***
…А тем временем, не успела Ева прийти в себя после мук, причиненных ей Цезарем, как очутилась на кладбище. Вокруг было полно заброшенных могил. Внезапно из земли начали появляться иссиня-бледные когтистые руки и вылезать ужасные зомби. Они окружили Еву со всех сторон и стали приближаться к ней. Схватив несчастную, они стали отдирать ее плоть, тут же пожирая ее. Когда весь этот кошмар закончился Ева оказалась в мрачном, заброшенном замке. В окно влетела огромная человекоподобная летучая мышь с длинными, как у женщины волосами. Очутившись перед ней, она обернулась красивой рыжеволосой девушкой в летящих алых одеждах. — Здравствуй, Ева, — насмешливо произнесла она шипящим голосом. Затем начала надвигаться на бедную дочь Зены, зловеще усмехаясь при этом и обнажая в улыбке длинные и острые как у хищного зверя зубы. Ева хотела броситься наутек, но ноги ее будто приросли к полу. Должно быть, ее парализовало от страха. Рыжая вампирша очутилась уже рядом с ней и проговорила нараспев: — Я чувствую, как по твоим венам бежит свежая кровь. Она уже собиралась прокусить шейку девушки, как вдруг рядом с ней появилась еще одна вампирша — не менее красивая брюнетка в бирюзовых одеждах. — Чур, первый укус мой! — сказала она. — Ладно, ты старшая, — нехотя согласилась рыжая. Чернявая вампирша укусила Еву и принялась жадно пить ее кровь. — Эй, оставь чуток и для меня, так нечестно! — поджала губки рыжая. «Какая ужасная мука», — подумала Ева, прежде чем потерять сознание.***
В это время наша троица продолжала пребывать в неведении, касаемо места, в которое попала. — Наверное мы очутились в чужой стране, — сказал Йодоши. — Нам нужно ознакомиться с ее обычаями и научиться общаться с местными жителями. Тут он увидел среди стоящих в толпе людей японца. — Где мы? — спросил он того на своем родном языке. Тот посмотрел на него, как на сумасшедшего, что неудивительно. Даже если бы он ничего не говорил, его боевая раскраска и одежда все равно навели бы на размышления. — Это Нью-Йорк, — наконец ответил японец. Йодоши сообщил об этом своим спутницам. Однако, им ничего не говорило это название. — Наверное, это новая страна, ведь нас так долго не было в этом мире, — предположила Габриэль. Остальные с ней согласились. Они пошли дальше, и все казалось им совершенно новым, а многие вещи вызывали удивление. Вдруг Йодоши посмотрел на столбы, идущие вдоль улицы. Он словно почувствовал притяжение к ним. Подойдя к укромному месту, в котором его никто не видел, демон-самурай взмыл вверх и прикоснулся рукой к странным канатам, которые были протянуты между столбами. Он тут же почувствовал, как его стала наполнять энергия. Поглощая ее, самурай становился все более довольным собой. Наконец-то он получает силу, о которой так долго мечтал! Вдоволь насытившись энергией, Йодоши вернулся к своей любимой и ее подруге. Неожиданно воздух возле них осенила вспышка. Это был бог Страйф, но для простых смертных он оставался невидим. — Я так и знал, что это ты, Зена, — сказал он. — Я сразу тебя узнал, когда увидел на ютубе видеоролик с сумасшедшим, крушащим автомобиль. Нужно будет рассказать об этом остальным богам. — Но ты ведь умер! — воскликнула Зена. — Да, но теперь я воскрес, — радостно ответил Страйф и исчез. — Ты слышала? — повернулась к своей спутнице воительница. — Боги Олимпа снова живы! Интересно, что же могло вернуть их к жизни и… что случилось с моей дочерью? — Что случилось с НАШЕЙ дочерью? — поправила ее Габриэль. — О чем это вы? — заревновал Йодоши.***
А тем временем на Олимпе… — Вы не поверите, кого я видел! — вскричал взволнованный Страйф, взойдя на гору богов. — К нам снова вернулась Зена. — Не может этого быть, — сказала Афина, — она ведь исчезла два тысячелетия назад. — Да, но я только что разговаривал с ней, как сейчас с тобой. — Пойдем, я покажу тебе. С этими словами он взял Афину за руку, и они вместе телепортировались в Нью-Йорк. Афина посмотрела на Зену и сразу же узнала ее. Памятуя о том, что бог Элая мертв и некому наделить Зену силой убивать богов, она без риска для себя обнажила меч и напала на Зену. Хотя она воскресила Элайнус и наделила ее бессмертием спустя некоторое время после проклятия Евы, обида все еще была жива в ее сердце, и боль за семью вспыхнула в ней с новой силой. Как эта смертная посмела убить ее братьев и сестер, лишить жизни ее саму! Увидев, что какая-то юдзие напала на его возлюбленную, Йодоши в свою очередь пошел в атаку, направив на Афину огненную цепь. Будь на месте Афины смертная, на ней бы сгорела одежда, но это была богиня. — А это еще что за жалкий червяк с размалеванной физиономией? — нетерпеливо повела плечами Афина. — Перед тобой древний самурай, женщина! — гневно проговорил Йодоши. — А вот ты всего лишь глупая гейша! — Что?! Ах так! Это разъярило Афину, и она провела серию яростных атак. Вдвоем Зена и Йодоши начали смело отражать удары богини, хотя со стороны была видна лишь Зена, которая, казалось, упражнялась в фехтовании. Йодоши тоже стал невидимым и теперь свободно орудовал цепью. Тут в схватку вмешался Страйф. Толку от него было немного, но он помогал тете, как умел, то и дело кривляясь, корча смешные рожи и делая глупые замечания. Так они продолжали битву. Увидев, что особого успеха нет, Афина повелела Страйфу телепортироваться, и сама ушла следом за ним. — Так мы не сможем ничего сделать, — сказал Йодоши, — ведь скоро появятся ее родственники. Но мне кажется, что я знаю, как нам быть. С этими словами он взлетел в воздухе и приблизился к стальным канатам. — Что ты делаешь? — увидев это зрелище, спросила у своего любимого-врага Зена. — Теперь я могущественен, как никогда, любовь моя! — торжествующе прокричал самурай. — И я хочу взойти вместе с тобой на трон мирового господства! — Ты снова принялся за старое, — вздохнув, ответила она ему. — Не сейчас, — сказал он ей. — Я хочу найти источник этой энергии. Мне кажется, что так я стану несокрушимым. С этими словами японский демон стал двигаться вдоль электролинии передач, устремившись в сторону электростанции. Вскоре он нашел желаемое, и его алчному взору предстала странная конструкция, полная энергии. Он с ликованием подобрался поближе и принялся с жадностью пить этот океан энергии. От поглощения им электроэнергии весь город обесточился, и на улицах началась паника. В это время к электростанции подоспели Зена и Габриэль. Они увидели Йодоши в окружении сияющей энергии. Он словно излучал невиданную мощь, окружая себя ореолом из переливающихся искр и то и дело возникающих молний. «Боги! Он, словно Зевс», восхищенно подумала Зена. В это время пространство осветила фиолетовая вспышка, и появился изгнанный с Олимпа за отступничество бог войны Арес. Он пришел в изумление и радостно уставился на Зену, не веря своему счастью. — Так это правда! — наконец смог произнести он. — Ты действительно вернулась. Как долго я ждал этого момента, я уже перестал надеяться! — Эй, что это ты говоришь, незнакомец?! — в гневе воскликнул Йодоши. — Отойди от моей женщины! С этими словами он метнул в Ареса молнию, и тот, отлетев на несколько метров, потерял сознание. Зена кинулась к Аресу, став приводить ее к чувство. К ней присоединилась и Габриэль. Бог войны почему-то долго не приходил в себя. Должно быть, удар новоявленного Громовержца был слишком сильным. — Что если Арес умрет? — тихо проговорила Габби, и Зена уловила в ее голосе неподдельную скорбь. Это несколько удивило ее. Нет, она почти не ревновала бывшего бессмертного воздыхателя, но ее удивило то, что он оказался настолько дорог ее подруге. А Габриэль вспоминала беззлобные насмешки и подтрунивания Ареса над ней, их житье-бытье на ферме, когда он был смертным и множество забавных, а иной раз печальных случаев с его участием. Бард не заметила, как склонившись к нему, прильнула губами к его красивым губам. Увидев это, Зена с изумлением посмотрела на Габриэль. «Неужели я могла не догадываться о таком? — досадуя на себя, подумала она. — Он был дорог сердцу моей подруги, которая, похоже, просто не решалась признаться в этом из-за любви Ареса ко мне…» Увидев, как Габриэль целует Ареса, Йодоши мгновенно успокоился. — Так вот оно что! — промолвил он. — Это любимый Габриэль и это о нем она тосковала долгими столетиями, когда сочиняла свои полные любви и нежности стихи? В это время Афина, вернувшись на Олимп, забила тревогу и стала созывать других олимпийцев. — Зена вернулась! — взволнованно сказала она. — И не одна, а с новым союзником, причем довольно сильным! Мы должны наказать ее за содеянные злодеяния. Отомстим убийце богов, как отомстили ее дочери! — сказав это, Афина торжествующе улыбнулась, предвкушая скорую победу над Зеной и ее последующие страдания. На зов Афины явились олимпийцы. Они готовы были наказать непокорную воительницу, не зная ещё о том, что с ней был новый возлюбленный, чья мощь многократно возросла и превосходила силу любого из богов, даже Зевса или Дахока. Тут на Одимпе появилась богиня Каллисто со своим мужем Гераклом. — Давайте попробуем все решить мирно, — сказал миролюбивый герой богам. Сам он также давно стал богом, под влиянием своей жены Каллисто. — В некоторых ситуациях гуманизму нет места, брат мой, — ответил ему светоносец Аполлон. — Когда речь идет о чести семьи, мы должны быть непреклонны. — Но я все же попробую с ней поговорить, — не сдавался Геракл. — Я пойду с тобой, любимый, — ответила ему Каллисто, и они вместе телепортировались к Зене. Увидев их, Зена удивленно уставилась на воскресшую Каллисто и ей показалось, что они держатся уж слишком близко друг к другу. — Ты жива! — воскликнула Зена, — Но… я же сама убила тебя и ты переродилась в теле моей дочери Евы. — Да, я была мертва, — невесело усмехнулась Каллисто. — Но Дахок, помня об услуге, оказанной мной ему, с помощью камня Кроноса смог вытащить меня из прошлого, и теперь мы с твоей дочерью обе существуем, независимо друг от друга. — Вы теперь вместе? — спросила Зена у Геракла, все еще не веря в происходящее. — Да, мы поженились несколько лет спустя после твоего исчезновения. Каллисто рассталась с Дахоком сразу же после своего воскрешения, и однажды мы с ней встретились и разговорились касательно правосудия. Я вспомнил ее слова о том, что зло должно быть наказано, когда мы были в лабиринте. Незадолго до смерти к ней вернулась жажда жизни, и я отметил, что она стала другой — не той, которой была раньше. Я всегда верил в то, что людям нужно давать шанс исправиться и решил дать такой же шанс Каллисто. Мы много проводили времени вместе в беседах, и она помогала мне в моих странствиях, так между нами зародилась дружба, которая впоследствии переросла в любовь. Каллисто родила мне троих детей, — с радостью закончил свою речь Геракл. Габриэль и Зена удивленно слушали проникновенные слова сына Зевса. Они не могли поверить сказанному им, это очень их потрясло. Но по-своему, каждая из них была рада за своего друга и искренне желала ему счастья, пусть даже его любовь была столь необычной. — Такова история нашей любви, Зена, — промурлыкала Каллисто. Несмотря ни на что она так и осталась плохой девочкой, и они частенько шалили с Дискордией, вызывая этим недовольство ее мужа, которому такие выходки не нравились. — Я рад тебя видеть, Зена. Но я пришел еще и за тем, чтобы узнать, зачем ты прибыла сюда. Тобой снова движет ненависть к олимпийцам? — Нет, наше противостояние в прошлом, если только они не станут угрожать тем, кого я люблю, — проговорила королева воинов. — А скажи мне… — она сделала небольшую паузу, — что сталось с моей дочерью Евой? — Ее заточили в ужасной темнице, где она каждое мгновение претерпевает невыносимые страдания, — ответила ей Каллисто, при этом ехидно улыбнувшись. — 0, моя бедная девочка! — воскликнула Зена, и при этом лицо ее побледнело от волнения и переживаний за свою дочь, с которой она столько времени не виделась, но ежедневно думала о ней с замиранием сердца.***
…Дочь тоже думала о своей матери, когда — о чудо! — увидела ее перед собой. — Мама! — радостно воскликнула Ева. Увы, она ошибалась, и это был лишь созданный ее воображением фантом. Мнимая Зена тихо подошла к Еве и сказала: — Как жаль, что я родила тебя. Я совсем этого не хотела. Возьми в руки этот кинжал и убей себя. Я не хочу, чтобы ты жила. Она злорадно посмотрела на дочь и протянула ей оружие. — Мама, но как же так, я ведь люблю тебя, — попробовала возражать Ева. — Сделай это немедленно! — вскричала Зена и, повинуясь крику матери, Ева вонзила в свою грудь кинжал. Увы, эта смерть оказалась очередным миражом и не принесла забвения. Ева вновь была жива и трепетала в ожидании новых пыток — физических или моральных. Вдруг перед ней появился забавный старичок с длинными с сильной проседью волосами и грустными глазами. «Где я могла его видеть?» — подумала она и, присмотревшись, с ужасом узнала в нем одну из своих жертв, убитых ею, когда она была Ливией Римской. Это был старый друг Зены и Габриэль — Джоксер. — Прости меня, — взмолилась она, протягивая к нему руки. — Я мог бы тебя простить, но мне больше доставит удовольствие твоя смерть, — ответил ей он. — Я вырежу твое сердце из груди. Джоксер кинулся с ножом на Еву. Она в очередной раз погибла, на сей раз от руки того, кого лишила жизни сама.***
Тем временем, мать проповедницы единого Бога продолжала беседовать с греческим героем. — Мне очень жаль, что так случилось, — промолвил Геракл, — но это было в другие времена, тогда память о борьбе с единым богом еще была слишком свежа. — Но я хотела бы ее спасти от этого. Наверняка можно сделать хоть что-нибудь, Геракл, — обратилась к старому другу Зена. — Они пытали твою дочь?! — в бешенстве вскричал Йодоши. — Тогда им не будет пощады от меня! А этого, — он взглянул в сторону начавшего приходить в себя Ареса, — я возьму в заложники. С этими словами он протянул руку к лежавшему на земле богу и того словно окутало силовое поле. Арес оказался запертым в ловушке. Тут в воздухе стали появляться олимпийцы. Они попробовали атаковать Зену, но ее будто защищала невидимая стена, и все их попытки испепелить не увенчались успехом. — Я никому не дам тронуть мою женщину! — крикнул демон-самурай. Потом, откинув голову и чуть мечтательно прикрыв глаза, он процитировал: — Возможно ль, что меня, кому средь гор Камо Навеки скалы станут изголовьем, Все время ждет с надеждой и любовью, Не зная ни о чем, Любимая моя? — Да этот узкоглазый головастик издевается над нами! — воскликнул Страйф. Настроение Йодоши от этого испортилось. Над его чувствами и над японской поэзией посмеялся этот жалкий божок! Поэтому он кинулся на них в атаку, применив свои новые силы. Теперь настал черед Йодоши вести войну против обидевших избранницу его сердца, и олимпийцы, впервые столкнувшись с такой мощью, оказались совсем беспомощными перед ним. В своем гневе демон обрушил на них шквал огня и молний, создав своим дуновением ужасный ураган, в центре которого находились боги Олимпа. — Мы бессильны против него! — с отчаянием в голосе воскликнула Афина. — Что же нам делать? — Нам нужно отступить и обдумать дальнейший ход сражения с этим монстром, спустившимся с японских гор, — ответил ей Аид. — Отступаем! — вскричала Артемида, и Олимпийцы, один за другим перенеслись на Олимп. Покинули поле боя и Геракл со своей женой, оставив при этом Ареса в заложниках у грозного демона. А в это самое время одна женщина-ученый — реинкарнация шаманки Алти — смотрела новости по телевизору. Она догадалась, что причиной этого стихийного бедствия стала битва богов. Алти ехидно улыбнулась, вспомнив о несчастье Евы. Внезапно бывшей шаманке вспомнилась история о невесте Франкенштейна, и ей на мгновение представилась Ева, в образе созданного из частей тел разных людей монстра. «Отличный фильм сняли об этом Франкенштейне, а Мэри Шелли — гениальная писательница! — мысленно восхитилась ученая дама. — Вот если бы провести такой же эксперимент и в жизни! Как это обогатило бы науку! А еще — как здорово было бы поиздеваться над бедной дочуркой Зены… и над некоторыми неприятными мне людьми…» Мысли иногда способны материализоваться, и тут перед бывшей шаманкой появилась дрожащая, перепуганная Ева, а с ней еще куча народу. — Где я?! — буквально хором вскричали новоприбывшие, тревожно озираясь по сторонам. — Вы находитесь в доме ученой Алексис Лос Аламос, — очаровательно улыбнулась дама, — и вам выпала великая честь принять участие в эксперименте, который послужит торжеству науки! — В к-каком эксперименте? — дрожащим голосом, заикаясь, спросила Ева. — Сейчас узнаешь, малышка, — последовал ответ. Ева и остальные находящиеся в комнате стали буквально разрываться на куски, и части их тел начали срастаться, образуя тело женщины, у которой была голова Евы. Еве хотелось вопить от ужаса, но теперь дара речи она была лишена. Такого ей еще не доводилось переживать! В числе других лиц, пошедших в качестве материала для создания нового тела, Ева увидела убийцу Цезаря — Брута, убитого пророка Элая и архангела Михаил. От каждого из них она получила руку, часть ноги или какой-то другой орган. — Теперь я получу Нобелевскую премию за то, что мне удалось провести первую в мире операцию по созданию искусственного живого организма, — торжественно проговорила Алти-Алексис. — Правда, я использовала при ее создании кое-что из своих бывших шаманских трюков, но кто об этом узнает-то? Разве что Брут расскажет. Хах, умора! Кстати, ты, дочурка Зены, получаешь приносящее самую сильную боль в этом теле место — на самой вершине, поскольку плохо себя вела и всех достала своим путем любви и мира… также, как и твой Элай, чья рука теперь к тебе пришита. Символично, не правда ли? — ухмыльнулась бывшая шаманка. — Он кормил тебя сладким хлебом своей религии… и теперь будет дополнять твоё новое тело. Возрадуйся же, пророк! «НЕЕЕТ! Я согласна претерпеть любую пытку, но только не это!» — мысленно взмолилась Ева, из чьих ясных глаз потекли слезы. Вдоволь насмеявшись над своим творением, Алти решила прекратить этот жуткий эксперимент и отправить Еву обратно в ее темницу. Но по пути, пока душа Евы летела назад, ее внезапно освободил архангел Рафаил, который в отличие от большинства своих товарищей, сумел выжить и скитался по духовным сферам, прячась от гнева олимпийцев и Дахока. Но вернемся к Зене, Габриэль и их бывшему врагу. Йодоши, разгоряченный битвой, забыл все те наставления, которые ему давали любимая и ее подруга. Наслаждаясь своей явной победой над олимпийцами, он, довольно улыбаясь, подошел к Зене. — Посмотри на меня, любовь моя, — произнес он, — теперь никто не устоит передо мной! Я непобедим! Теперь мы с тобой будем править миром. — Нет, мне этого не нужно, — глядя на него с тоской, отвечала Зена. — И отпусти Ареса, он не враг мне, а Габриэль любит его! Ах, как я хочу снова очутиться в той же сфере и вернуть те счастливые дни, когда ты изменился и любил меня, а я еще ничего не знала о страданиях дочери… — Не говори так. Ты совсем не любишь меня, Зена, не разделяешь мои мечты и цели, — говоря это, он нахмурил лицо. — Наверное, нам нужно немного побыть отдельно. Я должен побыть наедине с моими мыслями. Сказав так, он телепортировал Зену и Габриэль на другой конец города, а сам, тем временем, остался один. Собравшись вместе и приготовившись к предстоящей битве, олимпийцы перенеслись к Йодоши, который в это время сидел на скамье и в задумчивости смотрел на прохожих. Неподалеку от него продолжал находиться плененный Арес. Увидев их, Йодоши сразу вскочил. — Вы пришли получить хорошую трепку, — сказал он. — У тебя есть шанс остаться в живых, если ты отпустишь Ареса, — надменно проговорила Афина. — Я не боюсь твоих жалких угроз. Вместо этого я предлагаю вам сдаться и признать меня своим повелителем. За это я не только пощажу ваши жизни, но и оставлю все привилегии. — Прах, ты дерзок, — сверкнула своими красивыми глазами богиня мудрости. — Сейчас ты ответишь за свои слова! Вытащив свой драгоценный меч, Афина во главе остальных олимпийцев вновь ринулась на врага, который тут же стал отбивать удары богов огненной цепью. Тут в битву вступил бог тьмы Дахок. Он направил на Йодоши удар ослепительной мощи, но случилось непостижимое: направленный им в демона сгусток огня будто ударился о невидимою стену, даже не причинив тому беспокойства. Увиденное заставило Олимпийцев сильнее сплотиться и начать еще более яростно атаковать Йодоши. Затем в схватку вступил владыка богов, Громовержец. Усиленный мощью камня он нанес демону свой удар, но совершил этим роковую ошибку, ведь тот поглощал молнии и становился от этого только сильнее. — Хороший камень, — сказал Йодоши. — Я обязательно завладею им после моей победы. Внезапно перед дерущимися предстала Зена. — Стойте! — во весь голос закричала она. Узнав ту, кто принесла им смерть, олимпийцы и Дахок разом обернулись. Прекратил сражаться и Йодоши. Мгновение спустя к Зене присоединился Геракл. — Зена хочет сообщить вам нечто важное! — крикнул сын Зевса. — Я знаю о коварстве Зены, — недоверчиво проговорила Афина. — Откуда нам знать, что это не какой-то подвох? — Здесь нет подвоха. Я только что вернулась к жизни и не хочу ни с кем воевать. Сегодня я узнала, что беременна от моего любимого Йодоши. Зачем мне искать ссор с вами вместо того, чтобы начать новую, счастливую жизнь с моим мужем? — Чт-то? — произнес, не веря своему счастью, демон-самурай. Его любимая ждет от него ребенка! Возможен ли такой подарок судьбы? «Может, она подарит мне сына? — мысленно сказал себе он. — Наследника! А может… это будет дочь, похожая на Акеми? Ах, Акеми…» Олимпийцы замерли, не веря услышанному. — Ты хочешь сказать, что мы должны тебе вот так все простить? — возмущенно сказала Артемида. — А к чему нам эти склоки? — отвечала ей Зена. — Я защищала свою дочь, вы — свою семью, но все это уже в прошлом. Но коль вы не хотите решить дело миром, знайте: ваши жизни вновь в моих руках, ведь теперь у меня есть ОН! — показав на Йодоши, она нежно обняла его. — Хотя повторюсь: я больше не хочу войны с вами. Олимпийцы на минутку задумались. Перспектива умереть вновь им не нравилась. Они хорошо помнили, что Зена в состоянии осуществить свои угрозы. Тогда отец богов сказал воительнице: — Я вижу, что ты говоришь искренне и с тобой мой сын Геракл. Я всегда верил ему. Если вы отпустите Ареса, то мы уйдем с миром, и больше наши дороги не будут пересекаться. — Йодоши… — начала Зена, красноречиво посмотрев на возлюбленного. — Если вы чем-то докажете, что ваши слова правдивы, я, так и быть, отпущу его! — скрепя сердце, сказал Йодоши богам. — Хорошо, — ответил Зевс, — в знак нашей дружбы мы вернем к жизни твоего сына Солана. Не успел он произнести это, как перед Зеной появился ее сын. Мальчик стал удивленно озираться по сторонам, ничего не понимая. Потом он увидел маму и зашагал к ней. Счастливая мать раскрыла ему свои объятия и прижала его к своей груди. Сейчас она, ее любимый и ее мальчик были похожи на настоящую семью. Совершив это чудо, Зевс предложил Зене подписать договор о ненападении на олимпийцев ею и Йодоши, и обязался так сделать сам. Он призвал в свидетели мойр и поклялся Стиксом, принуждая Зену к тому же. — Поставь свою подпись, — сказал он ей. Зена сразу повеселела. Геракл тоже иначе глянул на отца, он не думал, что Зевс способен на такое великодушие. — Я слишком стар для кровопролитных противостояний, — сказал отец богов, — и хочу лишь спокойной и счастливой жизни для моих детей. — Я понимаю тебя, — сказала Зена. Королева воинов приблизилась к Громовержцу и стала внимательно читать текст документа. Затем она поставила под ним свою подпись. — А теперь ты, — протянула она документ самураю. Тот ознакомился с документом и поставил свою подпись. Один за другим также подписались олимпийцы и немного погодя, Дахок. Затем они исчезли, не сказал Зене ни слова на прощание. Остался только Геракл, который поздравил Зену с вновь обретенным ребенком и новым, будущим материнством. — Я могу предложить вам свою квартиру, — сказал он им. — Я все равно сейчас в отъезде, и она пустует. — Ты славный друг, Герк, — улыбнувшись, ответила Зена. В это время освобожденный Арес стоял, не веря своим ушам. В глазах его отражалась боль от потери любимой женщины. Увидев это, к нему подошла Габриэль. — Арес, — мягко начала она. — Йодоши был нашим жестоким врагом, но Зена полюбила его, а любовь сильнее зла. Он изменился и им хорошо вместе. Но мы с тобой тоже имеем право на счастье… Почему бы нам не сделать счастливыми друг друга? Говоря так, подруга Зены нежно обняла его за шею. Глаза Ареса при этих ее словах перестали быть такими туманными, и печальное выражение сошло с его лица. Он вспомнил все моменты, пережитые им с Габриэль, и слабо улыбнулся. В его взгляде читалась надежда. Габриэль нежно взяла его за руку, и они вместе пошли по тротуару. — Ты так непохожа на свою дочь, — неожиданно проговорил он.