***
Они возвращаются поздно — Нэт и Оли посапывают, пристегнутые к детскому сидению, тогда как Диане разрешено быть подле матери, на переднем. Луи ведет машину осторожно, потому что в их районе фонари, кажется, роскошь. — Вы не очень хорошо ладите с бабушкой, да? — подает голос Диана, вновь и вновь расчесывая руки от неприятной ткани, что натирает. — Ты надела платье, которое она подарила тебе. Хоть оно и вызывает раздражение, — туше. Луи любит вот так беззаботно поговорить с Ди. Она напоминает ей Лотти, когда они с сестрой были еще маленькими. — А ты пошла в джинсах. Если бы сменила на юбку, то мы бы выехали на полчаса раньше. Я все еще хочу выспаться перед своим первым днем в начальной школе, — девочка закатывает глаза, и Томлинсон хихикает. — Я ношу то, в чем мне комфортно. И не собираюсь больше плясать под их дудку, — она надеется, что ее дочери в этом плане повезет больше. Луи прогнулась под семью и общество. И посмотрите, где она сейчас. Конечно, она была благодарна богу за детей. Потому что они были замечательными маленькими комочками, дарящим ей тепло и надежду, что отчаяние не сожрет ее изнутри. — Тогда ты никогда не заведешь себе парня, — вздыхает Ди. Она занятно подпирает лицо кулачком, отворачиваясь к окну до конца поездки. У их дома Луи тратит какое-то время на то, чтобы отстегнуть детей и перенести их в дом, выкупать и уложить спать. Самая беспроблемная — Оливия. Ей 3,5 года, и девочка пока что беспрекословно слушается мать, не показывая свой характер. Натан же не такой сговорчивый. Мальчик требует свою законную сказку на ночь («и чтобы с длаконами и лыцалями!»), поэтому женщина выходит на задний двор выжатая как лимон. Звезды проглядывают бледными пятнами, луна — бело-серым, заставляет поежиться. Ветер колышет отросшие пряди Томмо, и та кутается в кофту сильнее. Ей надо снять выстиранное белье раньше, чем польет дождь (тучи не дают в этом усомниться), закрыть двери и приготовиться к понедельнику. Пока маленькие майки, трусы и носочки падают в корзину для белья, Лу то и дело поглядывает на соседний двор. И замечает, что на пустыре появилась теплица. — Хэй! — ее окликают. Томлинсон поворачивает голову на голос. Она стоит с детскими трусами с принтом Микки Мауса в руках, а перед ней (технически — за невысокой изгородью) высокая девушка. Она машет ей и, кажется, подзывает к себе? Но дальнейшее вообще выбивает из седла — видимо, не дождавшись никакой реакции, новая соседка (?) лезет через изгородь и шагает прямо по земле к Луи. «Что за нахрен?» — думает шатенка, глядя на эту колончу. Во дворе у Томлинсон рассеянно светят покачивающиеся фонарики, так что ей удается рассмотреть симпатичное лицо, кудрявые длинные волосы и улыбку с ямочками. «Блять» — Привет! Я новая соседка! Приятно познакомиться, меня зовут Гертр… Гарри, — тараторит она низким голосом, сбиваясь. Луи непроизвольно усмехается протянутой руке. Новая знакомая одета так, будто сегодня вернулась с «Коачеллы» и забыла переодеться: вязаный кроп-топ, длинная юбка в пол из легкой ткани, венок на голове и подведенные глаза. И она, блять, огромная. Сколько ее рост вообще? Луи приходится задирать голову высоко, чтобы поддерживать зрительный контакт. — Привет, Гарри. Я Луи. Живу здесь уже около семи лет безвылазно. Надеюсь, тебе здесь понравится, — она, наконец, кидает детские трусы в корзину и теперь не знает, чем занять руки. — О, здесь прекрасно — тихо, много детей, все такие дружелюбные! — продолжает темноволосая девушка воодушевленно. «Она накуренная?» — проскальзывает мысль у Луи. Зрачки Гарри расширены (но и света не так много, с другой стороны). — Ты занята сейчас? Может, зайдешь ко мне на чашечку чая или кофе? Что ты пьешь? Я слышала от соседей, что ты занимаешься музыкой. Я решила, что мы подружимся, — Гарри буквально не дает Лу ответить или вставить хоть слово. Кудрявая модель (потому что с таким ростом либо по подиуму вышагивать, либо в баскетбольную сборную) помогает ей занести корзину и тянет к своему дому. Когда Томмо приходит в себя, то она уже на кухне новой соседки, распивает чаи и обсуждает последний альбом Тейлор Свифт. — Не люблю ее, — признается Луи, обхватывая чашку обеими руками. Кухня такая же, как у них в доме. Отличие только в отсутствии мебели и цвете стен. — Я встречала ее однажды, — почему-то хихикает Гарри, расположившись напротив. — Она неинтересная. То есть, у нее здорово выходит заворачивать все эти слезливые песни про расставания. Но разговор никак не клеился. — Удивительно, — фыркает Луи. За короткий отрезок времени, проведенный с Гарри, Томмо уверилась, что та разговорит кого угодно. — Я сама удивилась! Нас представили, но, судя по всему, о сотрудничестве не может быть и речи, — пожимает плечами девушка, поглощая йогурт. — Ты поешь? — решает уточнить Лу. Она поглядывает на часы в виде странной морды кота. Полночь. Ей стоило бы сейчас быть в своей кровати, чтобы встать утром не как зомби. — Я пишу песни. Продаю их. Может, знаешь Азоффов? Я заключила с ними контракт, — еще бы Луи не знать. Она сотрудничала с ними какое-то время назад. До женитьбы и детей. — Да. Знакома с Джеффом, — она допивает остатки чая в один присест. — Я могла слышать твои работы где-то? — Ариана Грандэ? Меган Трейнор? — мычит Гарри, водя ложкой в воздухе. Луи не может при этом перестать рассматривать ее. Завитки волос такие красивые, они кажутся очень мягкими, в них хочется запустить пальцы, сжать их. А губы, даже без помады, яркие. Они кажутся Томмо чувственными, такими, от которых не захочется отрываться. Она пытается вспомнить, когда последний раз была с женщиной, и на ум приходит лишь университетская сборная по лакроссу (ха, так по-гейски). Они не планировали с той девушкой что-то серьезное. Но определенно помогали справиться с напряжением перед экзаменами или ответственными играми. — Ага, слышала что-то из их песен. Но не мой стиль, прости, — она поднимается из-за стола, потому что эти ее воспоминания о горячем дыхания у уха, поцелуи и пальцы между ее ног, не доведут ни до чего хорошего. — Постой, ты уже уходишь? — Гарри выглядит опечалено, она тут же поднимается со своего стула. — Да. С утра надо умудриться отвезти детей в школу, сад и не опоздать на работу, — Луи закусывает губу. Новая соседка такая хорошенькая, что при любом другом раскладе Томмо держала бы ее в своих объятьях до скончания времен. Но у нее есть обязанности. Кроме того, Гарри не выглядит, как лесбиянка. И радар Томлинсон молчит. — У тебя есть дети? — мягко говорит Гарри, словно про себя. — Сколько? — Две девочки и мальчик. — Я могла бы помочь? — внезапно Гарри оказывает слишком близко к ее лицу. Ее запах буквально можно почувствовать без проблем. Она пахнет как полевые цветы, мягко и ненавязчиво. — О боже, нет, что ты! Я не могу обременять тебя, — Томмо открывает входную верь, но ее втягивают обратно за запястье. И Луи думает в эту секунду: «Насколько эта девушка сильная?» — Но ты же одна, верно? И ты зашиваешься. Я хорошо лажу с детьми. Позволь мне? — Гарри хмурится, и это тоже, черт возьми, выглядит мило. Чем больше Лу узнает эту особу, тем больше попадает под ее очарование. — Как ты…? Да. Ладно, черт. Да! Приходи к половине восьмого? — она не знает, правда, как к этому отнесутся дети. Но ей действительно не повредила бы помощь. Забрать детей из сада — значит пропустить обед, оторваться от работы и задержаться на еще один час на работе. А это деньги. Всё теперь в ее жизни упирается в деньги. У нее есть пособие, но оно не покрывает всех расходов на трех детей. — Я буду! Клянусь, я пунктуальная, — Гарри улыбается ей, и это приносит ощущение чего-то приятного и теплого. Луи уходит от Гарри со странным и давно забытым спокойствием внутри. Женщина объясняет это тем, что девушки куда приятней в общении, они не вызывают у нее страха, как подавляющая часть мужчин.***
И, что ж, нет еще семи, когда в дверь звонят. Натан бежит со всех ног открывать, Луи кричит со второго этажа, чтобы он не открывал незнакомцам без нее. Она едва не подворачивает ногу, спеша. На пороге мнется Гарри. Она в скинни-джинсах, свободной шелковой блузе и вязаной шапочке. Натан оборачивается и смотрит на мать вопросительно. — Впусти ее, Нэт. Мальчик здоровается с гостьей и пропускает вперед. — Привет, я Гарри, — улыбается Стайлс ему. — Это как? — недоумевает ребенок. — Галли — мальчиковое имя. — Сокращение от Гертруды. Но я не большой фанат Шекспира, — поясняет ему девушка, садясь на корточки. — Ох! Это как во вчелашней сказке, мам! Она плинцесса? — воодушевленно пищит пятилетний сын, цепляясь за юбку Луи. — Не знаю. Спроси ее. Может, она добрая фея-крестная? — Луи благодарно улыбается. Оливия и Диана застают Гарри уже на кухне. Та вызывается приготовить завтрак, чтобы Луи могла закончить все свои дела в ванной. При этом Стайлс как-то двусмысленно подмигивает Томмо. — Нэт, кто это? — остатки сна улетучиваются, Ди так и замирает, с широко открытым ртом, прервав зевания. — Где мама? — Оливия прячется за старшую сестру, все еще гуляя по дому в ночнушке и растрепанная. — Мама умывается, а вас ждут потрясающие блинчики. С сиропом, как вам идея? — дети встречают это предложение стройным «Да!». — Так откуда вы взялись? — упорно допытывается Диана, помогая Гарри с мытьем посуды. — Я подруга, — решает съехать с темы Стайлс. — Вранье. У мамы только друзья-мальчики, — парирует девчушка. — Да что ты? А если я ее тайный друг? — усмехается Гарри. — Это как? — теряется ребенок. Она даже перестает на время вытирать тарелку. — Это значит, что нельзя знать все про маму, понимаешь? Ты же не знакома со всеми ее коллегами по работе? — Гарри дожидается утвердительно кивка. — Так-то. — Гарри поможет мне с вами. Она заберет тебя после школы, дорогая, — Луи заходит на кухню, чтобы быстро позавтракать и выпить кофе. Она в темно-синем костюме (что включает в себя юбку, рубашку и неудобный пиджак). — Ты ей доверяешь? — подбоченивается дочь. — Ди, не будь занозой в заднице, умоляю, — закатывает глаза Лу, торопясь. И вообще, ей как-то неприятно, что Гарри увидела ее всю растрепанную, только с постели. Всю троицу грузят в хэджбэк Гарри и развозят до детсада и школы. Луи удовлетворенно выдыхает, глядя на циферблат наручных часов: впервые у нее в запасе еще сорок минут. Гарри подбрасывает и Томмо до работы, желая хорошего дня. — Ты работаешь на «Юниверсал рекордс»? — ком застревает в горле Стайлс. — Луи, ты удивительная. — Что? — Томмо этого не ожидала. — Ты мама троих малышей, работаешь, всё успеваешь. Ты вдохновляешь, — улыбается ей Гарри. Она дотрагивается до ее руки, обращая внимание женщины на себя. — Я посижу с детьми, не беспокойся. Мы можем присылать фото из снэпчата каждый час, если ты переживаешь. — Ох, не обязательно. Диана предоставит полный отчет о проделанной работе в любом случае, — хмыкает Лу. Ей так не хочется выходить из машины Гарри, потому что та держит ее за руку, длинные пальцы в кольцах небольно сжимают запястье, от нее пахнет чем-то сладким, и вся атмосфера ненапряжная. — Она забавная. Мы с ней явно подружимся, — легкомысленно заявляет Стайлс. Ей только предстоит узнать, какая Ди маленькая занудень. — Спасибо, что делаешь это. Серьезно, ты как будто свалилась с небес. Я ломала голову, как сегодня все успеть. Потому что ни у кого не было времени на младших… и я боялась, что им придется сидеть без обеда, пока я смогу отпроситься с работы… — Луи захлебывается в потоке слов. — Хэй, все хорошо. Я свободный художник, творю до определенного дэдлайна, — Гарри поглаживает ее по руке, останавливаясь и беря женщину за руку. От этого Луи сглатывает. Она так хорошо себя чувствует, что позволяет себе откинуться на спинку сидения. — Твой парень не против, что ты будешь пропадать с чужими детьми весь день? — это вылезает из ее рта раньше, чем Луи успевает подумать. — Эм, э-э, — растерянно тянет Гарри, — у меня его нет. Точнее, я должна добавить, что я не совсем по парням, — она смущенно отводит глаза. При этом она убирает руку, и Луи теряет этот приятный контакт кожа к коже. — Прости, если тебе неприятно, но лучше ведь сразу сказать? — Да, да, честность — лучшая политика, — кивает Лу, ликуя внутри. Как только появится возможность оказаться в церкви (куда женщина не ходила со времен смерти мужа), она поблагодарит бога за этот подарок. Томлинсон нервно облизывает губы, чертыхается, вспоминает, что они в помаде, и тянется обнять на прощание Гарри. Та, кажется, удивлена таким спокойствием Луи. Которая, к слову, не признается в ответ, что она сама лесбиянка в шкафу. К несчастью, работа зовет. Но Гарри успевает оставить поцелуй на щеке Луи. И Томмо на полном серьёзе думает не мыть этот участок кожи еще неделю. Вбегая на свой этаж, Луи удивляет своего босса, Лиама Пейна, ранним приходом. — По какому случаю нет нарушений? — он только сварил кофе и даже первую страницу газеты не дочитал. Писали о заварухе между Кардашьян и Тейлор Свифт. — Решила застать тебя врасплох. Как поживает Шерил? — поддевает босса Луи. Она наливает кофе и себе. Плевать, что дома уже была выпита одна кружка. — Даже не вспоминай ее при мне. Старушка напридумывала себе, что я влюблен в нее. Им не дали договорить начавшие заходить коллеги, здоровающиеся, переговаривающиеся, зевающие, запускающие компьютеры. Офис оживал, начинал гудеть, мигал огоньками системных блоков. Запах чая и кофе, духов и принесенной в контейнерах еды смешивался в причудливые сочетания. И Луи была рада, что вокруг нее жизнь, что она больше не бесполезная домохозяйка, живущая между готовкой, уборкой и кормежкой детей. Боб был прекрасным мужчиной, да, и понимающим. Он не просил многого, не спрашивал лишнего, но он определенно раскусил ее. Ее муж не был идиотом, он также не был слепым. Так что все эти ее заинтересованные взгляды муж ловил. В торговых центрах, на прогулке, на отдыхе. Девушки в бикини — представьте себе, это как рай на земле! Но, тем не менее, он не устраивал скандалов, разборок, не просил объяснений. Даже к сексу не принуждал чаще необходимого. А уж месяцы ее беременности были благословением для Луи. Но она испытывала угрызение совести каждый раз, когда видела его мать. Свекровь уверяла сына, что Луи — неблагодарная нахлебница. Даром, что из хорошей семьи друзей. И теперь, когда его не стало, у нее с плеч словно упал тяжелый груз. Больше не надо было оправдываться, опасаться, оглядываться. Она выполнила все обязательства перед семьей и обществом. Она родила троих здоровых детей, исправно платила налоги и не водила мужиков в дом, вела себя скромно и сдержанно. Так что если она и смотрит на фото Гарри вместе с Дианой слишком долго, никто не смеет осудить ее. Женщина блокирует смартфон и убирает в карман пиджака, улыбаясь новому знакомству.