Брачная ночь

— Ты используешь всю горячую воду, дорогой муж. Вокруг груди Ганнибала Лектера обвиваются две сильные руки — а в следующую секунду к его спине прижимается тёплое тело. Уилл Грэм-Лектер, только что вступивший в брак и только что вымывшийся в душе, вжимает бёдра в ягодицы Ганнибала. У него опять стоит — совершенно бесстыдным образом — и Ганнибал вздыхает в тёплые брызги, падающие на него сверху. — Снова? Уилл прижимается покрытой щетиной щекой к плечу Ганнибала и стонет в ответ. — Ну, прости, что у меня чёртова эрекция, когда я голый в душе со своим мужем в брачную ночь, — огрызается Уилл. — И я бы не был таким горячим и озабоченным, если бы ты не настоял на воздержании в течении шести недель перед свадьбой, ты, задница! — Терпение — добродетель, дорогой Уильям, — Ганнибал поворачивается спиной к потоку воды и встречается с партнёром взглядом. — Было бы хорошо, если бы ты когда-нибудь в нём попрактиковался… — К дьяволу твои добродетели, — рычит Уилл. — Я шесть недель носил пояс целомудрия, и собираюсь наверстать всё этой ночью. — Уилл. — Предупреждающее шипение Ганнибала остаётся незамеченным — как типично — в то время как руки Уилла исследуют его живот. — Ты меня до смерти доведёшь, обещаю. — Смерть от того, что принимаешь душ с чертовски привлекательным самцом, — мурлычет Уилл Ганнибалу в рот. — Лично я не против. — И в самом деле. — Прежде, чем Уилл успевает понять, что происходит, Ганнибал опускается перед ним на колени и целует кончик его члена. — Впрочем, я скорее поверю, что умру от… удушья. По губам Ганнибала пробегает быстрая ухмылка, он кладёт твёрдую руку на задницу Уилла и заглатывает головку его члена одним плавным движением. Уилл изумлённо вскрикивает и пробегается пальцами по скользким от воды волосам Ганнибала. — Блядь, я поверить не могу, что ты только что сказал это, ты — о, Боже! — Язык Ганнибала умело скользит по всей длине члена, он двигает головой и впивается ногтями в мягкую плоть бёдер Уилла. — Чёрт, Ганни (*), — Уилл задыхается, невольно подаваясь бёдрами вперёд, в тёплый рот Ганнибала, — ты, мать твою, слишком хорош в этом. Ганнибал ухмыляется — насколько это вообще возможно с эрегированным пенисом во рту — и расслабляет горло, чтобы было удобнее сглатывать вокруг члена. Уилл вскрикивает, слишком возбуждённый, чтобы испытывать смущение, и начинает толкаться бёдрами с удвоенной энергией. — Чёрт возьми, если ты продолжишь в том же духе, я кончу в твоё грёбаное горло. Внезапно умелые губы исчезают с его члена, и у Уилла вырывается всхлип искреннего отчаяния. Проклятье, он был так близко, что это причиняет боль. — Я был бы жестоко разочарован, если бы ты этого не сделал, Уильям. И с этими словами Ганнибал удваивает усилия и начинает сосать своему партнёру ещё энергичнее; скользкие от слюны губы ублажают горячую плоть Уилла, пока тот не откидывает голову и не кончает в горло Ганнибала с гортанным стоном облегчения. — Блядь, — бормочет Уилл, когда Ганнибал пару раз сглатывает, а потом отстраняется от него с удовлетворённым причмокиванием. Уилл пытается удержаться на ногах, чувствуя себя так, словно в его теле не осталось ни одной целой кости — а Ганнибал поднимается на ноги, грациозный, как всегда, выключает воду и выходит из душа. — Надеюсь, ты получил наслаждение, Уильям, — говорит Ганнибал, вытираясь и повязывая вокруг талии красновато-коричневое полотенце, — потому что я не собираюсь делать это слишком часто. Уилл улыбается, хватает собственное полотенце — у этого парня они все красновато-коричневые — и пытается вытереть им свои мокрые кудри. — Заткнись к чёрту, Ганни, ты знаешь, что втайне обожаешь у меня сосать. Брать в рот — одно из твоих любимых хобби, наравне с готовкой и едой… Фрейду бы с тобой было просто раздолье! — Мои ноющие от боли колени так не думают… — Ганнибал перестаёт зачёсывать свои волосы — грёбаная примадонна, со смешком думает Уилл — и тянется за банным халатом, который висит на двери ванной. — И раз уж мы об этом заговорили, Фрейд бы гораздо больше заинтересовался моими гомосексуальными предпочтениями, а не оральной фиксацией. — О, дорогой, я люблю, когда ты беседуешь со мной о психосексуальном развитии! — Уилл подкрадывается сзади к Ганнибалу, который слишком занят тем, что укладывает каждый волосок на голове надлежащим образом — и разворачивает его лицом к себе. Ганнибал успевает только бросить на него вопросительный взгляд — а Уилл уже перекидывает его через левое плечо, словно мешок с картошкой. Их отражение в зеркале смотрится абсолютно нелепо, и Ганнибал смеётся. — Уильям, что ты делаешь? — Ничего особенного, — отвечает Уилл, придерживая рукой задницу мужа. — За годы возни с лодочными моторами я стал неожиданно сильным. — Уильям Грэм-Лектер, ты поставишь меня на пол сию секунду, — негодующе шипит Ганнибал в спину Уилла, пытаясь не удариться об неё носом, когда Уилл поворачивается и выходит из ванной. — В последний раз через порог меня перенёс ты — теперь моя очередь! Кроме того, ты сам сказал, что у тебя болят колени, и я хочу убедиться, что ты не усугубишь боль, идя своими ногами. Разве я не самый лучший в мире муж, Ганнибал? Уиллу удаётся в несколько длинных шагов пересечь комнату и свалить Ганнибала на кровать, словно надоевшего любовника. Ганнибал плюхается на кровать со стоном облегчения, но всё же не может удержаться от улыбки, когда видит своего мужа, всё ещё наполовину мокрого и с раскрасневшимся лицом, стоящего над ним с бессмысленно-счастливой ухмылкой. — Да, дорогой, — говорит Ганнибал, делая вид, что недоволен, — и я люблю тебя за это.