***
В последний раз оглядев себя в зеркало, Грейнджер поняла, что совсем не хочет идти на эту дурацкую вечеринку. Платье как-то не так сидит, да и вообще оно не для таких случаев. «Вырядилась, как на бал», — фыркнул кто-то в голове. И действительно, кто ходит на вечеринки в длинных платьях? Но переодеваться времени не было. Грейнджер вздохнула и начала спускаться вниз, в гостиную. Там уже стоял Рон в своём костюме цвета мокрого асфальта, который как-то странно собирался на нём складками так, что Уизли был похож на похудевшего слона. От Рона в воздухе так и веяло неловкостью, и, спустившись с лестницы, Гермиона тоже ей заразилась. — А где Гарри? — спросила Грейнджер, только подойдя к Рону. — Уже ушел. У него же там… — А ну, да, — Гермиона не до конца поняла, что же там у Гарри, но продолжать эту тему ей просто не хотелось. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это, чтобы этот вечер кончился как можно быстрее. Они с Роном миновали шестой этаж и поднимались по лестнице на седьмой, где находился зал, в котором должна была быть вечеринка. Сопровождаемые неловким молчанием, они поднялись на площадку, ведущую в коридоры седьмого этажа. На мгновение, разворачиваясь, Гермиона скользнула взглядом дальше, вверх по лестнице, и заметила в арочном проёме на восьмом этаже промелькнувшую фигуру Драко Малфоя. Словно он шел впереди них… «…Или убегал, чтобы его не заметили. Только вот, что понадобилось ему вечером на восьмом этаже, где почти ничего нет?». — Э-э… Рон, я… мне нужно срочно отойти, — проговорила Грейнджер, обращая свой взгляд к Рону. — Куда? Зачем? — Уизли тут же растерялся. — Рональд, это очень бестактно задавать такие вопросы девушке, — театрально упрекнула его Гермиона. — Иди без меня, а я догоню. — Но без тебя меня не пустят — у тебя пригласительное. — Ну… А ты подожди меня возле зала. Я быстро. — Хорошо. — Уизли пошел дальше по коридору, засунув руки в карманы брюк, а Гермиона схватила полы платья и побежала вверх по лестнице за Малфоем. Проследив за ним до самого необитаемого коридора в школе, Гермиона остановилась. Малфой встал у стены, на которой ничего не было. Но Грейнджер знала, что за ней скрывается. Через мгновение перед Малфоем возникла дверь в Выручай-комнату. Он огляделся по сторонам, а потом и назад. Гермиона в последний момент успела спрятаться в нишу в стене и чудом не уронила доспехи в ней. Малфой зашел в Выручай-комнату. Грейнджер, чуть подождав и достав из сумки волшебную палочку, зашла следом. Только за ней закрылась и исчезла дверь, как её схватили за руку с волшебной палочкой и притянули к себе. — Опять за старое, Грейнджер? — Гермиона почувствовала обжигающее дыхание Малфоя возле своего уха. Он говорил так, словно насмехался, отчитывая пятилетнюю девчонку. — И что твоей гриффиндорской заднице на месте не сидится, а? — Пусти, — потребовала Гермиона и попыталась вырваться из хватки Малфоя, потому что руку уже сводило от боли. — И не подумаю, — резко отозвался Драко. — Вроде бы уже сто раз всё обсудили, а ты никак не отстанешь, Грейнджер. — Я просто… — Что просто? Просто решила пошпионить за мной? — Малфой сдавливал руку Гермионы всё сильнее. — Может уже хватит действовать мне на нервы? — девушка старалась смотреть только вперед и незаметно брала другой рукой волшебную палочку. — Я ведь сто раз говорил… — Депульсо! — Гермиона наставила волшебную палочку на Малфоя, и тот тут же отлетел, приземлившись в кучу старых книг. Грейнджер еле устояла на ногах, потому что рывок пришелся и на неё, так как Драко отпустил её не сразу. Она огляделась по сторонам. Комната была завалена всяческим хламом. И что только Малфою здесь понадобилось? — А теперь отвечай, что тебе здесь было нужно? — отчеканила она, подходя к Драко, который уже встал на ноги и откашливался от книжной пыли. — Мне кажется, это не твоё дело, Грейнджер. — Гермиона могла поклясться, что увидела в глазах Малфоя страх. Она была готова к чему угодно, но только не к тому, что Драко кинется к метлам, брошенным в кучу у старого шкафа, схватит одну из них и убежит. Не долго думая, Гермиона погналась за ним. Подбежав к двери, она толкнула её, но та не открылась. Грейнджер попробовала ещё, но снова ничего не вышло. Малфой засунул метлу в ручки двери, так что теперь Гермиона оказалась в западне. Грейнджер пнула от бессилия дверь ногой. В висках стучало. Что она творит? Зачем? Какой толк просто так гоняться за Малфоем? «Отпусти это, Гермиона», — твердила она себе, но желание узнать правду было сильнее, словно от этого могло что-то зависеть. Словно это было нужно не только ей, а её существу внутри. Вдруг дверь исчезла, и Гермиона услышала, как за стеной что-то глухо упало на пол. Метла. Путь был свободен. Грейнджер подхватила полы платья и выбежала из Выручай-комнаты. Малфой уже бежал в конце коридора. — Инкарцеро! — выкрикнула Гермиона, но немного промахнулась и волшебные верёвки спутали лишь ноги Малфоя. Тот упал на пол, а затем начал быстро освобождаться из верёвок. Грейнджер побежала к нему. Малфой освободился и уже думал бежать к лестнице, когда Гермиона преградила ему путь, наставив на него волшебную палочку. — Ты… — запыхавшись, начала она. — Ты убегаешь, как трус!.. — Грейнджер, уйди с дороги. — Малфой поднял на Гермиону палочку. — Живо! Ты не понимаешь… — Чего я не понимаю?! Мне это надоело! Говори, что тебе было нужно в Выручай-комнате! Ты ведь туда уже не первый раз заглядываешь, я знаю! Вместо того, чтобы что-то ответить, Драко подошел к какой-то старой двери, которую до этого Гермиона не замечала. Её вообще сложно было заметить, так как она практически сливалась со стеной. Во взгляде Малфоя решимость мешалась со страхом. «Что он делает?», — пронеслось в голове Гермионы. Словно ответив на её вопрос, Малфой резко распахнул дверь и запрыгнул во внутрь, где оказалась большая грязная труба, уводящая в темноту. По началу все внутренности Грейнджер подпрыгнули от увиденного, но потом мозг заставил всё успокоиться. «Малфой бежит, как трус». Но Гермиона не такая! Девушка подошла к трубе. От неё ужасно воняло. Но, если уж Малфой с его неизмеримым самолюбием в неё прыгнул, то и Гермиона сможет. Она залезла в трубу, стараясь не дышать, а потом оттолкнулась и понеслась в темноту. Она понимала, что спускается вниз, но не знала, куда именно. Через несколько секунд она почувствовала, что дно трубы покрывает что-то мокрое и вязкое. Вонь стала невыносимой. Впереди замелькал слабый свет. В следующую секунду Грейнджер чуть не поцеловала землю, но успела вовремя выставить вперед руки. Она встала на ноги. Всё её платье было испачкано в какой-то зелёной слизи и грязи. Она огляделась по сторонам и поняла, что находится на утёсе возле замка. Внизу простирается Черное озеро. — Я думал, ты не решишься прыгнуть. — только сейчас Гермиона заметила Малфоя, который стоял неподалёку, скрестив руки на груди и с вызовом глядя на неё. — Что это за труба? — Старые проходы для домовиков. Я надеялся, что ты свернёшь в другую сторону. — Малфой явно начинал злиться. Он развернулся и отправился к узкой тропинке за кустами, которая вела ко входу в замок, но Гермиона его остановила. — Это не значит, что наш разговор окончен! Стой, Малфой! — она попыталась схватить Драко, но тот вывернулся, и крикнул: — Депульсо! — Гермиона почувствовала, как ей со всего размаху дали в грудную клетку, а потом она оказалась на траве, отлетев почти что к самому краю утёса. В голове всё смешалось, а в ушах звенело от удара. С одной стороны Грейнджер была очень разозлена на Малфоя, а с другой обессилила от осознания того, что он так поступил. «Глупая дура!..». Гермиона поднялась на дрожащие ноги, одетые в каблуки. Стоять теперь было невозможно. Малфой уже шел к ней. В глазах у него кипел гнев, зубы были крепко сомкнуты. Неизвестно, что он хотел сделать. Они выкрикнули одновременно: — Остолбеней! — Экспеллиармус! — но заклинания срикошетили в стороны. Видимо, это ещё сильнее разозлило Малфоя. — Как же ты меня бесишь, Грейнджер! Петрификус Тоталус! — Протего! — выкрикнула Гермиона, выставив палочку вперёд и инстинктивно отклонившись в сторону. В следующую секунду она почувствовала, что не устоит на каблуках, и повалилась назад, но вот земли под собой не почувствовала… От понимания того, что происходит, и от накатившего ужаса палочка выпала из рук, а в ушах засвистел ветер. Через него Гермиона смогла различить крик Малфоя: — Грейнджер!!! А Гермиона осознала, что сейчас на тонкой середине. Она падает. В один миг перед глазами пронеслось всё, что она пережила: от рождения до этого момента. В ушах ужасно свистел ветер, но Грейнджер его не слышала, думая теперь и о том, что не успела сделать. Потом пришло и сожаление за сказанное, за сделанное. Какая же она дура! Зачем, зачем полезла в эту темноту за Малфоем? Ради чего?! Чтобы кончить вот так?! Разбившись о воду?! Слёзы проступили на глазах, отрываясь от них и летя вместе с Гермионой в свободном полёте. Спина почувствовала что-то мокрое, а потом тело захлестнула чёрная вода, проникнув в лёгкие. Спина заболела от удара, но паника от полёта куда-то тут же отступила. Гермиона почувствовала, что это конец. Поняла это каждой клеточкой тела. Смирилась с этим, но не могла себе простить. В последний раз в голове пронеслись мысли о несделанном. Но она ничего не сможет сказать, ничего не сможет сделать. Вода словно обнимала тело, забирая к себе в пучину гнить среди рыб. И вдруг через белые полы плавно погружающегося платья Гермиона смогла разглядеть фигуру, быстро приближающуюся к ней. Это был Драко. И удивление дало ей дополнительные секунды. Она вдруг поняла, что не способна отпустить; поняла, что сил бороться с самой собой не осталось. Появление Драко дало ей призрачную надежду на что-то, что её обмякший, атакованный паникой мозг воспринял, как должное. Гермиона задала себе вопрос: «Что же в такой ситуации она сделала бы?». Когда жить осталось всего ничего? Или она просто бредит? Нет, нет, конечно же не бредит… Когда лицо Малфоя приняло очертания и Гермиона почувствовала его руку у себя на талии, пытающуюся вытащить её наверх, она обхватила своими руками лицо Драко. Тот смотрел на неё с ужасом. Неужели она так плохо выглядит? Малфой пытался тянуть её наверх, к воздуху, но мозгу, а тем более сознанию, Гермионы это было уже не нужно. Из последних сил она сделала рывок вперёд и прильнула к губам Драко. Тут же мир перевернулся. Гермиона поняла, что творит, но прекращать это делать ей не хотелось. Жгучая лава захлестнула всё тело, дав ему новую жизнь. Гермиона ощущала губы Малфоя, их пробирающееся под кожу тепло, и от этого ей становилось жаль. Неумолимо жаль, что чувствовать это она позволила себе лишь сейчас. Ни мысли о том, что сейчас происходит с Малфоем. Только не теперь! Ей было нужно это. Чтобы проверить. Чтобы понять. «Пусть так…» — думала она. Лишь бы забыться в этом бреду, лишь бы уйти распрощавшись с тем, чем она себя ограждала от ошибки.30. Мокрые рождественские делишки.
2 мая 2017 г. в 22:44
На следующий день полшколы пребывало в предвкушении вечера. Точнее та часть школы, которой достались приглашения или которую пригласили с собой.
Погода тоже радовала последними лучами тёплого солнышка в этом году. До рождества было ещё далеко, но при этом в коридорах то и дело можно было услышать, как кто-то напевает себе под нос рождественские гимны. И сам замок уже не желал противиться рождественскому настроению: Гермиона слышала, как в школе тут и там распускаются омелы над головами школьников. Поэтому она, идя утром в Большой Зал, была предельно осторожна, не останавливаясь и всё время поглядывая наверх. Грейнджер села напротив Гарри и Рона. Последний активно бомбардировал Поттера своими недовольствами по поводу присланного миссис Уизли костюма для вечеринки. Судя по всему, делать он это начал ещё ранним утром.
— Я буду выглядеть, как… как… — Рон не мог подобрать сравнения.
— Успокойся, Рон, — сказала Гермиона. — Это всего лишь вечеринка в узком кругу. Надеюсь… В смысле, я хотела сказать, ты точно будешь выглядеть лучше, чем на Святочном Балу.
— Спасибо, что напомнила, — угрюмо вставил Уизли и уткнулся к себе в тарелку, больше ничего не сказав про свой костюм.
Гермиона прикусила себе язык. И что это она в самом деле говорит? После вчерашнего она была сама не своя. Грейнджер чувствовала раздражение и в то же время ужасную печаль.
Малфой. Теперь это имя вызывало в ней не гнев или ненависть, а что-то другое. Гермиона не могла сказать, что это был гнев. Если только на саму себя. Вчера ночью она поняла, что не в силах держаться с Малфоем рядом. Это выше её сил. Какое-то глупое существо в ней говорит делать ужаснейшие поступки с ужаснейшими последствиями. И каждый раз, чувствуя, что Малфой рядом, Гермионе всё труднее сдержать это существо. Его воля сильнее её воли. «Малфой этого не стоит» — проносилось каждый раз в голове. А потом существо задавало вопрос, переворачивающий всё на сто восемьдесят градусов: «А достойно ли это тебя?». И под «этим» оно подразумевало то, что Гермиона чувствует. И она не знала, достойна ли. Чувства к Малфою? Достойны ли?.. Это был из тех извечных вопросов, на которые Гермиона знала, что не найдёт ответ. А друзья… Удары приходились и на них. Они доверяли ей. Слепо доверяли. По крайней мере, Гермионе хотелось в это верить…