Остаток света

Моей первой мыслью при въезде на территорию школы Нортвеста была: «Меня заметят». Учеников было не так-то и много, просто на мотоцикле была одна я. И хотя на мне были вещи стиля Гранж, это только сильнее приковало ко мне сотни любопытных глаз. — Крутой мопед! — ко мне подошёл парень-блондин. — Угу, спасибо. Зная, что мне надо в первый корпус, я направилась к крыльцу, но неожиданно на ступенях остановилась. Все смотрели на меня, но чей-то взгляд был уму непостижимо каким жёстким. Мне стало тяжело дышать даже. Я оглядела стоянку: машины были не очень дорогими, но и не со свалки, единственное, что выделялось — это чёрный мерседес прямо по курсу. Рядом с ним, облокотившись на него всем телом, стояли два парня и девушка. Первый — высокий и мускулистый, коротко подстриженный — обнимал рыжеволосую маленькую дюймовочку за плечи, а второй… У него были белые волосы. И синие глаза. На таком расстоянии не могла различить цвет, но я была точно уверенна, что они синие. Все они не были похожи на семью, лишь цвет кожи, мертвенно-бледный, был единственным доказательством, что они — родня. Эти ребята уставились на меня, как на восьмое чудо света. А потом парень с белыми волосами сильно ударил по капоту машины, и я подпрыгнула на месте. Он был зол. На меня? Может, я долго пялюсь? Решив, что это так, я нехотя прошла в здание. — Ты, наверное, Элизабет, да? — рядом со мной оказалась девушка моего возраста. Одна прядь у неё была покрашена в розовый и свисала на глаз, остальные волосы были чёрными и завязаны в хвост. Я поняла, что, скорее всего, одна пришла с распущенными волосами. — Да. — А как сокращённо? — Эльза, — проговорила я, продолжая идти в корпус. — Это так замечательно, что ты приехала! Тебе тут понравится! Мы очень любим гостей. — протараторила новая знакомая. А, нет. — Прости, я не спросила, как тебя-то зовут? — О, меня Туф. Туффиана, если хочешь. Я… — она продолжила бы говорить, но я её перебила. — Кто это стоял около чёрной машины? Они бледные, и их трое. Она удивилась моему вопросу. — Фросты. Не надо к ним подходить. Они никому не нравятся в школе. Слишком странные. — Почему? — Они ни с кем не общаются, Эльза. — Мы остановились перед моим шкафчиком. — Вот, смотри, — она показала, как они входят в школу. Все немедленно расступились перед ними. Первым шёл он — такой красивый и неимоверно сосредоточенный. Он бросил на меня испепеляющий взгляд, и я перестала дышать. И всё-таки глаза синие. Он отвернулся. — Это Джексон. Он, конечно, умопомрачительный, но, увы и ах… — она сделала мученический вид. — А это Анна и Кристофф. Всё время вместе. — Хотя брат и сестра! — к нам подбежала ещё одна девушка. Видимо, подруга Туф. — Да, но они все усыновлённые, поэтому это вполне законно. И это не твоё дело, Ниа. — прошипела Туф. — Ясно, — пробормотала я. На первых трёх уроках я сидела с Туф. Она бешено рассказывала обо всех правилах в школе, но я почти её не слышала. Я смотрела на третью парту, что была спереди, и поэтому не видела прожигающих меня насквозь синих глаз. И это хорошо, потому что, как мне кажется, это не прошло. Уже выходя из здания школы, я попрощалась с девочками. Друзья быстро заводятся. К нам ещё в столовой подсели два мальчика, и я быстро сообразила, что девчонки влюбены в них. Особенно, когда они начали ко мне подкатывать. Ужас. Ужас оказывается бывает и хуже. Я подскользнулась на последней ступеньке, и мне в ладонь врезался острый камень. А всё потому, что этот чёртов Джексон всё также продолжал на меня смотреть. Когда я подняла глаза, его уже не было видно. Он стоял в двадцати метрах от меня, но бесследно куда-то исчез. Посмотрев на руку, я скривилась: камень застрял в руке. Туф рассказала, что за школой есть кран с чистой водой, так как на проходящих рядом занятиях физкультурой люди хотят пить. Была не была, я пошла именно туда. Я завернула за школу, к счастью, там никого не оказалось. Впереди лес, позади стена. Было страшно идти дальше, мысль о шакалах не давала покоя. Остановившись в трёх метрах от кранчика-фонтанчика, я не могла пошевелиться. Вдох, и пошла. Было крайне сложно, казалось, какой-то магнит меня отталкивал от воды, но тут из-за противоположного угла вышел он. Накинув на себя маску безразличия, я старалась быть спокойной, но что-то мне подсказывало, что надо бежать. И моё какое-то там по счёту чувство меня не подвело. Его ноздри раздувались, он тяжело дышал, как будто не мог остановиться вдыхать какой-то запах. Я так обычно делала, когда нюхала цветы. И Джексон не просто шёл — он бежал. И бежал он ко мне. Я раскрыла глаза сильнее, когда он подлетел ко мне и схватил за запястье руки, из которой текла кровь. Ледяная! Его рука была ужасно холодной! На его лице было столько эмоций… Боль, испуг, он как будто терялся, что ему надо сделать. Взвешивал всё на свете, а потом он резко посмотрел на меня. Гримаса боли и ужаса застыли на лице, а между бровями появилась складка, он всё также глубоко дышал. Мне стало больно от того, как он держит меня за руку. — Мне больно, — прошептала я. Он прерывисто выдохнул, и мне показалось, что застонал. Ловким движение руки вытащил камень. Меня словно ошпарили горячей водой. Я закричала, потому что это было не столько больно, сколько неожиданно, хотя это было действительно больно. — Эльза? — голос, полный переживания, вернул меня на землю, и я осознала, что он промывает мою рану. — Тихо, — прошептал он и склонился к ране, вдыхая полной грудью запах. — Что ты делаешь?! Убери свои руки! — я неистово закричала и попыталась вырваться, но он оказался сильнее меня, и я лишь скорчилась от жжения в руке. — Эльза, — он опять произнёс моё имя с переживанием, у него нежный голос, и я поняла, что готова слушать его снова и снова, — я хочу помочь. Он наклонился к ране и подул на неё. Ледяное дыхание опалило кожу, и кровь застыла, а рана затянулась. Я ахнула. — Ммм… — он скорчился будто от боли. — Как?.. Как ты это сделал? — это сон, я твердила себе, что в реальности этого не бывает, но от боли в руке я бы проснулась, а не продолжала бы стоять рядом с ним. — Это неважно, Эльза, — и в следующий миг, когда я моргнула, он исчез.