***
— Простите, кто тут на очереди последний? Лениво подняв руку, Леви покосился на стоящего в коридоре новоприбывшего. Беловолосый как раз читал текст, описание персонажа и его характер, когда его так грубо отвлекли. «И что им не сидится на пятой точке ровно — в новую мангу моего же автора рвутся!» — высокомерно хмыкнул Баскервилль. Но его скуку от ожидания в очереди развеяло по ветру, когда он увидел пришедшего. Сначала он просто изучал знакомого ему персонажа, но потом из горла вырвался какой-то странный звук, напоминавший не то кашель, не то смешок. На это дело обернулись и остальные, пришедшие слишком рано, ещё до начала кастинга. — Чего вы на меня уставились? — Твои волосы, — поперхнулся Элиот, отведя взгляд. — Как бы это… — Не ожидал, не ожидал, — усмехнулся Мукуро, слегка качнув головой. — Нашего белобрысика запихнули в стиральную машинку вместе с джинсовой тканью? — Вот тебе и «вжиться в роль». Грей, ты что, про парики не слышал никогда? — Хи-хи-хи, а тебе даже идёт. И эти новые линзы тебе идут. Эмили очень нравится, — Зарксис покосился на свою куколку. — Правда, Эмили, дорогая? — Кончайте вы уже! — фыркнул Чарльз. — Я не виноват, что хотел получить чёрные волосы, но перепутал краску с синькой! В коридоре послышались и хохот, и хихиканье, и даже специфическое «Ку-фу-фу». Все вместе и каждый по отдельности — смеялись над «сменой имиджа» беловолосого. Больше всех веселились Брейк и Леви, которые, в общем-то, и были инициаторами этого проявления эмоций. Сжав руку в кулак, Чарльз решил мстить. Он хотел получить эту роль и просто так, от недостатка внимания в его собственной манге, но после этих насмешек его желание стать этим самым доктором вампиров возросло. Грей решил избавиться от конкурентов. Сократить риск провала, оказаться самым первым и просто поиздеваться над каждым из хохочущих. Потому что он всегда должен быть первым. Он ни за что не должен проиграть — это его жизненне кредо, его стиль и выбор по жизни. И первым он решил начать с самого слабого и менее подходящего на роль Элиота Найтрея.***
— Леви, — позвал Баскервилля Чарльз. — Ты знаешь, что твоя роль в «Пандоре» всегда мне нравилась? Ты неплохой парень, знаешь ли! — Ой, просто скажи, чего ты хочешь, Грей, — сразу перешёл «к главному» беловолосый, в чьих сиреневых глазах горел интерес. — Ну не здесь же, — усмехнулся парень, отозвав его в другой конец коридора. Даже в отдалении от компании Леви никак не показывал своего интереса; только его глаза загадочно горели, но сам он выглядел слишком скучающе. Ему действительно было интересно, да. — Итак, — усмехнулся дворецкий королевы. — Я тут подумал: мы с тобой такие схожие, да и цели у нас одни. Мы хотим получить эту роль и не хотим делить её с другими, верно? Я тут подумал и решил, — тут он оглянулся на компанию, ожидавшую начала кастинга, — а почему бы нам не объединить свои силы и не устранить остальных? Ты знаешь Барму, Зарксиса и Найтрея, а Мукуро мы уберём вместе. Как тебе? Останемся только мы. — Интересно и довольно забавно, но ты не учёл одну деталь, — хотел блеснуть своим умом Баскервилль, но его тактично опередил Чарльз. — Кто бы из нас двоих не прошёл кастинг — давай пообещаем друг другу замолвить о другом словечко перед Джун? В любом случае — каждый в выигрыше. — Ладно, Грей, убедил. И они пожали друг другу руки, и началось веселье. До начала кастинга остался всего час.***
— Элиот, а ну-ка, иди сюда. — Что вам надо? — насторожился Найтрей. — Мы просто хотим обсудить с тобой роль, пугливый мальчишка, — улыбнулся Леви и улыбка его явила странную тайную идею. Но бедный Элиот не заметил этого и беззаботно пошёл за беловолосым и тёмноволосым. Они оказались в кабинете с надписью «Кастинг на роль Амелии Рус», в котором были письменный стол и большой шкаф. Как только светловолосый контрактор цепи Шалтая-Болтая переступил порог, то тут же оказался в том самом шкафу, — причём его предварительно (и когда только успели?!) связали, — а сам предмет мебели надёжно закрыли на замок. Отряхнув невидимую грязь с рук и пиджака Грей обменялся ехидным взглядом с Баскервиллем. — А ну выпустите меня! Это нечестно! Где ваше чувство справедливости? Я пришёл сюда на кастинг, я не хочу просидеть всё это время в шкафу! Выпустите! — Заткнись, — усмехнулся беловолосый, прижимаясь всем телом к дверцам шкафа. — Ты останешься здесь надолго — как только кастинг закончится, мы обязательно тебя вытащим. — Если не забудем, — сразу же предупредил секретарь и дворецкий. — Знаешь ли, ты не такой уж и главный персонаж Пандоры, так что, думаю, ты бы всё равно не получил главную роль. Радуйся, мы избавили тебя от позора и разочарования! — А теперь пошли к Руфусу Барме.***
Что ещё могли делать остальные, пока бедный мальчик Элиот был заперт в шкафу? Ничего особенного — страдали всякой ерундой. Брейк сидел и пялил глаза на дверь, засунув в рот леденец; Мукуро странновато хихикал, опираясь спиной на стену; а Руфус строчил очередное письмо Шерил. Когда закадычные приятели появились на горизонте и без Найтрея, обратил на это внимание только Барма (на свою беду). Подняв глаза от письма, он прямо посмотрел лишь на Леви. Из одной манги как-никак, Баскервилль был ему роднее, чем этот крашеный (да-да, а у Бармы это натуральный цвет, серьёзно) дворецкий. — И где Элиот? — У него заболел живот и он пошёл в сортир, — прямо ответил Чарльз. — Где. Найтрей. Леви? — уже более медленно спросил Руфус. — Он позже придёт, как уладит проблемы с желудком. Всё же, его убили в манге, ничего удивительного, что он до сих пор мучается. На том Барма наконец отстал от двух друзей поневоле, но они от него отставать теперь не собирались. Присев рядом с ним на ручку кресла, беловолосый как бы между прочим спросил: — А как там Шерил? По-прежнему отказывает? — Да, но я не сдаюсь! Она только играет недотрогу, я знаю! — воодушевился Барма; затронули его любимую тему: Шерил Рейнсворд, он просто не мог её не поддержать. — А что бы она сказала, если бы узнала об этом кастинге? Вот представь, она уже собирается соглашаться, наконец это свершается!.. — Чарльз картинно прикрыл глаза и усмехнулся. Барма просиял на глазах, чем повеселил Леви. — А тут оказывается, что ты бросаешь её ради Жанны — одной из героев «Мемуаров», как я слышал! Ох, не думаю, что Шерил это одобрит… Он открыл глаза, а на месте Бармы уже сидел довольный беловолосый Глен, а сам Руфус скрылся из виду, оставив после себя только вскрик, полный щенячьей любви: — Я уже иду к тебе, Шерил! Я ни за что не брошу тебя, моя дорогая и единственная! — Хи-хи, да вы просто молодцы, — вмешался Зарксис, когда наступила тишина и у кабинета остались только четверо. — Сначала бедняжка Элиот, теперь — Барма. Хи-хи-хи, гениально! Верно, Эмили? Грей и Баскервилль переглянулись и взгляды эти были красноречивей слов. «Его уберём последним. Иначе спугнёт Рокудо». «Да». И вот был устранён ещё один из претендентов на роль. А до начала кастинга осталось всего полчаса.***
— Року-у-у-удо, — усмехнулся Грей, склонив голову на бок. — Муку-у-у-у-уро, хи-хи, — вторил ему Зарксис, точно копируя его жест. — Ананаси-и-и-и-ик, — хихикнул Леви, вытянув губы в подобие улыбки, но какой-то уж слишком жуткой и до ужаса милой. Парень старательно игнорировал эту странную троицу. Очень (нет) старательно игнорировал. Он даже старательно не смотрел им в глаза. Вот просто принципиально не смотрел именно на Леви. Вот вообще не смотрел. Даже не пялился на него с настороженным прищуром. Совсем нет. А троица всё продолжала и не думала останавливаться. — Ну Мукуро-о-о-о. — Року-ка-ре-ку-до! — Ананаси-и-и-и-ик! Вообще не смотрел. И не горел желанием их немедленно убить. Особенно не хотел убить Леви. Вообще не хотел (нет). — Му! — Ку! — Ананас! — Эй, Леви, ты всё испортил! — Ну чего ты, нормально же начали! — Давай заново и, пожалуйста, не накосячь! Наконец, парень с причёской, действительно напоминавшей ананас, вскрикнул: — Да пошло оно всё! Ку-фу-фу. И коридор покинул уже не Мукуро Рокудо, а Хром Докуро. Таким образом, и от третьего претендента с успехом избавились. Оставался только Зарксис Брейк.***
— А теперь чаепитие! — торжественно объявил Чарльз. — Чаепитие? Уже? — глаза Брейка загорелись восторгом, ведь он был сладкоежкой, а чая без сладкого не бывает. Не на его чаепитиях. — А там будут сладости? Мы с Эмили хотим леденцы, конфеты и много-много леденцов! Хи-хи, я сказал слово «леденцы» дважды, да? Но надо больше! Бо-о-о-ольше леденцов! — завёлся Зарксис, предвкушая вкусняшки. — О, как это замечательно! — не чувствуя подвоха воскликнул Леви. — Да! Я англичанин, а потому уже всё подготовил! Пройдёмте к столу! И Зарксис, и Леви, и Чарльз направились в комнату, где действительно всё было готово для чаепития, но в само помещение зашли лишь двое. Третий осторожно закрыл их и выкрикнул: — Я схожу за тортиком! Слишком уж просто — скажет каждый, — Грей справился с каждым претендентом. Но на то он и Чарльз Грей — человек, не любящий проигрывать и всегда стремящийся к первенству во всём. И ему повезло. В этот момент к кабинету подошла Джун. Она огляделась, удивлённая таким пустынным коридором, но тут же заметила Грея. — О, Чарли, ты пришёл на кастинг? Даже волосы с чего-то выкрасил — мог и парик надеть, я же не заставляю… А что, больше никого нет? — Не-а, — повёл плечами в притворном удивлении парень. — В таком случае, думаю, я даже думать долго не буду — ты идеально мне подходишь. И как я раньше не приметила, что у вас с Ванитасом характеры довольно близки? Да и внешность похожа — ты ведь даже имидж сменил, пусть за это Яна мне устроит, но… Ты не против быть Ванитасом — доктором вампиров? — Конечно, нет, госпожа, — он поклонился и ухмыльнулся. — Но чтобы тебя не раскрыли читатели… Придётся мне сменить тебе одежду на более… экстравагантную. И ухо проколоть надо, да. В трёх местах. — Я на всё согласен. Я ведь Ваш персонаж. Таким образом, Чарльз Грей — личный секретарь и дворецкий королевы Виктории, персонаж манги «Тёмный Дворецкий», — путём хитроумного плана стал единственным претендентом на роль Ванитаса.***
— А поподробней не расскажешь? Хотя нет, погоди, знаю! Он кого-то убьёт, верно? — …почти. Его убьют. — Оу… Не завидую я тому, кто подойдёт тебе, Джун. — Я тоже. Потому это секрет, поняла? — Конечно!