Байкер

Вежливо улыбающийся Ауран обнаружился у входа на танцпол — слушавшим излияния стоящего рядом блондина. Выглядел, как обычно — презентабельно и самодовольно. Единственное, что плохо сочеталось с подаваемым образом, — ничего не выражающие глаза на фоне приветливой мимики лица, с головой выдающие скуку хозяина. Не сказать, что Катце был удивлен или не ожидал подобного. Он окинул говоруна мимолетным оценивающим взглядом. Бесконечно длинные ноги, обтянутые брюками в облипку, ухоженная кожа лица, блестящие длинные волосы, аппетитные губы, огромные глаза с уверенным и даже чуть нагловатым взглядом. С первого взгляда было видно — паршивец прекрасно осознавал силу своего обаяния и беззастенчиво ею пользовался. Дилер поморщился: вечер обещал быть не из легких. Его не замечали… Рука нервно сжалась в кулак так, что пальцы побелели. Слишком мало приятного было в чужом пренебрежении по отношению к себе. Он, конечно, не надеялся, что Ауран обрадуется их встрече, но столь явной демонстрации равнодушия все же не ожидал. Катце мысленно оскалился, просчитывая варианты последующих поступков. После того как консул выставил своего проштрафившегося фурнитура из Эоса, рыжего хакера обвиняли в чём угодно: в жестокости, отсутствии совести, иногда высокомерии, но никогда — в глупости. Им пренебрегают? Ожидаемо. Игнорируют? Замечательно! Вопрос: бравировать далее, оставив Аурана без ответного внимания, или «сжалиться» и вылечить чужую близорукость, поправив траекторию собственного передвижения? Пожалуй, лучше «пожалеть» и тыкнуть носом в собственный пофигизм. А заодно продемонстрировать своё нынешнее сопровождение. Ауран в долгу не остался: заметив появившегося в поле зрения Катце, будто бы ненароком поправил светлую прядку волос, выбившуюся из прически собеседника, при этом не спуская взгляда с дилера. Меченого передернуло от скрытой насмешки этого жеста. Нет, взгляд брюнета все так же оставался вежлив, только в его глазах Катце слишком хорошо видел усмешку. Привычно заныло за грудиной. И тем не менее в который раз невольно залюбовался: все же Ауран был красив. Темноволосый, белокожий, с аристократически правильными чертами лица и пропорционально скроенной фигурой, он стал первой сердечной слабостью Катце. Он давно осознал всю опасность испытываемого чувства, лишавшего воли и делающего его слабым. Никогда не чувствовал себя настолько зависимым от кого бы то ни было, а чувствовать себя уязвимым Катце не любил, и с этим давно нужно было разобраться… Несмотря на данное самому себе обещание быть максимально сдержанным и не реагировать на возможные провокации, проходя мимо тусующейся парочки, Катце, не удержавшись, бросил усмешку в их сторону. Было вполне очевидно, какое продолжение вечера планируют эти двое. Ухмылка не сошла с губ, даже когда заметивший его эмоции Ауран ответил высокомерным поднятием брови. И вот этого Меченый стерпеть уже не мог. Проигнорировав молчаливый вопрос, притянул поближе нанятое на вечер сопровождение, с которым и вошел в зал, и демонстративно отвернулся. Пряча сжатые с силой челюсти. Всё оказалось вполне ожидаемо: вернувшийся после долгого отсутствия Ауран развлекался с очередным поклонником. Глупо было бы надеяться на что-то иное. Да он и не расстроился особо, лишь мысленно рассмеялся над собой — зло и язвительно. Ауран мог бы соблюсти хотя бы некоторые приличия: например, дождаться очередной встречи с Катце в клубе и отшить того, глядя глаза в глаза, ставя четкую точку в их так называемом «романе-однодневке». Может быть, Катце на что-то надеялся? Дилер снова хохотнул, уже открыто, якобы над шуткой идущего рядом компаньона. Но нет же. Не удостоили высокой «чести» и здесь, показывая тем самым свою настоящую сущность. Меченый поморщился. За что же ему такое наказание? Как его, нормального, умного и адекватного мужика, угораздило влюбиться не просто в гражданина, а в богатенького ловеласа? До приезда в «Эйрош» он волновался. Нервное напряжение, в котором он находился последние дни, казалось, превратило нервы в перетянутые струны, готовые лопнуть в любой момент. Уровень мнительной неуверенности в собственных силах и способностях для реализации разработанного плана настойчиво стремился перейти в паранойю. Это также было не особо приятно. А если он не справится? Если его опыта окажется недостаточно, чтобы выглядеть достойно? Представляемая картинка в голове — это одно, а действующая реальность и чужие реакции — совершенно иное. Да и то, что он, прожженный циник, комплексовал из-за за неразделенной любви и задетого самолюбия, стало настоящим открытием. Но факт оставался фактом. Иногда ему казалось, что, задень его Ауран при встрече — словом, поступком, и Катце сорвётся. Не сдержится и нахамит, словесно пошлёт в эротическое путешествие далеко и надолго. Ан нет, всё произошло строго наоборот. Стоило увидеть черноволосую макушку последнего в шумной толпе, мироощущение и спокойствие против всякой логики неожиданно вернулись к привычному стандарту — спокойствие и отрешённое наблюдение за окружающим миром. Будто бы и не он провел перед этим пару бессонных ночей, обдумывая каждый шаг и слово будущей мести. Как результат, мысленные терзания испарились, словно их никогда и не бывало. Стало легче. Ауран не изменился, не стоил жалости, ему не нужны были оправдания, придуманные Катце для него же. Он был тем, кем был — любителем разнообразия в отношении выбора партнеров на ночь и жестких потрахушек. Что само по себе было хорошо — сомнения, мучившие его, выматывали больше всего. Поставить человека на место можно по-разному — воздействовать психологически, морально или физически. Научить уму-разуму с помощью силы или угроз зачастую наиболее продуктивный и наиболее действенный вариант с такими людьми. Но, учитывая, что данный человек был, как назло, любим, физическое насилие казалось кощунством. Но, с другой стороны, таких, как Ауран, можно было научить чему-либо лишь методом прямого тыка в собственное дерьмо либо шикарной подставой с личным участием провинившегося, иначе они элементарно не понимали. Большие деньги в сочетании с вседозволенностью за их же счет — плохое сочетание для уважения окружающих, и даже пережитая им год назад семейная трагедия из-за гибели родителей не оправдание кобелиной сущности носителя тела. В-третьих, странно выглядело демонстративное пренебрежение к женскому полу и полная смена половой ориентации в сторону гомо, даже несмотря на то, что ранее он был полноценным бисексуалом. Новой встрече с дилером на танцполе Ауран не удивился. Лишь едко оскалился, мимоходом скользнув по нему взглядом. Катце улыбку не менее самодовольно отзеркалил, сильнее вжимая в себя партнера по танцам и полностью игнорируя едва уловимые взгляды Аурана. В эти игры он умел играть не хуже других. Так что больше он к Аурану с его пассией не приближался — не время. Попытки отбить новых поклонников брюнета также исключались. Сделал вид, что урок усвоен. Собирать камни он будет позже, а пока необходимо было выжидать и показательно веселиться. И уж если веселиться, то по полной… Раймон, мальчик, присланный агентством согласно вкусам Катце, привлекал не только его внимание: хорошая гибкая фигура, приятные черты лица, русые волосы, светлая кожа, умение танцевать и мило улыбаться легко делали своё черное дело. Люди оглядывались на их пару, некоторые знакомые ободряюще похлопывали его по плечу, поздравляя с удачным уловом. «Улов» гордо скалился, Катце понимающе кивал в ответ и нагло облапывал арендованные на вечер тылы. Имел право. Знали бы они, сколько кредитов он за них отвалил! В принципе, можно было бы снять и местных искателей приключений, но с арендованной прелестью иметь дело было много проще — на излишнее внимание никто не претендовал. Зато, чтобы создать нужную атмосферу, Раймон очень подошел. Милый и компанейский парень активно жестикулировал руками, рассказывая смешные истории из якобы личной жизни, взрывался заразительным смехом на свои же шутки, заговорщически подмигивал, стоило в поле зрения появиться Аурану или его пассии (все верно понял с одного взгляда, зараза), и делал страшные глаза при малейшем намеке на недовольство Катце. Меченый, совершенно неожиданно для себя расслабившись, даже не злился на его выходки. С Раймоном оказалось легко флиртовать, класть руки на поясницу, притягивать к себе и даже целовать было приятно. Предложение вместе выпить, познакомиться поближе сорвалось с губ само по себе. И вот они уже опускаются за забронированный заранее столик перекусить и выпить. Чуть позже еще потанцевали, пару раз возвращались к барной стойке отдохнуть и хлебнуть охлаждающих напитков. В какой-то момент Меченый поймал себя на мысли, что, если бы не западалово на одного рагонова брюнета, вполне возможно, он мог бы закрутить роман с новым знакомым, у них всё вполне могло бы и получиться. В любом случае этой ночью можно будет утешиться с этим красавчиком. Как говорится, клин клином выбивают. Вдруг получится? Не получилось… *** Конечно, так долго продолжаться не могло, но пока Катце ничего не мог с собой поделать. Желание видеть Аурана оказалось сильнее собственной выдержки. Слежка за ним бесила сильнее, чем глупость положения, в котором он оказался по собственной вине. Но при всех своих метаниях не наблюдать за Аураном было невозможно, хотя посещения «Эйрош» и вечерние загулы откровенно приелись и давно надоели. Эмоциональная составляющая осложнялась новой добытой информацией, которая подостудила агрессивный настрой дилера, внеся основательные корректировки в изначальный план мести. Желание узнать, сколько Аурану осталось гулять без брачных оков системы Зейн, привело к еще более неприятным открытиям. Брак, как выяснилось, тому не грозил — три года каникул от брачных обязательств были гарантированы законом. С целью нормализации психологического состояния нервной системы в связи с гибелью супруги, как было указано в персональной медкарте. Пришлось хорошо постараться, чтобы ниточка привела в архивы полиции Мидаса. На папке с делом стояли коды доступа с двадцатикодовым буквенно-цифровым разрешением. Секретно, не для общественного пользования, только для элиты. Катце был не робкого десятка, но тут основательно подвис. И не от страха вовсе — осознав, насколько все серьезно и плохо. Катце даже показалось, что это глюк программы какой-то. Сбой в системе. Он считал, что знает биографию этого человека лучше, чем свою, изучил его вдоль и поперек, а тут такой сюрприз — существуют вещи, о которых он даже не подозревал. Попытка убийства? Катце присвистнул от удивления после ознакомления с содержимым дела, а затем основательно замел следы вторжения, не совсем понимая причины повышенного уровня доступа. Но, зная элиту, лучше было поберечься, а то мало ли что…  Как выяснилось из материалов следствия, после гибели родителей Аурана чуть более года назад его кузен Стефан Иденш, имеющий, с его же слов на какой-то вечеринке, несчастные десять процентов акций компании, попытался устранить родственника с целью завладения его наследством и последующей перепродажей компании заинтересованным лицам. Аурану тогда элементарно повезло: присутствующему на его свадьбе ониксу чем-то не понравились зрачки жениха, и, отведя его в сторону, он настоял на сканировании сетчатки. После чего пригласил растерянного молодожена прогуляться тет-а-тет и увез с собой на пару часов. В госпиталь, как утверждал приложенный к делу доклад того же оникса. В ходе проведенных анализов в организме мужчины был выявлен яд, имеющий сразу два чудесных свойства — имитировать кровоизлияние в мозг без последующего собственного выявления в организме трупа. На следующее утро Ауран, как и планировалось, отбыл с молодой супругой в свадебное путешествие за пределы системы Глан. Прихватив с собой зачем-то и жадного до чужого добра родственника. А вот дальнейшие события Катце насторожили. В упомянутом турне кузен вместе с женой Аурана погибли в аэрокатастрофе на одной из курортных планет, что оказалось для наследника межзвездной транспортной корпорации «Иденштриз» крайне тяжелым ударом. Катце язвительно фыркнул, читая последние строки. Таким тяжелым, что сразу же после возвращения на Амои он ушел в недельный запой и увлекся походами по развлекательным клубам. Меченый даже не сомневался, кто помог отбыть в лучшие миры родственникам Аурана — компания «Иденштриз-корпорейшен» слишком значимый кусок доходов Амои, чтобы позволить её последующую перепродажу. В результате год назад Ауран одновременно возглавил одну из самых богатых компаний системы Глан, избавился от последнего кровного родственника, овдовел и стал выходить в город только в сопровождении телохранителей. Стало понятно равнодушие Аурана к женскому полу. Нет, бывало, Ран умело заигрывал и с ними, но далее лёгкого флирта дело не шло. Катце поморщился. После получения информации о попытке отравления просчитать брюнета оказалось легко. Озлобленный двойным предательством — кузена и жены, оказавшейся не только сообщницей, но и любовницей брата, он никому не верил и строить любовные отношения ни с кем более не собирался. Но тогда возникал вопрос — зачем было ударяться во все тяжкие с целой чередой меняющихся любовников? Да еще трахать их, подсыпав возбуждающе-расслабляющие средства, когда те сами на него вешались гроздьями? Расклеился? Мстил? Отыгрывался? Пытался что-то себе доказать? Непонятно. Как бы там ни было, но планы мести пришлось срочно корректировать. Желание отыграться, отымев Аурана один к одному по прочувствованной собственножопно схеме, почему-то резко пропало. Катце было даже расстроился по этому поводу — остатки совести нашли брешь в мозгах отмороженного на всю голову хозяина, и разработанный план затрещал по всем швам. И как это можно назвать? Рыл информацию в надежде умаслить её, убедиться, что Ауран сволочь, а что получилось? М-да. Вот так и говорят: хотелось как лучше — получилось как всегда. Отказаться от мести? Вот уж нет! Наоборот, наказать самолюбивую морду захотелось еще сильнее. Другими методами.