Эйнштейн

• Ахиру – утка на японском. - НЯППИ!!! С этим криком дверь распахнулась, и в аудиторию зашел улыбающийся во все свои тридцать два блондин. Я вытаращил глаза, глядя на то, как он вприпрыжку дошел до учительского стола. А ему хоть восемнадцать есть? Кто это детей записывает в учителя? На нем была широкая белая футболка, какая-то повязка на голове, потертые джинсы с кучей цепей, серебристый кулон. Беззаботный подросток, ей-богу. Акира лишь хихикал, глядя на моё недоуменное лицо. - Ему двадцать шесть, веришь? Я вытаращил глаза. - Плохая шутка, знаешь ли. Все смотрели на ничего не понимающего меня и перешептывались, скрывая улыбки. Видимо, первое время я буду здесь экспериментальной крыской: буду показывать реакцию обычного человека на здешних учителей. - Ух ты, у нас здесь новенький! Двадцатишестилетний «ребенок» в пару прыжков оказался возле меня и наклонился ко мне, словно у него была близорукость. Я отпрянул назад, вжимаясь в спинку стула. - Такашима Кою, - сглотнув, представился я. - Акихару Цукияма, - широко улыбнувшись, он протянул мне руку. Я неуверенно пожал её. - Какой няша! – он протянул ко мне свои руки, а я зажмурился, мысленно убивая Рейту. «За свою честь можешь не переживать», как же… Этот самый бессовестный, начал лапать первым, еще и при всех. Вопреки моим ожиданиям, его ладони легли на мои щеки и начали растягивать их в разные стороны. Открыв глаза, я увидел довольную морду Цукиямы. Недовольно фыркнув, я завертел головой, пытаясь вырваться. - Какой вредный, - тут же надул губки он. Я что-то проворчал в ответ, потирая раскрасневшиеся щеки. Он как-то странно передразнил меня, звуки показались странно знакомыми. Кряканье? - Точно! Губки! Блондин опять потянул свои руки к моему лицу и схватил меня за щеки большим и указательным пальцем, слегка сдавливая. - Уточка!! А сбоку раздавались хрипы и хрюканье: Рей медленно сползал под стол, сдерживая смех. Убью!!! Я лягнул его ногой, и эта свинья свалилась со стула. Так тебе и надо. Засмеявшись, мой мучитель наконец-то остался довольным и вновь вернулся к доске. - Итак! – он хлопнул в ладоши, делая умиленное личико. – Сегодня будем закреплять наши знания диктантом. Почему мне так не везет? Почему сегодня сплошные проверки уже закрепленного материала? - Специально для Ахиру-куна, - я посинел от злости, а сбоку опять начали доноситься звуки сдерживаемого смеха. – Мы еще раз вкратце повторим материал предыдущего урока. Не дай бог эта кличка ко мне прилипнет! Ками-сама, убереги Сузуки от тяжелых травм! Зная его язык… - Сольфеджио – эта дисциплина, которая развивает музыкальный слух, улучшает чувство лада, ритма, а так же развивает вокальную память! – он поднял указательный палец вверх, делая умное лицо. Получалось не очень. – Сегодня мы будем писать музыкальный диктант. За что мне это? - Так как вы только начали свой курс обучения, то он будет в пределах октавы и не будет включать в себя полутона, то есть диезы и бемоли. А вот это уже страшно… У ребенка я научусь гораздо большему количеству умных слов, чем у директора. - Учитывая, что ваш основной инструмент – гитара, то я для начала воспроизведу звуки на пианино, а затем на гитаре. Вот это уже гораздо легче, с этим я точно справлюсь. А Кай? Кстати, что он делает в нашей группе, если он играет на барабанах? Ну сольфеджио и вокал – еще ладно, эти предметы можно назвать общими, но урок с Аоем? Может, просто он вздумал держать барабанщика ближе к себе? Или это желание самого Кая? Надо будет спросить. Дальше следовала весьма скучная и неинтересная процедура написания диктанта. Можно было записывать мелодию как на нотном стане, так и обозначениями, использующимися для гитары, что мне весьма импонировало. А вот Акира встрял, причем очень глубоко. Он, может, и мог различить где какая нота, но путался в обозначениях, и в итоге весь лист был зачеркан ручкой. Вздохнув, я повернул руку так, чтобы он мог списать. На меня уставились глаза, полные благодарности. И пусть только потом вздумает что-то сказать на счет утки или как-то подколоть меня, тогда может на списывание не надеяться. - Я спасен! – воскликнул Рейта, как только мы покинули аудиторию. – Спасибо большое, Ахи… Я уставился на него прожигающим взглядом. - Ты что-то хотел сказать, безносый? - Хочу курить, - пискнул он. - Идем, - довольно заявил я, направляясь к общежитию. Некоторые уже стояли и курили, и запах табачного дыма вызывал во мне еще большее желание сделать затяжку. Отыскав сигареты, я вышел на улицу, достал одну из пачки и прикурил. Теплый дым пронесся по легким, принося чувство удовлетворения. - Что там у нас завтра по расписанию? Неплохо было бы пойти в библиотеку, взять несколько тетрадок и пособий. Я даже сам себе удивился: в последний раз в библиотеку заглядывал лет так пять назад. Правда, тут не только выдают книжки, но еще и канцелярию, которая пригодится для уроков. - Э-э-э… История музыки и музыкальной литературы, слушание музыки и техника игры. Я вытаращил глаза. - Тут еще такой бред изучают?! История… Ненавижу этот предмет, вечно путаюсь и не могу запоминать даты. Тем более скучный… - Ты про историю? – хмыкнул Рей, стряхивая пепел. – Этот предмет тоже Эйнштейн преподает. Я так и замер, поднося сигарету к губам. Не было мороки… Если бы не это, то я забил бы на предмет, но хотелось не ударить перед этим психом лицом в грязь. Пусть подумает, что не на того замахнулся. Когда дело касается моих принципов, я могу быть очень вредным, упрямым и упорным. - А слушание музыки? Тут Сузуки аж подскочил. - Да он охрененный! Мы целый урок слушаем песни, различаем на слух разные стили, нам на гитаре играют - вообще халява! Он, правда, обезбашенный немного… - смешок. – Даже не немного… Один раз слишком увлекся, и разбил окно в аудитории, Аой был в бешенстве. Но его выходки терпит. Я скривился. Только неуравновешенных тут не хватало. - Ты такое лицо не делай, оценишь еще его. - Обойдусь, знаешь ли, - со вздохом тушу сигарету и выкидываю её. – Я пройдусь в библиотеку, ты со мной? Круглые от удивления глаза. - Тебе Мику мозги что ли повытряхивал? - Мику? - Учитель по сольфеджио. - Не напоминай мне об этом кошмаре! Я коснулся рукой щеки: до сих пор отлично помню его цепкие пальчики. Рассмеявшись, Рейта пошел в корпус. - В общем, я пас. - Сейчас гляну, где библиотека, и пойду. Заглянув в папку, которую мне вчера дал Широяма, я примерно разобрался куда идти и направился к основному корпусу. Мне пришлось изрядно поплутать по коридорам, чтобы наконец наткнуться на дверь с табличкой «библиотека». В нос ударил специфический запах, который встречается только в таких местах. Это уже начинало навевать спокойное, умиротворяющее настроение, и появлялся определенный настрой, располагающий к работе. За столом сидел мужчина лет сорока пяти и читал какую-то книгу, очевидно, библиотекарь. – Что вам нужно, молодой человек? – учтиво поинтересовался он. Неужели здесь есть нормальные люди! Даже и не верится после прошедших суток. Я начал просчитывать в уме все, что мне понадобится в ближайшее время. Для теории игры - обычная тетрадь, для истории и вокала тоже, на слушании, думаю, можно вообще без тетради обойтись, а вот для сольфеджио нужна нотная. – Три обычных тетради, одну нотную, две ручки, карандаш и ластик. И вот еще, подскажите, пожалуйста, книгу по истории музыки. – Одну секунду. Встав из-за стола, библиотекарь, не спеша, посеменил к стеллажам с книгами, и вскоре передо мной появилось все необходимое. – Прошу. Распишитесь в журнале. Поставив свою роспись возле записи, сделанной аккуратным каллиграфическим почерком, я решил немного времени провести в читальном зале: в общежитии мне точно никто покоя не даст, а намерения утереть нос Матсумото у меня были серьезными. И без всяких поблажек справлюсь. Заняв свободное место, я открыл учебник на содержании. Учебный год только недавно начался, поэтому наверняка рассмотрено не много материала. Но лучше проштудировать всё с самого начала, чтобы в дальнейшем не было непоняток. Итак, что там у нас? Музыка древнего мира… Скукотища. Мне тут же захотелось зевать, и я прикрыл рот ладонью; текст поплыл перед глазами из-за подступившей к ним влаги. Ну не могу я зубрить, не умею! Тем более историю. Вроде и повествовательный предмет, но скучный. Если бы мне рассказывали, поясняли, то это было бы уже лучше, хоть какое-то оживление, но достаточной усидчивости для чтения книг у меня не было. Держался я лишь на своей упрямости. Фантазия тут же представила мне момент, как я с блеском отвечаю у доски, а Эйнштейн кипит от злости, закидывает меня новыми вопросами, и на все я нахожу ответ. Даже не терпится вновь его встретить! Воодушевленный такой мыслью, я вновь заглянул в книгу. Знаете, есть такая поговорка: «Вспомни дурака – он и появится»? Вот то-то же… Чьё-то горячее дыхание обожгло мне шею, я почувствовал, как чьи-то волосы легонько щекочут мне лицо. Запах парфюма показался смутно знакомым. - Что учишь? Неужели историю? Я даже польщен, - с усмешкой сказал Руки. Мне стало очень дискомфортно от того, что он находился так близко ко мне. Слишком близко. Он словно был вальяжным, уверенным в себе котом, а я мышкой, которая трепеталась в его цепких лапках, то и дело пытаясь убежать, но каждый раз малоуспешно. А что если поменяться ролями? Вдруг мышка окажется опасной для кота? Опасная игра, однако… - Да, Матсумото-сенсей, - я слегка отпрянул и обернулся, чтобы моё лицо не было слишком близко к его. Но все равно его карие глаза были буквально в тридцати сантиметрах от моих, и его взгляд блуждал по моему лицу, останавливаясь то на губах, то на щеках. - Тогда завтра буду тебя спрашивать, блеснешь перед классом, - усмехнулся он. Бесовская улыбка. И я еще надеялся с ним поиграть? Как бы не так… Уверенность отчаянно пыталась убежать куда-то очень далеко, оставив меня в растерянности. Но надо взять себя в руки. - Обязательно, я буду очень стараться. Теперь от зубрежки никуда не денешься, блин… - Надеюсь, твои старания не пройдут даром, - он выпрямился. – Уже есть какие-то вопросы по материалу? Может, затянуть его в беседу? Чтобы он расслабился, а я тем временем попробую немного проанализировать его поведение и отыскать сильные и слабые стороны. Впрочем, в наличии последних у меня были сомнения. - Ну, разве что пара… Он присел рядом и начал внимательно меня слушать, пока я высказывал свои предположения и размышления, изредка кивая. Когда я заправил мешающую прядь волос за ухо, то он внимательно проследил за моими движениями, а его кадык вздрогнул. Есть контакт. Как легко его зацепить… Надо проверить еще несколько моментов. - И что вы по поводу этого думаете? – я наивно хлопнул ресницами, делая большие и внимательные глаза. Ему нравятся мальчики, так ведь? А какие они? Правильно: глупые, наивные и милые. Значит, надо будет активно строить из себя дауна. Вздохнув, он негромко начал отвечать на мои вопросы, попутно раскрывая и остальные темы. Я кивал в такт его словам, не прерывая зрительного контакта, всматриваясь в черты его лица. Красив, черт побери. А я? Какие красивые черты есть у меня? Почему-то вспомнился сегодняшний урок с Мику, его визги: «Губки! Уточка!». Может, не зря он на этом сделал акцент? Я облизал свои губы и внимательно проследил за реакцией Эйнштейна. Тот на миг запнулся в своем рассказе, но тут же возобновил его; на шее выступили капельки пота. Отлично, просто замечательно. Облокотившись одной рукой о столешницу, я с любопытством наклонил голову. Его взгляд скользнул по вырезу моей рубашки, шее, которая сейчас была приоткрыта, и снова вернулся на лицо. Он кашлянул, чтобы убрать появившуюся хрипотцу в голосе, и решил оборвать свою мини-лекцию. - Думаю, я вам достаточно понятно изложил суть. Рвано выдохнув, он встал со стула. - И это все? Я надул губки, делая слегка разочарованное личико. Появилось ощущение дежавю: такое впечатление, что каждый наш разговор будет заканчиваться этой фразой. - А вы хотите большего? Можете приходить ко мне на дополнительные занятия, - хитрый лисий взгляд. - Если вы так же понятно будете рассказывать и на своих уроках, то в них отпадет необходимость, - сказал я, довольный своей отговоркой. С одной стороны, он не хотел бы подмочить свою репутацию хорошего учителя, а с другой и от дополнительных занятий со мной отказываться не вариант, потому как это отличная возможность сойтись со мной. Ага, щас, не дождешься. - В таком случае, до свидания, - он поспешил покинуть библиотеку, а я злобно захихикал. Вон как побежал, холодный душ его явно заждался. А меня ждал разве что осточертевший учебник… Хоть Руки немного пояснил материал. Открыв тетрадь, отведенную для истории, с обратной стороны, я тут же набросал основные моменты, пока они не вылетели из головы. Короткая память у меня отличная, а вот надолго что-то запоминать я не могу. И надо будет с утра повторить материал, потому что тогда он лучше запоминается. Взяв свои вещи, я вернулся в корпус. К моему удивлению, Рейта собирал небольшую сумку. - Эй, а ты куда на ночь собрался? Он вздрогнул и, повернувшись ко мне, криво заулыбался. - Эм-м-м… Ты не против, если на эту ночь я и Кай поменяемся комнатами? «Зачем?» - чуть было не вырвалось у меня, но я тут же понял, в чем дело. Видимо, Рейта встречается с соседом по комнате Кая, и они решили сегодня вместе провести ночь. Ну что ж, совет да любовь им. Тем более, хорошо, что это сосед Кая – с ним я хоть был знаком, а то мало ли кто на его месте был бы. Вдруг какой-то извращенец, который тут же распустит свои лапки, хотя, мне надо бы начинать присматривать себе кого-то – в напряженном состоянии мне будет трудно противостоять белобрысому гению, физиология изредка подводит. - Да нет, ничего такого, - улыбнулся ему я. А что если мне начать производить «разведку» по нашему корпусу? Наверняка найдется кто-то подходящий, если не совсем, то примерно. И обязательно это должен быть кто-то опытный: первый раз как-никак. Бр-р-р, рассуждаю как какая-то девственница… Парень я, в конце концов, или нет? - Фух, - облегченно вздохнул он. - Ты только потом предупреждай заранее, окей? - Обязательно! – воскликнул Акира, собирая банные принадлежности. – Я утром возвращаться не буду, сразу пойду на занятия, вы с Каем меня не ждите. - Договорились, - пожал плечами я, и тут раздался стук. - О, а вот и он! Проходи. Дверь открылась, и в комнату зашел улыбающийся, как всегда, Ютака. На его плече висел небольшой рюкзак. - Ты уже готов? Мичинори тебя заждался. От этих слов Сузуки сглотнул и крепче стиснул ремень своей сумки. Я даже ему позавидовал. - А-а-а! К черту! – воскликнул он, застегивая молнию. – Юта, запихай мои вещи куда-нибудь, я ушел! Оставив после себя бардак на кровати, Рей, чуть не врезавшись в косяк, выбежал из комнаты. - М-м-м… Уруха… - смущенно сказал Кай, теребя край кофты. – Ты не против, если я тоже уйду в другой корпус? После этих слов я даже почувствовал себя каким-то покинутым и одиноким, опустошенным, что ли. У Рейты есть парень, у Кая, а я как-то сам по себе. Обидно. Надо будет срочно это исправлять, как только разберусь с Эйнштейном. - Да, конечно, - я выдавил из себя улыбку. – Удачи. - Спасибо, - облегченно вдохнул он и похлопал меня по плечу. – Ты настоящий друг! Выйдя из комнаты, шатен прикрыл за собой дверь, а я так и остался растерянно стоять посреди комнаты. Так вот в чем здесь заключается дружба? Ничего не сказать и дать возможность побыть с кем-то наедине? И все? Внутри как-то неприятно кольнуло. Возможно, я слишком романтично воспринимаю такие понятия, поэтому не надо распускать сопли. Соберись, тряпка! Надо повторить историю, а затем выбрать наряд для завтрашнего дня. Я должен быть великолепен. Как только я открыл книгу, тут же вспомнил, как эту тему мне рассказывал Матсумото. Память услужливо подкинула мне недавние воспоминания: я помнил все с точностью до слова, что мне рассказывал Таканори, вспомнил движения его губ, как будто только на них и смотрел, интонацию его завораживающего голоса. Черт, это была очередная его ловушка… Я стал чаще дышать и, зажмурившись, схватился за голову. Как бы я ни пытался себя отвлечь, но этот голос не хотел покидать мою голову и мои мысли. Я заново сложил свои вещи, отложив те, что одену завтра, перебрал все тюбики с косметикой и моющими средствами, перечитал их состав и инструкции, но ничего не получалось. К моим воспоминаниям еще прибавились моменты с первого урока: его пение, взгляды, которые он на меня кидал, ухмылка во время игры на пианино… Я начинал возбуждаться от этого голоса. Душ, срочно душ. Холодный. На ходу скидывая с себя одежду, я включил холодную воду и сразу же встал под ледяные струи. Тело покрылось гусиной кожей, а я начал дрожать, но мне надо было потерпеть, чтобы снять напряжение, которое все никак не уходило. Слова эхом отдавались в голове, а я обхватил себя руками, запрокидывая голову назад. Что же за помешательство такое? Почему он так засел в моей голове? Точнее, не столько он, как человек или личность, сколько этот голос. Большего для меня сейчас не существовало. Я простоял так пятнадцать минут, но возбуждение не прошло. Оно не кружило мне голову, не было чрезмерно сильным, но было до жути настойчивым. В таком состоянии я даже заснуть не смогу. Неужели без этого никак не обойтись?.. Глубоко вдохнув, я медленно провел рукой по шее, груди, а затем спустился вниз, обхватывая свой член. Пульсация мгновенно стала ощутимее, а в коленках появилась дрожь, на этот раз уже не от холода. Движение вверх – тихий стон, вниз – выдох. Вверх – очередная фраза, пронесшаяся в моей голове, вниз – движения его губ. Опустившись на колени и упираясь одной рукой в стенку душа, я ускорил свои движения. Голос начинал потихоньку исчезать, а как только теплая жидкость пролилась в руку, то вскоре совсем исчез. Тяжело дыша, я ощущал пустоту в мыслях, которая в последнее время была очень непривычной. Что это вообще было? Из-за воздержания? Когда у меня вообще в последний раз был секс? Память подкинула мне момент: дня за три до моего отъезда я был в клубе недалеко от моего дома, и там мне на шею висла какая-то девка, которую я в ближайшем времени отымел. Она так и стонала подо мной, а вот я довольным не был, хоть и кончил. И на этом фоне сильные впечатления, произведенные учителем. Ужас какой-то, что со мной творится… Зато теперь я был спокоен и в ближайшее время буду хорошо держаться. Единственный позитивный момент. Выключив воду и вытерев своё тело полотенцем, я надел пижаму и без сил рухнул на кровать. Отсутствие Кая было даже мне на руку, а то я бы не знал как ему объяснить тихие стоны, доносившиеся из ванной. Поставив будильник, я обнял подушку и, с еще более укоренившимся желанием утереть нос белобрысому, заснул.