In other worlds

Скажи, каково это, Хакс, смотреть в глаза любовнику, почти любимому, почти другу и выносить ему смертный приговор? Каково это — делать шаг вперед, оставляя его позади? Говорить, кривя губы в подобии улыбки, о том, что ему нет места не только рядом с тобой. Ему нет места вообще. Нигде в этой галактике, во имя мира и спокойствия которой должны исчезнуть все джедаи и ситхи. В идеале — все одаренные в целом. Все, начиная с него. Скажи, генерал, нет, уже Император: каково это — предавать того, ради кого готов был рискнуть не только карьерой, но и жизнью? Того, кто помог тебе занять этот трон? Скажи, что он орудие в твоих руках — не более. Соври, что это не перед ним ты стоял на коленях, и не ему ты целовал руки, не его умолял продолжать. Не ему клялся в любви. Скажи, Хакс, тебе понравилась его покорность? То, как стойко он перенес твой удар в спину? Как и тогда, раньше, когда он с такой же покорностью подставлял под твои руки шею. Позволял много больше, чем готов был позволить ты сам. Бедный мальчик так и не уяснил, что любые привязанности — это слабость. И посмотри, они действительно уничтожили его. Он так кричал под тобой, требуя большего, хотел бы ты услышать его сейчас, скажи? Отчаянный, полный боли и ненависти крик. Тебе бы понравилось. Разве не смешно — он до последнего не верил, что ты не шутишь, кто угодно, но только не ты. Тебе нравится кровь на твоих белых одеждах и белых же перчатках? Его кровь. Тебе же так нравилось играть с ним в эти игры — водить лезвием по коже в опасной близости от шеи, рисовать тонкие, быстро заполняющиеся кровью узоры. Этими руками ты не раз ласкал его тело — такое удивительно жадное и падкое на ласку, но готовое к боли. Этими руками ты сжимал его горло, вам обоим нравилось, помнишь? Он шутил, что его сердце в твоих руках, кажется, теперь ему не смешно. Смотри, как он прекрасен — твой магистр. Смотри и помни — Император может быть только один. Всегда один. Скажи, Хакс, ты рад?