Не допустить!..

POV Диего       Я зашел в здание, увидев на диване ждущего меня Факундо. Он улыбнулся, помахав рукой, встал и подошел ко мне. Я кинул взгляд на ресепшен. Она тоже смотрела, чуть приоткрыв рот, будто что-то хотела сказать. Моргнул и отвел взгляд. Слишком больно… — Ну что, идем? — спросил друг, делая шаг в сторону лифта. Я лишь кивнул. Разговаривать совсем не хотелось.       Снова взглянув на нее, я вижу, как к ней подошел какой-то парень и обнял ее, поцеловав в лоб. Внутри вспыхнул огонь ненависти, и сидевшие в голове черти тут же послали ее и этого парня куда подальше.       Мы зашли в кабинку лифта, и я, пока дверцы не закрылись, с презрением уставился ей в глаза. По ее взгляду было ясно — она не поняла, почему я так на нее смотрю. Да мне самому было непонятно, почему я вообще смотрю на нее…       Злоба почти утихла, когда в лифт зашел этот парень, нажав на кнопку этажа, что был выше нашего. Теперь, когда мы ехали в одной кабинке, я мог рассмотреть его. Странно, конечно, но он был чем-то похож на девушку у ресепшена: волосы, нос, даже губы поджаты как у нее…       Мы зашли в комнату, застав там Руджеро. Он сидел спиной к нам, разговаривая с кем-то по телефону. Я закатил глаза. Если бы в нашей стране разрешили браки с техникой, я уверен, что Рудж непременно женился на телефоне. — Долго будешь? — произнес парень, кивнув нам в знак приветствия. — Ясно. Звони, если что-то случится.       Руджеро отложил смартфон, взглянув на нас. — Где Бланко? — спросил Факундо и взял одну конфетку со столика, распечатав и подкинув, словил ее ртом. — Договаривались же репетировать. Причем он сам назначил это время. — Он у Мартины, — проговорил Рудж. Увидев поднятую бровь Факу, добавил: — Ну та девушка, что была в коме. — Все еще у нее? Он решил там остаться на ночь — замаливать грехи? — улыбнувшись, спросил я. — Нет, Диего. Ей стало плохо, и она не приходит в себя уже несколько часов. Хорхе переживает, — серьезно сказал Руджеро, смерив меня осуждающим взглядом, будто я ее изнасиловал и избил. — Понятно.       Я, взяв несколько конфеток, вышел из комнаты, по пути захватив куртку. Парни ничего не стали спрашивать. Ну и хорошо! Не хочу кому-то что-то объяснять… POV Мартина       Я открыла глаза, чувствуя, как печет под веками. Горло сжимало так, будто кто-то душил меня. Но все это меркло перед болью головы. Сглотнув несуществующие слюни, я попыталась поднять правую руку, но у меня не получилось. Что-то или, может, кто-то прижал ее. С трудом подняв больную голову, я увидела спящего на моем животе и руке Хорхе Бланко. Судорожно вздохнув, я прохрипела: — Хорхе…       Слишком тихо. Даже я не услышала. Вторая попытка не увенчалась успехом. И мне ничего не оставалась, как попробовать разбудить парня свободной рукой. Осторожно прикоснулась к его голове, боясь, что он вот-вот исчезнет. Или, что еще хуже, превратится в того парня из моих кошмаров.       Он разлепил глаза, нахмурившись и взглянув на меня. Подскочил, заключив меня в объятия, которые принесли нестерпимую боль в затылке. Но сейчас это было так неважно. Главное, что он настоящий. Он не исчезнет, не испарится, не превратится в ледяной труп. — Как себя чувствуешь? Ничего не болит? О боже, как же ты нас всех напугала! — начал тараторить он, взяв мое лицо руками.       Я лишь грустно улыбнулась ему, не в состоянии что-либо говорить. Горло по прежнему сжимало, и, при попытке прокашляться, его пронзило острой болью. — Сейчас водички принесу, — прошептал Хорхе, выбежав из комнаты.       Откинулась на подушку, вслушиваясь в тихие шаги парня, отдаленный храп Франциско и сопение Мерседес. Я уверена, что они спят в одной комнате… — Вот, держи! — произнес парень, войдя в комнату. Я аккуратно взяла стакан в руки, держала я — ну, или пыталась, — довольно крепко, но Хорхе все равно поддерживал за дно стакана. — Я думаю, что Франциско будить не стоит. — Нет, не нужно. Пусть поспят. Я и так им нервы потрепала, так что, пускай хотя бы поспят спокойно, — сказала я уже более похожим на нормальный голосом.       Держа стакан двумя руками, опустила глаза, смотря на свое отражение в воде. Когда я опускала взгляд, заметила, как Хорхе внимательно, прищурившись, смотрит на меня. Прикусив нижнюю губу, старалась не вспоминать об увиденном и не думать о сидящем рядом, боясь, что начну волноваться, а это мне категорически запрещено. — Ну чего ты смотришь? — не выдержав, спросила я, поднимая глаза на парня. — Ты хорошо себя чувствуешь? Ничего не болит? — тревожно задал вопросы он, больше кутая меня в одеяла. — Да, наверное. Нет, ничего не болит, — соврала я, делая глоток воды, закрывая глаза, дабы он не увидел эту ложь.       Не могу же я сказать, что у меня болит голова? И боль началась именно после моего пробуждения после комы. Но глупо считать, что это из-за комы — голова болит после удара, из-за которого и началось все это. И, сказав ему это, я заставлю его чувствовать вину предо мной. А мне этого совершенно не хочется. И я была бы не против, если он уйдет. Не хочу, чтобы весь сон сбылся, особенно конец, где он… Покидает меня… — Эй, Тини, ты чего? — Что? — не поняла я, испуганно смотря на Хорхе. Он поднял руку, проведя по щеке. Я нахмурилась, чувствуя, что это место стало мокрым и холодным. — Ты плачешь. Что случилось?       Пока я возвращалась в воспоминания о прошлом, не заметила, как слезы, получив свободу, решили сбежать из моих глаз, разрушая все то, что я говорила до этого. — Что-то болит? — вновь спросил парень.       Часто поморгав, я судорожно замотала головой, тут же натянув на лицо улыбку. Видимо сыграла я очень плохо, потому что парень поднял брови, в ожидании моего рассказа, который он не дождется от меня никогда. — Не нужно меня обманывать, Тини, — проговорил он. — Я не обманываю тебя! — Обманываешь! — резко оборвал Хорхе меня. — Я же вижу, что тебе плохо. Расскажи, что случилось, от чего тебе плохо.       Игнорируя его речь, я поставила стакан на тумбочку и спряталась под одеялом, пытаясь скрыться от боли… От всего…