Дракон, да не тот

На улице творился форменный ад. Постоялый двор пылал, занимался угол стойла для лошадей – уже пустого, лошади, судя по выбитым перегородкам, разбежались. Два соседних дома тоже были объяты пламенем – что творилось дальше, было не видно из-за огня, дыма и пелены снега. По двору в панике бегали люди, кто-то полураздетый, кто-то в крови и ожогах. Дул сильный ветер и раздувал огонь; снег сыпался довольно густо, но его не хватало, чтобы затушить пожары. Дым стлался по земле, от него мгновенно запершило в горле и заслезились глаза. Недалеко на верёвках висело вывешенное для просушки бельё. Я сорвал чью-то юбку, разорвал её на три части – к счастью, ткань была довольно ветхой – намочил их в грязной луже, образовавшейся от растопленного огнём снега, кинул два куска Лидии и Онмунду, а своим замотал себе нос и рот, велев своим спутникам сделать то же самое. Мимо постоялого двора пронеслась небольшая группа людей, где-то плакали дети. - Онмунд, - крикнул я, - где выход из города? - Везде! Здесь нет стен! Раздался рёв, почти переходящий в инфразвук, в голове противно завибрировало. Над нами, едва не касаясь полуобгорелых стен домов, пролетел дракон и выплюнул заряд огня где-то впереди. Раздались крики боли и стоны. Мы рванули в проём между двумя горящими домами, скользя на талом снегу, смешанном с грязью, потом откуда-то издалека к нам пришла словно бы ударная волна, сметя с домов крыши и швырнув нас на землю. - Фус-Ро-Да! – сообразил я, торопливо выбираясь из кучи тлеющего мусора. Значит, те два раската грома, что мне приснились – это я спросонок слышал два ту’ума? Причём, судя по тому, что у меня сейчас болит голова, неправильных ту’ума. Значит, здесь Ульфрик. Но он что – идиот?! Или сознательно погружает Скайрим в хаос? - Штормовки пришли отбить у имперцев Данстар! – вскричала Лидия. И отобьют – с такой-то поддержкой с воздуха. Только это будет второй Хелген – ни вашим, ни нашим. У одного из пылающих домов мы подцепили орущую девчонку лет восьми – её мать с грудным ребёнком насмерть пришибло упавшей балкой. Бежать она не могла – то ли от шока, то ли повредила себе чего – разбираться времени не было, так что я подхватил её себе на шею поверх рюкзака. Через сотню шагов мы выскочили из пожара на улицу, ещё не начавшую полыхать во всю силу. Небольшой слой снега на крышах сдерживал пожары, но то тут, то там начинали заниматься отдельные очаги. Люди бегали, кричали, пытались сбивать огонь или засыпать его снегом, голосили бабы, плакали перепуганные дети. Кто-то выволакивал из домов пожитки, под ноги бросались бестолково квохчущие куры и обезумевшие козы. Мы пробежали несколько домов, как над нами опять пролетел дракон и прошёлся по домам своим огнемётом. Я сдёрнул девчонку со своей спины, швырнул её на землю и рухнул на неё. Задело нас краем, тем более меня прикрыл рюкзак, Лидия рассталась с частью своих волос, Онмунд же не пострадал совсем. - Держитесь ближе ко мне! – крикнул он, когда мы уже подскочили и рванули прочь от пожара. – Я магическим щитом прикрою. С нами бежало уже человек десять. Мужик без половины бороды, который нёсся впереди, вдруг свернул на одну из боковых улочек, которая уводила, как мне показалось, в горы. - Да, там горы, - подтвердил Онмунд. – Кажется, там. Раздался раскат грома, и меня пробрала ледяная вибрация, значит, Ульфрик применил Ледяное Дыхание. Надеюсь, у него хватит ума не вызывать «Защитника»? Из города мы вырвались под рёв дракона над головой, правда, огнём он плеваться не стал, вернее, плеваться он стал не на нас, а гораздо дальше. Какое-то время мы неслись по утрамбованной неширокой дороге, потом впереди показалась какая-то пещера, вход в которую перекрывала деревянная покосившаяся дверь, а недалеко лепились к скалам полуразвалившиеся бараки. - Шахта енто, - задыхаясь, сообщила нам женщина с маленьким дитёнком на руках, - заброшенная. Лучше заброшенная шахта, чем под открытым небом в метель. - Там твари водятся какие-нибудь? – деловито спросила Лидия. - Крысы… А больш – не. Не видали. Дверь была на замке, но с первого же удара дерево не выдержало и рассыпалось в труху. Внутри нас встретила затхлая сырая темнота. Онмунд зажёг магический огонь, и мы увидели узкий коридор, который через десять шагов расширился в довольно просторное помещение, стены которого были укреплены брёвнами, подозреваю, немалой степени гнилости, и с небольшими лужами на полу. Темнокожий немолодой мужчина осмотрел стены и потолок и пришёл к выводу, что обвал в ближайшем будущем не грозит, и что можно обустраиваться. Онмунд остался помогать собирать дерево, пригодное ещё для горения, работать подсветкой и разводить огонь. Я оставил на попечение женщины с дитем нашу девчонку – она вцепилась в меня так, что я не сразу смог её отцепить, и не реагировала ни на какие уговоры, распотрошил рюкзак, вытащил оттуда запасную куртку, закутал девчонку в эту куртку, рюкзак оставил ей же, и мы с Лидией побежали назад к городу – может, сможем ещё кому помочь. Шахта находилась на довольно большом возвышении над городом, и когда мы вышли из неё, нам открылась удручающая картина: Данстар – небольшой городок с полностью деревянной застройкой – пылал уже практически весь, незатронутыми оставались только порт и район, прилегающий к бухте. Над городом парили два дракона, периодически изрыгая столпы пламени. По дороге к шахте уже бежали перепуганные, полураздетые и обожжённые люди, кто-то волок на себе свой скарб, а один мужик держал подмышкой квохчущую курицу. С противоположной стороны города тоже была различима толпа, несущаяся прочь от города в сторону скал, более высоких, чем те, на которых сейчас находились мы. Ещё по широкой дороге, уходящей вглубь материка, тоже бежали разрозненные группки. - Сколько население Данстара? – спросил я Лидию, когда мы, скользя на засыпанной снегом дороге, бежали к городу. - Тысячи три, - совершенно не задыхаясь, ответила она. В Хелгене много погибших было из-за того, что город был обнесён стенами, и люди не могли выбраться за город, да и скученность построек, насколько у меня отложилось в памяти, там была не в пример выше. Данстар же походил больше на разросшуюся деревню, где рядом с каждым или почти каждым домом располагался огород – во всяком случае, такое впечатление создалось при виде на него сверху, так что есть надежда, что выжить здесь получится большему количеству людей. Хотя оказаться полуодетым, обожжённым и без крыши над головой в мороз и метель – дай бог не замёрзнуть к утру. В город было не попасть – огонь стоял стеной, к тому же порывистый ветер метал его то в одну, то в другую сторону. Мы оббежали его по направлению к бухте, попутно вытащив из огня сначала тощего парня, потом кого-то, пол которого я определить не смог – тело его представляло собой один сплошной уголь, местами видны были кости. Глаза его были красными, и он только сдавленно выл. Лидия покачала головой, вытащила кинжал и одним движением перерезала ему горло. Из района, пока не тронутого огнём, мы сделали несколько вылазок вглубь пожара, вытащили ещё троих с ожогами разной степени, потом на нас вылетела толпа человек в двадцать, которая, похоже, уже не соображала ничего и остановилась только тогда, когда влетела в ледяную воду бухты, проломив нетолстый ещё лёд. Потом мы помогали местным поливать водой дома, не давая им загореться. Четыре раза я ещё слышал Крики Ульфрика, один из которых был неправильным. Значит, скоро появится ещё один дракон. Однако третий дракон то ли не появился, то ли летал в другой стороне, и мы его не увидели. Крики Ульфрика я тоже слышать перестал. К утру, когда улеглась метель, разошлись тучи и из-за горизонта выглянуло красное солнце, стало возможным оценить результаты «битвы за Данстар». Из порядка полутысячи домов уцелело два десятка и ещё пять подлежали восстановлению. Посреди пепелища раскинулся обугленный труп дракона. Обгоревших тел людей навскидку было около пятисот. По пепелищу ходили люди, кто-то выл и причитал, кто-то пытался растаскивать пепелища, кто-то сидел на земле и, схватившись за голову и подвывая, тупо раскачивался из стороны в сторону. Зрелище было тяжёлым, и я понимал теперь, почему хелгенские мужики в Ривервуде упивались до чёртиков после посещения того, что раньше было Хелгеном. Я бы много сейчас отдал, чтобы напиться до белой горячки и забыть всё это, хоть на время. И это при том, что у меня в этом городе не было ни родных, ни знакомых – никого, за кого я бы мог переживать. В нашу шахту мы вернулись, когда уже рассвело. У её входа лежало семь трупов с обширными ожогами третьей-четвёртой степени, причём трое из них были детьми. Беженцев только в «холл» набилось не меньше двух сотен, а сколько их расползлось по боковым ответвлениям, я видеть не мог. Горело несколько костров, было дымно, люди сидели и лежали большей частью прямо на земле, кому повезло – на обломках досок или гнилой соломе. Почти все были обожжены, слышались плач и стоны. Ни нашей девчонки, ни бабы с дитем, на которую я её оставил, я сыскать не смог. Онмунд валился с ног от усталости, казалось, отощал и почернел. - Лечил я людей, - бесцветным голосом объяснил он, - много маны ушло. Это ещё ладно, у меня есть с собой зелья и амулеты для её восстановления… Но некоторые умерли, а когда тот, кого ты магически лечил, умирает, это сильно отдаёт по силам… Фьодор, в городе нужно найти дом, где была лавка алхимика. Там должен быть подвал, а в подвале – зелья и ингредиенты. Эта лавка была недалеко от порта. Я вздохнул и молча пошёл к выходу из шахты.