Навязчивое состояние

Катю я нашла на террасе первого этажа, она сидела в кресле и нервно курила. - О, ты нашла меня,- она заметила мою тень и затушила сигарету, зная как бесит меня дым. Я молча села в соседнее кресло. - Устала? Хочешь кофе? У них есть прислуга, чудесный кофе варит. - Не надо, я твоего глотну,- я потянулась к кружке на столе. - Тихо-тихо, он с коньяком,- она вовремя предупредила меня, я вернула кружку на место. - Я не допила. Настроение-дрянь. - Поэтому нужно было пить со мной водку, а не коктейльчиками баловаться. Ну что, рассказывай, я внимательно слушаю,- она глотнула кофе и глубже села в кресло. Вытащив из-за спины плед, укрывшись им, я начала: - Не знаю, что именно рассказать,- я сделала короткую паузу,- я не совсем поняла, что вообще увидела. Не могу указать на какие-либо определенные странности, потому что он полностью странный, ненормальный. Она действительно очень внимательно меня слушала. И уловив очередную паузу в рассказе, незамедлительно задала вопрос: - Его поведение было неадекватным? - Не то слово,- я все-таки отпила кофе,- он невероятно подробно рассказывал мне об алкоголе и о том, в каких бокалах его лучше распивать. С самого начала глаза у него были какими-то сумасшедшими,- я попыталась изобразить их выражение. - О боже, давай без этого,- она засмеялась, заставив смеяться и меня,- продолжай. - Затем я попыталась расспросить о болезни и на этом началось безумство полнейшее. Я даже не знаю, как рассказать, до сих пор не могу осознать весь его бред. - Говори в точности, как говорил он. - Он сказал, что болезнь это его способ слышать их,- я сделала акцент на последнем слове и уставилась на Катю, ожидая ее реакции, но она продолжала слушать, совсем не удивившись. Я продолжила рассказ: - А потом я начала про них спрашивать. Он сказал, что они всегда говорят что-то разное и говорят с ним давно, и никто кроме него их не слышит,- я опять остановилась, обдумывая дальнейшие события,-потому что она только его муза. Он сказал, что она приходит очень редко, а когда приходит, то он пишет песни. Мне стало интересно, как она выглядит. И похоже, нет у нее обличия, он говорил что-то про воздух, звук. - А каков был его внешний вид? - Совершенно сумасшедший. Знаешь, такие торопливые дерганные движения, как у душевнобольных,- Катя закивала, внимательно слушая дальше,- да и одет был странно: в классических брюках, расстегнутой рубашке и в домашнем халате в пол. И куча золотых украшений. Взгляд постоянно бегал. То он будто злился, то становился грустным, и с такой бешеной скоростью менялось его состояние, что я не успевала за ним. - Что он еще рассказывал будучи в неадекватном состоянии? - Говорил что-то о вечности, что ему кажется, муза с ним уже вечность. И после этого он будто отрезвел и сказал, что пришла она к нему впервые семь лет назад. - Семь лет?! Ты не путаешь?- Катя аж поддалась вперед. - Нет, а в чем дело?- я взволновалась. - Ни в чем, продолжай. - Хорошо,- протянула я, заинтригованная реакцией подруги,- Затем сказал, что пришла она к нему во время концерта однажды и на этих словах вновь обезумел. Я закончила рассказ, утаив некоторые моменты. - И на чем вы расстались?- недоумевающая неожиданным концом рассказа, поинтересовалась Катя. - Он уснул. - Он все это время лежал в кровати? - Нет, мы стояли на террасе. - А где он уснул? - На кровати, где же еще. Она подозрительно на меня посмотрела. - У него случилось что-то типа обморока и мне пришлось помочь ему дойти до кровати. - Понятно. Картина вроде вырисовывается. Вот только один вопрос,- она повернулась ко мне,- Как он относился к тебе во время общения? - Он просто отвечал на мои вопросы, никак он ко мне не относился,- я снова хлебнула чужой кофе- Катя покосилась на меня. - Не было приступов агрессии? - Нет. - Это то и говорит об особенном отношении к тебе. После приступа больные обычно скрытны и крайне агрессивны, только самые близкие могут подступиться, хотя и они не всегда. Совершенно не понятно его чувство доверия к тебе, он ведь не знает тебя. Он ничего странного больше не говорил? Может ты что-то забыла? - Он вроде сказал, что его кто-то бросил, сказал, когда был уже в бессознательном состоянии. Катя откинулась на спинку кресла и долго обдумывала случай. Я ждала, когда она вынырнет в реальность. Но так и не дождавшись, вырвала ее сама: - Кать, что с ним? - Что-что? Эпилепсия с ним. Он не безумен, просто его сознание сейчас находится в сумеречном состоянии*, вероятнее всего в ориентированном*. Такое бывает на серьезных стадиях болезни. Хотя у него оно проявляется довольно странно. И кстати, не было моментов, когда он возможно чего-то пугался? Немного подумав, я вспомнила: - Кажется было что-то подобное. Перед тем, как он начал весь свой бред, он посмотрел вдаль и у него взгляд был напуганным. - Насколько сильно? - Совсем немного. - Ясно,- наступила недолгая пауза,- теперь ты должна сказать мне правду,- она строго посмотрела на меня, приподнявшись и развернувшись ко мне,- не пытался ли он к тебе приставать? Думаю мой пораженный взгляд выдал меня с потрохами. - Я знала, что ты умолчишь о подобном,- Катя победно откинулась на спинку вновь. - Как ты узнала об этом? - Сексуальные взрывы случаются в сумеречных состояниях, а в данном случае без подобного взрыва картина казалась не полной. - Так с ним все очень серьезно?- от неохоты развивать тему, я перевела разговор в другое русло. -Он страдает от галлюцинаций, однако они у него скорее положительные. Не скажу, что это хорошо, но все же лучше отрицательных галлюцинаций. Не похоже, что эпилепсия наследственная, скорее ей чуть больше семи лет. Муза ведь пришла семь лет назад?- я кивнула,- Довольно долго длится. И похоже, он не обращался к врачам. Учитывая его сферу деятельности, скорее всего болезнь началась вследствие стресса. Было бы хорошо узнать, как часто случаются приступы и поговорить с ним в стабильном состоянии. - Его сфера деятельности? Чем он занимается? - Кхм-кхм,- у входа на террасу появилась маленькая темная фигура. - Сандара? Мне как раз нужно с вами поговорить,- Катя узнала ее раньше меня. Девушка вошла, а следом за ней вошла и прислуга, она расставила чашки, чайник и блюдца с угощениями, налила каждому горячего напитка. Девушка села на диванчик напротив. - Угощайтесь,- она указала на стол. После того как мы попробовали чай, она первая начала разговор: - Вы успели поговорить? Теперь вы сможете сказать мне, что с Джиеном?- спросила она у Кати, предварительно взглянув на меня. - На самом деле ничего серьезного,- уверила ее Катя,- алкогольное опьянение побуждало его на дикие поступки, поэтому он и полез в океан. А там его ужалила медуза, что вызвало судороги и потерю сознания. В последующие несколько дней у него возможны галлюцинации, резкие перепады давления и настроения, а может и подавленное состояние. Так что не советую беспокоить его, докучать. Ему нужен покой. В некоторые моменты он может быть безвольным и апатичным. Слова Кати ввели меня в легкое недоумение, ведь по какой-то причине, она не стала упоминать эпилепсию. Вероятность того, что она упустила это по невнимательности- нулевая. - Но,- девушка ошарашенно взглянула на меня, поставила чашку на стол и перевела взгляд на Катю,- когда ваша подруга нашла нас на пляже, мне показалось, она спрашивала об эпилепсии. - Моя подруга не психиатр, она ошиблась. Не берите в голову. Было видно: девушку не отпускали подозрения. Но она больше ничего не спросила. - А завтра, будете ли вы с ним завтра?- девушка кивнула на вопрос Кати,- в таком случае, не могли бы вы привести его в эту клинику?- Катя протянула ей визитку больницы ее дяди. - Психиатрическая клиника?- с еще большим подозрением спросила Сандара. - Да, это клиника моего дяди, так что желаемую вами конфиденциальность мы обещаем. Нужно проверить его состояние, после ожога возможен стресс. Заодно осмотрим и сам ожог. Девушка продолжала неуверенно смотреть на Катю. - Я буду ждать вас в течение дня. Свяжитесь со мной по приезду, мы заведем вас с черного входа. Она наконец кивнула, хоть и выглядела все еще неуверенно. - Ну что же, в таком случае, мы пойдем,- сказала Катя и поднялась с кресла, я поднялась за ней. Сандара поднялась вместе с нами, вежливо предложив: - Вы могли бы заночевать тут. - Нет, что вы, мы поедем в отель. Заказное такси приехало буквально за пять минут. Мы попрощались с Сандарой, взяв с нее обещание, что она приведет мужчину в клинику. Я с нетерпением ждала, подходящего момента, чтобы расспросить Катю о ее поступке. И когда мы сели в такси, спросила: - Почему ты не сказала ей правду? Я ведь все правильно поняла? Ты скрыла от нее эпилепсию. - Если Джиен сам не рассказал ей о болезни, то я определенно не должна этого делать,- ответила она. - Врачебная тайна? - Именно она. - Но мне показалось, что они близки. - Возможно близки, возможно нет. Но сути этого не меняет. Она не знает правды и не мне ей об этом рассказывать. По крайней мере до того, пока я не поговорила по этому поводу с самим больным. - А как же тот парень, Сухек? Разве он не знает о болезни?- вдруг я вспомнила и о нем. - Нет, он тоже ничего особо не знает. Он лишь понимает, что с Джиеном что-то происходит и то, что это нужно скрывать от общественности. - А куда он делся? Он ведь приехал с нами, помогал завести мужчину в комнату. - Он ушел сразу после того, как мы поговорили о состоянии Джиена и о возможности его госпитализации. - Кать, а твой дядя не может принудительно его госпитализировать? - Нет, на это нужно юридическое согласие опекуна, либо ближайших родственников. Единственный для нас вариант- добиться того, чтобы больной сам обратился в клинику. - Но как ты хочешь этого добиться? Он не хочет говорить о болезни. - Поэтому я и хочу провести с ним сеанс, но тогда, когда он будет в стабильном состоянии. Надеюсь завтра Сандара приведет его. - А завтра с его сознанием уже все будет в порядке? - Да, не думаю, что сумерки* продлятся дольше двенадцати часов. И все же. У человека немерено бабла, какого черта он не лечится?- она внезапно грозно сокрушилась. В сознание отчетливо вырисовался огромный дом с шикарным интерьером, несколько машин высшего класса, беспорядочно припаркованных на просторном дворе, многочисленная прислуга. Я будто только сейчас удивленно обратила внимание на всю роскошь, в которой пребывало владение мужчины, не заметив все это в суете по приезду. - Он сказал, что пишет песни. Композитор?- я высказала вероятный вариант. - Я немного покопалась в интернете, пока ты общалась с ним. На, почитай. Катя вручила мне свой телефон с множеством открытых вкладок браузера. На каждой из которых громогласные заголовки корейских статей: "Невозмутимое молчание YG по поводу инцидента с G-Dragon.","Неадекватное поведение G-Dragon во время концерта.","Шокирующее заявление фанатки."," Фанаты возмущены наглостью G-Dragon.", "Фанаты ведут собственное расследование.", "Что скрывает G-Dragon?", " Слухи о разрыве контракта остаются безответными.", "Шесть лет молчания. Фанаты в ожидании новых хитов." - Как все серьезно. Почему фанаты так остро на все реагируют?- шокирующие статьи были прочитаны. - Они обожают своих кумиров, причисляя их к богам, приковывают к ним свои внимательные взгляды. И упаси господь кумиру оступиться- фанаты не прощают им оплошностей. Какая-то непонятная тоска охватила меня после прочтения статей. Перед глазами стоял взгляд Джиена, тревожный взгляд человека, крепко держащего мою руку, бессильно и одиноко лежащего на огромной кровати. Машина остановилась у самого входа в отель, где мы расплатились и вышли. Нас встретили пустой холл и приветливые лица девушек на ресепшене. Прерванный разговор не был продолжен- у нас просто не осталось на него сил.