***
Гермиона упала на мраморный пол, больно ударившись копчиком. Возле неё приземлился кто-то ещё и незамедлительно встал. — Что мы делаем в моём доме? — ошарашенно произнёс Малфой. — Что ж, может быть сейчас и выясним, — ответил Дамблдор, появившись из ниоткуда. Встав с пола, Гермиона осмотрелась. Она представляла поместье Малфоев более мрачным. Толстые багровые шторы на огромных окнах были открыты, солнце заливало весь, похоже, холл, отражаясь от мраморного пола, что бросал блики на высокий потолок. Чёрные панелевые стены были увешаны картинами, люди на которых беззаботно веселились. Поленья в камине сгорали изнутри, через щели пропуская слабый красный свет. Похоже, камин потушили недавно. Напротив него разместились такие же, как и шторы, багровые кресла, которые показались Гермионе высшей безвкусицей в интерьере. Вдруг Малфой отпрыгнул — сквозь него только что пронеслась девочка лет девяти с разлохмаченными во все стороны каштановыми волосами. За ней бежала (Гермиона открыла рот)она. Девочка бегала от неё по холлу, прячась за креслами. За их догонялками Малфой, Гермиона и Дамблдор наблюдали минуты две. Почему-то это ужасно завораживало. Что девочка, что Гермиона из воспоминаний светились каким-то непонятным счастьем. Настоящая же Гермиона этого понять не могла, пребывая в немом шоке вместе с Малфоем. Наконец Гермиона из воспоминаний схватила девочку возле камина и уселась с ней на пол, сжав в объятиях. Только сейчас все трое заметили, что у неё в руке расчёска. — Кто это не хочет расчёсываться, а? — притворно злобным голосом сказала Гермиона, пытаясь продрать взлохмаченные локоны девочки. — Ай!.. Не хочу! — вырывалась девочка. — Надо, Глория! — Гермиона всучила ей расчёску и встала с пола. — Тебе через два года в Хогвартс. Будешь там лохматой ходить? Девочка недовольно надулась. Похоже, Гермиона из воспоминаний не сильно жаловала своих детей, хотя при этом в её действиях проскальзывала нежность. Настоящая Гермиона ужаснулась от такой себя в будущем. Чтобы она себя так вела — да никогда! — Всё. Ждём тебя в столовой. Между прочим, твои брат и сестра уже там. — Конечно, им ведь ещё нечего расчёсывать, — обиженно буркнула девочка, начав продирать сбившиеся каштановые локоны. Когда Глория расчесалась, она кинула расчёску на кресло и побежала в столовую. Там уже сидела Гермиона с двумя детьми, которым от силы можно было дать три года. Эльфы всё вились вокруг них троих, предлагая Гермионе помощь, но она любезно отказывалась. — А где папа? — Глория уселась за стол и посмотрела на место, где, по всей видимости, обычно сидел отец. — Наверное, опять в своей лаборатории. — Гермиона отбивалась от очередного эльфа. — Позови его, солнышко, хорошо? Глория кивнула, встала со стула и побежала из столовой, куда-то вглубь коридора, где находилась столовая. Настоящая Гермиона заметила, как напрягся Малфой, ослабив галстук на шее, когда увидел, что девочка бежит к концу коридора. Глория добежала до конца и вдруг свернула, постучав по раме картины с совами. Совы разлетелись на соседние картины, недовольно ухая вслед, а картина, по которой постучала Глория, открылась. Впереди показались ступени, ведущие куда-то вниз, откуда слышалось какое-то бурление. Дамблдор, Гермиона и Малфой последовали за девочкой в темноту. Глория спустилась по ступеням, встав перед чугунной дверью с коваными змеями на ней. Немного помедлив, она открыла её. В глаза ударил ослепительный свет. В помещении, куда все попали, были окна. Конечно, ненастоящие, наподобие тех, что стоят в кабинетах министерства. В углу был стол со всевозможными колбами, капсулами, нагревателями, за которым работал человек. Они дымились, бурлили, выпускали пар, сами по себе размешивались, создавая внутри себя воронку. Драко не мог не узнать человека, работающего за столом. У него перехватило дыхание. — Этого просто не может быть, — проговорил он, смотря, как он же пересыпает какой-то песок в колбу. Хотя, это ведь было ожидаемо. Малфой предполагал, что за дверью окажется что-то похуже Грейнджер и их совместных детей. Он и не думал, что в будущем продолжит это… Дамблдора его работа заинтересовала больше всех. Он стал обходить стол, смотря, что делает Малфой из воспоминаний. — Папа, там уже завтрак готов, — неуверенно начала Глория, топчась на месте. Драко резко повернулся к ней и снял защитные очки. — Глория, сколько раз говорил, что сюда нельзя ходить! Это опасно! — укоризненно сказал он. — Прости, — виновато буркнула девочка. — Просто мама попросила тебя позвать. — Скажи маме, что я скоро приду. — Хорошо!.. Глория побежала обратно в столовую, и остальным пришлось проследовать за ней, так как картинка лаборатории начала становиться расплывчатой. — По-моему, мы достаточно убедились… — начал Дамблдор, но Гермиона и Малфой его не слушали, открыв рты в немом паническом крике. «Этого просто не может быть», — твердила себе Гермиона. И верно, как это возможно? Чтобы она когда-то стала женой Драко Малфоя и матерью его детей. Да такое в голове не укладывается! Что-то заныло внутри от безысходности. Малфой пытался что-то сказать, издавая непонятные кряхтящие звуки. Картинка начала расплываться. Глория, убегающая в столовую, совсем потерялась из виду. Вместо этого всех троих перебросило на Косой Переулок, кишащий людьми. То и дело через Гермиону проходили какая-нибудь ведьма или колдун. Особенно её напугал один старичок, из рюкзака которого выглядывало что-то напоминающее змею, но с куриной головой. Они оказались возле магазина волшебных палочек Олливандера. Возле него стояла семья, с которой все трое познакомились в первом воспоминании. Гермиона из воспоминания сильно отличалась от настоящей: туго затянутый пучок, длинная мантия цвета морской волны и оценивающий взгляд, которым раньше Гермиона никогда не пользовалась. Вот что делает жизнь с Малфоем. Тот держался точно так же, провожая прохожих утвердительным взглядом, будто давал разрешение на проход мимо своей семьи. Возле них бегали маленькие мальчик и девочка, полоша полы мантии матери. Глория стояла, гордо оглядываясь по сторонам, словно только что выиграла кубок школы. — Нам осталась палочка, — протянула Гермиона, пробегаясь по списку. — Да что же это такое?! В следующий раз вы останетесь дома! — крикнула она на мальчика и девочку, что выбили у неё из рук новехонький котёл. — Идём. Вся семья зашла в лавку. Дамблдор, Гермиона и Малфой поспешили за ней. В лавке Олливандера ничего не изменилось. Только у самого владельца прибавилось морщин и убавилось волос. — А… — заинтересованно произнёс выплывший из ниоткуда Олливандер, смотря на Глорию. — Наконец, я увидел и Вас, мисс Малфой. Первую девочку за весь род… Глория натянула свою остроконечную шляпу на уши, чтобы скрыть их предательского покраснения, но при этом гордо выпятила грудь. — Что ж, посмотрим! — Олливандер быстро начал бегать глазами по многочисленным полкам с палочками. — Может быть эта? — он достал длинную коробку уже довольно потрёпанную со всех краёв. Видно, это палочка лежит здесь не первый десяток, дожидаясь своего хозяина. Олливандер извлёк палочку из коробки и протянул её Глории. — Очень редкая… Привезена мной из Африки. Баобаб, волос из хвоста химеры, тринадцать дюймов, гибкая. Девочка неуверенно взяла её, взмахнув. Ничего. — Попробуй другую, детка, — сказала Гермиона, одобрительно сжав плечо дочери. Выбор палочки занял почти полчаса. Наконец семейство вышло из лавки Олливандера и отправилось к кафе-мороженому Флориана Фортескью. Они расселись за столиком. Гермиона пыталась усмирить двойняшек, чтобы они вели себя как подобает. А Малфой с Глорией выбирали мороженое. Настоящему Малфою эта семейная идиллия порядком осточертела. Он уже вовсю недовольно сопел, стараясь не раскричаться. Семейство веселилось, поедая мороженое, и только два угрюмых, невидимых человека стояли возле него и наблюдали за сценой. Глория доедала последний шарик своего мороженого и вдруг спросила: — Мам, а вы с папой будете по мне скучать? — Конечно, — тут же отозвалась Гермиона. — Нам будет тебя очень не хватать. — Тогда я не поеду в Хогвартс! — с жаром выпалила девочка, уронив ложку под стол. — Ну, чего там интересного? — Пока не увидишь, не поймёшь, — проговорил Драко. — Вот, если бы я не поехал в Хогвартс, то не встретил бы твою маму. Гермиона из воспоминаний с нежностью посмотрела на своего мужа. — Так, всё! С меня хватит! — взорвался настоящий Малфой.***
Гермиона вынырнула из омута памяти, быстро вытирая лицо. — Малфой! — выкрикнула она. У неё почему-то тряслись конечности. — Это просто ужасно, Грейнджер! — выдал тот. — Ты что, не понимаешь?! Нет, такого будущего мне не надо. Это… это слишком!.. Я никогда и ни за что… — Мистер Малфой, мы все здесь Вас поняли, — оборвала его вернувшаяся профессор Макгонагалл. — Не нужно кричать. — Да, теперь стоит подумать над более важными вещами, — вставил Дамблдор. — Как вашим будущим детям вернуться в будущее. — Это не наши дети! — с каким-то бешенством выпалил Малфой. Глория сжалась на диване. — Ясно?! — Малфой, угомонись… — начала Гермиона. Ей было жалко Глорию и хотелось врезать Малфою по лицу. — Нет! Я… Этому не бывать! — тот указал на омут памяти. — Я не допущу! Ты, Грейнджер, не подходи ко мне ближе, чем на три фута! С этими словами Малфой вышел из кабинета.