***
В помещении приятно пахло свежей выпечкой и только что сваренным кофе, который, можно сказать, пользовался здесь особым почетом. Особенно посетители «Французского дворика» жаловали напитки, в приготовлении которых использовалось молоко, ведь кофейня закупала его с фермы расположенной в окрестностях Чикаго. Вообще-то в этом заведении, кроме отменных круассанов с шоколадом, не было ничего французского, но никого это особо не смущало, ведь качество подаваемых еды и напитков было на уровне, так кому какое дело до названия. Луи стоял за невысоким прилавком, тщательно протирая стеклянные бокалы, которые в заведении использовались для подачи смузи всех вкусов и цветов. Если честно, шатен никогда не понимал, как можно пить эту фруктово-ледяную жижу, но лишь приветливо улыбался, выполняя заказ, когда того требовали клиенты, ведь ему была очень нужна эта работа. Сегодня посетителей было меньше обычного, хотя это было довольно предсказуемо, ведь кому захочется пить горячий кофе в начале августа? Луи отставил бокал на стойку, потому что к нему шел очередной клиент. Томлинсон, естественно про себя, называл их куропатками. Весь из себя модный, расфуфыренный мужчина средних лет, у которого в кошельке денег ровно на кружку кофе. Там даже не наскребется на дополнительные сливки. Луи всегда приносило удовольствие наблюдение за тем, как такие мужчины мгновенно теряются, когда он предлагает им взять что-нибудь на десерт. - Добрый день, сэр, вы уже решили, что будете? - вежливо произнес Томлинсон, вспоминая выговор босса недельной давности за то, что он слишком часто хамит клиентам. Мужчина на это лишь сильнее нахохлился, поправляя шелковый платок на шее, и придирчивым взглядом оглядел меловую доску с ассортиментом, висящую над прилавком. - Мне классический черный кофе с молочной пеной, без сахара, - произнес клиент осипшим от курения, скорее всего, вишневых, сигарет голосом (Луи не был Шерлоком Холмсом, их пачка торчала из кармана пиджака пришедшего). Томлинсон через силу улыбнулся мужчине и повернулся к аппарату, начиная приготовление напитка. Его всегда довольно успокаивал этот процесс, поэтому, нанося на пену рисунок морковки, Луи уже искренне улыбался, ожидая реакции покупателя. Он обернулся с бокалом в руках, готовый для того, чтобы позвать мужчину, как замер на месте с открытым ртом. Парковый парень, как про себя называл его Томлинсон, стоял прямо перед шатеном, внимательно разглядывая шоколадные печенья на прилавке. Луи не мог пошевелиться, ведь на нем был надет светло-малиновый свитер крупной вязки, край которого тот перебирал пальцами. Длинные волосы кудрявого были собраны в аккуратный пучок на затылке, который забавно покачивался из стороны в сторону при каждом его движении. Шатен прочистил горло и отдал кофе мужчине, который с высокомерным видом принял из его рук бокал, кидая на стойку три смятые долларовые бумажки. В этот момент кудрявый поднял голову, смотря прямо в глаза шатену, на что тот лишь глубоко вздохнул, тут же отводя взгляд. Он профессионал, находящейся на работе, который ни за что на свете не хочет потерять ее. - Вы будите что-нибудь заказывать, сэр? - пробормотал Луи, стараясь не отрывать взгляда от стойки. Несколько секунд от кудрявого не было ничего слышно, но потом он наконец-то ответил: - Эмм, я слышал, что у вас подают отличные молочные напитки, поэтому я буду смузи, - произнес кудрявый, и Томлинсон чуть ли не застонал от того, что его голос был таким прекрасно-глубоким, а глаза очень зелеными и выразительными. Этот парень точно сбежал из какого-нибудь далекого измерения, где живут самые прекрасные во всей Вселенной люди. Луи взял себя в руки и кивнул головой, наклоняясь для того, чтобы достать молоко из холодильника. Все время, пока Томлинсон готовил напиток, он буквально спиной ощущал прожигающий насквозь взгляд зеленых глаз, и поэтому ему казалось, что он буквально плавится под ним. - Вот ваш заказ, сэр, - вежливо произнес Луи, протягивая бокал в руки юноши, на что тот потянулся в ответ. Их пальцы соприкоснулись. Томлинсон был готов поклясться, что все, написанное в книгах, было жутко преуменьшено и недосказано. Все мысли, желания, тепло: все, что в данный момент чувствовал и ощущал Томлинсон, будто собралось в самых кончиках пальцев его правой руки и буквально за несколько секунд передалось пальцам кудрявого парня, который все так же прикасался к руке Луи. Шатен не знал, что происходит, ведь первый раз в жизни он был абсолютно потерян в своих мыслях, все они были сосредоточены на одном кудрявом парне, который стоял и смотрел на него широко распахнутыми, полными шока глазами. - Я-я, - начал было Луи, пытаясь сжать руку сильнее, но кудрявый парень лишь резко выдернул кисть, прижимая ее к груди, и, всхлипнув, выбежал из помещения, тогда как его смузи так и остался в подрагивающей руке шатена.***
- Всегда знала, что когда-нибудь это произойдет. На самом деле, еще тогда, в шестнадцать лет, впервые увидев тебя, я понимала, что мы совершенно не подходим друг другу и у нас ничего не получится, но все равно надеялась на то, что все как-нибудь наладится само собой, но, как видишь, этого не произошло, - с грустной улыбкой произнесла девушка, поудобнее перехватывая картонную коробку. Она печально вздохнула, последний раз оглядывая небольшой холл, а после протянула руку и погладила шатена по его колючей щеке. - Просто обещай мне, что будешь счастливым, ведь я не смогла дать тебе этого. И звони иногда, ведь, даже если нам не быть вместе, я все еще хочу присутствовать в твоей жизни, - закончила София и, взяв чемодан за длинную серебристую ручку, вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. Луи устало вздохнул и прислонился спиной к светло-бежевой стене, медленно съезжая по ней вниз. У него в голове была абсолютная пустота, ведь впервые за пять лет ночью в квартире будет так одиноко. Конечно, это его решение было слишком быстрым и, возможно, очень необдуманным, но Томлинсон недавно встретил свою родственную душу, которую ждал целых двадцать семь лет, поэтому он хотел сделать все возможное, чтобы быть с ним, ведь он был самым прекрасным созданием на свете, да еще и носил ребенка Луи, которого совершенно не волновало, что он все еще не знал имени кудрявого. Разве это вообще важно в такой момент?***
Луи осторожно опустил газету чуть ниже, внимательно осматривая тенистую аллею, по которой туда-сюда сновали люди, но тот, кто был нужен шатену, никак не попадал в поле его зрения. Томлинсон чувствовал себя немного помешанным, ведь он уже который день приходил в этот парк и сидел в нем по несколько часов исключительно для того, чтобы однажды увидеть кудрявого парня, который в одно мгновенье перевернул его жизнь. Вот только тот никак не приходил. Луи разочарованно вздохнул и откинулся на спинку скамейки, ведь было уже больше семи часов вечера, а это означало, что у Томлинсона просто не оставалось шансов дождаться кудрявого. Он сложил газету в аккуратный квадрат, чтобы та поместилась в задний карман его джинсов, и поднялся со скамейки, натягивая рюкзак, который до этого лежал рядом, на плечо. Неожиданно его сердце будто бы екнуло и часто-часто забилось, и шатен тут же оглянулся по сторонам, ведь до этого такое бывало только если один парень был рядом. Луи быстро сел обратно и повернулся в сторону, как только заметил длинную кудрявую шевелюру, принадлежащую самому прекрасному парню на свете. Томлинсон буквально впился взглядом в длинные ноги, которые в этот раз были облачены в синие мешковатые джинсы, тогда как торс покрывала светло-голубая толстовка. Его волосы были собраны в высокий хвостик на макушке, и Луи показалось, что это безумно мило. Парень жевал зеленое яблоко, забавно надувая щеки при каждом укусе, и Луи безумно хотелось подбежать и поцеловать его, хоть это и было совершенно неуместно. Когда кудрявый миновал скамейку, Томлинсон поднялся и, как можно скрытнее, пошел следом. Он совершенно не корил себя за то, что украдкой достал свой старенький телефон и сделал одну смазанную фотографию, которая потом, несомненно, будет перекинута на компьютер. Луи шел следом за ним, совершенно не представляя, зачем именно он это делает, ведь просто знал, что это чертовски нужно ему, хоть и не очень правильно и, вообще-то, уголовно наказуемо. Парень вышел из парка и свернул на небольшую улочку, ведущую в довольно бедный квартал, от чего у Томлинсона что-то сжалось в груди, ведь он, пусть даже подсознательно, хотел всего самого лучшего для своей родственной души и будущего ребенка. До слуха Луи донеслось, что парень, дожевав яблоко, весело насвистывает какую-то мелодию и, прислушавшись, Томлинсон понял, что это — гимн Ирландии, мужчина знал это, потому что был ярым поклонником футбольных чемпионатов, и весело улыбнулся, ведь такое не каждый день звучит на улицах Чикаго. Парень зашел в один из дворов, который, хоть и смотрелся крайне непривлекательно и немного запущено снаружи, оказался крайне милым внутри. В нем были посажены аккуратно подстриженные деревья, чьи опавшие листья были собраны в ровные кучки вдоль дорожки. Луи шел вслед за парнем, который неожиданно замер прямо посреди пути и начал рассеянно озираться по сторонам, будто забыл, где находится. Томлинсон тут же юркнул за широкий ствол ближайшего дерева, чтобы кудрявый случайно не заметил его. Парень потряс головой из стороны в сторону, будто хотел сбросить наваждение, а после резко сдернул резинку с головы, позволяя волосам рассыпаться по плечам, и пошел дальше, только вот его походка стала более решительной и стремительной. Луи удивленно посмотрел на юношу, но после сорвался и побежал вслед за ним, ведь тот уже подходил к подъезду, а это значило, что шатен может потерять его в лабиринте коридоров и лифтов. Вот только разочарование Томлинсона произошло еще ранее, ведь дверь подъезда оказалась заперта, когда он подошел к ней, и ему оставалось лишь глубоко вздохнуть, записать номер дома кудрявого юноши и отправиться восвояси, думая лишь о том, что все должно быть по-другому.***
В недавно потерявшей одного обитателя квартире атмосфера все еще была очень милой и уютной, но ей все равно не хватало женской руки. Хоть пол и был чистым на первый взгляд, если приглядеться, в уголках около стен можно было заметить немалый слой пыли. Именно поэтому Луи, хоть и совершенно не хотел (вообще-то хотел) этого, позвал к себе Лотти, которая сейчас как раз училась на первом курсе чикагского университета искусств и раньше не переехала только потому, что место в квартире было занято Софией, а сейчас девушка сама не хотела покидать полюбившееся ей общежитие и людей, но все же согласилась пожить у него несколько дней, поэтому Томлинсон теперь мог с удовольствием оставлять немытую посуду на столе, ведь прекрасно знал, что через несколько минут ворчания Лотти она все равно будет чистой. Это был один из их совместных семейных вечеров, во время которых можно было забыть абсолютно про все и просто вслушиваться в размеренную болтовню сестры, и это было именно тем, в чем он так сильно нуждался. Лотти сидела на диване, сложив ноги по-турецки, в то время как шатен положил голову к ней на колени и позволил пальцами перебирать мягкие пряди своих волос. Это выглядело очень мило и по-семейному, и Томлинсону очень хотелось, чтобы такие вечера происходили намного чаще, ведь, если честно, он очень скучал по своей сестре и радовался их долгожданному воссоединению. - Я не могу поверить, что ты все еще никого не встретил, ведь тебе, черт возьми, уже почти двадцать восемь, ты очень красивый, и если бы я не была твоей сестрой, непременно бы запала, так что мне кажется, что ты чего-то мне не договариваешь, - пробормотала Лотти, задумчиво смотря на экран телевизора, по которому шло какое-то довольно забавное шоу для домохозяек. - Что-то мне не очень хочется говорить с тобой про это, - ответил Луи, поудобнее подгибая ноги и тут же шикая от того, что Лотти в отместку сильно дернула его за пряди. - Если ты не расскажешь мне правду, я развернусь и уйду отсюда прямо сейчас, ведь какой смысл мне жить со вруном, - недовольно произнесла девушка, готовясь подняться с дивана, но Луи лишь сильнее навалился на нее, сильно обхватив колени сестры. - Ну хорошо, я расскажу тебе, - недовольно пробубнил Луи, доставая телефон из кармана своей домашней толстовки и открывая фотографию недельной давности. Он нехотя протянул гаджет сестре, надеясь на то, что из-за ужасного качества изображения та не сможет ничего рассмотреть на нем. - Господи, скажи, что мне это снится, - шокировано произнесла Лотти, буквально впившись взглядом в экран телефона. - Если мои глаза не обманывают меня, что практически невозможно, ведь, как ты знаешь, у меня безупречное зрение, вот только эта фотка, ты уж не обижайся, абсолютно хреновая, но мне все равно кажется, что на этой фотографии изображен мой однокурсник. Его зовут Гарри Стайлс, и я была уверена, что у него есть кто-то, ведь как бы он иначе так легко проигнорировал силу моего обаяния, - пробормотала девушка, все так же смотря на фотографию. - Значит Гарри, - задумчиво произнес Томлинсон, все так же смотря в потолок. - Его имя почти такое же прекрасное, как он сам. - Подожди, он — твоя родственная душа? - взбудоражено воскликнула Лотти, подскакивая на диване. Луи на это лишь кивнул головой, вызывая этим радостный визг. - Подожди, если ты так уверено говоришь про это, то он беременен от тебя, или это ты залетел, а, братик? - немного издевательски спросила девушка, на что положила лишь полный недовольства взгляд шатена. - Я стану тетей, не могу в это поверить! - Я даже не попрошу тебя замолчать, ведь это итак понятно, мне просто очень нужно, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь про него, - произнес Луи, поднимаясь на диване. - Я знаю, что тебе всегда все про всех известно и лишь прошу поделиться небольшим кусочком этой информации, - проныл он, внимательно смотря на Лотти, и та через несколько секунд сдалась, недовольно цокнув и закатив глаза. - Ну ладно-ладно, ничего без меня не можешь, - недовольно пробормотала девушка, но было понятно, что она рада хоть как-то поучаствовать в личной жизни старшего брата. - Я расскажу тебе все, что знаю. Гарри Стайлс перевелся к нам около двух месяцев назад, и с тех пор я видела, что он говорил с кем-то кроме учителей всего пару раз, что уже говорит о его странностях, но вот только это далеко не все. Знаешь, обычно у человека есть только один стиль, и даже если он меняет что-то, это бывает не очень заметным, но Стайлс — совершенно не этот случай. В один день он может прийти одетым, будто сбежал с обложки какого-то модного журнала для гангстеров. Знаешь, вся эта кожа, шипы, высокие ботинки. Еще в такие дни он выглядит безумно уверенным в себе, высокомерным, постоянно курит сигареты, а еще он обалденно рисует, но я не об этом. Потом же он приходит весь такой мягкий и теплый, во всех его вязаных свитерах, с забавным пучком, и в такие дни мне кажется, что он самый милый на свете человек. Но даже это еще не все. Бывает еще третий его слой, который, лично для меня, является самым привлекательным. Гарри может одевается по-спортивному и завязывать высокий хвостик. Все эти толстовки, белоснежные сникерсы и напульсники мне очень нравятся. Если честно, я просто не представляю, как все это может сочетаться в одном человеке, но с этим парнем все возможно, поэтому я, братишка, очень рада, что тебе достался такой прекрасный экстравагантный парень, - пробормотала Лотти, обнимая Луи за шею, на что тот ответил сестре тем же. - Я так рад, что ты есть у меня, - произнес Томлинсон, нежно поглаживая девушку по спине, тогда как все его мысли были заняты лишь прекрасным кудрявым парнем.***
Луи никогда не считал себя слабаком или же нытиком, но последнее время у него возникали серьезные сомнения по этому поводу, ведь какой нормальный мужчина его возраста будет так мяться и осторожничать перед тем, как подойти к собственной родственной душе, которая беременна его ребенком? Но Томлинсон все равно не мог сделать первый шаг, ведь стоило ему увидеть Гарри, как он просто забывал, как членораздельно говорить и замирал на месте, любуясь неземной красотой парня. Луи наблюдал за ним по вечерам, когда тот шел через парк домой, ведь это было единственное время и место, когда шатен не был загружен работой, и можно было остаться незамеченным в своей слежке. Мужчина сам для себя признал, что ему безумно нравится каждый из образов кудрявого парня и иногда представлял, как сам собирает эти прекрасные шелковые волосы в аккуратный пучок или же завязывает высокий хвостик. Гарри был удивительным, и Томлинсон был готов порвать любого, кто думал иначе, так ни разу и не поговорив с парнем. Несколько раз Луи был действительно близок к тому, чтобы выйти и сообщить Стайлсу о своем присутствии, вот только что-то постоянно его останавливало. Шатен не знал, о чем ему говорить с парнем, как тот отреагирует на него, ведь, возможно, Гарри вообще не хочет его присутствия в своей жизни, поэтому и сбежал тогда. Томлинсон был абсолютно потерян и надеялся лишь на то, что все решится само собой. Это был обычный вечер раннего сентября, когда листья уже опадали, но деревья все еще сохраняли свое великолепие. Луи, как обычно, сидел в парке и терпеливо ждал, ведь по средам Гарри всегда проходил здесь около семи вечера, и Томлинсон не мог упустить шанс, чтобы полюбоваться на него. Вот только Стайлса нигде не было видно, и когда часы стали показывать двадцать минут восьмого, Луи поднялся со скамейки, озадаченно озираясь вокруг. Кудрявый парень всегда очень выделялся из толпы, и неважно, какая на нем была одежда, поэтому Томлинсон был крайне озадачен тем, что никак не мог его заметить. Но вскоре встревоженный взгляд шатена нашел длинные конечности и распущенные кудри, волнами струящиеся по плечам, и тот облегченно вздохнул. Гарри сидел всего в двадцати метрах от него и сосредоточенно смотрел на холст, установленный на небольшом деревянном мольберте. До этого дня Томлинсон ни разу не видел, как парень рисует, поэтому очень хотел разглядеть, что парень так сосредоточенно творит, немного прикусив нижнюю губу. Луи стал медленно приближаться к скамейке кудрявого, который, на секунду отложив кисть в сторону, глубоко затянулся тлеющей сигаретой, которая до этого лежала в переносной пепельнице. До цели оставалось всего несколько шагов, как Гарри неожиданно вскочил на ноги, судорожно собирая краски в небольшую сумку. Томлинсон заскочил за ближайшее дерево и внимательно, c большим любопытством наблюдал за тем, как кудрявый хватает собранные вещи и, совершенно не заботясь о рисунке и пепельнице широкими шагами идет по направлению к дому. Шатен не мог упускать такую возможность, поэтому быстро выскочил из-за дерева и подошел к скамейке, рядом с которой стоял забытый Гарри мольберт. Луи был настолько поглощен мыслью о том, что наконец-то увидит творение кудрявого, ведь Лотти прожужжала все уши про его талант к живописи, что не заметил, как Гарри, выходя из парка, достал из кармана резинку и ловко завязал высокий хвостик. Томлинсон на немного подрагивающих от предвкушения ногах подошел к мольберту и шокировано охнул, тут же пятясь назад. С холста на него смотрело потрясенное лицо парня, стоящего за барной стойкой. Светлые волосы были немного растрепанны, тонкие губы приобрели забавную форму, выражающую удивление, а в голубых глазах кобальтовыми искорками переливалось нескрываемое восхищение.