Месть

Сидя на кровати, Бекхен прокручивал в голове все проведенное время с Квансу. Неужели все от начала до конца было игрой? Им просто пользовались? Руки сжались в кулаки от осознания этого факта. Но вспомнив о ноже, лежащем под подушкой, губы тронула улыбка. Эта жаркая ночь будет последней для его муженька. Когда послышался скрип двери и зашел Квансу, омега, как и прежде, бросился ему в объятья, стараясь не выдать себя, потому что он еле сдержал рвотный позыв. Удивительно, как быстро все меняется: раньше эти руки, обнимающие его, были для него так необходимы, а запах бергамота — желанным, как не что другое. А сейчас внутри все скручивало от отвращения. Но игра стоит свеч, и ради этого можно и потерпеть. Pov Baekhyun — Надел мою рубашку? Малыш, ты просто сводишь меня с ума, — прошептал мне на ухо явно с наигранным тоном, руки с талии уже спускались к ягодицам. Чёрт возьми, как я раньше велся на этот дешевый спектакль? Пока мой «любимый» альфа не перешёл к более активным действиям, я потянул его за собой на наше ложе. Квансу уже был возбужден. Рвано целуя меня, он потянул за краи рубашки так, что половина пуговиц отлетели в разные стороны. Положив одну руку на его достоинство и другой обнимая за шею, я потянулся за еще одним долгим поцелуем, Квансу глухо зарычал и закрыл глаза от наслаждения, когда я коснулся головки. Воспользовавшись моментом, второй рукой я потянулся к подушке и, найдя нож, быстро и ловко перерезал горло, как и учил меня отец. Глаза Квансу расширились от шока, и он попытался отстраниться, но было уже поздно. Кровь хлынула потоком на мою грудь и лицо, но я получал какое-то сумашедшее удовольствие от этого. Обнимая обессиленное тело мужа, которое до сих пор цеплялось за жизнь, я заплакал. Нет, даже зарыдал, дав волю чувствам. Я прожил с этим человеком немного-немало 3 года. А 3 года — это не 3 месяца. И вот так просто его отпустить невозможно. Нет, я не жалел о сделанном. Ни капли. Он заслужил такой смерти. Даже наоборот, она была слишком легкой. Но почему-то сердце в груди обливалось кровью. После этого дня жизнь Бекхена приняла крутой оборот. От наивного юноши не осталось и следа. Он перестал что-либо чувствовать. Омега ощущал лишь пустоту внутри себя, которая его пугала. Ему хотелось почуствовать хоть что-то, неважно, боль, наслаждение или адреналин. Главное — заполнить пустоту внутри. И в одних из вечеров он опять потянулся к ножу. Проведя острием по своему запястью, омега наблюдал, как стекает струйка крови с руки, и ему пришлось по вкусу это зрелище. Он наносил порезы один за другим туда, куда смог дотянуться. Бекхену нравилось ощущение этой легкой боли. И резать самого себя стало для него своеобразным хобби. Но вскоре даже это перестало его оживлять. Утешение он нашел в сигаретах и спиртном. И на этом омега не останавливался: спустя некоторое время его постель перестала пустовать. Мальчик по вызову, а иногда даже не один, стал для него еще одним средством для остановиться-забыться. Стоит ли говорить, что к этому списку прибавились и наркотики. Сначала, конечно, легкие в лечебных целях, а дальше дело дошло и до героина с кокаином. Как и любой наркоман, омега лицом к лицу столкнулся с таким состоянием, как передозировка. Бекхена еле откачали: сердце не билось чуть больше трех минут, еще одна минута — и омега мог бы всю жизнь провести на больничной койке. После того случая он понял, что не хочет опускаться в эту бездну. Омега не избавился от наркотической зависимости, но стал употреблять более легкие наркотики и старался регулировать дозы, однако это было очень трудно. Каждый раз хотелось еще больше. Вздрогнув от собственных воспоминаний, Бекхен затянулся в последний раз. Омега вытащил из прикроватной тумбочки амфетамин и, выпив одну капсулу, отправился в царство грёз.