Северный ветер

Злость. Гнев. Ярость. Разочарование. Тревога. Всё смешалось, границ больше не было, было лишь понимание того, как сильно ему хотелось закричать. Ланнистер особо и не понимал, из-за чего именно, что послужило причиной такого желания. Зачем кричать? Зачем показывать кому-либо, что ты слаб? Люди похуже стервятников будут, слетятся, чтобы затем полакомиться. Гиены. Многие люди удивились, что сир Джейме Ланнистер так рано покинул праздник, ведь он только начался. Но разве был выбор? Солнце все время слепило глаза, да еще и припекало, словно в печке. Локации сменялись одна за другой: лес, поля, брод, снова лес. Поэтому, когда, наконец, показались стены до боли родного города, захотелось облегченно выдохнуть. Дорога заняла пару часов, но у Джейме было такое чувство, что прошла целая вечность, когда они проехали через раскрытые королевские врата города. Воздух в городе абсолютно другой: здесь не было ароматов распустившихся цветов, которые доносил до ноздрей человека ветер. А вот запах навоза — вполне так раздражал непривычностью. Но были и приятные ароматы: например, запах свежеиспеченного хлеба, жареного мяса… Вдохнув их, Джейме понял, что проголодался. Бриенна забормотала во сне что-то невнятное, и в этот момент Ланнистер пришпорил коня прямо у входа в дом лекаря, который уже был здесь и, как оказалось, зря времени не терял. Правильно обычно говорят, когда в дело вмешиваются угрозы — скорость его исполнения повышается. — Я подожду, — произнес Ланнистер, положив девушку на стол, который был уже оснащен всеми возможными снадобьями. Он вышел из комнаты, оставив лекаря разбираться с возможностью исцеления этого… недуга. На улице все также светит солнце, и Ланнистеру пришлось прищуриться, чтобы посмотреть вперед, где бард играл восторженную мелодию, полную задора в голосе, хотя, на взгляд Джейме песня не была веселой. — Черная злоба снедает его, черная ненависть зреет. Сказал Станнис жене своей, ведьме: Взойду я за братом на трон, И пусть мой племянник страшится: Меч в сердце его устремлен. Станнис Баратеон — чугун, черный и прочный, но хрупкий. Ломается, но не гнется. Возможно, Ланнистер его даже и уважал, но терпеть его на троне… братья недолюбливали Станниса, что уж говорить о простом народе. Никто бы не выдержал его скучного правления. Под ногами у Джейме откуда не возьмись оказался рыжий кот и принялся ластиться о правую ногу цареубийцы. Предприняв попытку отогнать его от себя и потерпев неудачу, Ланнистер смирился и присел на одну из скамей возле дома. Кот почти моментально запрыгнул ему на колени, демонстрируя удивительную наглость. Лев златой и рыжий кот — звучит как название довольно хорошей песни. Мужчина провел рукой по рыжей спине животного, про себя ухмыляясь, мол, хоть кому-то он нравится. Хотя, скорее всего, кот просто был голоден. — Я тоже хочу есть, дружище, я тоже, — произнес Джейме, посмотрев в сторону одной из лавок. — Самое лучшее жареное мясо, подходите, попробуйте! Сир, не желаете ли вкусить мясо кролика? — спросил торговец лавки, когда Ланнистер подошел ближе. А кот… кот послушно последовал за своим новым другом, братья по крови. Мужчина кивнул, заплатив один золотой дракон, от чего торговец сглотнул, чувствуя, что вряд ли сможет найти сдачу столь почтенному господину. — Оставь себе, — доброжелательно приостановил попытки найти столько монет для расплаты Джейме, — и, ах да, не могли бы вы дать мне какую-нибудь бумажку. — Да-да, конечно, сейчас. Торговец протянул ему немного помятую, видимо, была скомкана, бумагу, которую рыцарь принял с улыбкой. Вернувшись на скамейку рядом с домом лекаря, Джейме поделился кусочком мяса с котом, который тут же довольно громко замурчал, с жадностью накинувшись на угощение. Сам мужчина вновь усмехнулся, наблюдая за ним, и сам же принялся за поедание мягкого мясца. Ох, какое же это наслаждение — позавтракать. Ланнистер никогда бы и не подумал, что утолять свой голод бывает настолько приятно, что захочется продлить этот момент еще на несколько минут. Он закончил свою трапезу, всматриваясь в лица прохожих. Пусть это и некультурно с его стороны, но занять себя было нечем. Ожидание результатов трудов лекаря было долгим, слишком долгим. Хотя цареубийца и понимал, что такие дела быстро не делаются, а всякая поспешность может привести к летальному исходу, что было вовсе не желательно. Мужчина провел ладонью по гладкой спине кота, тот выгнулся и помахал хвостом. Хоть алый лев, хоть лев златой, важней длина когтей. Не верю я, что коготь твой острее и прочней. Эту мелодию Ланнистер слышал с самого детства, и сейчас, смотря на этого кота, он будто возвращается в детство, где его мать, будучи беременной Тирионом, пела им с сестрой эту песню. Джейме помнил голос матери смутно, но в воспоминаниях он был мелодичным, немного грустным, но красивым. Погруженный в думы о детстве, мужчина даже не услышал, как его позвал лекарь. Лишь очнулся, когда тот потряс его за плечо. Кота рядом уже не было, это Ланнистер заметил сразу. Лекарь выглядел довольно усталым, будто проработал в шахте все шестнадцать часов, без перерыва и вот-вот согнется. Джейме с немым вопросом всмотрелся в лицо лекаря. — Вы можете забрать ее. — Она… жива?.. — Ах да, она жива, да, — произнес тот, почти беззубо улыбаясь. — Придет в себя через несколько часов, яд выходит постепенно, понадобится какое-то время. Поите ее водой через каждые полчаса, чтобы ускорить процесс. И не беспокойте ее рану, она не глубокая, но важно, чтобы кровь продолжала выступать. — Кровь? — переспросил Ланнистер, с непонимающим видом посмотрев на мужчину. — Яд в крови, сир. — Понадобится много крови? — У каждого по-разному, смотря, насколько яд глубоко проник. Остановите кровь, когда она перестанет иметь… несвойственный ей оттенок. — Благодарю, — произнес Джейме, зайдя в дом. И лучше бы он не смотрел на ее тело. Непривычно было видеть Бриенну Тарт такой… обездвиженной. То, что она была жива, было ясно только потому что грудь вздымалась и опускалась — правда, слишком часто. Со свисающих со стола рук капала кровь, бледно-красного оттенка. Не так много, но все равно смотреть тяжело, даже омерзительно. — Она что-то съела, ну или же взялась за что-то. Яд проник и начался процесс. Возможен даже тактильный контакт. Кому-то было нужно, чтобы девушка отравилась. Голос лекаря звучал будто со стороны, из другой реальности, как эхо. — Тарт, кому ты успела насолить… — прошептал Ланнистер, осторожно подняв тело обездвиженной девушки на руки. Он решил, что не сможет ее донести слишком далеко, это было непосильной задачей даже для сира Джейме Ланнистера. Поэтому, пожертвовав еще одного золотого дракона, мужчина взял комнату в трактире. Горожане смотрели на него, как на какого-то героя, хотя все знали, кто он. Цареубийца. Лишь только парочка громадных зевак смотрели на него с враждебностью. Комнатушка с кроватью — это все, что ему нужно. И он это получил. Мужчина аккуратно положил Бриенну на постель, закрыл занавески на окне, наполнил стакан водой. После Джейме приподнял голову девушки, поднося этот самый стакан к ее губам, практически насильно заставляя ее открыть рот. Когда он опустел, Ланнистер с облегчением выдохнул, поставив его на маленький, криво стоящий столик, после чего взял за руку Тарт, из запястья которой все еще капала кровь. Для него видеть кровь — привычное дело, но сейчас Джейме бы предпочел ослепнуть. И почему он стал таким… брезгливым? Хотя, это не брезгливость, скорее… нежелание видеть дорогого человека слабым. Дорогого человека… Да, Ланнистер мог с твердой уверенностью в себе сказать, что Тарт дорога ему, он испытывал к ней теплые чувства, чем немногие могли похвастаться, уважал ее, ценил достоинства. Но последний глагол все не хотел укрепиться в его мыслях: возможно, еще слишком рано для того слова, сильного слова. Через несколько минут Ланнистер вновь повторил операцию со стаканом воды, только на этот раз заставлять открыть рот не пришлось, и слава Семерым. Раздался стук в дверь, отчего Джейме напрягся, ухватившись рукой за рукоятку меча, хранящегося в ножнах. Медленными, бесшумными шагами он добрался до двери, резко открыл ее и замер… — Ты-то что здесь забыл? — произнес он, когда внутрь комнаты вошел Бронн, в руках которого была бутылка. — Да вот, решил, может пьяным ты мне расскажешь, когда мне ждать обещанный замок. Джейме изогнул бровь, смотря на напарника и брата по оружию, после чего закрыл за ним дверь. — Как ты меня нашел? — Да брось, поспрашивал у людей, не видели ли они Цареубийцу с девицей на руках. Быстро нашелся. — Бронн захохотал, посмотрев на девушку. — Она жить-то будет? — он открыл бутылку, делая большой глоток, после чего протянул и Ланнистеру. — Будет, — ответил тот, приняв бутылку, и отпил. Оказывается, и жажда сковала горло. — Вот и славно, пьем за то, что Тарт жить будет! — Ее отравили, — задумчиво произнес Джейме, возвращая бутылку, — кто мог это сделать? Кому она перешла дорогу? Черноводный посмотрел на собеседника, вникая в сказанное. — А это значит, что, если бы не я, девицу было бы не спасти. Кажется, я уже достаточно много замков для себя заслужил, ты так не считаешь? — Когда же ты поймешь, что замки ничего для тебя не значат, — ответил на его вопрос Джейме, посмотрев на Бриенну, которая все еще лежала без движений. Невыносимо. Бронн, кажется, заметил, куда смотрел его друг, направив туда же и свой взгляд. — Непривычно видеть ее обезоруженной, — озвучил он, и сейчас Джейме был с ним полностью согласен. Но они ничего не могли поделать с этим — в этой ситуации сам Ланнистер чувствовал себя неловко, не в своей тарелке. Через несколько минут он вновь повторил процедуру, и теперь уже было заметно, как Тарт начала приходить в себя, закашляв, когда вода проникла в горло. Джейме был этому уж слишком явно рад. Ланнистер посмотрел на ее руку, — кровь уже перестала идти и присохла, чему он был тоже рад. Мужчина помог приподнять голову Бриенне, после чего сел рядом с ней на кровать. Выглядела девушка уж слишком опустошенной. Неестественно опустошенной. — Ты помнишь, кто это был? — тут же задал он вопрос, который действительно волновал его еще со вчерашней ночи, когда все это и произошло. — Коро… лева… — выговорила она, широко распахнув глаза, словно это слово было физически тяжелым для нее. Хотя, возможно, так и было. Джейме глубоко вдохнул, плотно закрыл глаза, даже зажмурил их — как же он устал от всего этого. Неужели каждый раз все будет начинаться по новой и катиться колесом вниз с наклонной поверхности? Сколько можно терпеть выходки Серсеи? Сколько еще надеяться на то, что она изменится? Но кажется, что это уже никогда не произойдет. Власть испортила его любимую сестру. Наложив повязку на руки Бриенны, Джейме посмотрел на Бронна, который сейчас явно строил догадки, то бишь, делал ставки на то, что же именно скажет его приятель. А Джейме молчал, потому что если произнесет это вслух — выбора уже не будет.