Сплочённость Варии и её последствия

— Совсем чокнулась? — хмуро спросил мужчина, всматриваясь снизу вверх в упрямые карие глаза. Донельзя смущенная, благо что не красная, Тсуна нависла над ним на вытянутых руках, упираясь ими в подушку. Вопрос Занзаса был явно риторический, но она изначально не собиралась на что-либо отвечать. — Что у тебя на уме на самом деле? — отбила она атаку. — Что ты планируешь сделать со мной и ребятами? Не может быть чтобы у тебя не было плана. «Попыталась давить, значит? Ход вообще не плохой. Но слишком слабый. Не на того напала», — ухмыльнулся про себя Занзас и начал медленно перемещаться в положение сидя. Девушка, естественно, убрала руки с подушки и принялась отклоняться. Секунд через десять оба сидели друг напротив друга, но оставшееся между ними расстояние явно не входило в планы Тсуны, впрочем, как и всё остальное. — Угадала, мелочь, есть у меня план. Я просто позволю тебе стать Десятой. Расправа над детишками вроде вас не сделает мне ни чести, ни удовольствия. В конечном итоге ты даже без моего вмешательства отдашь концы, если удрать не успеешь. Он наклонился ещё ниже, она отодвинулась. — Дать нам шанс выжить — слишком благородно для того тебя, с которым я сражалась в Конфликте колец, — не сдавалась она, хотя могла бы уже догадаться, что бой проигран. — Твоего мнения никто и не спрашивает, — отрезал он и лёг обратно, заметив, тем не менее, что её недоверие никоим образом не схлынуло. Ему было фиолетово. — И вообще, чеши уроки делать. Потерпев планокрушение, Тсуна растеряла последнюю уверенность и промычала что-то невнятное, скуксившись окончательно. Занзас, что с каждой секундой бесился всё сильнее, глянул на неё уничтожающе. — Повтори. В этот раз до слуха мужчины донеслись отдельные буквосочетания, и он не успокоился, пока не добился удовлетворительного результата. От скуки бедняге уже ехала крыша. — Я не знаю… что с ними делать. — Это с уроками-то? — мужчина поднял бровь. — Ага. Занзас уставился на неё недоверчиво. Признавал ведь, что соплячка сильна, порою даже крута. Всё же, нашла где-то силы победить его, Бьякурана, да ещё и Виндиче в придачу, в свои-то четырнадцать; при других обстоятельствах её можно было бы и в Варию пригласить. Да обстоятельств было многовато. Порою личных. И даже откинув их, всё равно оставалось куча малая, а в этой куче — её прозвище. Идеальное для неё. Никчёмная Тсуна. А ведь мужчина начинал было мириться с тем фактом, что продул девочке-ромашке, как тут это. Но он и не подозревал, что всё настолько хреново! Понятно ещё, выпускной класс, интегралы и всякая срань, но запустить учёбу в средней школе??? — Я не могу позволить поползти слухам, мол меня победила бездарность вроде тебя, — презрительно сказал он, снова садясь. — Давай сюда этот мусор. Говорить этого не стоило. Ибо Тсуна, и так потерянная похлеще кенгуру в Антарктиде, от такого совсем из реальности выпала. — Глухая? Ошарашенная бедняга, находясь в полуобморочном состоянии, всё же перетащила на кровать все свои тетрадки, и Занзас раскрыл первую попавшуюся. К счастью, то оказалась математика: вряд ли он смог бы разобрать что-либо среди иероглифов, хоть и знал разговорный язык. Посмотрел последнюю тему. Еле сдержался, сначала от желания сжечь эти труды к чертям, затем от альтернативы: та заключалась в выбрасывании тетрадок из окна, желательно вместе с Савадой. Как можно так криво писать? — И что здесь непонятного? — Всё. — Тогда что ты записала? — Всё, что было на доске. Бумага начала высыхать прямо в руках, и мужчина отложил тетрадь от греха подальше. — Степень — это ведь элементарно. — Не для меня. — Младшая школа почти, — Занзас действительно старался не показывать своё удовлетворение, хоть и понимал, что ситуация скатилась до идиотизма. Его тешили её недостатки! Ей-богу, детский сад! В душе злорадствуя, он принялся объяснять, следя за ошарашенным выражением ученицы, но когда в карамельных глазах проскользнуло понимание, было уже не смешно. На данном этапе к месту Десятой её могли подтолкнуть даже дурацкие степени: сдвиг являлся крохотным, но был. А ведь мелкий садист в шляпе потом и спасибо за это скажет… Но зато, может, быстрее убедится, что подопечный уже в процессе «перевоспитания», авось его и в Италию отпустят? Тсуна с нормальными оценками, Занзас у себя дома. Идиллия. Мужчина умолк, заново прокручивая в голове последние мысли. Савада глядела непонимающе. Значит, Тсуна? С какого перепугу он назвал этот мусор по имени?