Рассинхрон

      Туман был очень серым. Он клубился вокруг меня, словно хотел задушить, лишить меня жизни. Но я отталкивал его и упрямо бежал, не оглядываясь. Я знал, что туман следует за мной и пытается остановить, чувствовал это.       Город, выросший вскоре, был похож на наш, только более мрачный. Я бежал, что-то искал, но не мог найти. Ужасное чувство потери, страха и холода не давало мне остановиться, двигало ноги вперед. Но вдруг, в какой-то момент, я споткнулся обо что-то, упал и посмотрел вниз…       — И проснулись? — по-своему понял мою заминку доктор.       — И проснулся, — решил не спорить я, кивая ему и тяжело выдыхая.       — Значит, это именно тот кошмар, который мучает вас уже столько времени?       — Именно.       — И ничего больше в этом сне не случается?       — Абсолютно.       — Скажите, — мужчина вальяжно, как всегда, откидывается на стуле. И смотрит на меня своим цепким внимательным взглядом, словно знает то, что я хотел бы утаить ото всех, даже от самого себя. Он задумывается над чем-то, делает небольшой глоток воды, вынуждая меня следить за его движениями.       — Скажите, — повторяет снова, желая привлечь больше внимания, — эти сны начались, когда Он заговорил?       — Да, примерно в это время, — очень трудно не посмотреть в Его усмехающиеся глаза.       — Хм-м…       — Мистер Кеннет, можно закончить на сегодня? Я начинаю плохо вас слышать.       — Да, конечно.       Доктор привычно вызывает санитара, провожающего меня в палату. Ничего необычного, привычное уже времяпрепровождение. Но там, в палате, я впервые за долгое время сам закрываю свою дверь так плотно, как только могу, чтобы звуки из палаты не доносились до бродящих в коридоре людей.       — Почему ты ему соврал? — спрашивает Он, усаживаясь на кровати и щуря на меня свои жёлтые глаза.       — А что изменилось бы, скажи я правду? Мои сны выглядят, как бред сумасшедшего, — пожимаю я плечами, но жест получается смазанным из-за того, что попутно пытаюсь сжать виски.       — А ты у нас прям нормальный, — Он ехидно согласился, кивая. — Ты просто разговариваешь со мной. Я не понимаю, почему ты волнуешься. Думается мне, не обратись ты к этим докторам, твой первый недуг прошел бы без следа.       — Заткнись! — почему-то я разозлился. Его голос, звучавший в моей голове, раздражал, проникая в самую глубь сознания. — Хватит уже!       — Как скажешь, ты только не нервничай. Говорят, это вредно, — привычная усмешка еще больше выводит меня из себя и я уже полон решимости придушить Его.       Но Он, как всегда лучше меня распознав мое настроение, сам соскальзывает с кровати, уступая место мне, и уходит в угол, чтобы замереть там, привычно рассматривая странные бурые разводы на стенах и потолке. Он всегда так. Даёт мне время подумать.       На самом деле, мой кошмар, мучивший меня на протяжении уже нескольких недель, не был просто плодом моего больного воображения. Отголоски прошлого возвращались снова и снова, бередя и без того незаживающие раны.       Это случилось, когда всё, вроде бы, вернулось в норму. Мои потери в звуках становились всё более предсказуемы, их можно было даже сочетать с работой. Но мои странности вскоре стали заметны многим.       Из-за косых взглядов в свою сторону я нервничал, делал ошибки, из-за которых нервничал ещё больше. Решив не доводить до увольнения, я ушёл с работы сам. Денег, накопленных за долгие годы работы без выходных и отпусков, должно было хватить надолго.       Я записался к психологу и зажил обычной жизнью.       По крайней мере, тогда мне так казалось.       Говорят, что мания преследования, или же бред преследования, если говорить научно, рано или поздно проявляется у всех, но быстро проходит. Сначала я не принял во внимание тревогу и своё постоянное желание оглядываться.       Но постепенно, с каждым днём все больше, я нервничал, изводил себя. Мне стало казаться, что за мной кто-то неотступно следит. Кто-то определённый всегда крадётся сзади, прячась в тени, дышит мне в спину и знает все скрытые тайны.       Депрессия и отчаяние захватили меня. Я перестал выходить из дома, проводил целые дни в постели, прячась. Но и это не помогло. Кто-то проник в квартиру. Он постоянно был где-то рядом, постоянно смотрел на меня отовсюду: из-за шторы в ванной, из-за занавески на кухне, из-за дверцы шкафа, из-под кровати…       Я везде ощущал этот странный пронизывающий взгляд.       Кот терся вокруг и даже стал ходить за мной хвостом.       Всё решилось несколькими неделями позже, когда я отважился выйти в магазин за сигаретами, ибо от такого стресса начал курить почти не переставая.       Кот скользнул в щель дверного проема за мной и, весело перепрыгивая через несколько ступенек, первым очутился у подъездной двери, требовательно мяукая.       С провожатым мне было спокойнее. Точнее, так казалось до первого поворота.       Вечерний воздух, до того теплый и таивший в себе ароматы летних цветов, вмиг сделался тяжёлым и вязким, его приходилось проталкивать в лёгкие силой, а потом выплёвывать обратно, чтобы не осел внутри.       Я почувствовал этот взгляд совсем рядом. Оглянулся, судорожно выдыхая: никого.       Тряхнув головой, я опустил свой взгляд на землю, тут же хмурясь.       Серый туман клубился вокруг моих ног, хватался за одежду, пытался взобраться по бедрам выше, достигнуть моего лица. Сдавленно вскрикнув, я стал упрямо отталкивать эти ледяные сгустки, сделал шаг вперед.       — Это бред… Это просто бред, на самом деле никто не следит… — прошептал я, цепляясь за каменную кладку какого-то дома.       — Ду-умаешь? — раздался рядом донельзя ехидный голос.       Мерзкое и липкое чувство ужаса резануло по нервам, взвизгнувшим, словно до предела натянутые струны дорогой скрипки, по которым некий садист с наслаждением прошелся лезвием стеклянного ножа.       Я рванул вперед, отчаянно, быстро, не разбирая дороги, путаясь в стремительно темнеющих переулках и натыкаясь на невидимые преграды. В черноте, вскоре окружавшей меня, слышал лишь зловещий шепот, он издевался, подтрунивал надо мной и гнал всё дальше, заводя какую-то детскую считалочку.       И вдруг темнота рассеялась. Передо мной был тот же город, тот же переулок, из которого я не сделал, видимо, ни движения прочь. И гулкие шаги в тишине. Всё ближе… Ближе…       — Она тебя почти нашла… — издевался голос в голове. — Беги… Беги!       И я побежал. Сорвался с места, снова минуя улицу, другую, переулок за переулком. Ноги утопали в вязком тумане, уже более настойчиво обнимавшем меня.       И снова все повторилось. Тьма, неведение, голос, а потом снова я, не двинувшийся с места.       Шаги были уже совсем близко, совсем за углом, оставалась какая-то пара метров и я узнаю, кто же он… Или она. Но знать этого мне совсем не хотелось.       Новая попытка, тяжёлый шаг. Я запнулся обо что-то и рухнул вниз, лицом в хлюпающую после дождя грязь.       Вскрикнув, напрягся всем телом. Шаги приближались, всё медленнее, медленнее, пока не затихли около меня. Я ждал чего-то, цепенея от ужаса. И тут на плечо легла ледяная ладонь.       — Она нашла тебя! — весело и истерично заверещал голос.       Я вскочил, разворачиваясь и вскидывая руку с зажатым в ней предметом, в следующую секунду нанося сильный и резкий удар…