Данер поднял пистолет и приставил ко лбу Дарьи.
Прошло несколько мгновений. Данер так и не нажал на курок.
Пистолет медленно съехал по лицу колотящейся в диком ознобе девушки.
— Н-н-не м-м-могу же я тебя убить, п-п-пока т-ты не попробуешь. Т-томоко не голодна, а Анна не очень х-х-хорошо себя чувствует, — после этих слов мужчина повернул голову к себе, — Анна, может пр-р-риляжешь? — выждав несколько секунд в ожидании ответа, но так и не получив его, Данер перекинул многострадальную голову через плечо, которая со смачным шумом рухнула в мусорное ведро. — Давай, ты должна попробовать, — не опустив пистолета, Данер сел на своё место, продолжая ждать. — Д-д-да попробуй ты, чего очкуешь?! — выпалил наконец мужчина, чем заставил девушку вновь вздрогнуть. Пододвинув свою тарелку к себе, Данер взял в руку полу съеденное сердце, — Д-для начала пойми, ч-что это не более ч-ч-чем мясо. Мы же едим мясо коров, к-к-куриц, р-рыб? Это тоже мясо. Самое обычное мясо с-с-самого обычного ч-ч-человека. Он внимательно посмотрел в лицо Дарьи, словно пытался там что-то прочитать. Данер казался расслабленным, но его рука с оружием даже не дрожала, пока серебристое дуло всегда было направлено на голову девушки. — И не н-надо ныть мол, — Данер изменил тон голоса, подражая визгливой девушке, — ≪Ой, у неё же были д-д-дети, у н-н-неё б-б-были м-м-мечты, о-о-он-на же ч-ч-человек! ≫ — после чего широко улыбнулся, демонстрируя зубы, к которым он поднёс сердце, откусив от него кусок, который мужчина проглотил не пережевывая, — В-в-все её д-дети мертвы, я п-п-постарался. — начал Данер разъяснять, перейдя на шёпот, схожий более с шипением какой-то змеюки, — В-в-вс-се её мечты испарились, а-а-а п-п-перед тобой лежит просто мяс-со, причём довольно вкус-сное, — на глаза Дарьи навернулись слёзы, которые, словно обретя какой-то разум, не осмеливались выходить наружу, будто бы боясь убийцы, — Есть мяс-со естественно, а чт-т-то естественно — то н-не б-безобраз-зно. Попробуй, я старался. А н-не т-то обижусь. Данер изобразил карикатурно-грустную физиономию. — Вс-с-сё эт-то время м-м-мне так и не уд-далось пред-дложить ком-м-му то п-п-поесть вм-м-месте с-с-со м-н-ной. К горлу подкатил ком, который девушка старательно пыталась сглотнуть. Хотелось закричать, но страх перед тем, что ей сразу же пустят в голову пулю слишком сдавливал горло, будто бы вцепляясь в него ледяными пальцами. Дарья приоткрыла рот, поместив туда кусок мяса. Она сомкнула на вилке зубы, стягивая человечину с зубьев, после чего так же быстро, не жуя, проглотила. — За… зачем ты это сделал?.. — слова метались в голове, но губы и голосовые связки были будто бы сделаны из кремня, не смея хоть как-то пошевелиться. Данер откинулся на спинке стула, недоумённо глядя на Дарью. — А за что об-бычно убивают? — убийца развёл руками, — У м-меня полный пакет, — после чего он начал перечислять, загибая на свободной от оружия руке пальцы, — мне за это платят, это моя работа, я это умею, мне это нравиться и, конечно же, моё любимое… Данер помедлил, после чего внезапно сорвался с места, хватая левой рукой Дарью за горло, приставляя дуло пистолета к её виску правой. Картинка мира поплыла перед глазами девушки, грозясь превратиться в одну сплошную бесформенную массу из пятен. — Еда, милая. Я-я их ем-м, потому-что н-ник-кто не оказывает в н-наше время такой чести покойникам. Я их-х ем, потому что я беру ответственность за их жизни, а-а з-значит беру ответственность и за их тела. Я их ем, потому что их тела больше ни на что не годны, но из всех причин, к-к-которые я м-могу придумать, есть одна самая важная… Мужчина наклонился к Дарье и его горячее дыхание обдало её ухо. Он сильнее сжал хватку, сдавливая горло девушки. Взгляд Дарьи перемещается в глаз Данера. Золотисто-карие глаза девушки, зрачки которых сжались до размера песчинок, устремились в одну конкретную точку. — Я обожаю резать их, обожаю кусок за куском поглощать их. Обожаю смаковать их жизни у себя на языке. Н-но д-даже к этому есть ещё более главная, обобщающая причина. Данер берёт драматическую паузу и слегка ослабив хватку на шее Дарьи, произносит: — Я псих, Дарья. — Ну надо же… — с долей сарказма ответила Дарья сквозь спёртое дыхание. Глаза девушки теперь смотрели на мужчину прямо, не бегая и не скрываясь, и лишь изредка взгляд мутнел, от чего Данер превращался в уродливую лужу с чёрным пятном вместо волос. Одно оставалось предельно чётким — его глаз, который даже сквозь эту лужу смотрел на девушку. Данер внутренне чувствовал, как его передёргивает: сердце билось быстрее, а в вены будто налили раскалённой лавы. Если ещё секунду назад он воспринимал Дарью как случайного свидетеля, с которым можно поиграться, ну, а лишь потом убить, то теперь маньяк рассматривал иной способ удовлетворения. — «Эта девчонка. Она слушала, она попробовала. Всё это время она видела во мне лишь зачуханного задрота, а теперь я перед ней. Я настоящий. Нет, так не пойдёт. Она меня видела таким слишком долго. Нельзя позволить ей уйти в могилу с сомнением. Возможно, она сейчас думает, что Данер всего лишь слегка помешался. Будто раньше я был нормальным. Я никогда не был нормальным! Я никогда не был добрым!» — Я тут подумал кое о чём… — Данер встал со стула и обошёл Дарью со спины, — Ты знала меня некоторое время как «обычного человека». А теперь я вот такой… Внезапно, маньяк кинул свой пистолет вперёд, после чего тот рухнул прямо в разверзнутые внутренности туши на блюде, — И мне жутко з-з-за-а-а…Данер внезапно замолчал.
Повисла ничем не нарушаемая тишина. Он и раньше мог разозлиться из-за того, что дефект речи обрывал его, но в этот раз он просто замолк. Было слышно только его тяжелое дыхание. — Разденься, — внезапно произнёс Данер, всё так же стоя за спиной у Дарьи, — Я посмотрю и решу что с тобой делать. Девушка вновь резко дёрнулась, повернув к нему голову. Стиснув зубы, она разорвала зрительный контакт с убийцей. В мыслях теперь вились лишь оскорбления, вместо тишины дикого ужаса. Вилку Дарья положила на тарелку и, взяв свою красную толстовку снизу, быстро собрала её у груди, сняв, после чего отбросила в сторону. Под толстовкой была чёрная майка, которую она так же начала снимать, дрожа. Внутри зарождалась злоба, которая, однако, не вытесняла остатки страха. — Конечно же я тебе объясню зачем это, — заговорил Данер и, словно случай специально выбрал этот момент, из колонок в комнате убийцы на всю квартиру заиграло произведение Бетховена: Лунная соната, — Я достаточно избирателен в плане выбора тех, кого я убью сейчас, а кого позже. Была одна девушка, постарше тебя, но она слишком много кричала, а потому мне пришлось сначала её убить, а потом трахать. Данер расплылся в улыбке. — Конечно же я пошутил. На самом деле мне нужно оценить твои ф-ф-физические данные, ч-чтобы рассмотреть т-т-твою полезность в будущем. Как г-г-говорится — живое тело, полезнее мёртвого. Маньяк отошёл к стулу и сел на него, наблюдая за тем как Дарья раздевается. Его единственный глаз исшрестил изгибы её тела вдоль и поперёк. Данер молчал. Внезапно он рассмеялся и вновь заговорил тоном, наполненным умиления. — Не-е-ет, на самом деле я пошутил во второй раз. В первый раз я сказал правду. Оставаясь внешне холоднокровным и саркастичным, Данер, а самом деле едва держался. Его разум метался между расчётом и желанием немедленно начать измываться над Дарьей. Хотелось выпустить своих демонов прямо сейчас, чтобы опробовать все самые изощренные вещи на живой девушке, которая будет дышать, кричать, извиваться под ним, а не на безмолвном и бездыханном трупе. Большинство из них настолько непослушны, что можно только мечтать о более покладистом экземпляре. Инстинкт самосохранения вынуждает совершать людей невообразимые вещи, а это сильно калечит тела. Дарья смотрела на Данера, больше не дрожа. Пальцы хоть и не слушались, вечно соскальзывая с предательски скользких и гладких пуговиц, но тело больше не выглядело так, словно его вот-вот разорвёт от резонанса. Девушка сняла с себя джинсы, откинув их в сторону. Мужчина видел её всю: её стройное мягкое тело, на котором, всё же, были видны плоды сидячего образа жизни, бледную кожу, миниатюрную грудь. Глаза девушки, карие и злые, были направлены в лицо мужчине, руки сжаты в кулаках, а дыхание тщетно пыталось выровняться. Тонкие губы сжаты, а брови сведены к переносице. Данер сидел молча, разглядывая обнажённую Дарью.С его лица не сползала улыбка.
— «Я король ситуации. Я здесь главный, — повторял он самому себе, — Она будет делать всё, что я скажу. Она не опасна, нет. Может закричать, но музыка включена достаточно громко, может попытаться меня ударить, но я точно смогу предотвратить такой медленный удар. С ней можно делать Всё! Всё, что я захочу!» Убийца подрывается с места, хватая Дарью за правую руку и впиваясь губами в её шею. В голове хлещут росчерки алых молний. Сердце стучит так, словно сейчас разорвётся от количества выброшенного в него адреналина. Данер был возбужден и взвинчен сверх меры. Он лапал Дарью за все сокровенные места, возбуждаясь ещё сильнее. Даже не пытаясь быть нежным, он толкнул её на пол коридора и навалился сверху. Голова девушки больно ударилась об полы линолеума, из-за чего Дарья едва ли не прошипела. Главенствующую роль в естестве девушки заняла лишь мысль о скорейшем освобождении.Даже если это будет убийство, даже если это будет смерть.
— Б-б-будешь умирать, п-пока я тобой занимаюсь… — прошипел он, рывком раздвинув ей ноги, правой рукой убийца вновь схватил её за горло, начав душить уже по настоящему, вдавливая пальцы в трахею, почти ломая её. Вцепившись в руку Данера, когда тот схватил девушку за горло, она сильно сжала её, вцепившись в кожу своими короткими ногтями, что, разумеется, не дало бы результата ни в каком случае. Данер буйствовал. Пытался сделать всё одновременно, чтобы все демоны в его голове были довольны, чтобы насытиться этим телом целиком и полностью. Но что-то было не так. Он никак не мог надавить на горло Дарьи достаточно, чтобы начать необратимый процесс, при котором она будет просто лежать и задыхаться, захлёбываясь в собственной крови и слюнях. Внезапно в голову Данера ударило осознание. Весь его раж и желание измываться над Дарьей пропали. Убийца, словно поражённый разрядом молнии, уставился на девушку своим единственным глазом.Из него текли слёзы.
Руки Данера дрожали.
Он выпустил горло Дарьи.
Как только горло девушки было освобождено, она захотела воспользоваться этим: ударить его, впиться зубами в шею, однако, увидев лицо Данера, девушка впала в ступор. Убийца закрыл рот рукой, осознавая новое для себя чувство. — Я-я-я н-не х-хочу т-т-тебя убивать… — промямлил он, наваливаясь вперёд и утыкаясь лицом в грудь Дарьи. В голове её всплыло чувство диссонанса. Пальцы мужчины царапали пол, а сам он продолжал беззвучно плакать. Больше Данер не был убийцей. Сейчас он был просто ребёнком, который внезапно столкнулся с тем, что он боялся больше всего. С тем, что сможет поставить крест на его жизни и работе.Он столкнулся с человеком, которого не может убить.
Данер вызывал в девушке всё меньше и меньше ужаса, лицо приобретало всё менее шокированное выражение: брови вновь приблизились к переносице, губы сомкнулись. Она смотрела на мужчину как на человека, которого, казалось бы, хотелось утешить, но она понятия не имела как. В итоге девушка мягко положила ладонь за затылок мужчины, немного погладив. Сквозь грудную клетку можно было услышать, как глухо бьётся сердце, словно бы более там не было ни лёгких, ни рёбер, лишь пустое пространство. Когда Данер почувствовал, что Дарья его принимает, он прополз немного вперёд и уткнулся лицом ей в шею. Руками он обнял её вокруг талии, прижавшись к ней всем телом. Данер дрожал. — Эт-т-то… моя работа… — начал Данер негромко, — Я-я-я уб-биваю л-людей, за деньги, м-мн-н-не это нравится, я люблю это д-д-делать, но т-тебя я-я-я не хочу уб-б-бивать. Не м-могу, н-не справлюсь… Глаз Данера был открыт и он смотрел в пол, словно там внезапно появится ответ. — Я-я-я н-н-не сделаю этого, но м-мои кол-леги сделают, не выдавай м-меня. — девушка так же мягко положила на затылок Данера вторую ладонь, обнимая его вокруг шеи, — Я н-не хочу, чтобы т-т-ты пострадала… Страх ушёл вовсе, оставив за собой непонимание и удивление. — Хорошо… Маньяк практически запер Дарью в объятьях, не давая ей каким-либо образом двигаться. Данер замер. Музыка из комнаты стала для него далёкой. Выпотрошенное и зажаренное тело на столе уже начало привлекать мух, от вида которых девушку передёргивало раньше и передёрнуло сейчас. Дарья не отталкивала мужчину, ничего не говоря и ничего не отвечая.Вся ситуация перестала ей казаться абсурдной и нереальной. Она пока просто принимала Данера в своих объятиях, тихо поглаживая того по немытым волосам.