сам можешь приехать?       — Я… Мне нужно время. Я у Корсара, в безопасности. Скажи Коле, мне нужно совсем немного времени, и тогда мы увидимся.       — Хорошо, Ваня. Ты только не переживай, время у нас есть.       Штефан кивнул Николаю и протянул ему телефон. Тот, очевидно, немного успокоился, уж очень умиротворенно и спокойно звучал голос Калиша. Румын вообще мог его успокоить, даже занимаясь другими, по сути, делами. Арловский кивнул и ответ и взял телефон.       — Он не причинял тебе боль?       Иван кашлянул.       — Нет… Конечно, нет, все хорошо.       — Если он посмеет, я сам лично откручу ему голову и вырву с корнями гланды, имей это в виду. Когда ты приедешь? Скажи мне, где ты вообще находишься?       — Я не могу пока тебе сказать это, Коля. Ты просто должен знать, что у меня все хорошо. Не спрашивай пока ни о чем больше, и не ищи меня. Мне нужно совсем немного времени, и потом мы увидимся, я познакомлю тебя с Ар… с Корсаром. Ты можешь пообещать мне, что наберешься терпения и подождешь? Пожалуйста.       Арловский рыкнул.       — Блять… Ты пропадал где-то несколько дней и теперь так легко просишь подождать?       Штефан тут же приблизился к нему, дабы не позволить сорваться. Это в который раз помогло.       — Коля…       На сей раз Арловский просто прикусил губу.       — Ладно-ладно. Но только посмей не звонить мне. Я должен быть уверен в том, что с тобой все хорошо. И не смей заниматься ни чем противозаконным! Ты меня понял?       — Спасибо, Коля, — выдохнул Иван. Было очевидно, что он говорит с невероятным облегчением. — Я позвоню тебе еще. И, пожалуйста, не волнуйся.       Арловский хотел было еще что-то сказать, но брат бросил трубку. Противные гудки действовали на нервы, и если бы не близость Штефана, Николай бы тот час психанул и раскидал бы все к черту.       — Ну, что ж, по крайней мере, он точно с этим Корсаром.       Молчавший Томас кивнул сам себе.       — Он — его соулмейт. Как мы и предполагали.       Джонс положил на стол аппарат. Отследить звонок не удалось, Иван явно использовал одноразовый телефон, который наверняка уже выброшен в ближайшую мусорку.       — Так что… Нам уже не нужно их искать?       Но Николай едва не прожег его взглядом.       — Конечно, нужно. Я знаю своего брата, он не был искренним до конца. Этот Корсар явно его запугал. И если он думает, что я не уничтожу его только потому, что он соулмейт моего брата, он сильно ошибается. Работайте, мистер Джонс. Ищите где хотите, но найдите мне Корсара.       Детектив откровенно обрадовался.       — Отлично!       Он был полон сил искать, Николай намерен был разобраться с этим неведомым Корсаром хотя бы за то, что тот посмел ранить Ивана, а вот Томас задумался о чем-то совершенно ином. Он помнил, как смотрел фотографии, он видел узор Брагинского. Отчего-то ему казалось, что он уже видел прежде похожий узор, но мысль эта пришла лишь в тот самый миг. Об этом стоило подумать.