Шрамы

      Сехун любил осень. Он сравнивал её с собой — медленная, потихоньку увядающая, загадочная. Ему нравилось смотреть на падающие разноцветные листья и слушать, как капает по крышам дождь. Осень — это конец, подводящий итог жизни.

***

      Холодно. Осенний ветер сменял летнюю теплоту и тихо показывал, кто теперь хозяин в этом мире — сентябрь. Сехун проснулся от холода, исходящего от открытого окна. Улыбнувшись своей растерянности, парень высунул руку в окно, отдавая её на растерзание ливню. Тело покрылось мурашками, и Сехун прикрыл глаза, подергивая немного бровями. — Какое хорошее начало дня, — сам себе сказал Сехун, открыв глаза и наблюдая за стекающими по окну каплями.       Улица заполнилась «ходячими зонтиками», и Сехун, чтобы не отличаться от всех, захватил чёрный зонт и направился прямиком на работу. Неделя в роли администратора пролетела так же быстро, как летит лето. И, казалось, что в отеле он уже родной, свой, но что-то мучило его мысли, что-то его настораживало. — Ненавижу дожди! Грязь, слякоть и холод! — возмущалась Джухён, войдя в раздевалку, где сидел уже почти весь персонал. — А я люблю дождь, — заявил Сехун, присев рядом с консьержем и глядя на потрёпанную и мокрую коллегу. — Всё очищается, становится новым. — Да, в том числе и мой макияж! — недовольно произнесла девушка и надела на себя бейдж. — Нам пора, Сехун. Сегодня приезжает очень важный человек!       Парень тут же встал с места и вальяжной походкой направился за Джухён, напоследок улыбнувшись персоналу. Девушка вела его этаж за этажом, и Сехун стойко шёл за ней, не задавая лишних вопросов. — В прошлый раз человеку, отдыхавшему здесь, не понравилось, что кровати слишком жёсткие, а вид из окна не оправдывал его ожиданий, — произнесла Джухён, заведя парня в президентский номер.       Сехун прошёлся по огромному номеру, который походил на квартиру, осматриваясь вокруг. Всё было дорого и шикарно: большая белоснежная кровать, мебель из редкого дерева, привезённого из Австралии, длинные окна с бежевыми занавесками и отличный вид на Сеул. — Мы сталкиваемся и с такими мелочами, но это, если подумать, совсем не мелочи. Плохие отзывы о наших номерах, в первую очередь, отражаются на нас, администраторах. Поэтому ты должен тщательно проверять номера перед тем, как заселять в них гостей, спрашивать о любых нуждах, интересоваться, комфортно им или нет. Это важно, — чётко командовала Джухён, смотря на Сехуна.       Рабочий день Сехуна продолжился без вмешательств Джухён. Теперь парень сам встречал и провожал гостей, пользуясь советами от своей коллеги. — Растёшь на глазах, — похлопал его по плечу старик-консьерж, по-доброму улыбаясь.       Улыбнувшись старику, Сехун глазами стал искать Джухён, которую уже с утра не было видно. Решив, что надо продолжать работать, парень поприветствовал новых гостей. К концу рабочего дня все, закончив со своими делами, уселись в комнате для персонала пить чай. Они всегда так делали, когда директора не было на месте. А в конце рабочего дня он всегда уезжал, оставляя персонал под руководством администраторов.       Несмотря на прямые уговоры работников попить чай, Сехун, отнекиваясь, пошёл искать потерявшуюся коллегу. Пройдя все раздевалки и укромные места, Сехун уже потерял надежды найти её, но потом вспомнил про президентские номера на самом верхнем этаже. Как и ожидалось, Джухён находилась в президентском номере, в который сегодня так и не заехал важный гость.       Девушка в темноте сидела в кресле-качалке, укутавшись в свой лёгкий пиджачок. Балкон был открыт, и по номеру гулял сквозняк, который вызывал волны мурашек. Сехун облегчённо выдохнул и облокотился на косяк двери, думая, что Джухён его заметила или, хотя бы, услышала. Но она даже не обратила на него внимания. Это Сехун понял по плачу, всхлипываниям и тихому рёву — всему тому, что Джухён бы не позволила делать при ком-то, а тем более — при Сехуне. — Мне больше нравится, когда вы улыбаетесь, — неожиданно для девушки сказал Сехун.       Подскочив от страха, Джухён вытаращила глаза на неузнаваемую из-за темноты фигуру и стала тяжело дышать, предвещая что-то плохое. Парень, поняв её, подошёл достаточно близко, чтобы Джухён смогла его узнать. — Это ты… — взвыла девушка и опять начала плакать, подходя к нему ближе, словно зомби.       Сехун испугался её громкого плача, который разразился, как гром среди ясного неба, и попятился назад, пока Джухён не взяла его за локти и не притянула к себе. Девушка обняла его так крепко, как только можно было, и уткнулась в тёплую грудь, вдыхая запах духов, непохожих ни на какие другие. Не зная, что делать, парень остался стоять, как статуя. — Хватит обращаться ко мне на «вы»! — вдруг сказала Джухён спокойным голосом, выпустив Сехуна из своих объятий. — Я, кажется, младше тебя. Называй меня просто Джухён. — Плачь, если ещё не наплакалась. Я никому не скажу, — сказал парень, смотря на неё сверху вниз. — Ты такой… другой, — глазами, полными слёз, посмотрела Джухён на коллегу, присаживаясь обратно в кресло. — Ты как будто с другого времени.       По номеру гулял сильный сквозняк, и Сехун направился к двери балкона, чтобы закрыть её. В комнате сразу же стало теплее, но также и темно: свет исходил лишь из окон, в которые светили яркие фонари. — Не нужно включать свет. Я не хочу, чтобы ты видел меня такой. — обиженно сказала девушка, шмыгая носом.       Парень сел на кровать, стоящую рядом с креслом-качалкой, и молчал, не решаясь что-то сказать «не так». Решив узнать причину, Сехун неловко кашлянул, чтобы привлечь внимание Джухён. — Меня бросил парень, — выдавила из себя улыбку девушка, будто прочитав мысли робкого Сехуна. — Ты, наверное, считаешь меня дурочкой, — усмехнулась она. — Ты любила его?       Джухён задумалась, хмуря брови: вопрос оказался для неё сложным. — Понятно, — сказал Сехун. — Если бы любила, сразу бы ответила, а не задумывалась и молчала. Влюблённые — это сумасшедшие, которые хотят либо рассказать о своей любви всему миру, либо скрыть её. Но они никогда не молчат, — парень поймал на себе заинтересованный взгляд заплаканных глаз и встал перед девушкой. — Пошли, — протянул он ей руку. — Куда? — вытаращила глаза девушка, но всё-таки протянула ему руку. — Забывать твою «любовь»! — засмеялся Сехун и вывел зарёванную Джухён из злосчастного номера на прогулку по ночному Сеулу.       Джухён теперь полностью доверилась парню, которого знала лишь неделю. Ей он казался необычным, непохожим на других парней, уникальным. И Джухён всегда его слушала с изумлением и восторгом, так, как никого и никогда не слушала. И с ним она становилась послушной, какой не являлась с детства, менялась в лучшую сторону, только смотря на его милую улыбку и в добрые глаза.       Сехун хотел помочь всему миру без корысти, сделать добро каждому человеку — эти качества очень удивляли Джухён, которая не привыкла делать ни то, ни другое. Порой ей казалось, что Сехун — потерявшийся маленький ребёнок, который не знает мира совсем, не понимает, какие жестокие бывают люди и сколько боли они причиняют. Джухён готова была его защищать от этого мира, но потом вновь понимала, что это он её защищает от всей этой серой массы, в которую она превращается.