Как пахнет луна

Вечером он снова искупался, провалявшись в ванне почти два часа, так что вода даже успела остыть, но настроения это ему не подняло. Какая наглость! Этот юнец… Этот мальчишка… осмелился… Бррр. Он вздрогнул, вспомнив чужие руки на своей коже. К нему никто и никогда не прикасался. Потому что принцы дома Альфов были неприкосновенны. Ни слугам, ни друзьям, никому нельзя было дотрагиваться до альфида. И несмотря на то, что прошло столько лет, Север все еще подчинялся этому негласному закону. Он уже привык, и чужие прикосновения были ему неприятны. Даже Эйнара. Ему не нравилось, когда до него кто-то дотрагивался. И поэтому Север старался избегать чужих прикосновений. Даже когда Эйнар просто хлопал его по плечу, Северу было неуютно. Только вода… Вода так приятно ласкает и расслабляет тело… Он довольно вздохнул и потянулся. Но пора вылезать… Вода совсем остыла, и нет никакого удовольствия сидеть в холоде. Он обмотал бедра полотенцем, позволив прозрачным каплям стекать по телу. Север улегся на кровать и, подняв подушку повыше, задул свечу, стоявшую на тумбочке. Он поднял серебряный клевер, пропустив цепочку через пальцы, и задумчиво посмотрел на цветок, любуясь переливами лунного света на четырех лепестках. Эйнар остался в зале, пить эль и вкушать прелести, охотно предлагаемые ему местными служанками. Его друг был неисправим в этом отношении. Бабник, как есть бабник. Не упускал случая заглянуть под любую юбку, проходившую мимо. Север тихо вздохнул. Вся его жизнь была посвящена одной цели – отомстить брату за смерть родителей. И он не зацикливался на простых наслаждениях, встречавшихся на его жизненном пути. Эйнар не настаивал на том, чтобы познакомить друга с телесными удовольствиями, понимая, что Север этого не примет. Он был слишком далек от этого. Да в этом плане его, собственно, никто и не интересовал. Ни юноши, ни девушки… И он сам не знал почему. Может быть, потому что привык быть один, ведь альфидов венчали на чистокровных девушках из знатных семей, дабы получить сильного наследника, и принцам Альфов не разрешалось сеять свое семя на стороне, ведь такая могучая кровь была слишком ценна, чтобы так бездарно ею разбрасываться. Альфидам разрешалось делить ложе с мужчинами, и для этой цели им специально подбирали чистых невинных юношей из аристократических семей. И всячески ограждали свою чистую кровь от размешивания. Поэтому принцы из династии Альфов были неприкосновенны и тщательно оберегались. Может быть, поэтому он не мог сейчас с кем-либо сблизиться? Ведь еще в детстве ему вбивали это в голову. У него уже была невеста, с которой его обручили еще в колыбели. И он даже не пытался с кем-либо сблизиться или подружиться. Из всех друзей у него был только Эйнар… Неожиданный блеск, на миг врезавшийся в глаза, ослепил его. Он поднял глаза и заметил в зеркале, висевшем прямо напротив на стене, силуэт человека в плаще с занесенным кинжалом. Этот-то кинжал и ослепил его, лунные блики отразились от его лезвия, посылая лучи в зеркало. Север успел вовремя вскинуть вверх руку и перехватить за запястье руку с занесенным кинжалом. Запястье на ощупь оказалось подозрительно хрупким и тонкокостным. Север сжимал его стальными пальцами, словно тисками, пока кинжал не выпал из рук незнакомца в плаще. Тогда он отскочил в сторону, перекувыркнувшись на кровати и умудрившись при этом придержать полотенце на бедрах, чтобы не упало. Нападающий стремительно вспрыгнул на железные перила кровати, присев на корточки и ухватившись за них руками. Он без труда удерживал равновесие. Оскалившись, убийца прыгнул на Севера, вытянув перед собой руки. Север снова успел перехватить его за запястья, и они скатились с кровати. Ему посчастливилось оказаться сверху, и он, оседлав бедра своего убийцы, попытался придушить его. В темноте комнаты было совершенно не видно лица нападающего. Они яростно боролись, и вскоре выяснилось, что силы их равны. Север наклонился вперед, сжав зубы, и до него доносилось глухое нечеловеческое рычание мужчины. Цепочка свесилась прямо напротив глаз незнакомца, клевер закачался, как будто гипнотизируя. И тогда его противник стал сопротивляться еще яростнее, он даже потянулся вперед, чтобы укусить его. Север чувствовал, как напряглись бедра и мышцы живота под ним, в попытках скинуть. Стальная сила в стройном изящном теле, нечеловеческая выносливость мускулов… Он противостоял здоровенному северянину уже несколько минут и даже не вспотел. Хотя Север по меркам своего народа был довольно-таки хрупким, например, по сравнению с Эйнаром он выглядел юнцом, мальчишкой. Север вынужден был отпустить руки своего убийцы, пока тот не успел его цапнуть. Незнакомец, извернувшись, как кошка, выскользнул из-под него, оставив у Севера в руках свою перчатку, и вскочив на подоконник, выпрыгнул в ночь. Север остался лежать на полу, обескуражено глядя на опустевшую комнату и сжимая в кулаке чужую кожаную перчатку, такую мягкую на ощупь, явно очень дорогую. И пахнущую… Как? Так… Так… Вкусно? Он затряс головой. Нет, нужно какое-то другое слово… Искушающе? Соблазнительно? Да, самое то. От этого запаха кружилась голова. Он с трудом поднялся на ноги, тяжело возбужденно дыша после драки, и встряхнул волосами. Почему этот тип ушел? Почему не завершил начатое? В пылу драки с него сползло полотенце. Недовольно скривившись, Север наклонился, чтобы поднять его, и поморщился, почувствовав боль в плече. Вот лакхарат! Кажется, тот парень успел его ранить…