Голодные игры. Знамя нового мира

      — Розмари! Розмари! Они назвали её Розмари! — восторженно вопит Энни и тычет мне в лицо только что полученное письмо. — Разве не чудо?!       Она так радуется, будто это она произвела на свет девочку пятидесяти трёх сантиметров и трёх с половиной кило веса.       Вообще то, что Китнисс решилась на детей, тем более на троих, стало для всех неожиданностью. После того, через что она прошла, согласие иметь детей — чудо. Впрочем, если уж столичная штучка Эффи сделалась многодетной матерью, что вообще идёт вразрез с её извечным образом, все остальные чудеса — так, игрушки.       — Прекрасное имя, — отзываюсь я, аккуратно вынимая письмо из рук жены.       Оно изрядно помятое и надорванное. С Энни всегда так — все её эмоции чересчур яркие. Но если дело касается положительных эмоций, то я не против. Энни так много лет жила в горестях и печали, что теперь заслужила свой покой.       — Мы ведь навестим их, правда? — в глазах моей жены мольба, разве я могу отказать ей?       — Думаю, Китнисс и Пит будут рады нам, — отвечаю я, приобнимая ее за талию. — Так что мы можем съездить к ним на выходных.       — Возможно даже Овидий с Мадж приедут…       С тех пор, как Овидий живёт в Капитолии, Энни очень тоскует по нему и ищет любой возможности лишний раз увидеться с сыном. К счастью, она находит отраду в лице Сэмюэла, нашего младшего сына. Он появился на свет семь лет назад, как дар свыше за все страдания, что нам довелось пережить. Он вернул в наш дом мир и ощущение нормальности. Его детская была устроена с нуля; каждую ракушку, каждую звёздочку мы наклеили сами. Я, Энни и наш старший сын.       — Я позвоню ему. Они непременно составят нам компанию.       Энни удовлетворена моим ответом, коротко целует меня в щеку и бежит на кухню, где, судя по запаху, у неё уже что-то пригорает.       Я перевожу взгляд в окно. Во дворе Сэмюэль мастерит из верёвки куклу для правнучки Меггз, Марты. Я рад, что они общаются. Меггз была мировой женщиной, и она продолжает жить в своих близких.       Девочка радостно смеётся, когда мой сын передаёт ей игрушку. А я, стоя в доме, смеюсь вместе с ней. В моей руке зажато письмо, и я непременно позвоню Овидию сейчас же.       Меня зовут Финник Одэйр. Мне сорок пять лет. У меня есть любимая жена и двое сыновей. Я победитель Шестьдесят Пятых Голодных Игр. И знаете, они наконец отпустили меня. Уже три года я не вижу кошмаров.