Перекрестки.

В пятницу Джим все же не удержался и, нарушив предписание врача, поехал на работу. Тем более, что Спок приехать днем не мог, а одному Кирку сидеть категорически не хотелось. Машину пришлось брать в прокате, забрать свою из сервиса он так и не удосужился. Ехать же на метро — Тиберия передергивало только от одной этой мысли. Он не боялся — все страхи остались там, под землей, в темных тоннелях. Просто не хотелось бы совершенно случайно встретиться с каким-то из обитателей подземного мира. А Джим почему-то был уверен, что Хозяин тоннелей будет долго помнить его и Спока. Сообщив вулканцу, куда он собирается, Джим выслушал кучу наставлений остроухого, понявшего, что уговорить остаться Кирка не получится, о том, как должен себя беречь. Тепло улыбнувшись, он вышел из дома. Запуская двигатель Тиберий размышлял о Грейсоне. Все это время тот так трогательно заботился о нем, не требуя совершенно ничего взамен, уважая его личное пространство и не делая ничего, что по его мнению могло бы нанести вред Джиму. Уже подъезжая к работе, Тиберий подумал, что надо сегодня пригласить Спока к себе и предложить остаться на выходные. В офисе вовсю кипела жизнь. Сотрудники радостными возгласами поприветствовали Кирка и выдали ему огромный бисквитный торт — в честь выздоровления. Начальник усмехнулся, приказав резать шедевр и варить кофе. Заглянув к МакКою, он увидел что Леонард бурно обсуждает что-то с блондинистым пареньком, воодушевленно размахивающим руками. Выглядел тот так, что Кирк даже засомневался, закончил ли мальчишка школу. — Джимми! — МакКой радостно заулыбался и, подскочив, заключил Кирка в свои медвежьи объятия. Кирк поморщился, но так, чтобы Леонард не видел — обижать друга решительно не хотелось. Удовольствие ему доставляли только прикосновения Грейсона. Вздохнув, Тиберий отстранился и вопросительно уставился на парнишку в кресле. — А! — спохватился Леонард. — Это Павел Чехов, наш новый ведущий специалист. Я не стал тебя беспокоить на неделе и сам провел собеседование, извини Джим. — Да ладно, все хорошо! Сколько тебе лет? — спросил Кирк Чехова. — Девятнадцать, сэр! Но вы не думайте! Я буду работать хорошо! — мальчишка покраснел и просительно посмотрел на Тиберия. — Верю, Павел! Идемте, там торт и кофе! — Джим пропустил вперед повеселевшего паренька и пошел следом. Уплетая сладость, Кирк внимательно слушал отчет Леонарда за последние две недели. Все шло просто замечательно. Два проекта были завершены и еще четыре ждали своей очереди. — Джим, — неожиданно сказал МакКой, закончив расписывать потрясающую работу их сотрудников. — Давай в входные съездим на озеро. Отдохнем, ты отвлечешься наконец-то… — Я не могу, Леонард! — Кирк поднял глаза на друга. — Я хочу пригласить Спока к себе. — А ты уверен, что тебе подходит этот эльф? Вообще непонятно, откуда он взялся такой красивый и какого черта ты сразу кинулся ему в объятия?! — взорвался МакКой. — Не здесь, идем в кабинет! — Джим покосился на коллег, внимательно вслушивающихся в разговор. Облокотившись на стол, Кирк внимательно посмотрел в глаза МакКоя. — Я не стал бы поднимать эту тему вообще, но знаю, что ты чувствуешь ко мне. Прости, Лен, но ты для меня просто друг. Я люблю его. — Он просто спас тебя — это благодарность, — возразил МакКой. — Нет, не просто благодарность! Он знает, какой я есть и принимает это, без всяких условностей. Ты же любишь из жалости. Не думаю, что это будет хорошей основой для отношений! — Джим сжал плечо Леонарда. — Мы хорошие друзья, давай ими и останемся? Тот растерянно кивнул, признавая, что в словах Джима была доля истины. Он действительно жалел Кирка и очень сильно: с его непростой судьбой, с его травмами, с его фобиями и жуткими заморочками. Тиберия хотелось завернуть в теплое одеяло и спрятать от всего мира. — Вот и я о том же, — тяжело вздохнул Кирк, наблюдая за тем, как мысли выстраиваются в голове Боунса в логическую цепочку. — Я же прав! — У него странные уши, — заявил МакКой. — И он вообще странный, как не из нашей вселенной, Джим! Кирк фыркнул, весело улыбнувшись: — Я тоже странный! Так что мы вполне подходим друг-другу! А уши у него просто очаровательные. Потянув Леонарда за руку в общий зал, он заключил: — Но если ты хочешь, мы можем съездить отдохнуть компанией, как-нибудь. — Посмотрим! — буркнул Леонард, плюхаясь на свое место. — Пожалуй позову на эти выходные Пашку. Одному ехать скучно. — Пригласи! — Джим пожал плечами. Он заметил восхищенные взгляды, которые кидал Чехов на Маккоя, и если его друг переключится на кудрявого паренька, Тиберию это будет только на руку. Рабочее время пролетело быстро. Кирк позвонил вулканцу, пригласив его к себе на ужин вечером и робко предложил остаться. По интонации Спока можно было понять, что тот безумно обрадовался. За эту неделю Джим уже научился различать тонкие нюансы в речи Грейсона. Положив трубку, Тиберий задумчиво покрутился на кресле. Тараканы в его голове выдавали какие-то акробатические кульбиты и танцевали. Неужели Джим все-таки заслужил право на счастье? Видимо да! Схватив ключи со стола, Кирк вылетел на улицу, направляя шины автомобиля в сторону ближайшего супермаркета. Забив багажник практически до верха, Тиберий поехал домой. Поставив на плиту овощное рагу, а в духовку вишневый пирог, Джим нарезал сыр и фрукты и, довольно улыбаясь, пошел в спальню. Приняв душ и надев узкие черные брюки с синей рубашкой, он начал накрывать на стол, тихо напевая себе под нос. Все ужасы и боль прошлой жизни отодвинулись на задний план, став только смутной тенью. Кирк очень надеялся, что со временем все исчезнет совсем. Спок ненавязчиво излечил его, помогая выбраться из бесконечно повторяющегося кошмара, в который Тиберий загнал себя сам. На дорожке мелькнул свет фар и тут же пропал. Джим мельком глянул в окно и просиял. Спок аккуратно парковался у дома. Открыв дверь, Кирк встал на пороге, наблюдая, как Грейсон достает с переднего сиденья какой-то сверток. — Это тебе, — вулканец чуть позеленел, протягивая Кирку кулек, из которого торчал черный носик. — Я подумал, что тебе будет не так одиноко, если он будет жить у тебя. Джим развернул плед, вытаскивая очаровательного щенка немецкого дога черного окраса. Песик чихнул и, облизав Тиберия, завилял хвостом. — Спок! Ты… — Кирк понял, что с трудом может подобрать слова. — Спасибо… я давно хотел собаку, — Джим прижал щенка к груди. — Но я точно не буду одинок если ты останешься со мной навсегда. И неважно где, главное вместе. — Ты действительно этого хочешь? — вулканец посмотрел на своего Тʼхайʼла абсолютно непроницаемым взглядом карих глаз, хотя внутри у него все переворачивалось от нелогичного чувства радости. — Очень хочу, — тихо произнес человек, поглаживая мягкую шерстку щенка. Спок был готов принять любые условия своей пары. Даже если бы Джим предложил ему просто изредка перезваниваться, Грейсон довольствовался бы и этим. Но предложение Кирка окончательно развеяло все сомнения остроухого, заставив чувствовать себя самым счастливым. Даже несмотря на то, что человек упоминал о чем-то подобном там, под землей, сейчас все окончательно встало на свои места. Вулканец сгреб Тиберия в охапку, ласково коснувшись губами очаровательного округлого ушка. — Так я перееду к тебе? — Спок улыбнулся краем губ. — Конечно! — Джим нежно поцеловал Грейсона в скулу. — Идем в дом, здесь холодно… Не хочу, чтобы ты чувствовал себя некомфортно. — С тобой мне тепло, Тʼхайʼла, — мягко ответил Спок. — Но я не хочу, чтобы ты мерз. Я только заберу сумку и вещи для собаки. И, Джим, ты прекрасно выглядишь. Накормив щенка, получившего гордое имя - Принц, Тиберий немного повозился с ним, пока Грейсон переносил еду на небольшой столик, стоящий рядом с диваном — им обоим внезапно показалось, что так будет гораздо уютнее, чем за большим столом, и устроил песика спать на огромной мягкой подушке, купленной вулканцем. Присев на диван, Кирк сразу попал в горячие объятия Спока. Огладив острые кончики совершенно очаровательных ушек, Джим втянул вулканца в долгий упоительный поцелуй. Грейсон не сдержал тихого стона, исследуя рот своего Тʼхайʼла языком, проникая глубоко внутрь, переплетаясь с ним языками. — Какой же ты сладкий, ашаям! — мурлыкнул вулканец, отстраняясь. И как ни хотелось Споку утянуть Джима в спальню и заняться с ним любовью, его Тʼхайʼла нужно было поесть. Тем более, впереди у них была вся ночь. Во время ужина, остроухий не отводил взгляда от Тиберия, откровенно любуясь им и ласково касаясь ладони вулканскими поцелуями. Оторвался он от этого занятия лишь на некоторое время, помогая Джиму убрать со стола и вымыть посуду. Сварив кофе, они с Тиберием вернулись в гостиную, усаживаясь обратно на диван. — Ты великолепно готовишь, — проговорил Грейсон, отпивая глоток крепкого кофе. Он обнимал Джима, прижимавшегося к нему спиной за талию. — Спасибо! Чем еще было заниматься одинокими темными вечерами? Только совершенствоваться… Вулканец почувствовал, что его человек улыбается. Отставив кружку в сторону, он начал медленно целовать Джима в шею, прихватывая губами кожу и вылизывая ее языком. Кирк пробормотал что-то настолько тихо, что даже Спок со своим чувствительным слухом не смог понять, что именно. — Тебе не нравится? — спросил он. — Если хочешь, я не буду трогать тебя, Джим. Тиберий повернул голову, укоризненно смотря на Спока. — Я сказал, что это невероятно хорошо. Для сильного вулканца ты не очень-то уверен в себе! — Я просто не хочу сделать что-то, что будет для тебя слишком, — виновато проговорил Грейсон, целуя Джима в уголок губ. — С тобой все что угодно не будет «слишком», Спок. Но если тебя так волнует этот вопрос, я обещаю сказать, если мне будет больно или неприятно. Вулканец посмотрел в глаза своего Тʼхайʼла и кивнул, принимая обещание. — Вот так то лучше, — довольно сказал Джим, легко поднимаясь с дивана. — Идем в спальню, думаю, что для первого раза кровать будет предпочтительнее. Спок рыкнул, подхватывая возлюбленного на руки и буквально взлетел на второй этаж, нежно прикусывая ушко Кирка. Тиберий вздрогнул, когда вулканец поставил его на пол и включил прикроватную лампу, но ничего не сказал. В конце концов, Грейсон уже видел его обнаженным и не высказал совершенно никакого отвращения. Медленно раздев своего возлюбленного, словно распаковывая долгожданный подарок, Спок осторожно опустил его на кровать и скинул свою одежду. Джим замер, широко раскрыв глаза и испытывая насущную потребность завернуться в одеяло. Он чувствовал себя гадким утенком рядом с Грейсоном. Вулканец был великолепен. Узкая талия и бедра, идеальные пропорции тела. Литые мускулы перекатывались под бледной кожей. Крепкий, внушительных размеров член прижимался головкой к животу, роняя на него тягучие капли предсемени. Сглотнув, Тиберий судорожно облизнулся. — Я… Спок… ты так красив… не понимаю, зачем я тебе нужен… любой был бы рад… — Тише, — прошептал вулканец, ложась на кровать и прижимая своего возлюбленного к себе как можно сильнее. — Ты самый прекрасный человек во вселенной, Джеймс Тиберий. Я не представляю своей жизни без тебя, Тʼхайʼла! Мне не нужен любой - мне нужен только ты! Навсегда! Грейсон перекатился, накрывая Джима сверху своим горячим телом. Обхватив его голову ладонями, Спок пристально посмотрел в глаза возлюбленного. — Я тебя люблю, — низким бархатным голосом произнес вулканец, втягивая Кирка в безумно сладкий и упоительный поцелуй. — И я тебя люблю, — хрипло выдохнул Джим, после того, как Грейсон отпустил его, стараясь отдышаться и чувствуя, как бешено колотится сердце, разгоняя начинавшую гореть кровь по венам. Лаская острые ушки Спока, Кирк целовал его снова и снова, чувствуя, как постепенно уходит тревога. Каким-то непонятным ему самому образом Джим чувствовал эмоции своего возлюбленного и в них была только любовь, безумная нежность, страсть, желание… Никакой жалости или отвращения. И Тиберий наконец-то поверил, окончательно и безоговорочно. Тихо проскулив, когда член Спока коснулся его собственного, Кирк прижался как можно сильнее к возлюбленному. — Хочу тебя, — прошептал он, смотря на вулканца совершенно синими глазами. Только с ним… Вместе… Становясь едиными душой и телом… Создавая свой собственный мир, предназначенный только для них двоих…