Геймер

Illusion is the first of all pleasures. Oscar Wilde «В мире есть много интересных вещей; сны и реальность запутаны в клубок непонятной жизни, которая становится и проклятием и дарованием для всех, кто стал считать себя жителем двух миров. Но все это – лживые чувства, обманчивые мечты. И наслаждение, которое принесет тебе эта реальность, станет страшнейшими муками ада, когда действие «всемирного наркотика» исчезнет… и не важно, бедный ты или богатый, хромой или же здоровый – разум одинаково приминает его у всех, одинаково считывает информацию и так же поддается искушению, которое запутывает его, забирает под свой контроль и уничтожает». Саске дернулся и снова затих. «Ты знаешь, что такое сны, Саске? Это не просто какие-то картинки, которые рисует нам разум, словно упиваясь своей безграничной фантазией. Это то, что нам не ведомо, то, что мы знаем, но не можем понять. Это то, что непознаваемо нашли рецепторами, органами чувств. Альтернатива, которую мы так стремимся разгадать, таит в себе много странностей. Ты думал когда-нибудь о том, зачем ты здесь и что будет дальше?» Учиха снова дернулся. Голова его повернулась на бок, но глаза все еще оставались закрытыми. «Ты веришь в иллюзии, Учиха? Веришь, что они могут принести настоящее счастье?» – Я верю… – прошептал он в тишину, выдыхая воздух, – верю только в то, что иного счастья мне не получить… «Счастье – это то, во что ты веришь. А во что веришь ты?» – Я не знаю… – тихий, еле слышный шепот в темноту, – я, правда, не знаю. «Я думаю, что ты знаешь. Твое счастье такое же реальное, как и ты сам, главное не перепутать его с искусственной правдой. А теперь проснись, проснись же, Саске!»… – Саске, Саске, проснись же, проснись! Кто-то затормошил Учиху, отчего тот тут же скривился, повернув голову, а глаза, жаждущие узнать, что же происходит, тут же начали открываться, хотя и получалось у них это с трудом. Брюнет с трудом понимал происходящее в данный момент. Сон это или реальность, видение или же истина? В голове все перепуталось, стало снежным комом, отчего парень смотрел на человека, сидящего возле него, с искренним недоумением. – Итачи…. – выдохнул парень и потер глаза, которые стали слезиться из-за небольшого света, излучающегося от настольной лампы, – что такое? Учиха-старший сидел на краешке кровати своего брата и с беспокойством смотрел на него. В его глазах, казалось, отражался скупой свет лампы, которая была включена всего пару минут назад. – Я зашел пожелать тебе спокойной ночи, но ты уже спал. Когда я хотел уходить, ты стал дергаться и что-то бормотать. Когда я включил свет, то увидел, что твое лицо было совсем бледным, и ты был весь мокрый. Саске на каком-то механическом уровне потрогал лицо и почувствовал, что оно действительно мокрое. Он даже не сразу заметил, что в комнате стояла невероятная духота, отчего было тяжело дышать. Он вообще перестал многое замечать и чувствовать в последнее время. – Похоже, – продолжил Итачи, – это был просто кошмар, поэтому я тебя и разбудил. Саске посмотрел куда-то в сторону. В его голове сейчас было так много мыслей, что переварить их сразу было невероятно трудно. Затем он поднял голову и посмотрел на брата. Кажется, в тот момент он решил что-то ему сказать, но слова тяжело выходили из него. – Я видел человека…. – начал он тихо, почти шепотом, правда хрипловатые нотки все же проскальзывали в его голосе, – он говорил мне что-то про сны и реальность. Рассказывал мне про счастье, и про что-то еще… Черт, я не могу вспомнить, что…. Просто я не совсем понял его и то, что он хотел мне сказать. – Ты видел его лицо? – Нет, – Саске обхватил голову руками склонил ее, – мне казалось, что у него вообще не было лица… На нем был костюм и шляпа, но лица… Его не было, вернее, я никак не мог его разглядеть. Саске поднял голову и посмотрел на брата глазами, наполненными ужасом. Его состояние было похоже на скрытую истерику, отчего Итачи немного испугался и даже дернулся. – Почему ты так смотришь на меня? – прошептал младший, опуская руки. – Ты что думаешь, что я псих? В этот момент Итачи будто что-то пронзило. Он посмотрел в глаза своего родного брата и увидел там какое-то безумие, смешанное с апатичностью и болью. Все то спокойствие, которого всегда придерживался его брат, рухнуло в один момент. Его психика стала неустойчивой, мысли превратились в поток псевдофилософской ереси, который с каждый днем нарастал все больше и больше. Итачи с ужасом смотрел на бледного, исхудавшего брата и не понимал, что же теперь стало с ним. «Неужели, это и есть судьба геймера? – пронеслось в голове Учихи. – Неужели, я ошибся тогда?»… – Нет, – Итачи отрицательно мотнул головой, принимая серьезный вид, чтобы Саске не вздумал сомневаться в его словах, – ты не псих. Я думаю, что ты просто немного устал. Может, тебе стоит отдохнуть от этой игры? – О чем ты говоришь? – ярость начинала овладевать парнем. – Эта игра – моя жизнь, моя альтернативная реальность. – Но ведь эта реальность же не настоящая. Саске… – старший пододвинулся ближе к парню и дотронулся до его щеки, – посмотри на себя. Ты же не вылезаешь с этой игры, сидишь там почти сутками. Какой бы не была твоя реальность, твой мозг требует отдыха. И потом, если ты будешь его постоянно обманывать, он может тоже когда-нибудь обмануть тебя. – Ты что считаешь, что я?!…. – вспылил младший, но Итачи тут же перебил его, понимая, что сейчас Саске крайне возбужден. – Нет, – он легонько прикрыл его рот ладонью, – не кричи же. Что бы ты сейчас не говорил, ты сам все прекрасно понимаешь. Итачи с болью посмотрел на брата и убрал ладонь от его губ. – Я не желаю тебе зла, Саске, – продолжил он, – и ты сам это прекрасно понимаешь. Я лишь хочу сказать, что ты должен отдохнуть немного, чтобы восстановить силы. Младший молча опустил голову и посмотрел на свои дрожащие от перенапряжения руки. «Я схожу с ума», – пронеслось в его голове, и Итачи, словно прочитав его мысли, поднял голову брата, чтобы тот посмотрел на него. – Все будет хорошо, – сказал он и улыбнулся так, как мог улыбаться только своему младшему братишке, – я обещаю тебе. Все навалилось как-то сразу – усталость, боль и обрывки сна мешали мыслить здраво. Саске подался вперед и прижался к груди брата, а на его глазах появились еле заметные соленые капельки. Итачи не ожидал такой нежности с его стороны, хотя это и было очень приятно. Он обнял его и по старой привычке чмокнул в висок, отчего младший слегка вздрогнул. Но ему стало хорошо… Теплые объятия брата согревали, дарили спокойствие и уют. Ему хотелось так обнимать его всегда, отчего он просто наслаждался этой близостью, в то время как его разум был практически полностью отключен. Хотелось спать, голова стала чугунной, руки ватными, а тело ломило от какой-то невероятной лени. Саске чувствовал себя в безопасности, поэтому, ложась на подушку, он потянул за собой брата. – Побудь со мной сегодня, – прошептал он, уже с трудом борясь с накатившей на него усталостью. Итачи даже не сопротивлялся ему, он был только рад, что Саске успокоился и чувствует себя лучше. Без колебаний Учиха лег рядом и, потянувшись к лампе, выключил ее. Затем прикрыл брата одеялом и обнял. Саске прижался к нему, как в детстве и, тоже обняв того, выдохнул из себя: «Душно…». Итачи только сейчас заметил, что в комнате действительно было слишком душно. Он чмокнул Саске в лобик и поднялся, чтобы открыть окно и впустить свежий воздух. Когда же защелка дернулась и окно распахнулась перед ним, Итачи вдохнул прохладный ночной воздух и посмотрел на полную луну, которая хмуро висела в небе, наблюдая за всеми. – Так это и есть твоя реальность, Саске? – прошептал парень в тишину – Реальность, от которой ты начинаешь сходить с ума? Никто не знает, когда будет черта, никто не верит в истину иллюзии. Она прекрасна и идеальна, пока в нее веришь всей душой и не находишь изъянов, но как печально потом возвращаться в реальность, понимая, что изъянов в ней больше, чем совершенств. И именно это становится невыносимой правдой, которая разрушает изнутри, делая дыру во всем, во что ты привык верить. – Саске… – тихий шепот в темноте. Обессиленные руки тянутся к свету и тут же падают на холодную кровать, – хочу снова увидеть тебя… Хочу… Но не сейчас, я слишком устал… И голос исчез в темноте.