Всё, что можно было услышать здесь — карканье и звук трепещущих крыльев.
Небольшая стайка воронов взлетела ввысь, прямо к серым массивным тучам, предупреждающие о скором ливне. Кажется, с грозой.
Солнце садилось за горизонт, немного разбавляя серость и уныние оранжево-красными тонами. Закат. Красивое время суток, не так ли? Создавалось даже немного романтичное настроение, сколько признаний в любви прозвучало именно вечером, сколько объятий, поцелуев…
Было бы еще лучше, если бы не собирался дождь.
Наперекор вечерней тишине шел противный холод, пробирающийся прямо в сердце, и зябкая сырость, пропитывающая душу духом осенней депрессии. Весьма неприятно, осознавая, что сейчас середина июля и такая погода стоит еще с мая.
Вдалеке загрохотал гром, заставляя содрогнуться весьма странную личность где-то в дебрях свалки. В её зубах висела только что убитая туша ворона, смахивающая на чёрное тряпьё из перьев.
Джейд зашипела, когда на её нос упала первая капля дождя. Она жутко не любила дожди, когда влага впитывается в шерсть и оттого становится еще холодней и тоскливей. И обидней, ибо ворон будет не такой вкусный, когда промокнет. Девушка сорвалась с места, на четверых конечностях ловко оббегая небольшие кучи мусора и перепрыгивая машины. Она бы могла переждать ливень в любой из них, но её ждут.
К сожалению, и без происшествий не обошлось — перепрыгивая очередную кучу мусора, Чан зацепилась ногой об торчащую железную трубу и упала лицом в грязь, да еще и разрушив «мусорную пирамидку», из-за чего половина отходов посыпалось прямо на неё.
Аргх, охота удачная, но без травм домой не дойдёт.
Возможно, полукошка так бы и осталась лежать здесь, если бы не тёплое мягкое трение чужого тела об её руку.
Джейд резко подняла голову, агрессивно сверкнув яркими жёлтыми глазами в полутьме. Она бы и напала на «противника», выцарапав глаза, но вовремя поняла, кто это был — котик. Не просто котик, а её знакомый, которого девушка прозвала Маршмеллоу. Кот сам по себе выглядел как кусочек зефира — очень пушистая белая шёрстка сказывалась в создании сего образа. А висячие ушки и куцый хвостик добавляли милостей. Вот только глаза действительно пугали — синие, как лёд, безжизненные и холодные, как этот вечер.
Сама девушка немного пугалась этих глаз. В них не было никаких эмоций. Хотя, какие еще эмоции и чувства могут быть у котов, спросите Вы? Чан бы ответила на этот вопрос простой фразой: «Пф, конечно могут, что за глупый вопрос? Это собаки бездушные и безвольные существа, а котах есть толика величия и гордости, вот!»
Джейд поднялась на колени и уже в руки взяла убитую птицу, которая лежала рядом с её головой. Наверное, выпала, когда девушка падала.
На ногах она быстро поплелась в фургон, находящийся от неё в паре метров. Дождь уже сильно моросил, заставляя девушку и её спутника быстрее бежать к убежищу.
Внутри фургона было ни чуть не лучше, чем на улице, но и на том спасибо. Как только полукошка залезла вовнутрь, её встретили мордочки остальных четырёх котов. Того чёрного янтарноглазого кота с белой грудкой и животом, который вёл себя наглее всех, звали Пипер. Он был самый худой из всей этой кошачьей компании, и ел он немного, отговариваясь, что не голодный.
Трёхцветная кошечка с карими глазами, в которых Чан всегда разглядывала заботу и уверенность, называлась Табита. Она была любимицей девушки, хотя и других «друзей» она любила не меньше её.
Кот, сидевший в углу фургона, носил имя Смоки. Он был красивого дымчатого окраса с чёрными полосками и длиннющим хвостом. Смоки был самым скромным и нелюдимым из всей толпы в этом фургоне, ибо был глух, да к тому же потрёпан собаками — у него не доставало левой передней лапы.
Ну, и наконец, самая несерьёзная и игривая кошка — Джинджер, рыжая, яркая и неподражаемая.
Джейд полюбила их всех, они стали её единственными друзьями на этой свалке. Единственная компания, которая отлично понимает её. С уверенностью можно заявить, что если бы не они, девушка бы сейчас болтала с птицами и с голосами в её голове, хэ-хэ.
Чан положила ворона на пол и села рядом, в то время, как пушистые товарищи жадно набросились на трапезу. Пипер, как и всегда, откусил два-три раза и ушел восвояси.
— Тебя долго не было, — проговорил Пипер, присаживаясь возле Смоки.
— Ну, я еще не достигла того уровня, чтобы призвать кучу еды одним щелчком пальцев, — фыркнула в ответ девушка.
— Не думаю, что одну птичку можно ловить с утра до вечера, — высокомерно произнёс чёрный кот, — я бы за это время наловил пташек четыре-пять!
— Вот только не надо корчить из себя лучшего охотника за март, Пипер, — в разговор встряла Табита, наевшись, — ты же сам знаешь, что воробьи не на каждом шагу зёрна клюют. Сейчас поймать хоть что-то сложно, дожди идут сутками.
На этой ноте Пипер и Джейд замолчали, зарывшись в свои мысли. Вот девушка сейчас думала о тёплом доме, камине, о запахе парного молока… И невольно вспомнила одну вещь: она ведь не всегда жила здесь?..
Полукошка ничего не помнила до того момента, как встретила этих котов, ставшие ей семьёй. Всё, что было до этого она позабыла, словно страшный сон. Она и раньше задавалась этим вопросом, но сейчас, под монотонный стук капель дождя об землю, крыши фургона и машин, Чан серьёзно обдумывала этот вопрос.
Все попытки что-то вспомнить сводились к неудаче.
— Табита?
— Мрр? — трёхцветная кошка повернулась к Джейд мордой.
— Я тут хотела спросить… — черноволосая почему-то не могла решиться задать сей вопрос Табите. Что они могли знать о её прошлом, как никак? , — а… я всегда жила на улице? Знаю-знаю, звучит немного странно, но мне кажется, будто бы я не всю свою жизнь прожила в этой дыре.
Видно было, что Табита немного удивленна представленным ей вопросом. Джинджер и Маршмеллоу тоже подняли свои глаза к ней, как и Пипер.
— Эм… Прости, но я ничего про это не знаю, правда… — кареглазая промолвила это тихо и как-то не убедительно, что и было странно, зная характер этой кошки.
Сначала Джейд немного расстроилась, а потом усмехнулась самой себе — действительно, нашла у кого спросить.
— Но я знаю, кто знает, — нехотя выдавил Пипер, и когда увидел поднятые уши девушки, готовой слушать его, продолжил, — помнишь ведь Мисти? Я помню, как однажды она прибежала ко мне, вся запыхавшаяся от беготни. Я тогда спросил: «Что случилось?», а она мне ответила: «Меня чуть не утащила к себе какая-то ненормальная человеческая девчонка». Она тогда описала её, зачем правда, не знаю: короткие чёрные волосы, карие глаза, оранжевая… эм, «толстовка», синие «штаны» и «кроссовки». Ого, я еще помню эти странные названия…
— Но это была не я, хэх! — хмыкнула Чан, обернув хвостом Табиту, — у меня же длинные волосы, да и глаза жёлтые. Почему ты подумал, что это могла быть я?
— Потому что мы тебя помним такой, — ответил Маршмеллоу, впервые издав звук за всё время беседы, — кареглазой и коротковолосой. Да, именно такой, если мне память не изменяет. Честно, мы не знаем, как и из-за чего твои глаза поменяли цвет. И не понимаем того, как ты понимаешь нас. Ты же человек. Или нет. Ты задавалась вопросом, кто ты такая?
Джинджер лишь кивнула, подтверждая слова друга.
Черноволоска вздохнула, опираясь спиной об стенку фургона. Нет. Не задавалась. Слишком занята охотой, чтобы думать об этом.
Слишком много вопросов за один вечер.
Громыхает. Дождь усиливается, а ветер свирепеет.
В этой «семье» было восемь котов. Два года назад жили еще старушка Мисти, котёнок Бризи и кот Пачес. Светло-палевая кошка была искренней, много знала о людской жизни, сама по себе очень добрая личность, но скончалась из-за болезни. Несмышлёный Бризи, почти копия Джинджер, попал под колёса, когда бежал за бумажечкой, которая вылетела на дорогу. Пачес, по натуре очень пугливый, не успел удрать от дворняг.
Все эти смерти очень сильно повлияли на Чан, заставили смотреть на жизнь более серьёзно и с некой осторожностью.
Но и потехе всегда есть час. Джейд всегда останется Джейд.
Все затихли. Джинджер лежала на спине и разглядывала потолок, Пипер и Смоки тихонько лежали рядом друг с другом, Маршмеллоу вылизывался, а Табита сидела возле девушки. Тишину нарушал лишь стук капель дождя, гром и яростный свист ветра. Становилось холодней. Кажется, крыша начинала протекать.
— А потом я увидел тебя своими глазами, — продолжил после затяжной паузы Пипер, — ты шла рядом с каким-то человеком и вам было весело, как я понял. Может, ты знала его? Может, он ответит на твои вопросы?
Джейд как током ударило. Да! Точно! Пипер просто чудо!
Чан хотела отправиться на поиски прямо сейчас, в ненавистный ею ливень, но раскат грома, который словно прямо над ухом прогрохотал, заставил её посидеть еще немного.
И девушку не волновало, что своим внешним видом она отпугнёт людей: старые грязные лохмотья в виде топа и коротких шорт, найденные рядом с лежбищем; жёлтые глаза с вертикальным зрачком; кошачьи чёрные ушки и хвост; чёрные длинные волосы, которые не расчёсывали годами; острые когти на руках и ногах, клыки в придачу; частичное покрытие шерстью и звериные повадки не есть признаками цивилизованной леди.
Не волновало и то, что Пипер мог ошибиться.
Не пугало, что она не знает, как выглядит этот дяденька.
Не задумывалась, что дяденька не вызовет полицию или кого-то еще.
Просто брошенная судьбой полудевушка-полукошка с пятерьма котами-друзьями хочет найти ответы. Всё остальное как-нибудь додумается, если что.
Да и вообще, всё как-то спонтанно получилось.
***
— Тору, принеси дяде чеснок, быстро!
— Но сенсей, его у Вас уже три банки стоят…
— Этого мало, ты не видишь?! Неси еще, кому я говорю!
Как бы там ни было, в антикварном магазине была суматоха. Дядя снова простыл, когда собирал травы в горах, когда Джеки был на очередной «миссии». Так уж сложилось, что Дядя всё равно поехал с Чаном, несмотря на запреты и упрёки последнего, ибо «я слышал, что там есть средоточие плохой Ци, не мешай Дяде!». Все в магазинчике были чем-то заняты — Тору занимался уборкой в помещении, Джеки делал чай для Дяди, а сам Дядя лежал в кровати и перебирал ингредиенты, да книжки почитывал.
В такой суете все трое пребывали уже дней пять, если не больше.
— Джеки!
— Дядя, подожди секунду!
Мужчина выключил газ, когда чайник начал свистеть, в чашку положил заварку и две ложки мёда, залил кипятком, после чего кинул дольку лимона и понёс чашку на второй этаж.
— Джеки!
— Да, Дядя?
— Будь добр, принеси еще одну книгу!
— Да, Дядя.
Вновь спустившись вниз по лестнице, археолог завернул в библиотеку. Правда, он не спросил, какую именно книжку взять, но если Дядя не высказал особых пожеланий, то, наверное, любую.
Подойдя к полкам, Джеки взяв первую попавшуюся, довольно-таки увесистую, книгу. Он бы так и ушёл, ни о чём не думая, если бы его не привлекла одна деталь, находящаяся на столе.
Фоторамка.
Джеки подошёл к столу и внимательно взглянул на фотографию. На ней были изображены сам мужчина, Тору, Дядя возле парка развлечений. Все, даже старик, выглядели вполне счастливыми, каждый держал в руке по мороженому.
И даже Джейд, сидящая на плечах у Джеки.
Брюнет взял в руки фоторамку и положил чашку с книгой на стол, тяжело вздохнув. Безысходность сжирала его изнутри, словно опарыши, пробирающиеся в гниющий труп, чувство вины иногда заставляло залезть в петлю. Но мужчина же никак не мог совершить суицид, так ведь?.. Его любят, его ждут.
Джеки был морально убит семь лет назад.
— Мы все скучаем за ней… — внезапно подошедший Тору положил свою руку на плечо друга, от чего археолог невольно вздрогнул от неожиданности.
Да, Джейд была довольно приставучей и надоедливой. Да, она всегда путалась под ногами. Да, она всегда подвергала себя опасности. Но Джейд всегда оставалась для Джеки самой любимой племянницей. И он сильно по ней скучал.
— Знаешь, Тору… — начал Чан, но резко умолк. В горле застрял ком. Смотря на радостное лицо девочки на фотографии… Одним словом — больно.
Эх, как бы хотелось повернуть время вспять!..
— Джеки!
Чан остепенился и, положив фоторамку обратно на стол и взяв два нужных предмета, помчался вверх по лестнице.
— Иду!
***
«Небо» было похоже на свежую кровь. По крайней мере, ему так казалось с того времени, как он тут оказался.
Летящие каменные островки на лету врезались друг в друга, развалившись на кучу маленьких камешков и поднимая пелену пыли.
Облака были противно-белёсые, растянувшиеся по кровавому «небу», напоминающие гной.
Общая картина была довольно-таки неприятной. Нет, даже приторно-отвратной.
Вдалеке слышны голоса.
Один остров был намного больше, похожий внешним видом на скалу. На выступе, в позе лотоса, сидел человекоподобный ящер, закрыв глаза и изредка шевеля кончиком хвоста.
В таком положении он проводил достаточно много времени. Точнее, девяносто процентов своего свободного времени он просто сидел в трансе. Конечно, иногда эта особь возвращалась к реальности под названием Бездна.
Чешуйчатый приоткрыл левый глаз, краснее, темнее, чем небосвод в этом месте. Что-то его соседи особенно расшумелись в этот раз. Драго даже удосужился прислушаться к их разговору:
— «Может, это действительно поможет нам выбраться отсюда?»
— «Не неси чушь, По Конг. Мы заперты здесь навечно, не забыла?»
Басистый голос горячо любимого отца. Дракон даже рыкнул, вспомнив то, как он позорно проиграл огненному демону. Давние шрамы снова разболелись. Тогда, когда их обоих свергли в этот ужас, они изрядно потрепались между собой.
Итог — почти-что разодранное лицо, да и вообще тело, и силы, успешно вернувшиеся к своим владельцам.
Самая страшная на вид рана находилась именно на лице, которая беспокоила Драго всё это время — кажется, отец слегка перестарался, когда к чертям настолько распорол щеку, что немного оголил клыки. Полудемон до сих пор не мог зевать и вообще широко открывать рот. Чешуйчатый еще помнил, как у него тогда болтался небольшой кусок мяса, как он купался в собственной кровище и как он то мясо пытался оторвать. Единственный шрам, который толком до сих пор не может зажить. Как он не умер от потери крови тогда?
Зрелище, как и ощущения, далеко не из самых приятных. И по-любому уже подцепил какую-ту инфекцию.
Хотя.
Какая инфекция в том месте, где ничего толком нет?
— «…ну так что, согласны?»
— «Мы тебе в какой раз объясняем — ничего не выйдет. Ни-че-го»
— «Для демонов пути закрыты вовеки веков, отныне и до конца. Я не вижу в твоей идее особого смысла, как и в любых других».
Драго усмехнулся про себя. Демон не освободится из этого плена, это и дураку известно.
Но.
Он же не демон, так ведь?
Полудемон. Это большая разница.
Надо расспросить побольше об их разговоре у Дай Гуя. Может, из затеи, устроенной Ши Ву, может что-то получиться?
