With only one wing

После сражения Фриск проснулась на руках у Ториэль. Женщина выглядела слегка встревоженной, но вполне здоровой и приятно улыбалась Фриск, нежно гладя ее по голове. Вокруг них так же столпились и остальные монстры. Фриск подскочила. Ей все еще мерещился одинокий силуэт маленького Азриэля, старательно прячущего слезы. В голове все еще стояла картинка боя. Как оказалось в последствии, ни один монстр не помнил о том, что случилось после того, как Папирус собрал всех в тронном зале. Зато каждый монстр знал - барьер разрушен. Все радовались и поздравляли друг друга, говорили о будущей жизни под теплыми лучами солнца; на свободе, где нет гнетущих стен. Монстры поделились на два лагеря: те, кто мечтал поскорее покинуть подземелье, и те, кто с опаской относился к этой затее... Однако, никто не высказывался против того, чтобы покинуть гору. Сборы были не долгими. И вскоре каждый из них стоял на обрыве, откуда открывался прекрасный вид на большой город, с уходящими в небо, небоскребами. Каждый маленький монстрик пугался шума машин, эхом доносившегося до них. У многих навернулись слезы на глазах от вида закатного солнца и виднеющегося вдалеке моря. "Поздравляю! Наконец-то... Свобода!" - слышалось отовсюду. Фриск стояла в окружении самых лучших друзей. На душе было спокойно и легкая улыбка украшала ее лицо и лицо Чары, который все так же не желал оставлять ее. Она наконец прошла игру... Что можно было бы еще пожелать? Однако, поддерживаемая под руку с Ториэль, Фриск съедали неприятные мысли - о будущем, о прошлом, о том, как отнесутся люди к монстрам, будут ли они готовы? Размышлять над этими вещами не хотелось, но они сами навещали Фриск в ее голове, копошились там, словно тараканы. - Фриск, не желаешь ли ты стать посланцем от лица монстров? - прервал ее размышления басистый голос Азгора. - Конечно, - без колебаний ответила она и заметила, как собравшиеся облегченно выдохнули и улыбнулись ей. Впереди ее ждало еще много работы... * * * Фриск не ожидала, что останется с Ториэль. Они поселились у подножья горы Эббот, где в короткий срок построили себе маленький, но уютный домик с небольшим садиком. Как девушка и думала, люди с опаской отнеслись к монстрам, но вынуждены были признать их как отдельную расу, заслуживающую своего места под солнцем. Фриск выступала в роли дипломата между двумя сторонами и каждый день посещала ратушу, чтобы принять участие по решению некоторых вопросов. Но она была не одна. С ней был Чара, помогающий принимать решения. С недавних пор он изменился. У него больше не наблюдались вспышки злости, а каждое свое действие он обсуждал с Фриск, будто боялся неодобрения с ее стороны. Со временем каждый монстр нашел себе призвание. Папирус которую неделю разъезжал на красном автомобиле, о котором давно мечтал. Ториэль открыла школу, как для людей, так и для монстров. Азгор каждый день пропадал на заседаниях, разрабатывал новые законы, переговаривал с представителями других стран. Санс... Ну, он все так же оставался привычным ленивым скелетом, подрабатывающий на нескольких работах сразу. - А чем планируешь заниматься ты? - спросил он однажды, когда они прогуливались по лесной тропинке недалеко от дома. - В школу уже поздно... Университет? Тогда Фриск ничего не ответила, лишь улыбнулась. Санс тоже не стал расспрашивать дальше. Так они и шли молча до дома. Заходящее солнце освещало дорогу, листва качалась в такт ветру, в кустах шумели сверчки... Привычная погода для этого сезона. Фриск наслаждалась этим, не замечая, как встревоженный взгляд Санса то и дело скользил по ее лицу. Он то и дело приближал свою руку к Фриск, желая обнять, успокоить, защитить, но бессильно опускал ее, тяжело вздыхая и повторяя про себя: "Рано". - Как долго продлится это? - спросил тогда и Чара, стоило Фриск лишь шагнуть за порог своей комнаты. - Прошел почти месяц. Рано или поздно кнопка перезапуска проявит себя... И что тогда? - Не знаю, - прошептала Фриск. Ее всю трясло. Каждую ночь ей снились сны об этом дне. И каждое утро она просыпалась с мыслью об этом. Тяжело прислонившись головой к двери, она расплакалась, выпуская накопившийся стресс. Чара обнял ее. Такие истерики уже стали привычкой для Фриск. Днем она старалась не показывать окружающим своего страха и лишь ночью давала волю чувствам и опасениям. Лишь Чара знал о этом... Лишь он мог успокоить... - Знаешь, недавно Санс спросил меня, чем я хочу заниматься, - сквозь слезы сказала она. Красные глаза уставились на нее и она продолжила, - Они... Каждый из них осуществил заветные мечты, а я... Все боюсь разрушить их лишь нажав на кнопку! Они не заслуживают этого! - Никто не заслуживает, - согласился Чара. - Я хотела бы поступить в университет, - тем временем продолжила Фриск горько улыбнувшись. - Но не знаю в какой... Да и стоит ли пытаться, если каждый день переживаешь как последний. Фриск замолчала, успокаиваясь. Чара крепче прижал ее к груди, погладив волосы. Так они и сидели на полу, каждый задумался о своем. - Я не хочу исчезать... * * * Этот день настал через полтора месяца. Кнопка перезапуска появилась над головой ближе к вечеру. Фриск, уже смирившаяся с этим, оставалась только терпеть боль как можно дольше, лишь бы ее друзья были счастливы. А еще через неделю она свалилась с высокой температурой прямо на площади, где выступала перед народом. Ториэль тогда сильно испугалась. Такое стало случаться все чаще и чаще, пока Фриск окончательно не слегла. - Прошу, Фриск, сделай сброс! Ты же исчезнешь, - умолял Чара. - Хватит страдать. Тебе же больно! Ничего страшного не будет, если ты всего лишь нажмешь на кнопку и перезапустишь игру. Все просто начнется с начала. Чара умолял Фриск каждый день. Остатки его души трепетали от горя и горечи. Наблюдая, как его подруга чахнет, он не мог ничего сделать с этим. И это его просто жутко бесило! Девушка же металась в постели от боли и кошмаров. Она что-то бормотала во сне, но никто не мог разобрать слов. - Что мне делать, Санс? - спросила однажды Ториэль, зашедшая поменять компресс на лбу Фриск. - Я не хочу потерять еще одного ребенка! Не могу наблюдать, как умирает еще одно дитя! Папирус сидел на кровати рядом с девушкой и сжимал ее руку, рассказывая о прошедшем дне. Он приходил почти каждый день и рассказывал обо всем случившемся. - Я не знаю, Тори, - ответил Санс. - Что говорят в больнице? - Врачи ничего не понимают! - крикнула монстриха. - Они говорят, что дитя здорово и не могут найти никаких отклонений! - ТИШЕ! - шикнул на них Папирус. - ЧЕЛОВЕК ЧТО-ТО ГОВОРИТ ВО СНЕ. Все склонились над больной, но большинство слов никто так и не смог разобрать. В какой-то момент Сансу послышалось имя - Гастер. Фриск повторила это имя несколько раз, пока снова не провалилась в забытье. * * * Ночью Фриск все же пришла в себя и потемневшими от болезни глазами обвела взглядом комнату. Рядом обнаружился Чара, крепко сжимавший ладонь девушки. Он улыбнулся ей, стоило ее взгляду задержаться на нем подольше, но все внутри него перевернулась, когда Фриск безжизненно отвела глаза и скривила губы в очередной вспышке боли. - Т-так больше не может продолжаться! - воскликнул Чара, приподнимаясь с кровати. - Фриск, умоляю... Прошу, сделай сброс! - нет ответа. - Фриск? - ответа нет. - Сброс-Сь н-наКоНЕЦ эту чертОвУ игрУ!!! Фриск вздрогнула от этого крика, но так и не пошевелилась. Даже не ответила. Подбородок Чары задрожал. Он упал лицом на одеяло. Его тело дрожало, а в тишине слышались всхлипы. - Я не прошу для себя... Фриск... Это важно для тебя. Ты умрешь, если не сделаешь этого!.. Прошу... Я... Не смогу без тебя, - шептал Чара. - Ведь... Я люблю тебя... Сбросить игру? Нет; Да;