Scrappy Fragments: стословки

Когда конструкция хеликерьера окончательно разваливается под ними, Солдат твердо решает сначала спасать докопучего мужика, а потом уже разбираться, на кой. Он ловит его еще в полете, прижимает к груди. И это ощущение моментально вытесняет все остальные: и воспоминание о чувственных разбитых губах, и образ высоких скул под металлическим кулаком, и захват сильных рук, которыми Капитан даже в бессознательном состоянии вцепляется в Солдата. Как будто так и надо. В брюках моментально становится тесно. Солдат практически радуется, когда над ними смыкается холодная вода. *** Погоня в туннеле разворачивается стремительно. Стив кидается на преследователя Баки, пытается сбить его с ног. В результате валит на землю самого Баки, от души впечатывает в асфальт и падает сверху. Грудью на грудь. Когда к Баки возвращается возможность дышать, он награждает Стива очень выразительным взглядом. И одно Стив знает наверняка: все он прекрасно помнит. *** Им приходится отступить. Главное — все сделать четко и занять место для укрытия. Почему они с Романов кидаются к одной стратегической точке, Баки вполне может объяснить. Они часто действуют по схожей схеме в таких ситуациях. Почему там же вместе с ними оказывается Стив, для него большая загадка. Места между чертовым шкафом и стеной критически не хватает. Баки чувствует, как грудь Стива прижимается к его груди. Наташа краснеет (воздуха не хватает). Они молчат одну очень томительную и неловкую секунду, потом Романов произносит что-то про силу шести. Теперь уже краснеет Стив. *** Стив знает, что его любимая команда обожает позубоскалить. И иногда он был бы и рад отключить уж слишком острый слух и не слышать некоторые вещи. — Если бы Капитан Америка выиграл конкурс «Золотые сиськи Америки», было бы очень удобно, — рассуждает Бартон. — А «Серебряные сиськи» достались бы Барнсу, — отвечает Наташа. — Он разве так уж хорош? — с сомнением тянет Клинт. — Я однажды видел его в мокрой рубашке, когда Кэп вытаскивал его из воды, — неожиданно вступает в разговор Сэм. — И он практически прижимал его… грудь к своей груди. Короче, там очень здоровая конкуренция. Стив ретируется от двери и решает просто никогда об этом не думать. Вечером Баки очень терпеливо интересуется, с какой целью Стив постоянно пялится то на свою грудь, то на его. *** Когда у Баки не раскрывается чертов парашют, он может только мысленно выть от досады. Во-первых, как теперь доказывать Стиву, что в парашютах вообще есть смысл? Во-вторых, ну почему он значительную часть своей жизни вынужден проводить в свободном падении? Но его, конечно же, ловит Стив, прижимает к себе в каком-то очень странном положении «грудь-к-груди» и дергает кольцо своего парашюта. И это все компенсирует. *** Последнее, что Сэм ожидает увидеть, открывая дверь комнаты — это целующуюся парочку ветеранов. И делают они это с таким искренним упоением, и рука Стива при этом так бесстыже вцепляется Барнсу в волосы, что они даже не замечают вторжения в их личное пространство. Сэм в ужасе опускает взгляд, видит, как капелька пота стекает по ключице Стива, как он трется грудью о грудь Барнса, пока тот срывает вполне однозначный стон с его полураскрытых губ. Перед уходом Сэм очень громко хлопает дверью.