Мой мальчик

« — Кто это? — О, это мой мальчик, Джаред Лето» Джаред озадаченно моргнул, но фотография с заботливо установленной на стуле фигуркой Джокера, а также интересная подпись не желали исчезать. Сука. Ну и как давно он удостоился чести стать мальчиком Уэя? Ему не терпелось прояснить этот вопрос, тем более что вероятность скорой встречи была велика. Почти перед самой посадкой на самолет Джаред узнал, что буквально вчера зараза Уэй был на Комик-Коне, куда сам он сегодня торопился попасть, и эта новость отозвалась глухим раздражением где-то под ребрами. Какого хрена? Конечно, с Джерардом они не были лучшими друзьями, но черкануть пару строк в Твиттере можно было. Ничего особенного, просто «Джа, я сейчас в Сан-Диего, бро, может увидимся?». Не так уж и часто им доводилось пересекаться, чтобы так легко разбрасываться подобными встречами. Но среди многочисленных входящих и оповещений не было ни слова от Уэя. Или было, но потерялось в потоке фанатских сообщений? Не мог же Джерард так бесстыдно его проигнорировать. Или просто не знал, что Джаред будет там? Ну извините, только слепой и глухой мог быть не в курсе того, что тот зеленоволосый Джокер будет в этот раз на Комик-Коне. Нет, Джаред не был самоуверен. Ни капли. Так или иначе, сейчас недовольный Лето направлялся в Сан-Диего, лениво шелестя страницами сборника латиноамериканской прозы и мужественно натягивая улыбку на лицо при приближении стюардесс. Демонстрировать свое плохое настроение было ни к чему. Довольно-таки нелепо, по-девчачьи, да и просто как-то не по статусу было позволить злиться из-за подобных мелочей, но Уэй всегда стоял особняком в мире Джареда, нарушая все возможные правила и выходя за пределы любых рамок. Он всегда был слишком. Слишком громкий, слишком яркий, слишком смешливый. Слишком мило улыбался и слишком смущался, стоило Джареду задержать взгляд на его лице дольше обычного. А еще он слишком тепло и крепко обнимался. Лето помнил эти объятия — словно ему дали потискать большого плюшевого медведя. Когда это было? Кажется, в первую же их встречу на какой-то скучной благотворительной акции, несомненно, очень важной и для поддержания имиджа, и вообще, но на деле — достаточно унылой. Лето тянул вино бокал за бокалом, дежурно улыбаясь и кивая то и дело подходящим к нему людям, и ждал, когда среди этих людей он сможет разглядеть хоть одно более-менее знакомое лицо, которое спасет его, если не забрав из этого места, то хотя бы скрасив эти часы пустым трепом. Однако вместо знакомого лица нарисовался Джерард, немного подвыпивший, растрепанный и сияющий, с радостным заявлением: «А я тебя знаю, ты Джаред Лето». И полез обниматься. А Джаред вместо того, чтобы осадить зарвавшегося юнца, благожелательно похлопал его по спине и предложил выпить еще по бокалу вина. И лучше не здесь, а где-нибудь в более тихом месте. И тогда они просто сбежали, хихикая, как школьники, решившие прогулять урок, и засели в ближайшей кофейне. Вина там не оказалось, но печенье было неплохим. А Уэй пил горячее молоко, Джаред запомнил. Он долго смеялся над этим в тот день. Лето планировал смеяться и завтра, если только ему удастся застать Джерарда на Комик-Коне. Насколько Джаред его знал, Уэй был страшным любителем комиксов и франшиз — вряд ли он упустил бы возможность побродить между тематических стэндов, испытать эстетический оргазм от особенно удачных образов косплееров и словить вдохновение там, где не ждали. Конечно, вся эта ситуация с куклой Джареда в инстаграме Уэя была шуткой, причем понятной, скорее, одному только Джи, но Лето был не прочь поддержать эту игру. Первый порыв спросить прямо в лоб, какого хера Уэй творит в своем инстаграме, прошел, и теперь Джаред по-прежнему собирался выяснить это, но иными методами. Какими? Лето не успел продумать это до мелочей, но уже предвкушал, что вдоволь навеселится, глядя на недоумевающего и смущенного Уэя. В том, что тот будет смущаться, сомнений не было. Джаред всегда мог вогнать его в краску лишь парой фраз. Например, как пару лет назад в Канаде, когда им довелось остановиться в одном отеле. Лето хотел отдохнуть и встретиться со старым школьным другом. Что делал там Джерард, он и тогда не совсем понял — но, кажется, это было как-то связано с рисованием и его комиксами. Они почти не пересекались, каждый сполна был занят своими делами. Однако по какому-то молчаливому соглашению они встречались в холле по утрам и вместе завтракали в баре отеля. Для чего они делали так, когда удобнее было заказать завтрак в номер? Джаред не мог отвечать за Уэя, но самому ему просто нравилось слушать, как Джерард без конца трещит о своих супергероях и неправильно ложащихся полутонах, не отрываясь от скетчбука и прорисовывая чьи-то ноги. Как он при этом успевал есть овсянку, для Лето так и осталось загадкой. Впрочем, отодвигать тарелку на пару сантиметров, когда Джи слишком увлекался рисовкой, было забавно. Наблюдать с серьезным лицом за тем, как он по привычке тянется ложкой к овсянке и пару раз недоуменно скребет стол — тоже. А уж томно шептать «ох, у тебя такие талантливые пальцы», заглядывая через плечо Уэя в то время как тот растушевывал рисунок, а потом с усмешкой смотреть на то, как Джерард недоуменно разглядывает почерневшие от карандаша пальцы, а затем, осознав двусмысленность высказывания, густо краснеет — это было одним из любимых занятий Джареда во время их совместного завтрака. Но все это было давно. Он не видел Уэя вот уже пару лет. Или больше? Когда там распалась группа, в которой пел Джерард? Несмотря на то, что они все еще варились в одном бульоне американского шоу-бизнеса, встречались с одними и теми же людьми, выступали в одних городах, их графики ни разу не совпадали, тусоваться они предпочитали в разных компаниях, а выступали на разных концертных площадках. Джареду даже интересно было, как сейчас выглядит Уэй. В ленте инстаграма его фотографии мелькали не так часто, а Лето все же не был настолько заинтересован, чтобы вбивать его имя в поисковик. Кажется, Джерард поправился и отрастил волосы. Возможно, темные. Вот тут Джаред уже не был уверен. Самому ему Уэй больше нравился скуластым блондином с намалеванными синяками под глазами. Он понимал, что с ним мало кто согласился бы в этом, но у него всегда был своеобразный вкус. Впрочем, главное — это чтобы на Уэе по-прежнему крепко сидели обтягивающие джинсы, а на его щеках все еще появлялись ямочки, когда он улыбается. После того, как самолет приземлился, Лето не терпелось побродить по площадке Комик-Кона, посмотреть на стэнды, встретить знакомых и, возможно, поболтать с фанатами, но пришлось решать много организационных моментов с прибытием, размещением, расписанием завтрашних выступлений и автограф-сессий. Когда Джаред, уставший от суетливых и громко что-то ему объясняющих людей, шел в свой номер, надеясь сбросить там рюкзак и принять душ, в другом конце коридора он увидел парня в мешковатой одежде, копошившегося в дверном замке. Лето он показался смутно знакомым, и Джаред приостановился — все равно его номер был следующим. Тем временем парень закончил возиться с дверью и, перекинув через плечо свою спортивную сумку, спешно зашагал по коридору, в какой-то момент перейдя на бег и задев Джареда плечом. Из бокового кармана что-то выпало. Парень резко остановился. Лето вгляделся в знакомый разворот головы, в раскрасневшееся лицо, наполовину скрытое черными прядями, и ухмыльнулся, поднимая с пола маленькую фигурку Джокера. — Ну здравствуй, мальчик мой. Куда же ты так летишь? Джерард дернулся, а затем расплылся в улыбке, убирая волосы с лица. Лето одобрительно хмыкнул: ямочки на щеках были. В следующее же мгновение Уэй потянулся к нему, и Джаред оказался в его медвежьих объятиях. От Джи пахло кофе, стиральным порошком и какой-то едкой краской. Лето задержался в его объятиях чуть дольше необходимого, вдыхая этот запах — слишком домашним он был, слишком уютным. Отстраняясь, Джаред случайно проехался бородой по щеке Уэя, и тот смешно наморщил нос, недовольно бурча, что Лето скоро из-за его бороды видно не будет. Рассмеявшись, Джаред повторил свой вопрос. — Ой, я на самолет опаздываю же, — затараторил Джи, размахивая руками, — отдай мне Джокера, а? — Засранец ты, Уэй, — Лето покачал головой. Суетливость собеседника никак не передавалась ему. — А если я в следующий раз у тебя в инстаграме интимную фотосессию с собой увижу? — он приподнял фигурку Джокера, придирчиво ее разглядывая. — В жизни я лучше, не находишь? — Почему интимную-то? — недоуменно спросил Джерард, потянувшись за фигуркой, но Лето завел руку с Джокером за спину. — А почему «мальчик мой»? Как-то прям на мгновение почувствовал себя твоим гитаристом. — Каким… — начал Уэй и вдруг осекся, заливаясь румянцем, — Фрэнком, что ли? Я вообще другое имел в виду! — Ага, — Джаред довольно ухмыльнулся. — Беги на самолет свой, Джокера в следующий раз отдам, — с этими словами он демонстративно запихнул фигурку в карман джинсов. Джерард опомнился, осознав, видимо, что все еще опаздывает на самолет. На споры с Лето времени уже не оставалось. На выяснение того, какой еще следующий раз — и подавно. Уэй кивнул, вновь торопливо обнимая Джареда, и помчался к лифту. Лето, усмехаясь, наконец добрался до номера и был счастлив скинуть с плеч тяжелый рюкзак. Маленький Джокер тихо посмеивался в кармане, строя свои коварные планы.