Солнечный плен

Солнце нещадно палило. Этот день казался изнурительным даже для привыкших к постоянному зною коренных южных обитателей. Но торговцев погода не останавливала, и все они с раннего утра были здесь, старались занять самые удобные места и укрыться от солнечных лучей. Да вот только о товаре так заботились далеко не всегда. По базару ходили шепотки — все говорили, что знатный богач Амир разорился и потому сегодня распродаёт своё имущество перед тем, как уехать за море. Но то, что это правда, выяснилось лишь к обеду, когда солнце стояло особенно высоко. Люди от него прибыли в это время, гоня за собой вереницу молодых рабов, безропотно следовавших туда, куда прикажут. Постепенно к ним стали стекаться покупатели. Кто-то просто хотел посмотреть и набраться сплетен, а кто-то — купить. Торг шёл медленно, Амир приказал продать своих людей как можно дороже, а желающих раскошеливаться было немного. Асур откровенно скучал, разглядывая толпящихся вокруг ротозеев. Первое время это было интересно, он давно не видел улицу, рынок и незнакомых людей, всё время работал на территории особняка хозяина, где всё каждый день было одинаковое. Но уже часа через два мальчика накрыла тоска. Тем более, что он в их группе был самым младшим и хлипким, никого такой работник пока не заинтересовал. Наверняка ему тут придётся весь день торчать, пока какой-нибудь простофиля не купит его за гроши. Больше жары его раздражали крепко связанные руки — ну что он может сделать? Да и приходилось стоять на одном месте, попытки чуть отступить в сторону сопровождались громкой бранью и даже ударами. Асуру уже начинало казаться, что это всё будет длиться вечно. Какое-то назойливое насекомое село ему на щёку, и он сердито мотнул головой, чтобы согнать его. Хотелось пить, в горле пересохло. Кажется, к вечеру уже тут останется только его мёртвое тело. Или и вовсе сожжённый солнцем уголёк. К продающему их человеку подошёл мужчина в монашеской рясе, чему Асур невольно удивился. Он никогда не думал, что служители богов могут интересоваться живым товаром, потому, заинтересовавшись, прислушался к разговору. — Милосердного солнца над головой. Как торг идёт? — Плохо, — нахмурился торговец. — Ты покупать пришёл или языком молоть? — Сколько стоят? — покорно поинтересовался мужчина. Торговец несколько растерялся от резкого поворота разговора и пожал плечами: — Смотря кто. — Вот этот, — и Асур вздрогнул, осознав, что палец монаха направлен на него. Он выпрямился, разглядывая мужчину теперь не исподлобья, а напрямую. Обычный человек средних лет, с достающими почти до плеч угольно-тёмными волосами, в которых, впрочем, местами уже поблескивала серебряными нитями седина. Смуглый, как и все обитатели этих мест, жилистый, с глубокими морщинами на лице. Отличался он от толпы лишь своим одеянием да тонкой золотой нитью, обвитой вокруг головы. Слуга Солнца. Асур низко поклонился. Торговец оценивающе глянул на него, что-то вспоминая и прикидывая. — Этот-то? С двадцать золотых. — За такого цыплёнка? — фыркнул мужчина. — Да его ветром на первом повороте сдует. Асур едва заметно шмыгнул носом, ощущая некоторую обиду. Ну, весил он действительно куда меньше, чем дети из свободных семей, да и физической силой не отличался, но почему сразу цыплёнок? — Зато слуги Амира идеально вышколены, — непреклонным тоном заявил. Конечно, вышколены, когда без приказа и вздохнуть нельзя. — Сколько ему? Асур сам растерялся от этого вопроса. Кажется, четырнадцать? Он никогда не считал, но, кажется, ему так кто-то говорил. Торговец же ляпнул наугад: — Шестнадцать. По ухмылке монаха Асур понял, что тот ничуточки не поверил. — Не стоит таких денег, — повторил он. — Не больше десяти, да и то с натяжкой. За внешность здесь разве что можно приплатить. Асур обиженно мотнул головой, но к торгам по-прежнему прислушивался с интересом. Мужчины в итоге сговорились на четырнадцати золотых. — Идём, — приказал ему монах. Асур покорно вышел из общего строя, с интересом приглядываясь к новому хозяину. Он всю жизнь провёл в рабстве, факт купли-продажи его ничуть не угнетал, но всё же было интересно, что это за человек.