Помогите мне, полицейский Чон

      Уже с раннего утра Чонгуку совершенно не хотелось спать, хоть он никогда и не являлся ранней пташкой. Но начало этого дня, буквально, выпихнуло его из кровати. И он сразу же приступил к утренней зарядке, если можно так сказать.       Чон не помнит, который раз уже подтягивается на штанге. Он знал, что этого достаточно, чтобы потом выть от усталости во всем теле и валиться с ног. Юноша добивался этого чувства. Когда хочется бросить все, послать куда подальше всех и упасть. Куда угодно. Хоть на ковер в прихожей. Его можно было бы назвать мазохистом, но те, кто знают, какое он имеет стремление в спорте и вообще трудолюбие, скажут обратное.       — Гук… — в комнате появился растрепанный после сна парень, явно недовольный тем, что с утра пораньше кто-то вошкается в квартире и не дает насладиться сладким сном. — Какой хрен тебя за задницу укусил? Что подорвался так рано? Айщ, ты только посмотри на время! Шесть утра! Я мог бы еще спать и спать.       — Так спи дальше, — усмехнулся шатен и спрыгнул на пол, разминая плечи после длительного упражнения. — Я тебе не мешаю.       — Нихера себе не мешаешь! — продолжал возмущаться сосед по квартире, подхватывая со стула полотенце и бросая его в Чонгука. — Проблемы на работе, да?       Юный полицейский ловко словил летящую в него «угрозу» и коротко кивнул, закинув махровую ткань себе на плечи.       Парню симпатизирует момент, что человек, который разделяет его берлогу не какой-то прохожий с улицы, а друг детства — Ким Тэхен. Они делили игрушки, вместе сбегали из дома, пробовали первый в своей жизни алкоголь. Но было между ними и негативное отношение. Глупо конечно, но они всегда соперничали между собой. Например, на кого клюнет красивая девушка: на юнца с невинными глазками или паренька постарше с безумной улыбкой? Как правило, все сводилось к тому, что их обходили стороной и вслед шептали: «Сумасшедшие!».       Дружба этих двоих настолько прочна, насколько она не бывает даже у девчонок. Тэхен может по взгляду определить настроение Гука. И, видит Бог, когда-нибудь Чон врежет своему дружку за то, что он его так называет. «Гуки-и-и!», «Эй, Чонгуки-и-и!», «Малыш Гук…».       — Очередную драку алкашей на тебя повесили? — издевательски смеется Ким, уже во всю хозяйничая на кухне.       О, да, и готовит всегда только Тэхен, потому что после пары неудачных попыток младшенького приготовить поесть, им едва не пришлось вызывать пожарных. Не повар, не кулинар, но прожить на его еде можно.       — Если бы, — сев за стойку, буркнул Чонгук. — Шеф решил повесить на меня дело с дороги.       — Мм… — заинтересованно мычит обладатель ярко-вишневых волос, плюхая две чашки горячего кофе на стол. — Что за дело?       — Да так… Наш старик решил тихо и по блату помочь своей племяннице. Вроде просто авария, а вроде и нет. Я не знаю, в общем. Отказался от этого.       Ким сделал глоток горького напитка и поджал губы, раздумывая над тем, что посоветовать другу.       Ведь по сути, так и было. Он часто советовал что-то Гуку, да и тот не отказывался от его помощи. Иногда все же требуется чужой взгляд на что-то. Тем более взгляд Тэхена.       — Тебе бы могло это пойти не хилым плюсом перед начальством. Подумаешь! Ну повозишься ты с этим дельцем, ну потратишь неделю на разбирательства. Впервой? А здесь еще и одна сплошная выгода, посмотри сам.       Шатен сжал кружку в руке, прикрывая глаза.       — Мне кажется, что я совершу ошибку, если соглашусь. Ну, знаешь… предчувствие, типа.       — Одной больше — одной меньше, не находишь? — озорно подмигнул «вишня», вновь припадая к не успевшему остыть кофе.

* * *

      — Я не пойду туда.       — Нет, ты пойдешь туда.       — Нет, не пойду.       — Нет, пойдешь.       — Хорошо, блин, я пойду туда! — недовольно вскрикнула ХаБин, тем самым привлекая все внимание прохожих.       Чхве уже который час блуждала вместе со своей подругой Джунг по городу. Настолько она соскучилась по свободе, по свежему воздуху, что в помещение теперь просто не хотелось. Запах в больнице был затхлым, резким, и даже не разрешали открывать окно, чтобы проветрить палату. А на улице…       — Вот и прекрасно. А драму-то развела… будто тебя в тюрьму сажать придется!       — Да иди ты… — проворчала себе под нос темноволосая, в следующую секунду уже шипя от пронзившей голову боли. — Все хорошо… хорошо. Такое часто бывает. Сказали, что должно пройти со временем. Не переживай, не отключусь на ходу.       — Д-у-р-о-ч-к-а! — по слогам пропела Джунг, обвивая локоть подруги для поддержки. — Я переживаю не за то, что мне придется тащить на себе твою многострадальную тушку.       — Ага, как же, — по доброму усмехнулась ХаБин, принимая своеобразное объятье.       Девушки шли до полицейского участка, обсуждая все на свете. Начиная от того, что кто в последний раз кушал, и заканчивая тем, у кого какие планы на следующую неделю. Джунг была безумно рада выписке подруги, а та была на седьмом небе от счастья потому, что хоть кого-то она помнит без проблем. Кто знает… быть может, она хорошо запомнила только близких людей?       Такого человечка, как Ли Юн Джунг — тяжело забыть. Кажется, даже человек с контузией не сможет вытрясти ее из памяти. Она красивая, талантливая личность. Тем более, если учитывать тот факт, что Ли является начинающей моделью. Умом не блещет, но в душе сплошная чистота. Можно подумать, что такие девушки бывают только в фильмах про шоу-бизнес. И самое главное, что карьера не портит ее характер. Она не превращается в стерву, у нее не зашкаливает чувство собственного достоинства, нет. Такая же, как и все. А ее улыбка просто нечто. Это признают даже самые ярые завистницы.       — ХаБин, Джунг! Эй! Стойте! — вдогонку двум послышался чей-то юношеский голос.       — Вау, Чимин! Привет, что-ли? — будто нехотя, задорно выдавила из себя Ли Юн, от чего-то сжимая локоть подруги сильнее прежнего.       — ХаБин! — парень сгреб в охапку Чхве и прижал к себе, отталкивая Джунг в сторону. — Господи, ХаБин, я так волновался… Я думал, что потерял тебя…       — Э-эй… — окликнула его в ответ темноволосая, растерянно озираясь по сторонам. — Мы знакомы?       — Ага, так я и поверил! Хорошо притворяешься! Или ты на меня все еще злишься? Не злись, я хотел все объяснить ведь.       — Эй, парниша, она память потеряла. Придержи свои пылкие речи на потом, — вмешалась вторая, недобро глядя на юношу.       Тот моментально отступил назад, позволяя разглядеть себя. Резкая смена обстановки без крепких рук парня заставила ХаБин пошатнуться, но она сразу же пришла в себя, теперь жадно исследуя незнакомца глазами.       Сама по себе его внешность разжигала в девушках пожары, а черный цвет одежды, в которую он был облачен, дополнял притягательного мрака, опасности. Густые рыжие волосы, пухлые губы, узкие глаза. Тут не то, что проходящая мимо девица упадет… Парни поменяют ориентацию. Грязные картинки моментально завладеют мыслями. И эта ухмылка. Обаятельная, манящая ухмылка. Ее хочется то ли стереть с его лица, зарядив громкую пощечину, то ли просто наслаждаться ею, как картиной на фото-выставке. Этим парнем вообще можно полностью любоваться, как порождением искусства и красоты.       — Я Чимин! Неужели ты меня не помнишь, дорогая? — ласково поманил в еще одни объятья рыжеволосый, но ему не дали ступить ближе к девушке.       Джунг преградила Паку путь, злобно сверкнув глазами, а затем резко повернулась к оторопевшей подруге.       — Послушай, ХаБин… ХаБин?       Чхве не слышала Ли Юн. Лишь облокотилась о кирпичную стену здания и промычала что-то нечленораздельное, резко согнувшись пополам. Руки запутались в волосах, и она потянула их в стороны, отчего боль усилилась. Но вместе с болью пришло и озарение. Вместе с болью пришла и память.       — Ты… — прохрипела темноволосая, стеклянными глазами уставившись на Чимина. — Я помню тебя. Ты мой парень… и ты изменил мне.       — ХаБин, спокойно...       — Нет! — вскрикнула девушка, кинувшись к тому с кулаками. — Ты изменил мне, я все помню! Все! Это из-за тебя я попала в аварию! В этом ты виноват, ты!       Она не могла контролировать себя. Слова «просто послушай» подействовали для нее, как сигнал. Чхве брыкалась, пыталась хоть как-то задеть того, кого она резко возненавидела всей душой, всем сердцем, но он уворачивался, при это умудрившись заблокировать резкие выпады девушки.       — Отпусти меня, подонок! Отпусти немедленно! — в истерике закричала ХаБин, пытаясь выпутаться из цепкого захвата.       — Джунг! — кто-то подбежал со стороны. — Что происходит? О… драка?       — Тэхен, помоги, не стой!       ХаБин «отлепили» от рыжеволосого. Тот спокойно стоял, будто ничего не было, но то, как он сжимал руки в кулаки выдавало его злость. Вряд ли на самого себя. Она же не смотрела больше в его сторону. Не имела желания. Хотелось разрыдаться во весь голос и побыть одной, вновь очутиться в больнице, в четырех, теперь кажущихся такими спасительными, стенах. Ли Юн с Кимом стояли в стороне, и модель яро жестикулировала, повествуя что-то юноше. Видимо, пыталась изложить все как можно подробней.       — Подожди… так это она племянница Хен У? — удивился вишневоволосый.       — Ну да. А ты откуда знаешь?       — Неважно. Но ей явно придется поговорить с Чонгуком.       — Это плохая идея, — покачала головой Джунг, и чуть ли не подпрыгнула на месте, когда на ее талию легла рука юноши, прижимая к себе ближе.       — О нет, — улыбнулся Тэхен, тихо рассмеявшись. — Это ужасная идея.