***
— …Нет…нет, Марсель, дело не в деньгах, — вздохнул Адриан, зажав пальцами переносицу, когда откинулся на спинку дивана. — Нет… нет, дело не в размере офиса или… Послушайте, давайте… давайте не будем все усложнять, хорошо? Я просто… Я просто хочу отдохнуть от всего этого… Да… Да, я серьёзно… Я… Послушайте, Марсель, я позвоню вам завтра… Нет, я не приду. Нет… Мне жаль, но нет, Марсель. Спокойной ночи, Марсель! Адриан бросил телефон на диван и, глубоко вздохнув, взглянул на потолок. Его первый день свободы был омрачён постоянными телефонными звонками и электронными письмами самого различного содержания: Марсель призывал его вернуться, секретарь Марселя (загруженная работой женщина, которая казалась безумно счастливой оттого, что хоть кто-то наконец посмел возразить её боссу) писала, что ей будет его не хватать, Лео Парвеню (старый друг его отца) в шутку спрашивал, когда будет переворот с целью свержения Марселя. Адриан отвечал всем лишь то, что у него нет никакого интереса в управлении компании его отца, и что он не хотел бы иметь с ней никаких дел в обозримом будущем. Впервые с тех пор, как Адриану было тринадцать лет, ему не нужно было идти на работу. Впервые, ему не приходилось беспокоиться о том, как он вписывается в компанию своего отца. От всей этой новизны у него возникали какие-то странные ощущения: с одной стороны он был счастлив, а с другой раздражен, так как люди из его прежней жизни всё ещё пытались вернуть его обратно. Но он не хотел возвращаться; только не после того, как все его друзья так гордились им за то, что он наконец бросил эту работу. Он не мог подвести их; ни Нино, ни Алью, ни… Маринетт. И, кстати, о Маринетт… Зажав нижнюю губу между зубами, он взглянул на свой телефон, а затем на полную корзину скомканных исписанных листов бумаги. Не то чтобы Адриан был перфекционистом, но если и было то, что стоило сделать идеально, то это именно их с Маринетт встречу в субботу, задача по планированию которой лежала на его плечах. Поэтому весь сегодняшний день Адриан мучился одним-единственным вопросом: «Что бы с Ней/для Неё сделать?» Этот вопрос преследовал его везде: занимался ли он стиркой, ходил в магазин за продуктами или проводил ревизию в своём кабинете. Адриан всегда считал первый раз особенным, но первый раз Маринетт был для него особенным вдвойне. Плюс к этому, всё осложнялось ещё и тем, что за годы знакомства с ней у него накопилось море эротических фантазий, которые он хотел бы осуществить. Но листки с идеями летели один за другим в корзину, когда он начинал чувствовать, что его планы не оправдают её ожидания… несмотря на то, что он понятия не имел, что именно она хотела. И, чтобы это узнать, он решил ей позвонить… Адриан взглянул на настенные часы, задумавшись, позвонить ему сейчас или лучше позже. На часах было почти 6:00, но Адриан как никто другой знал, что рабочий день может затянуться допоздна; особенно для Маринетт, которая по существу управляла своим собственным бизнесом (что, безусловно, восхищало Адриана). Протянув руки к ноутбуку, стоящему на столе перед ним, он быстро набрал сообщение и нажал «Отправить». Теперь ему оставалось только ждать её ответа, нервно хрустя костяшками пальцев. В конце концов, он даже не был полностью уверен, что она до сих пор хочет встретиться с ним в субботу…***
— Спокойной ночи! — выкрикнула Маринетт, помахав Сильвии и Элли, когда они вышли, хлопнув парадной дверью её ателье. Теперь Маринетт осталась совершенно одна в своём кабинете в задней части здания. Набив полный рот кружева, она добавляла последние штрихи к свадебному платью. Ей никогда не нравилось оставлять дела незавершёнными, поэтому, взглянув на часы, она решила немного задержаться, подумав, что вполне может успеть пришить кружево до шести. Она корила себя за то, что потеряла сегодня довольно много времени, представляя Адриана одетого в гладкий, облегающий кожаный костюм и хотела напоследок сделать действительно что-то полезное, прежде чем уйти домой. По крайней мере так было до тех пор, пока её телефон не загудел. Кружевная лента выпала из её зубов, когда Маринетт удивлённо уставилась на свой телефон. Она увидела знакомую иконку чёрного кота, высветившуюся на экране среди непрочитанных текстовых сообщений, и облизала губы в предвкушении. Ведь она не забыла, как вчера Адриан обещал позвонить или написать, и ей было ужасно интересно, о чём таком «важном» он хотел поговорить. Издав небольшой вздох, она обмотала кружевную ленту вокруг шеи своего манекена, и прочла сообщение. Адриан: Напиши, когда у тебя появится свободное время. Я хотел бы тебе позвонить. Маринетт задумчиво оглянулась на платье и, положив телефон на стол, сделала несколько быстрых стежков. Этого было достаточно, чтобы начать завтра с того, на чём она остановилась, и достаточно, чтобы её совесть не мучила её за то, что она ничего толком не успела сделать за этот день. Пожав плечами, Маринетт подняла телефон и, удобно устроившись в своем офисном кресле, ответила на его сообщение. Маринетт: Я уже свободна. Менее чем через десять секунд её телефон зазвонил. Она выпрямилась, поправляя прическу в отражении компьютерного монитора, несмотря на то, что он не мог её увидеть, и, сделав глубокий вдох, нажала кнопку громкой связи и откинулась на спинку стула. — Привет, — сказала Маринетт. — Привет, — сказал Адриан. — Как дела? — Неплохо, — сказала Маринетт, закинув ногу на ногу. — Ты всё ещё на работе? — спросил Адриан. — Да, заканчиваю тут кое-какие дела. Наверное, придётся спать сегодня на диване в офисе, — сказала Маринетт, поглядывая на манекен в свадебном платье. — Но это же так неудобно, — сказал Адриан. — О, поверь мне, — сказала Маринетт. — После нескольких месяцев бессонных ночей я провела все выходные в поисках самого удобного дивана в Париже и определённо нашла его. Так что, это отличное место, где можно расслабиться после долгого рабочего дня. — Наверное у тебя сегодня был продуктивный рабочий день, да? — сказал Адриан, в то время как Маринетт барабанила пальцами по столу. — Да уж, — сказала Маринетт с небольшим смешком. — На самом деле вовсе не продуктивный, и всё благодаря тебе. — Благодаря мне? — Да, — сказала Маринетт, с улыбкой глядя в потолок. — Всё потому что вас слишком трудно забыть, месье Агрест. — Ну, тогда извини за то, что отвлекал от работы, — усмехнулся Адриан. — Я уверена, что ты найдёшь способ загладить свою вину, — пробормотала Маринетт. — Думаю, что найду, — сказал Адриан и Маринетт послышалось, как будто у него что-то упало. — У тебя ещё есть время, чтобы поговорить? — Я не ответила бы, если бы у меня не было достаточно времени, — сказала Маринетт. — Я совсем одна в моём офисе… Так о чём ты хочешь поговорить? — Ну… Думаю, что просто хотел уточнить, ничего ли не изменилось насчёт субботы. Я полностью пойму, если ты передумала и хочешь отменить или перенести нашу встречу, — робко сказал Адриан. — У меня ничего не изменилось, — сказала Маринетт, и мелкая дрожь пробежала вниз по её спине. — А у тебя? — С моей стороны всё по-прежнему, — быстро сказал Адриан, и Маринетт испустила небольшой вздох облегчения. — Просто… хотел быть уверен. — Ну… ты точно можешь быть уверен, что я уже немного размышляла на тему наших субботних планов, — сказала Маринетт с небольшой улыбкой. — …Правда? — сказал Адриан. — Как я уже говорила… тебя очень тяжело забыть, — сказала Маринетт, обнаружив что намного легче флиртовать с Адрианом, когда не нужно вытягивать шею, чтобы поговорить с ним. — …Эт-то всегда приятно слышать, — заикаясь пробормотал Адриан, в то время как улыбка Маринетт расширилась. СЧЕТ: Адриан: 0 Маринетт: 15 — Ну, раз так… — продолжил после небольшой паузы Адриан, в то время как Маринетт нахмурилась, увидев на мониторе своего компьютера уведомление о получении нового электронного письма. — Я тут кое-что тебе отправил. Дай мне знать, когда получишь. — А я не подцеплю какой-нибудь вирус? — усмехнулась Маринетт, загрузив книгу Excel. — Надеюсь, что нет, — засмеялся Адриан. — Я просто хотел прояснить пару вещей, прежде чем мы зайдем слишком далеко. — Полагаю, что ты предлагаешь оговорить границы? — спросила Маринетт пока открывала файл. — Да, поскольку я планирую нашу встречу, я хотел бы узнать, на что ты согласна, и обсудить пределы, за которые мне нельзя заходить, — сказал Адриан. — Поверь, чем раньше мы это обсудим, тем будет проще. — Логично, — сказала Маринетт, листая присланный им список, и по мере того, как она читала, её брови ползли вверх всё выше и выше. — А чт-то им-менно мне здесь смотреть? — Всё, — усмехнулся Адриан. — Или, как минимум… всё, что ты считаешь допустимым для себя. — Да уж, некоторые вещи совсем такими не кажутся, — хихикала Маринетт. — Я не знаю, задумывалась ли ты над своими пределами допустимого, — сказал Адриан. — Новичкам бывает непросто их определить. Так что, если у тебя есть какие-либо вопросы, задавай, я всегда готов помочь. — Я… уже задумывалась об этом немного, — сказала Маринетт, сморщив нос при виде нескольких пунктов в списке, рядом с которыми виднелись красные крестики. — А что означают эти крестики? — Ну… это мои пределы, — сказал Адриан через мгновение. — И у доминанта есть пределы? — спросила Маринетт. — Почему бы и нет? — Дааа, это аргумент, — сказала Маринетт, радуясь, что Адриан не поставил ни одного крестика на вещах, которые она хотела бы попробовать. — Так, что? Эээ… Ты хочешь, чтобы я заполнила эту таблицу? — Если ты не возражаешь, — сказал Адриан. — Просто это поможет мне узнать, что тебе не нравится… и на что ты можешь пойти. — Ну и как это обычно делают? — сказала Маринетт, прикусив губу, когда ее глаза заприметили пару вещей, которые она хотела бы попробовать. — Видишь пустые ячейки в каждой строке? — пробормотал Адриан, нервно усмехнувшись. — Я хочу, чтобы ты поставила баллы в каждой из них. — Нужно заполнить прям все строчки? — спросила Маринетт. — Столько, сколько сможешь, — ответил Адриан. — Баллы нужно ставить по шкале от нуля до пяти; пять означает, что ты не можешь жить без этого, ноль означает, что ты ненавидишь данное воздействие, но согласна на него, знак вопроса, если ты не знаешь, но была бы не прочь попробовать. — А крестики… Почему они разного цвета? — спросила Маринетт. — Зеленые крестики ставишь…— сказал Адриан. — …если ты не будешь против данного воздействия, только при определенных обстоятельствах, которые мы можем обсудить позже. Красные крестики означают… — Жёсткие ограничения? — сказала Маринетт, с ходу отметив сразу несколько красных крестиков. — А ты, я смотрю, подготовилась, — засмеялся Адриан. — Теоретические знания у меня есть, осталось применить их на практике, — сказала Маринетт, пока рассеянно пролистывала список. — Рада видеть, что пока наши пределы допустимого практически совпадают. — Да? Интересно какие… — Игры с кровью, — сказала Маринетт, нахмурившись. — И со всякими другими биологическими жидкостями, кроме… ну… ты знаешь. — Что я знаю? — Заткнись, — хихикала Маринетт, продолжая отмечать баллы и крестики. — Ты знаешь, что я имела в виду. — Ты обязательно должна будешь просветить меня позже, — рассмеялся Адриан. — Хотя сейчас меня больше волнует то, как наши пределы не совпадают. — Скажи, — спустя короткую паузу пробормотала Маринетт, инстинктивно потирая ноги друг о друга, представляя как Адриан делает с ней каждый из пунктов этого чёртового списка. — А могу ли я выйти за рамки твоих правил? — Как именно? — спросил Адриан. — Могу ли я… — сказала Маринетт, наклонившись ближе к телефону. — Могу ли я установить определённые пределы… в пределах? — Конечно, — фыркнул Адриан. — Какой из пунктов ты смотришь? — …Прозвища, — сказала Маринетт, слегка покраснев. — Я не против них до тех пор, пока они не звучат… слишком унизительно. — Я понимаю. — Знаешь, сейчас я чувствую себя такой шлюхой, — в шутку сказала Маринетт. — У тебя не было секса в течение двух лет, и ты думаешь, что ты шлюха? — О, верно; Я и забыла, что я разговариваю с Королём всех шлюх Парижа, — захихикала Маринетт. — Прости? — сказал Адриан. — Разве только Парижа? — О, простите, Господин Бабник, Император всех шлюх Франции, Италии и Японии, — хихикала Маринетт. — Спасибо, — рассмеялся Адриан. — Звание шлюхи ещё надо заслужить. — Не сомневаюсь, что ты предоставишь мне множество возможностей, чтобы заслужить его, — сказала Маринетт, продолжая просматривать список, в то время как Адриан застенчиво усмехнулся на другой линии. — Я рад п-передать свой опыт, эмм… — запинаясь пробормотал Адриан. Счет: Адриан: 0 Маринетт: 30 — Для меня большая честь учиться у самого императора, — сказала Маринетт, прищурившись, когда увидела пункт «Игры на публике». — Эмм… ты ведь не планируешь, что кто-то кроме нас будет присутствовать на наших встречах, так? А то мне совсем не хочется, чтобы был кто-то ещё. Надеюсь, мы не будем заниматься тем, чем мы собирались заняться, в каких-либо общественных местах, тематических клубах и тому подобное… — Конечно, — сказал Адриан. — Я и сам не большой любитель эксгибиционизма. Разве что в приватной обстановке. — …«Эксгибиционизм в приватной обстановке»? Это что? Какой-то оксюморон*? — спросила Маринетт, увидев, что строчкой ниже идет как раз «Эксгибиционизм». — Может, объяснишь? — Обычным эксгибиционистам, как правило, всё равно, кто их видит, — сказал Адриан, в то время как Маринетт прикусила губу. — А тем, кто предпочитает эксгибиционизм в приватной обстановке, нравится обнажаться перед избранной аудиторией. — …Даже если их аудитория состоит только из одного человека? — спросила Маринетт. — Даже если это всего лишь я, — пробормотал Адриан, вмиг лишив Маринетт способности хоть как-то здраво мыслить. На мгновение у неё перед глазами всплыла картина того, как Адриан наблюдает за ней, откинувшись в кресле в расстегнутой рубашке и брюках, пока она, раскинув ноги, лежит на диване, глядя на него через полуприкрытые глаза, в то время как её рука спускается по её обнажённому животу всё ниже и ниже… Счет: Адриан: 15 Маринетт: 30 — Ты не скажешь мне, что ты там сейчас ставишь? — спросил Адриан, вернув Маринетт к реальности. — Терпение, ты скоро сам всё увидишь, — пропела Маринетт, двигаясь вниз по списку. — Я скажу тебе только, что пункт «Костюмы» я оценила очень высоко. — П-правда? — начал заикаться Адриан. Счет: Адриан: 15 Маринетт: 40 — Ты удивлён, что твоя деву… то есть подруга, которая занимается модным дизайном, интересуется костюмированными ролевыми играми? — сказала Маринетт, беспокойно теребя сережку в ухе. — Костюм для тебя или меня, или… костюмы для нас двоих? — спросил Адриан. — …Для двоих, — сказала Маринетт, чувствуя себя так, словно её желудок завязался в узел. — Ммм, — почти мурлыкал от удовольствия Адриан. — Может, у тебя даже есть какие-нибудь конкретные идеи? — Нет, ну разве что… У тебя где-нибудь поблизости, случайно, не завалялся обтягивающий кожаный костюм как у женщины-кошки? — хихикнула Маринетт, ожидая услышать смех Адриана в ответ. Но всё, что он сказал, было: — Хм… — Что ты имеешь в виду под «хм»? — спросила Маринетт. — Я приму это к сведению, — спокойно сказал Адриан. Счет: Адриан: 30 Маринетт: 40 — Н-ну… если быть до конца честной… — сказала Маринетт и откинулась на спинку стула, почувствовав, как по всему её телу пробежала дрожь. — У меня фетиш на кожаные вещи. Как ты считаешь, это нормально? — Ты не можешь без этого возбуждаться или достигнуть полного удовлетворения в сексе? — спросил Адриан. — Нет, — ответила Маринетт. — Тогда, это вполне нормально, — сказал Адриан. — А можно узнать, что тебе нравится в кожаных вещах? — Эмм… — Маринетт нервно усмехнулась, потирая шею. — Мне просто… Даже не знаю, как сказать… ну, наверное, те ощущения от контакта с ними, которые я чувствую на своей коже? — Когда носишь кожаные вещи? — спросил Адриан. — Ну… Я не против их носить, но… — Маринетт замолчала, задумавшись, существовал ли какой-нибудь тактичный способ закончить то, что она собиралась сказать. — Да? — спросил Адриан. — Д-давай просто скажем, что я эмм… испортила пару пар кожаных перчаток в своё время, — пробормотала Маринетт. — …Ааа, — сказал Адриан через мгновение, и в его голосе послышались нотки одобрения. — Ты понимаешь? — фыркнула Маринетт. — Или тебе нужно объяснить, что я иногда прикасаюсь к себе, когда на моих руках кожаные перчатки? — Я уже давно понял… Но, всё равно, спасибо за откровенность ~, — рассмеялся Адриан, в то время как лицо Маринетт стало соответствовать цвету её тематической заставки с божьими коровками. — Всегда приятно иметь конкретную картинку перед глазами. Счет: Адриан: 40 Маринетт: 40 — Ну и как тебе «картинка»? Нравится? — сказала Маринетт сквозь зубы. — Ты настоящая заноза в заднице. — Безумно нравится, — сказал Адриан, и от его почти мурлыкающего голоса пуговица на джинсах Маринетт, каким-то волшебным образом, практически расстегнулась. — И, если говорить о занозе в заднице, дай мне знать, когда дойдёшь до пункта «Анальные игрушки». — Боже мооооой! Ты тааааакой юморист! — сказала Маринетт, подражая одной девушке из Калифорнии, с которой училась вместе. — Где тут пункт «Тупые каламбуры»? Я отмечу его как жёсткое ограничение. — Учти, если ты это сделаешь, я никогда больше не выкину ни одной шутки, — рассмеялся Адриан. — Звучит весьма заманчиво, — сказала Маринетт, прикусив губу, когда дошла до следующей строчки. — …Знаешь, у меня тут возникли трудности с одним пунктом… — Каким? — «Порка»… Я понимаю, что от паддла, флогера, стека и прочих девайсов получаешь разные ощущения, — сказала Маринетт. — Мне сложно сказать, что бы я из этого хотела, а что нет, так как я никогда не испытывала большую часть этого. — Ну, это вполне понятно, — сказал Адриан. — …Что-то ещё? — Ну… я не знаю, сколько деталей ты хотел бы услышать… — ответила Маринетт. Её щёки вспыхнули; а рука оказалась между ног в том самом месте, которое уже давно умоляло о ее внимании. — Столько, сколько ты захочешь мне дать, — сказал Адриан. — Но, если ты уже делала что-то прежде, я хотел бы знать… особенно, если это было то, что тебе понравилось. Счет: Адриан: Победитель Маринетт: 40 «Ебать, этот тон голоса должен быть вне закона», — подумала Маринетт, облизывая сухие губы. Не то чтобы он радикально изменил свой голос; просто говорил мягким, теплым, словно мурлыкающим тоном. Что именно он говорил, было для Маринетт, в принципе, уже не так важно, и что-то подсказывало ей, что, даже если он вместо их беседы читал бы рецепт маринованной редиски, она всё равно была бы так же возбуждена, как теперь. — Мои эмм… предыдущие свидания иногда включали… легкие шлепки, в то время как мы… — Маринетт затихла, издав короткий, нервный смешок. — Занимались сексом? — спросил Адриан, и, даже не видя его лица, Маринетт была уверена, что он только что ухмыльнулся. — Ну да, — сказала Маринетт. — И? — …Ну, это были одни из моих лучших свиданий, — сказала Маринетт, лениво играя с пуговицей на своих джинсах. — Полагаю, что есть некоторые различия между ощущением того, что тебя слегка отшлёпали по заднице во время секса и ощущением, что тебя связали и выпороли… Я права? — Есть некоторые, — признался Адриан, делая паузу на мгновение. — Ты хотела бы изучить эти различия? Маринетт развалилась в своём кресле, прикрыв глаза, представляя себе, как Адриан, едва касаясь, проводит стеком по её спине, а затем… резкий удар, обжигающий нежную кожу. Её задница горит, а он, схватив её за волосы, наклоняет к себе и нашептывает на ухо: «Тебе очень идёт красный цвет, Мари»… — Да, думаю, что да, — Маринетт почти скулила, ставя знаки вопроса почти в каждой строке, кроме пункта «Порка». — Я определённо хотела бы это попробовать. — Хорошо, — сказал Адриан. — Но позволь мне внести ясность, чтобы между нами не возникло недопонимание: то, что ты оценила какой-то пункт выше других, не означает, что мы займёмся им прямо в субботу… То, что мы будем делать на нашей встрече, буду решать я. — Уже взял власть в свои руки, да? — сказала Маринетт, посмеиваясь. — Ты сама об этом попросила. — Да помню я, помню. Тааак, следующий пункт… «Контроль оргазма», — сказала Маринетт. В ответ до неё донесся только томный вздох Адриана. — Что это ты там делаешь? Слюни пускаешь что ли? — хихикнула Маринетт. — Почти — признался Адриан. — Это… мой самый любимый пункт. — Действительно? — сказала Маринетт, мысленно взяв эту пикантную подробность себе на заметку. — А как отсутствие оргазма может приносить удовольствие? — И не принесёт… если твоя единственная цель состоит в том, чтобы снять сексуальное напряжение, — продолжал Адриан. — А разве цель секса не в том, чтобы получить оргазм? — спросила Маринетт. — …Знаешь, а я начинаю понимать, почему ты не слишком нежно отзываешься о своих бывших любовниках, — сказал Адриан с небольшим смешком. — Давай не будем о них, — недовольно фыркнула Маринетт. — …Так в чём же прелесть постоянного прерывания оргазма? — …Это создаёт напряжённость, — сказал Адриан. — Повышает чувствительность. И от этого просто сносит башню, потому что в конечном итоге, когда ты наконец кончаешь, тебя накрывает гораздо более сильный оргазм, чем обычно. Потрясающие ощущения, хотя, чтобы достичь их самому, потребуется некоторая практика и дисциплина, но всё намного проще, когда кто-то другой контролирует твой оргазм и удаляет любые… искушения кончить слишком рано. Правда, не всем контроль оргазма приходится по вкусу, это скорее на любителя. — Понимаю… — сказала Маринетт, глядя на пустующую ячейку в одной строке с его «любимым пунктом». Она представила себе то, как Адриан играет с ней, доводя почти до оргазма и отступая, когда она уже на самом краю; и так раз за разом, до тех пор, пока не решит позволить ей кончить… «Кошмар», — подумала Маринетт. — «Уж лучше пойти домой и заняться страстным сексом со своим силиконовым возлюбленным… и к слову о сексе…» — А что здесь делает… «Секс»? — сказала Маринетт, перескочив несколько пунктов из категории «Парафилия» и приземлившись на категорию под названием «Секс». — А почему бы ему здесь не быть? — спросил Адриан. — Ну, знаешь, я просто думала, что БДСМ-игры всегда заканчиваются сексом. — Не обязательно, — сказал Адриан. — А кроме того, есть много разных видов секса, и я хотел бы узнать, на все ли из них ты согласна? — Ах, ну да — сказала Маринетт, неторопливо отмечая свои предпочтения, просматривая список. — Я просто думала, что мы… — Что мы? — переспросил Адриан. — Я думала, что мы и так будем з-заниматься… ну ты с-сам знаешь чем, — заикалась Маринетт. — …на букву "с". — Ааа, — сказал Адриан, в то время как Маринетт заёрзала в своём офисном кресле. — Значит, когда ты говорила, что думала об этом весь день, ты думала, что мы займёмся… Чем именно? — Не надо пытаться изобразить из себя идиота. У тебя это плохо выходит, — прошипела сквозь зубы Маринетт. — Спасибо за комплимент, — усмехнулся Адриан. — Но, как ты и сама можешь видеть, у секса довольно много разновидностей, например… — Без шуток, — сказала Маринетт, потирая заднюю часть шеи. — Я знаю, что ты сказал, что мы не всегда будем делать всё, что я отмечаю высоким баллом, но… — Ну, если есть пункт, который является абсолютно обязательным для тебя, просто выдели строчку с ним в зелёный цвет, — сказал Адриан. — Даже если это целая категория? — спросила Маринетт. — Потому что… мне бы очень хотелось… чтобы секс был частью наших отношений… если ты тоже этого хочешь, конечно же. — …Понял, — с одобрением пробормотал Адриан. — До, во время, или после? — До, во время, или после чего? — Ну… ты говорила, что хочешь играть в доминирование и подчинение в определённых сценах. Так что… у меня возник вопрос, хочешь ли ты, чтобы секс был до сцены или после того, как сцена закончится… или, может быть, секс должен являться частью сцены? — …Я должна выбрать? — Как хочешь. — Тогда я… э-э, думаю, либо первое, либо… А можно все три варианта? — сказала Маринетт. — Ну, или хотя бы один раз за свидание… ты ведь не против, да? — А ты как думаешь? — сказал Адриан, и маленькая нотка веселья проскочила в его голосе. — Эмм, — сказала Маринетт, немного нахмурившись. — Если я должна делиться с вами моими фантазиями, то и вы должны сделать то же самое для меня, месье. — Не знал, что ты так хочешь услышать мои фантазии, — сказал Адриан, в то время как Маринетт тяжело и протяжно вздохнула. — Но… если сейчас тебе всё ещё не очевидно, что я хочу тебя… тогда я докажу тебе своё желание в субботу так, что ты больше никогда не сможешь его игнорировать. «Твою мать…» — подумала Маринетт, подавив небольшой стон и желание попросить Адриана объяснить, что именно он собирался сделать, чтобы заставить её никогда не забывать о том, что он хочет её. — Теперь ты просто дразнишь меня! — бросила обвинение Маринетт, фыркнув, когда поставила пять баллов напротив пункта «Секс по телефону». — Да, — признался Адриан. — Но я всегда могу остановиться. — Я не просила тебя об этом, — сказала Маринетт, чувствуя, как бешено колотится сердце, когда её пальцы нерешительно расстегнули джинсы. — Но, если ты будешь продолжать говорить что-то в том же духе, мне нужно будет взять паузу, чтобы позаботиться о кое-каких неотложных делах. — Я и не предполагал, что ты уже на пределе, — сказал Адриан. — Да что ты? — сказала Маринетт, продолжая заполнять пустые ячейки списка в более быстром темпе. — А знаешь, ты был гораздо более управляем, когда не понимал, что ты выглядишь так, что перед тобой просто невозможно устоять. — Не волнуйся; Я уверен, что ты найдёшь способ управлять мной, когда придёт время, — злорадно пробормотал Адриан, вызвав стон Маринетт. — Опять дразнишь! — упрекнула Маринетт, закончив заполнять список, и, сохранив файл, прикрепила его к электронному письму. — Ты даже не представляешь, сколько удовольствия мне это доставляет, — сказал Адриан, когда на его конце раздался звук уведомления о получении нового письма. — О, ты уже это сделала? — Да, — сказала Маринетт, дергая молнию на джинсах то вверх, то вниз, пока ждала его ответа, всё ещё немного волнуясь, что он может начать смеяться над ней. — Интересно… очень интересно, — сказал Адриан. — Ммм… — Что? — Нет, нет, ничего, — сказал Адриан. — Просто… эмм, острые ощущения от новых открытий. Всегда интересно посмотреть на подобные списки, понимаешь? — Потому что теперь ты знаешь меня гораздо лучше, да? — сказала Маринетт, кусая губы. — Гораздо лучше чем раньше, — вторил ей Адриан. — Почему у меня такое чувство, что я только что отдала список всех своих слабостей тому, кто собирается использовать их против меня? — спросила Маринетт. — Потому что ты только что это сделала, — пробормотал Адриан. — Я бы не выполнил свою работу должным образом, если бы я не обращал внимания на все твои слабости. Маринетт закрыла глаза, выпустив небольшой вздох разочарования. Она не хотела заканчивать их разговор, но у неё было такое чувство, что если в ближайшее время она не сделает ничего с изводящими ноющими ощущениями пульсации в ее трусиках, то ей придёт конец. — Ты в порядке? — спросил Адриан после минутного молчания. — Всё нормально, — сказала Маринетт, лениво щелкая резинку своего белья. — За исключением того, что этот разговор был намного более… возбуждающим, чем я ожидала. — Да, обычно так оно и есть, — сказал Адриан, прочищая горло. — Хочешь закончить нашу беседу? — Если конечно ты не хочешь слушать мои стоны сквозь рубашку, зажатую между зубами, — хихикнула Маринетт, ожидая его ответ, но, ничего не услышав, она нахмурилась; его молчание её не на шутку напугало. — А-Адриан? Прости, это было слишком… — Это было серьёзное предложение или ты просто пошутила? — спросил Адриан мягким мурлыкающим голосом, от которого по спине Маринетт пробежал холодок. Её заклинило и, глядя в одну точку с то открывающимся, то закрывающимся ртом, она просидела около минуты, пока её мозг пытался обработать информацию о том, что Адриан только что предложил ей заняться сексом по телефону. — Ну… Я н-не хочу задерживать тебя, — сказала Маринетт. — У меня полно свободного времени, — возразил Адриан. — Я ведь теперь безработный, помнишь? — Ну, да, — сказала Маринетт, желая, чтобы под рукой оказался стакан воды или чего-нибудь ещё, чтобы утолить внезапную жажду. — Конечно, если ты не хочешь, тебе просто нужно произнести одно лишь слово, — сказал Адриан. — …Я не сказала тебе «нет», — пробормотала Маринетт, ощущая что сердце готово выскочить из груди. — Но ты не сказала «да», — напомнил ей Адриан, заставив её ёрзать в своем кресле. — Ну, если ты так хочешь… — сказала Маринетт. — Но, в принципе, мы можем подождать и до субботы, я вполне способна позаботиться о себе сама. — Я не сомневаюсь в этом, — сказал Адриан. — Кстати, мне до сих пор нужно услышать от тебя «да». — Боже мой, — рассмеялась Маринетт. — Я сижу здесь с наполовину снятыми джинсами, а тебе всё ещё нужно, чтобы я сказала «да»? — Что я могу сказать; явно выраженное согласие на вступление в половую связь — мой самый большой фетиш, — хихикнул Адриан. — …Ну так что? Маринетт чувствовала одновременно и беспокойство, и возбуждение. И от этого коктейля чувств ей всё больше хотелось нажать «отбой» и заняться удовлетворением своих потребностей. В том, что она хотела Адриана, не было никаких сомнений. Но была ли она готова к этому? Впрочем, вероятность того, что переступив порог его дома в субботу, она взорвётся и разлетится на тысячу мелких кусочков от нервного напряжения, была слишком высока. Видит Бог, один лишь его мягкий, хрипловатый голос, от которого у неё предательски слабели колени, был способен уничтожить её, и, возможно, единственный шанс Маринетт выжить в субботу был в том, чтобы хоть немного привыкнуть к нему. И… следуя этой логике, секс по телефону был сейчас как нельзя кстати, чтобы снять напряжение, расслабиться и просто наслаждаться; может быть, это было лучшее, что она могла бы сделать для себя, чтобы не расплавиться от жара, который непременно охватит её, когда он в первый раз прикоснется к ней… хотя, наверное, со стороны это выглядело бы забавно. — …Всё в порядке, — сказала Маринетт через мгновение. — Точно? — Да… Знаешь, если ты готов, я бы хотела попросить тебя немного помочь мне… — сказала Маринетт и плавно выдохнула. — Слушаюсь и повинуюсь, — сказал Адриан. — Я никогда, эмм… не делала этого раньше, — сказала Маринетт, облизнув губы. — Так… хорошо, с чего обычно всё начинается? Ах да… Во что ты одет? Адриан испустил небольшой смешок: — Хм… чёрные трусы-боксеры… — И? — спросила Маринетт. — …А кто сказал, что на мне есть что-то ещё? — сказал Адриан. — Отлично, — сказала Маринетт, представив Адриана, развалившегося на диване в плотном чёрном белье. — В точно таких же я снимался в одной рекламе, которую потом запретили в большинстве стран Запада, — сказал Адриан, вызывав у Маринетт воспоминания о чёрно-белых фотографиях, на которых он выходил из бушующих волн в боксерах, прижатых к его коже так сильно, что она наконец получила ответ на вопрос, который интересовал её ещё с периода полового созревания. — О, я помню эти фотографии, они одни из моих самых любимых, — сказала Маринетт, пока её рука медленно сползала по животу. — А вот телевизионным цензорам они совсем не понравились, — сказал Адриан. — …И отцу тоже. — Не обижайся, но, если ты пытаешься снять моё возбуждение, рассказывая о своём отце, то можешь не стараться, это не работает, — рассмеялась Маринетт. — Извини, меня занесло, — признал Адриан. — А как насчёт того, что надето на тебе? — Ну, одно могу сказать точно… на мне гораздо больше одежды, чем на тебе, — хихикнула Маринетт. — Это только пока, — сказал Адриан, в то время как кончики пальцев Маринетт медленно скользнули под резинку трусиков. — Опиши себя. — Клетчатая рубашка, — сказала Маринетт, осматривая себя. — джинсы и кеды… — Звучит мило, — сказал Адриан. — Я тоже так думаю, — рассмеялась Маринетт. — Ну, тогда… — задумался Адриан. — Как думаешь, может, пришла пора распрощаться с твоими кедами? — Можно и с ними, — сказала Маринетт, швырнув кеды под стол. — Здесь нет никого, кроме меня… — Хорошо… тогда сними и джинсы, — сказал Адриан низким, мурлыкающим голосом, отчего Маринетт вдруг почувствовала острую потребность срочно сдёрнуть с себя всё, что на ней было. — Что, п-прости? — пискнула Маринетт. — Разве я не ясно выразился? — спросил Адриан, постукивая в наушник. — Я сказал, что хочу, чтобы ты сняла свои джинсы. — Ещё даже не суббота, а ты уже пытаешься заставить меня делать подобные вещи? — пробормотала Маринетт. — Я не могу «заставить» тебя сделать что-либо, — ответил Адриан. — Как будто у меня есть выбор, — сказала Маринетт, вставая из-за стола. — У тебя всегда есть выбор, — возразил Адриан. — А что, если я просто сделаю вид, что сняла свои джинсы, а? — Полагаю, что ты вполне могла бы это сделать, — признал Адриан. — Откуда ты узнаешь об этом, сидя на другом конце города? — задала вопрос Маринетт. — Я не смогу узнать, — сказал Адриан. — Так… почему я должна делать то, что ты говоришь? — спросила Маринетт. — Потому что это то, что ты хочешь, — сказал Адриан после минутного молчания так просто, как это только было возможно; и она не могла ему возразить, ведь он был совершенно прав. Не имело никакого значения, мог ли Адриан проверить, сделала ли она, как он просил, или нет, ведь он нашёл способ управлять ей даже на расстоянии. Она медленно спустила свои джинсы вниз по бедрам и, оставив их на полу, сделала шаг вперед. Несмотря на то, что она планировала раздеться, даже если бы Адриан ей не предложил, ему удалось доказать, что у неё есть наклонности сабмиссива, о наличии которых она раньше лишь предполагала. — Я эт-то сделала, — сказала Маринетт слегка дрожащим голосом. — Прекрасно, — сказал Адриан, в то время как Маринетт стояла за своим столом, ожидая его следующую команду. — Это было трудно? — Немного, — призналась Маринетт. — Ну, знаешь, нелегко в первый раз позволить кому-то делать за тебя выбор… — Я понимаю, — сказал Адриан. — И ты отлично с этим справилась. Это большой шаг вперёд. — Спасибо, — сказала Маринетт, зацепив пальцами подол рубашки. — …Тебе нравится, когда тебе говорят, что нужно делать? — …Думаю, что да, — призналась Маринетт, и её голос эхом отразился от стен пустого офиса. — Ты правда так думаешь? — сказал Адриан. — Может быть, нам стоит проверить, действительно ли тебе нравится подчиняться, как ты на это смотришь? — И ч-что ты хочешь, чтобы я сделала? — с тревогой спросила Маринетт, потирая голые бёдра друг о друга в предчувствии, что её ожидает нечто большее, чем просто быстрый оргазм. — Нууу, давай посмоооотрим… — протяжно сказал Адриан, как будто он размышлял над важным решением в жизни. — Сними… свою рубашку. Пальцы Маринетт быстро справились с пуговицами и, распахнув рубашку, она бросила её на кресло позади себя. — Г-готово, — сказала Маринетт, и внезапный холод пробрал её до самых костей. — Молодец, это было быстро, — похвалил её Адриан, и в его голосе послышались нотки восхищения. — Поскольку, скорее всего, через несколько секунд мне предстоит превратиться в лужу, я решила не тратить время зря и просто сделать то, что ты говоришь. — Ну, надеюсь, что ты не превратишься в лужу слишком быстро, — сказал Адриан. — Или, по крайней мере, до тех пор, пока мои руки не доберутся до тебя. — Не волнуйся, — усмехнулась Маринетт. — Никто в мире не желает, чтобы твои руки добрались до меня, больше чем я. — Будущее покажет… — сказал Адриан. — Кстати, во что ты сейчас одета? — Бюстгальтер, трусики и гольфы, — сказала Маринетт, теребя бретельку лифчика. — Ничего особенного, розовое с синими полосками бельё и белые гольфы. — Мило, — сказал Адриан. — Ты, кажется, упоминала, что у тебя есть диван? Приляг на него. Едва присев на диван, Маринетт тут же вскочила и, подбежав на носочках к двери своего кабинета, дважды проверила, заперта ли она. Убедившись, что никто не сможет зайти к ней и застать за непристойным занятием, она вернулась к дивану и со скрипом плюхнулась на него. — Я уже на диване, — сказала Маринетт, расположившись полулежа и положив голову на подушку. — Тебе удобно? — спросил Адриан, и по шуршащему звуку стало понятно что он тоже прилёг. — Ммм, — блаженно ответила Маринетт. — Хорошо… у тебя есть свободная рука? — Даже две, — сказала Маринетт. — Я включила громкую связь. — Ещё лучше, — сказал Адриан, стуча пальцами по клавиатуре. — …Что это ты там делаешь? — спросила Маринетт. — Просматриваю твой список, — сказал Адриан, в то время как кончики пальцев Маринетт блуждали по её животу. — Это был… чрезвычайно познавательный вечер. — Для нас обоих, — согласилась Маринетт. — …Скажи, неужели некоторым людям правда нравится когда их заматывают плёнкой? — Не знаю, наверное, — засмеялся Адриан. — Меня, честно говоря, подобные вещи никогда не интересовали. С плёнкой слишком много хлопот; да и вообще, это как-то не по мне. — Значит, обмотка плёнкой тебе не интересна…— сказала Маринетт, проведя пальцами по краю своих трусиков. — А что тебя интересует? — Для фиксации я предпочитаю использовать ремни, — сказал Адриан. — Они дают больше возможностей. — Каких возможностей? — Так гораздо легче связать и отвязать своего партнера, — пояснил Адриан. — Знаешь, насчёт тебя я думаю, что всё, что тебе действительно нужно, это пара кожаных оков на запястья и лодыжки с карабинами для крепления и… хороший ошейник из мягкой кожи. Маринетт вздохнула, и её пальцы скользнули под резинку трусиков. — Ты никогда не носила такой? — пробормотал Адриан тихим томным голосом. — Это удивительный, потрясающий… интимный опыт. Ощущение кожи, сдавливающей твою шею… когда от каждого глотка ошейник пережимает твоё горло… Главное, соблюсти баланс, чтобы он сидел на тебе не настолько плотно, чтобы быть неудобным, но достаточно для того, чтобы ты почувствовала, что ты… кому-то принадлежишь. Даже если это только на одну ночь. — М-могу себе представить, — сказала Маринетт, проведя пальцем по клитору. — Полагаю, что раньше ты только представляла это в своих фантазиях, — сказал Адриан. — Ты грезила, фантазировала о том, как это может быть, когда ты находишься под чьим-то полным и безраздельным вниманием, когда ты играешь с кем-то, а в это время твои пальцы ласкали самые твои чувствительные места. — Да… — простонала Маринетт, закрыв глаза и на мгновение вообразив, как она лежит на диване перед Адрианом, расставив согнутые в коленях ноги и медленно ласкает себя пальцами, пока он наблюдает за ней. — Ты хочешь, чтобы я играл с тобой? — Ты прекрасно знаешь, что да, — сказала Маринетт мягким, хриплым голосом. — Ты разрешишь сделать с собой в субботу то, что я задумал? — спросил Адриан. — Хм, — заскулила Маринетт, продолжая тереть набухший клитор. — Расскажи… что ты собираешься сделать со мной? — Нет, нет… — засмеялся Адриан. — Я не хочу испортить сюрприз. — И даже не единого намека? — сказала она, и короткий печальный вздох сорвался с её губ. — Используй свое воображение, — сказал Адриан. — И пока ты делаешь это, можешь снять свой лифчик. Продолжая одной рукой ласкать себя, другой она расстегнула застёжку лифчика и скинула бретельки с плеч. После некоторых усилий, ткань упала с её груди, и холодный воздух офиса коснулся её обнажённых сосков, отчего они напряглись так сильно, что заныли, в то время как последние лучи солнечного света, падающие через просвет в шторах на пол, исчезли. — Готово. Я это сделала, — сказала Маринетт, кусая губы. — И если кто-то зайдет сейчас, то я просто умру от стыда… — А что было бы, если бы вошёл я? — спросил Адриан. — Даже если бы это был ты, меня бы ждала смерть от унижения, — хихикнула Маринетт и облизала губы. Горя от желания и чувствуя, как намокло её нижнее бельё, она засунула вторую руку под кромку трусиков и провела пальцами по влажным складочкам. Два пальца скользнули внутрь и начали двигаться в медленном темпе, в то время как другой рукой она продолжала дразнить свой клитор. — Почему? — О, наверное, я сейчас выгляжу просто ужасно, — ответила Маринетт, проведя рукой по своим взъерошенным волосам. — Обычно, когда я занимаюсь этим, у меня жуткая гримаса на лице, самой страшно в зеркало на себя смотреть. — Меня это не волнует, — Адриан мурлыкал, почти как голодный кот. — Я уже видел, какая ты, когда держишь эмоции под контролем… Теперь я хочу увидеть, как ты теряешь самообладание. От самообладания Маринетт уже не осталось и следа. Она стиснула зубы, представляя, что пальцы, которые прикасаясь к ней были длиннее, толще и принадлежали вовсе не ей, а Адриану. — Я хочу видеть, как ты, вся мокрая от пота, дрожишь под моими пальцами… — продолжал Адриан с заметной хрипотцой в голосе. — Дааа, — стонала Маринетт, уткнувшись головой в подушку рядом с ней. Сейчас она больше всего хотела сидеть у него на коленях, и чтобы он, засунув руку под кромку ее трусиков, шептал ей всё то же самое на ухо, пока она тёрлась о его стоящий член. — Ты действительно хочешь знать, что я хочу сделать с тобой в субботу? — Дааа, — она буквально умоляла его, кусая свои губы, в то время как её пальцы увеличили темп. — Я хочу насладиться каждым дюймом твоего тела, — почти застонал Адриан. — Я хочу прикасаться к тебе также, как ты прикасаешься к себе прямо сейчас. — Прошу тебя… — стонала Маринетт. — Я собираюсь выяснить, что мне нужно сделать, чтобы услышать эти сладкие стоны из твоих уст, — сказал Адриан, почти задыхаясь рядом с ней. — Я хочу узнать какие звуки ты издашь, когда я оставлю маленькие следы укусов на тех местах, о которых буду знать только я. — Ммм… — захныкала Маринетт, когда ущипнула себя за сосок, представляя, как Адриан слегка прикусит его, а затем будет лизать его влажным языком. — А знаешь что я хочу больше всего? — Скажи мне… — Я хочу увидеть, как ты будешь ползать… полностью обнажённая по моей постели. — А-Адриан… — Я хочу видеть, как ты виляешь передо мной своей упругой милой маленькой попкой, — сказал Адриан, в то время как Маринетт была уже на грани. — Я хочу видеть, как твои пальцы впиваются в смятые простыни, когда я забираюсь к тебе на кровать… Я хочу видеть, как ты лежишь подо мной, хочу видеть твои распущенные волосы, разбросаные по моей подушке… — Ох… ебать… А-Адриан… Я… Я… — Маринетт перешла на крик. Она тяжело дышала и было трудно разобрать её слова. — И я хочу смотреть тебе прямо в глаза, когда я окажусь внутри тебя в первый раз. Видения затуманили ее разум, и что-то внутри неё сломалось. Задыхаясь, как будто её облили ледяной водой, она совершенно не заботилась о том, насколько громко она кричит, единственное, что её волновало, это образ Адриана, смотрящего на неё сверху вниз, оскалив зубы в звериной ухмылке, пока его член скользит внутри неё. Она была рада, что не держит телефон, потому что он бы точно выскользнул из её рук, когда оргазм накрыл её волной. Лёжа на диване с растрепавшейся прической и остекленевшими глазами, она пару минут смотрела в потолок, в то время как её грудь быстро поднималась и опускалась. — Это был интересный опыт, — хихикнул Адриан через мгновение. — Ты кончила? — Дааа, — сказала Маринетт, глядя вниз на своё насквозь промокшее нижнее бельё с дрожащим смехом. — И этот оргазм был просто супер. — Теперь я знаю, что ты говоришь, когда… — сказал Адриан, довольный, как кот, поймавший канарейку. — Я, как правило, гораздо громче, — перебила его Маринетт, приложив руку ко лбу. — …Так что, в субботу тебе лучше вставить мне в рот кляп. — И пропустить такой концерт в живом исполнении? — издевался Адриан. — Никогда. — Но, как же твои соседи? Ведь они, наверняка, будут жаловаться на шум, — сказала Маринетт. — Если они это сделают, я буду считать, что выполнил свою работу достойно. — А ты самоуверенный, — хихикнула Маринетт. — Оптимистичный, — поправил её Адриан. — Тебе было хорошо? — Очень, — сказала Маринетт. — …Спасибо. — Был рад помочь, — сказал Адриан. — А ты? — спросила Маринетт. — Ты тоже… — Нет, — сказал Адриан, и Маринетт вздохнула, почти разочарованная тем, что он не мастурбировал параллельно с ней. — Но не волнуйся… У меня очень хорошая память, и звука твоих стонов в моем ухе будет более чем достаточно для вдохновения, которое мне понадобится позже. — Рада, что смогу вернуть должок, — сказала Маринетт, и её губы задёргались в улыбке при мысли о том, что Адриан касается себя, думая о ней. — Может, тебе нужно что-нибудь ещё? — спросил Адриан. — Я всегда мог бы приехать к тебе… — Спасибо, но я думаю, что подожду до субботы, — сказала Маринетт, медленно перейдя в сидячее положение. — Пожалуй, на сегодня у меня уже было достаточно секса. — Вообще-то я собирался предложить принести тебе что-нибудь перекусить… — сказал Адриан, в то время как лицо Маринетт потемнело на несколько оттенков. — …Оу, — смущенно сказала Маринетт, закрыв ладонью лицо, в то время как Адриан хихикнул. — Из-звини. — Хотя, я польщен, — сказал Адриан. — Ты будешь более, чем польщен, если появишься здесь, — сказала Маринетт. — Но… ведь у тебя ещё есть некоторые дела по планированию нашей встречи в субботу, так? — Так… Я просто хотел узнать, может тебе что-нибудь нужно прямо сейчас? — сказал Адриан. — Ммм, спасибо… Но у меня все в порядке, ничего не нужно, — сказала Маринетт. — Ну, если ты в этом уверена… — сказал Адриан. — Уверена, — сказала Маринетт. — Ну, что ж… спасибо тебе за всё. — Обращайся, можешь звонить мне в любое время, — сказал Адриан. — Ну… тогда до субботы? — Буду с нетерпением ждать нашей встречи, — сказала Маринетт, нагнувшись, чтобы поднять рубашку. — Если что, я всегда на связи. — Рассчитываю на это, — сказал Адриан. В течение минуты они ждали, кто из них первым повесит трубку, и то и дело с обеих сторон линии раздавались нервные смешки. Маринетт обнаружила, что во время первого секса по телефону с Адрианом ей было гораздо… проще, чем она ожидала. И тревоги по поводу их первого раза в субботу стали постепенно отступать. — Спокойной ночи, Адриан, — сказала Маринетт. — Спокойной ночи… принцесса ~ Когда он положил трубку, раздался гудок, и Маринетт чуть не споткнулась о свои джинсы. Её сердце бешено колотилось в груди, в то время как она пыталась сохранить равновесие, оперевшись на ручку своего офисного кресла. И если у неё и были какие-либо сомнения по поводу того, что имел в виду Адриан, когда назвал её «принцессой», то они быстро развеялись. Она прикусила губу, еле сдерживая довольный смешок, пока пролистывала список контактов, и, нажав на кнопку вызова, стала рыться в своём столе в поисках запасной одежды, в то время как тональный набор мурлыкал ей на ухо. — Алло, — послышался голос Альи на другом конце линии. — Привет, — сказала Маринетт. — Ты занята? — Нет, просто отдыхаю тут у Нино, жду когда он приготовит Фо**, — сказала Алья. — Что у тебя нового? — Да так, — захихикала Маринетт. — …Что-то у тебя подозрительно весёлый голос, — сказала Алья. — Правда? — спросила Маринетт. — Хватит притворяться, как будто ты звонишь мне не для того, чтобы сообщить какую-то хорошую новость, — сказала Алья. — Давай, выкладывай, что случилось. — Ну, — сказала Маринетт, вычеркнув ещё один день на своём календаре, который приближал её к субботе. — Мне столько всего тебе надо рассказать…