Второй шанс

Дмитрий       Задумавшись, разглядывая уже ставший привычным двор многоэтажки, я не сразу обернулся на бесцеремонно вторгшегося в мою машину Николая. Он несколько минут молчал, а потом устремил взгляд в упор на меня и произнес:        — Я так и знал, что найду тебя здесь.        — Рад это слышать, — легко согласился я, все так же пристально наблюдая за двором.        — Ты становишься уязвимым, — его голос был полон радушия и не поднимался выше допустимой вежливостью грани. Однако я знал, что тот пребывал сейчас в крайней степени возбуждения.        — Это не твое дело, — я бросил на него косой взгляд.        — А чье? Ты наш вожак. Зачем тебе этот человеческий щенок? — заинтересованно спросил Коля.        — Он мне напоминает Илью.        — Дима, я понимаю, что ты не можешь себе простить прошлое. Но так нельзя, — откликнулся он.       Илья был сыном Александра, вожака и моего друга. Не знаю, как получилось, что мальчик полюбил меня. Не придавая значения его детской привязанности, а потом и юношеской влюбленности, я упустил тот момент, когда он уже не мог жить без ответных чувств. Его признание было настоящим открытием. Я старался сначала убедить его, что это неправильно, но каждое мое слово рождало только бурное сопротивление. И наконец, я сдался. Поддался напору. Тогда прошло несколько месяцев тайных отношений, которые мы не могли открыто демонстрировать. Стая не признавала такие связи. Нет, конечно, они появлялись. Никто не говорил в лицо о своем недовольстве, но негатив слышался в каждом жесте, в каждом слове. Я не хотел такой участи для Ильи. Его ждало счастливое будущее. А потом Александр выбрал для него невесту. Илья, разрывавшийся между мной и отцом, не смог сделать выбор. Он, так мне ничего и не сказав, ушел из стаи и несколько дней провел в лесу в зверином облике. Когда мы сумели его найти, было уже поздно: разум человека был побежден внутренним зверем. Илья обезумел.       Никита не был похож на Илью. Но что-то меня в нем цепляло, заставляло сравнивать их постоянно. Мне хотелось его защитить, пока не будет слишком поздно. Наверное, поэтому я обратил на него внимание и привел к себе домой. И скорее всего это же являлось причиной, почему я приезжал и смотрел на него украдкой. Я боялся повторить второй раз ту же ошибку.       Коля повернул голову и проследил за моим взглядом. Среди деревьев показался одинокий силуэт Никиты. Он шел не торопясь по каменной дорожке, пытаясь обогнуть наклонившиеся к земле от недавнего ветра цветочные кусты. Вдруг к нему под ноги подкатился футбольный мяч, неудачно отбитый мальчишками, игравшими во дворе. Я подумал, что парень кинется сделать пасс. Однако он лишь остановился и неподвижно следил за приближавшимся мальчиком. Такое поведение было несколько нестандартно для подростка. Лицо парня не выражало ничего. Малец подхватил мяч руками и убежал, а Никита как ни в чем не бывало продолжил свой путь.        — Все равно не могу понять, что тебя привлекает в этом парне, — протянул Коля.       Дверь в подъезд закрылась, и я, наконец, оставил свои наблюдения, повернувшись к Николаю лицом.        — Он такой равнодушный, — закончил друг.       Я проигнорировал его высказывание.        — Ты сделал, о чем я тебя просил?       Коля оторвал взгляд от улицы и посмотрел на меня.       — Ты сомневался? — Николай улыбнулся, а затем уточнил: — Будешь слушать здесь?       Я только кивнул.        — Тут в принципе и рассказывать особо нечего. Грозовой Никита, восемнадцать лет. Поступил в университет. Химический факультет. Живет с родителями. В семье единственный ребенок. Одноклассники рассказали, что до недавнего времени был открытым и общительным юношей, но потом резко замкнулся в себе. Чем это вызвано, никто не знает. Семья среднего достатка. Со слов тех же одноклассников, наш Никита, должно быть, еще девственник, — на этом моменте Николай похабно улыбнулся, но продолжил: — Девушек у него не было, да и парней тоже. Вот, наверное, и все.       Я откинулся на спинку кресла.        — А что насчет физического насилия?        — Ничего. Я даже подкупил медработника в школе. Он утверждает, что никаких серьезных ссадин или побоев не замечал на теле подростка.       Я поднес руку к подбородку, погружаясь в свои мысли. Коля тем временем встал и вышел на улицу размять ноги, давая мне возможность побыть одному.       Через некоторое время я спустил стекло в машине.        — Все, поехали.        — Что на счет предложения корпорации? — сменил тему Коля. Тембр голоса его немного изменился, а зрачки чуть сузились. Теперь это не походило на разговор друзей. Это был разговор двух оборотней, обеспокоенных судьбой стаи.        — Стая дала свое согласие, — ответил я.        — Ты мог настоять на отказе, — бросил он.        — Это бы выглядело необоснованно.        — Когда тебя это волновало? — Коля осекся под моим предупреждающим взглядом и продолжил уже абсолютно в другом направлении: — Что будешь делать со своим Никитой?        — Еще не решил.