***
— Жду объяснений. Маринетт сидела в парке на скамейке и виновато рассматривала коленки. Она пару раз лизнула розовое яблоко в карамели, используя это как повод не встречаться с угрожающим взглядом подруги. Алья своё яблоко ни разу не тронула с той секунды, как отец Маринетт вручил им их в пекарне. — Я слушаю, — сказала Алья, притоптывая ногой. Маринетт вжалась в скамейку, чувствуя себя маленьким ребёнком, которого отчитывает мать. — Почему ты так себя повела? Именно ты начала на него наезжать, так что неудивительно, что он ответил тем же! — Ему не нужно переживать о том, что его чувства могут быть не взаимны, — нахмурилась Маринетт. — О чём это ты? — Алья присела рядом. — Я тебя всегда выслушаю, ты же знаешь. Маринетт вздохнула. — Он же Адриан Агрест. Он может начать встречаться с любой девушкой, какой захочет, а мне нужно прилагать усилия, чтобы у парня тоже возникли ко мне чувства. — Какого такого парня? — выгнула бровь Алья. — Я не помню, чтобы ты рассказывала мне о парне. — Нет никакого парня, — даже слишком быстро ответила Маринетт и умело вывернулась: — Я просто говорю, что если бы мне понравился парень, мне пришлось бы очень постараться, чтобы он увидел во мне больше, чем друга. А Адриану достаточно просто дышать, чтобы перед ним выстроилась очередь из желающих. — Я поняла тебя, — Алья положила руку Маринетт на плечо. — Но не позволяй зависти управлять тобой. Я бы хотела нравиться человеку за то, какая я есть, а не потому что я какая-то известная модель. Если спросишь меня, тут ты явно выигрываешь. — Спасибо, Алья, — улыбнулась Маринетт, обнимая подругу. Вдруг их телефоны дружно пиликнули, и им пришлось отпустить друг друга. Маринетт взяла свой телефон и, посмотрев, вслух спросила: — Сообщение? — От Хлои? С каких пор она пишет нам? — Алья разблокировала телефон. На экране возникло фото промокшего Кима, стоящего на одном колене с несчастной брошью в руках. К его лицу прилипла пустая пачка от чипсов, и по лицу было ясно, что он совершенно разбит. Маринетт с Альей ахнули. — Это просто… — начала Алья. — Вот стерва, — перебила её Маринетт. — Насколько у Хлои чёрное сердце, что она так поступает с людьми. — Это же Хлоя. Бери выше, у неё нет сердца, — заметила Алья. Она что-то заметила в небе и, подняв голову, Алья завопила: — А это ещё что за хрень?! Маринетт посмотрела туда, куда смотрит Алья и охнула при виде крылатой фигуры, затянутой в красно-чёрное трико. На груди у неё был знак расколотого сердца. Новоиспечённый злодей заметил в их руках яблоки в виде сердце и закричал: — Все сердца должны быть уничтожены! Он достал стрелу и выстрелил. Маринетт успела отпрыгнуть, но Алье повезло меньше. — А-Алья? — Маринетт аккуратно подошла к подруге. Она заметила, что медово-карие глаза Альи потеряли цвет, и окрасившееся в чёрный губы растянулись в злой улыбке. Алья ткнула карамельным яблоком Маринетт в футболку, и та скривилась из-за липкого пятна. — Ты мне больше не подруга! Я скорее воткну иголки себе в глаза, чем буду звать тебя подругой, — заявила Алья и у Маринетт отвалилась челюсть. — Судя по тому, как ты ведёшь себя с Адрианом, самоё чёрное сердце тут у тебя! Алья со зловещим смехом убежала, а Маринетт оставалось только поражённо стоять. — Что на неё нашло? — спросила она вслух, пытаясь оторвать от себя карамель. Осталось пятно, но это было меньшей из всех её проблем. Маринетт присмотрелась, чтобы понять, есть ли в злодее что-то ей знакомое, и выпучила глазами, когда вдруг узнала брошь, приколотую на ремень колчана. — Это брошь Кима! — воскликнула Маринетт, когда Тикки вылетела из сумочки. — Наверное, он акуманизировался из-за Хлои! — Нужно что-то делать! — решительно ответила Тикки. Маринетт кивнула и спряталась за ближайшей скамейкой, надеясь, что её никто не увидит. Когда Ким полетел прочь и она подождала, пока тот не исчезнет из виду, она повернулась к квами. — Тикки, трансформация! Ледибаг по крышам последовала за злодеем. Нашёлся тот на одной из печных труб таунхауса, уже нацелившийся на Хлою, которая разговаривала с Сабриной у входа в «Гранд Отель». Ледибаг сбила его с цели, когда он собирался выстрелить, и он промахнулся. — Ледибаг! — прорычал он. Хлоя с Сабриной завизжали и скрылись в фойе отеля. — Остановись, Ким! — крикнула Ледибаг, раскручивая йо-йо. — Я не Ким, теперь я Тёмный Купидон! — провозгласил злодей. — И я никогда не остановлюсь! Если мне не досталось любви, то никому не достанется! — Слушай, я понимаю каково это, когда на твои чувства не отвечают, — грустно сказала Ледибаг, подумав о Коте Нуаре. — Но это не значит, что должен страдать весь Париж! — Должен и будет! — закричал Тёмный Купидон, наводя на неё стрелу. — Я не остановлюсь, пока каждое сердце не будет разбито. А теперь, как насчёт того, чтобы обратить твою любовь в ненависть?! Ледибаг отбила стрелу с помощью йо-йо, как и все последующие за ней. Она протиснулась в узкое пространство между домами и петляла, пока Тёмный Купидон её не потерял. Увидев, что он полетел вообще в другом направлении, она выбралась из укрытия и вдруг столкнулась с Котом Нуаром, прислонившимся к стене печной трубы дома. — Приветики, миледи, — сказал он. Ледибаг пискнула, потому что тут же вспомнила о письме, которое она весь день для него сочиняла. Кот Нуар вопросительно на неё посмотрел. — Эм, с тобой всё хорошо?.. — Со мной? Отлично! — выпалила Ледибаг. Но быстро взяла себя в руки и предупредила: — Стрелы Тёмного Купидона превращают любовь в ненависть, так что, несмотря ни на что, не попадись! — И что изменится, если он попадёт в меня? — фыркнул Кот Нуар. — Я и так тебя нена… — он оттолкнул Ледибаг и стрела попала в него. Он свалился на пол и схватился за сердце. — Кот Нуар! — в ужасе вскрикнула Ледибаг. Она подскочила на ноги и подбежала к нему. — Кот Нуар, ты живой? Зачем ты это сделал? — Затем… затем… — прохрипел Кот Нуар. Потом посмотрел на Ледибаг, и та отшатнулась, потому что его глаза стали красными. Почему не чёрные, как у всех остальных? А потом он мечтательно протянул: — Я люблю тебя, Ледибаг. Она застыла. — Что ты сказал?.. — вспыхнув, спросила она. Кот Нуар подошёл к ней и взял её руки в свои. — Я люблю тебя, Ледибаг, всем сердцем люблю. Давай отбросим наше соперничество и станем напарниками. Что скажешь? — Я… не понимаю, — помотала головой Ледибаг, делая шаг назад. — Ты же не серьёзно. Что случилось? Позади раздался смешок, и она увидела зависшего над ними в воздухе Тёмного Купидона. — Ещё не поняла? — спросил он. — Когда я стреляю, любовь превращается в ненависть, а ненависть в любовь. Перевод: если Кот Нуар любит тебя сейчас, на самом деле он тебя ненавидит. У Ледибаг сердце ухнуло тяжёлым камнем. Кот Нуар её ненавидит. Она понимала, что нечему удивляться, но думала, что он питает к ней хоть какую-то симпатию, может, она нравится ему как соперница. Обидно было до слёз, но ей нужно было спасти его, даже если она и чувствовала, как её сердце медленно разваливается на куски. — Но, почему? — почти неслышно прошептала Ледибаг. — Тебе этого мало? Хватит играться с чувствами людей! — В этом весь смысл! Моя цель — стереть всю любовь и счастье из каждого, — сказал Тёмный Купидон. — Я выверну чувства и, так или иначе, это причинит другим боль. Тебе может быть больно от отказа, а может быть от ненастоящих чувств, и всё ради слоубёрна и лучшего конца. Он указал на Кота Нуара и продолжил: — Кот Нуар может и ведёт себя так, будто влюблён в тебя, но это всё фальшивка. Моя стрела была бы бесполезна, если бы заставляла людей просто друг друга ненавидеть. Кто знает, может Кот Нуар будет ненавидеть тебя ещё больше? Возможно ли такое? Он вынул стрелу из колчана и направил на неё. — Как я сказал, почему бы нам не превратить твою любовь в ненависть? Ледибаг заблокировала его стрелу и оттолкнула Кота Нуара с дороги, распахнула двери отеля. Купидон и Кот Нуар остались позади, и прежде чем Кот Нуар бросился за ней, Тёмный Купидон его остановил. — Я могу заставить Ледибаг полюбить тебя, а взамен ты отдашь мне её Камень Чудес, — сказал Тёмный Купидон, протягивая Коту руку для закрепления сделки. — Договорились? Кот Нуар пожал ему руку и кивнул. — Договорились.***
— Тебе надо убираться отсюда, Хлоя! — с тревогой сказала Ледибаг. — Твой друг Ким акуманизировался в Тёмного Купидона, и я не знаю, что он сделает, если доберётся до тебя! — До меня? — Хлоя положила руку на грудь. — Да как кто-то может что-то иметь против меня? — А кто нет? — пробормотала Ледибаг под нос. Только она сказала Хлое бежать и прятаться, как Сабрина пронзительно завизжала, тыча во входные двери. Тёмный Купидон вломился в лобби отеля и принялся осыпать Ледибаг стрелами, которые она методично отбивала. Она обернула йо-йо вокруг Хлои и вытянула ту на улицу. — Беги! — крикнула она, и Хлоя наконец-то сделала, как ей было велено. Следом за ней бежала перепуганная Сабрина и летел разъярённый Тёмный Купидон. Ледибаг тоже собралась припуститься за ними, как путь ей преградил Кот Нуар. — Кот Нуар? — Ледибаг, — с улыбкой сказал он. — Прошу, не убегай. Я люблю тебя. Если бы это был настоящий Кот Нуар, Ледибаг бы сразу же покраснела от его улыбки и слов. Сердце бы пропустило удар, коленки подогнулись, и лицо вспыхнуло как спичка. Но это был не настоящий Кот Нуар, и она почувствовала, как её сердце раскалывается напополам. — Мне это не нужно, — сказала она, отступая назад и качая головой. — Скажи это мне… когда будешь не под заклятием. — Нет никакого заклятия, — сказал Кот Нуар, приближаясь. — Это мои настоящие чувства. Помотав головой, Ледибаг развернулась и побежала, но Кот Нуар следовал по пятам. Она перепрыгивала с одной крышу на другую, но он не отставал. Ледибаг остановилась, и замотала его леской йо-йо. — Это не ты, Кот Нуар! — Это я! Я люблю тебя! — сказал он, пытаясь выпутаться из лески. — Я не могу жить без тебя, Ледибаг. Ты для меня — всё. Я хочу начать всё с начала и стать с тобой напарниками. — Переводим, — нахмурилась Ледибаг. — Я ненавижу тебя. Мне лучше всего без тебя, Ледибаг. Ты ничего для меня не значишь. Я никогда не буду с тобой напарниками. — Это неправда, — покачал головой Кот Нуар. — Нет, правда, — дрожащим голосом сказала Ледибаг. — Я не могу поверить, что говорю это… но как мне освободить тебя от заклятия? Урок литературы вспомнился как нельзя кстати. «Принц разрушает заклятие с помощью поцелуя. Только истинные чувства могут разбить заклятие!» — Кот Нуар, — покраснев, Ледибаг начала к нему приближаться. — Как насчёт… поцелуя? Кот Нуар аж расцвёл. — Поцелуй? — с предвкушением переспросил он. — Поцелуй, — кивнула она. Она снова вспыхнула, подумав, что отдаст свой первый поцелуй Коту Нуару, если всё получится. — Что думаешь? — Да! Я всегда мечтал поцеловать тебя! — сказал Кот Нуар, закрывая глаза и складывая губы трубочкой. Ледибаг сглотнула и прикрыла глаза. Она потянулась к нему и до его губ оставалась пара сантиметров, когда между ними двумя что-то рассекло воздух. Ледибаг распахнула глаза и увидела парящего над ними Тёмного Купидона. — А ты находчивая, да, Ледибаг? — спросил тот. — Но чёрта с два я позволю тебе разрушить заклятье! Он выпустил скоп стрел, но Ледибаг отбила каждую из них. Она спрыгнула с крыши и скрылась между деревьев в парке. Тёмный Купидон вместе с Котом Нуаром последовали за ней, замерли у фонтана посреди парка, и сказали друг другу не терять бдительность. — Если поцелуешь её, будь уверен, я сделаю так, что она тебя возненавидит, — пригрозил Тёмный Купидон. — Не подведи. У Кота Нуара расширились глаза. — Понял, — к ужасу Ледибаг он активировал Катаклизм. — Нужно вернуть Кота Нуара, — сказала она. — Талисман Удачи! — она подкинула йо-йо, но ей вернулось карамельное яблоко. — Ладно. Почему бы не перекусить, да? Она осмотрелась и поняла, что делать. Выпрыгнув из укрытия, она прокричала: — Эй, лови от меня подарок на день святого Валентина, Тёмный Купидон! Тот выпустил в неё стрелы, но она увернулась. На неё выскочил Кот Нуар, но Ледибаг связала его леской йо-йо и, потянув на себя, выбила землю из-под его ног. Затем смотала леску и прыгнула на Кота, использовав его как платформу, чтобы достать Тёмного Купидона. Ледибаг швырнула карамельное яблоко ему в голову, и липкое покрытие яблока залило ему лицо. — Похоже, ты влип, — усмехнулась Ледибаг, искренне гордясь этой шуткой. Тёмный Купидон сумел снять карамельное яблоко с головы, но когда попытался выпустить стрелу, перчатка прилипла к луку. — Ледибаг! — прогремел он. Та приземлилась на верх фонтана и сказала: — Так, теперь поцелуй… Кот Нуар попытался пуститься наутёк, но Ледибаг обрушилась на него сверху и прижала к земле. Кот Нуар перекатился, и вот она уже оказалась под ним. — Как только я отдам Тёмному Купидону твой Камень Чудес, ты полюбишь меня, Ледибаг, и мы всегда будем вместе! Ледибаг резко схватила его за щёки. — Хоть ты сейчас очень ничего… — прошептала она. — Но это не настоящий ты. Она потянула его на себя и зажмурилась, когда их губы соприкоснулись. Его губы были мягче, чем она представляла, и совершенно недвижимы, и она предположила, что это от шока. А потом медленно, она ощутила, что его губы двинулись. Она ощутила, как его рука мягко обхватила её щёку, и от этого прикосновения её словно пробило током. Но вспомнив о том, что этот Кот Нуар, которого она целует, не тот самый, который постоянно с ней цапается, дразнит её и кидает тупые кошачьи каламбуры при каждом удобном случае… она ощутила, как её сердце протестующе заныло. Когда Ледибаг отстранилась, открыла глаза и грустно улыбнулась — красный из его глаз медленно исчез, возвращая зелёный. И как только его глаза вернули свой цвет полностью, Кот Нуар скатился с неё и заорал: — Что за хрень?! — Вот это Кот Нуар, которого я знаю, — сказала Ледибаг, поднимаясь с земли. — Нет времени объяснять, хватай брошку на груди Тёмного Купидона! — она пихнула Кота Нуара на злодея, и тот свалился с ног. Всё ещё заряженная Катаклизмом рука коснулась ремня, и тот рассыпался. — Хватай брошку! Там акума! Тёмный Купидон попытался прикрыть брошь, но Кот Нуар выхватил её прямо из-под его руки. — Прости, но мне это нужно, — подмигнул он. Он собирался разбить её о землю, но Купидон выбил её из его руки, и брошь отлетела прямо Ледибаг в руки. Акуманизированный злодей охнул от такого поворота событий. — Ой, Ким, это для меня? — игриво спросила Ледибаг, приподнимаясь на одной ноге. — Тебе не стоило! Она бросила брошь на асфальт и раздробила ударом ноги. Чёрная бабочка выпорхнула на свободу, и Ледибаг поймала её в йо-йо. — Пока-пока, милая бабочка, — проворковала она. Ледибаг подкинула подобранное карамельное яблоко и воскликнула. — Исцеление Ледибаг! В воздухе закружилась магия и соединила всё, что было до того разбито (увы, но не разбитое сердце Ледибаг), и серёжки тут же предупреждающе пиликнули. — В этот раз я очевидно продул, — фыркнул Кот Нуар, глядя на своё пиликающее кольцо. Он указал на её серёжки и заметил: — Тебе пора бежать. Увидимся вечером на патрулировании. Он отсалютовал ей, и собрался уходить, но Ледибаг крикнула: — Подожди! Кот Нуар замер, обернулся. — Что-то не так? — Н-нет! Всё хорошо, просто… я собиралась, — залепетала, сбиваясь, она, чувствуя, как горят щёки. Она сделала глубокий вздох и медленно проговорила: — Я собиралась тебе кое-что сказать. — И что? — Кот Нуар подошёл к ней. — Поспеши, пока трансформация не кончилась. — Кот Нуар… потому… я знаю тебя… — начала Ледибаг. Лицо стало невыносимо горячим, сердце загнанно забилось, и вокруг всё закружилось, когда она посмотрела ему в глаза. Вдруг в голове всплыли слова Тёмного Купидона, о ненависти Кота, и уверенность тут же испарилась. Она нахмурилась, вздохнула. — Хорошего дня Валентина. Кот Нуар понял, что она совсем не это собиралась ему сказать, но не стал спорить. — И тебе хорошего дня Валентина. Глядя в его удаляющуюся спину, Ледибаг перестала улыбаться и протянула вслед дрожащую руку. Она собиралась снова позвать его, собиралась признаться в своих чувствах, но было уже слишком поздно. Она сжала пальцы, хватая лишь воздух, а потом медленно опустила руку. Его фигура исчезла вдалеке, и Ледибаг осталась совсем одна — наедине со своим скорбящим сердцем.***
Маринетт сидела на скамейке в том же парке, где они расправились с Тёмным Купидоном. Она хотела признаться Коту Нуару, но струсила в последний момент. Слишком боялась неизвестности, слишком боялась разрушить то, что у них есть сейчас. Если бы она призналась… что бы вышло? Смог ли он найти в себе к ней хоть каплю симпатии? Маринетт вздохнула, рассматривая землю. Хотелось бы ей знать ответы на все эти вопросы, чтобы знать, как поступить. — Привет. Она мотнула головой и увидела Адриана, садящегося к ней на скамейку. Он смотрел прямо перед собой, щёки у него отчаянно пылали, а в руках он держал красную коробку в форме сердца. — Что ты здесь забыл? — грубовато поинтересовалась Маринетт. — Или пришёл поглумиться, что мне сегодня не подарили ни одной открыточки? Разве ты не должен сейчас сидеть дома и обмазываться подарками от поклонниц? Адриан вместо ответа поставил коробку на скамейку и пододвинул к Маринетт. Маринетт вопросительно на него посмотрела. — Это тебе, — сказал Адриан, поворачиваясь к ней. — Что? — удивилась она. — Это шоколадки. Они не домашние, но я думаю, главное же — внимание? — сказал Адриан со слабой улыбкой. Было в этой улыбке что-то знакомое, но Маринетт никак не могла понять, что. Она медленно взяла коробку и, приподняв крышку, обнаружила там шоколадки в виде сердечек. Маринетт повернулась к Адриану: — Это мои любимые, — улыбнулась она. — Правда? — спросил Адриан и Маринетт кивнула. — Ох, как хорошо. Я рад. Маринетт взяла одну шоколадку и закинула в рот. — Спасибо, дятел. Он улыбнулся. — Всегда пожалуйста, недотёпа. С днём Валентина тебя. Дальше они уютно молчали, и Адриан был рад, что в кои-то веки они не пытаются рвать друг другу глотки. Он хотел спросить Маринетт про письмо, но боялся неизвестности, боялся разрушить то, что у них есть сейчас. Если бы он признался ей… что бы вышло? Смогла бы она найти в себе хоть каплю симпатии к нему? И что… если письмо было не для него? Несмотря на так страшащую его последнюю мысль, Адриан сделал глубокий вдох, чтобы всё-таки сказать ей, но Маринетт вдруг резко поднялась со скамейки. — Мне пора, — с улыбкой сказала она. — Вспомнила, что у меня сегодня есть планы. У Адриана ухнуло в животе. — О. Тогда… до завтра? — До завтра, — кивнула Маринетт. — Ещё раз спасибо за шоколадки, Адриан. С днём Валентина. Глядя в её удаляющуюся спину, Адриан встал и протянул вслед дрожащую руку. Он собирался позвать её, собирался признаться в своих чувствах, но решил, что не стоит. Он сжал пальцы, хватая лишь воздух, а потом медленно опустил руку. Её фигура исчезла вдалеке, и Адриан нахмурился, чувствуя лишь своё скорбящее сердце.***
Небо накрыло город ночным одеялом и на нём мерцали тысячи звёзд, а полная луна заливала крыши жемчужным светом. Париж праздновал день святого Валентина: дома были украшены красной и розовой иллюминацией, и влюблённые парочки встречались по всему городу даже в столь поздний час. Ледибаг сидела на краю, болтая ногами в воздухе, и ждала Кота Нуара. Она нервно мяла в руках приготовленный для него подарок — домашние шоколадки в целлофановом пакетике, украшенном сердечками и перевязанном красной ленточкой. Она потратила на шоколад почти два часа, чтобы он получился идеальным. Она вложила в него всю душу, и оставалось только надеяться, что Коту понравится. — Ты рано. Ледибаг посмотрела влево и увидела Кота Нуара, стоящего на расстоянии и с неизменной усмешкой на лице. — К-Кот Нуар, — выдавила Ледибаг, чувствуя, как пошаливают нервы. Она встала на ноги и направилась к нему, конечно же, умудрившись запнуться о собственные ноги. Она врезалась ему в грудь, и Кот Нуар поймал ее за руки, ставя на ноги. — На пустом месте навернулась, — усмехнулся он. — Да это талант. Ледибаг отряхнулась и протянула ему подарок. — Я кое-что приготовила для тебя. Не смогла подарить раньше, потому что не хотела помять на миссии, — сказала она. — Я сделала их сама. Знаю, что это даже не близко похоже на крутой шоколад из бутиков, но ведь главное — внимание. Кот Нуар принял пакетик с шоколадками и выглядел он, мягко говоря, поражённым. Они замолчали, никто из них не знал, что сказать. Потом Кот улыбнулся, и целый мир остановился. — Спасибо, Ледибаг, — сказал Кот Нуар, взъерошив ей волосы. — Правда. Огромное спасибо. — Пожалуйста, — улыбнулась Ледибаг. Они вместе сели на краю Эйфелевой башни, и Ледибаг нервно смотрела, как Кот достаёт шоколадку и закидывает в рот. Она тихо спросила: — Ну как? Он закинул в рот вторую шоколадку. — Съедобно, — Ледибаг нахмурилась и он рассмеялся. — Шучу. Очень вкусно. — Я рада, — улыбнулась она. — На самом деле я тоже тебе кое-что принёс, — Кот Нуар вытащил кармана небольшой пакетик шоколада. Он кинул его ей, Ледибаг неловко, но поймала. — Ты недавно была совсем подавленная. Ледибаг посмотрела на пакетик шоколадок. Простой целлофановый пакетик, перевязанный розовой ленточкой в белый горох. Внутри было всего пять-шесть шоколадок, но сам факт, что Кот постарался, чтобы её порадовать, пусть она ему и не нравилась, делал ею счастливой. Это было небольшим, но началом. Это же что-то значило, да? Они сидели на своём любимом месте башни около часа, и обсуждали всё на свете. В кои-то веки они не пытались рвать друг другу глотки, и Ледибаг впитывала каждую улыбку, которую Кот Нуар дарил ей. У него была такая красивая улыбка… и если бы только он так улыбался ей чаще. — Мне пора, — сказал Кот Нуар, вставая и потягиваясь. — Сегодня был ужасно долгий день. — Мне тоже тогда пора, — Ледибаг встала и сделала узел на розовой в белый горох ленточке потуже. — Ещё раз спасибо за шоколадки. — Мелочи, — сказал он. Для Кота, это может и казалось мелочью, но для неё это было бо́льшим, чем он мог бы представить. — Увидимся завтра. Он собрался спрыгивать с башни, как вдруг Ледибаг позвала его. — Подожди секунду. Кот Нуар развернулся. — Хм? Ледибаг стремительно сократила между ними расстояние и притянула к себе за воротник. Она мимолётно коснулась губами его щеки и, не глядя ему в глаза, пискнула: — До завтра! Она спрыгнула с башни и исчезла в ночи, оставляя совершенно сбитого с толку Кота Нуара. Когда он всё-таки понял, что произошло, он зачарованно коснулся щеки, которую несколько секунд назад поцеловала Ледибаг. — А она… довольно милая? — вслух спросил он со смешком. — Немного напоминает Маринетт.