Что вы знаете о темноте?
Отсутствие света, что-то, что заменяет солнечный свет? Его противоположность? Его союзник? Его враг?
Капли шумят в огромной пещере. Мне страшно.
Я слышу только эхо, раздающееся вокруг. Это мой голос? Я умею говорить? Постой…
Это не голоса. Это… Рычание? Надеюсь, что-то, что издает эти звуки, на моей стороне. Ведь если вокруг одна тьма, то я не смогу увидеть ЭТО. А оно может. Я не хочу проверять.
Мне очень страшно. Меня охватывает дрожь. Нужно… Нужно бежать!
Но куда? Куда я могу пойти? Я не уверен, что вообще передвигаю ногами. У меня есть ноги? Что это за чувство? Мне тяжело. Тяжело двигаться. Эти рыки… Они все ближе!
Быстрее, я должен опередить их! Я… Я не знаю, зачем я появился, не знаю, зачем меня создали, но… Я не хочу умирать! Нет.
Я молю о том, чтобы я двигался. Но я не чувствую ничего в этой темноте. Даже не уверен, говорю я или думаю вслух. Чувства притупляются. Я могу чувствовать?
Капли продолжают отзываться колоколом в моей голове. Это я могу услышать. Как и то, что неведомая тварь уже близко. Казалось, всего пару шагов и она прыгнет, разорвет, сожрет!
Я не хочу умирать вот так!
Продолжать идти. Я надеюсь на это. Ведь вокруг так темно… И очень страшно.
Хрясь! Я чувствую, как моя нога задела огромный булыжник в этой проклятой пещере. Легкое, почти мгновенное ощущение невесомости и я… Кожа на моей голове пошла теплыми раскатами. Это что? Кровь? Что такое «кровь»? И это чувство…
Это не страх. Что-то другое, новое. Мне не нравится, нет! Это… Больно, да, точно, больно! Я не хочу, чтобы мне было больно… Но я уверен, что если та тварь нагонит меня, она вопьется клыками в мою плоть и будет разрывать ее. Я не справлюсь с ней…
Я продолжаю бежать. Чувствую кожей, что выход близко. Я не стою на месте, нет. Не знаю дороги, не знаю, куда меня приведет этот путь, но точно туда, где нет рычащего чудища. Оно гонится. Настырность и жажда мяса. Не позволю…
Очередной камень, свисающий с потолка. Мой глаз… Я надеюсь, что у меня есть глаза. Хотя… Что если я слеп? Родился не во тьме, а не способным видеть свет? Что может быть ужаснее? Но это ощущение на коже. Это… Надежда?
Но что такое надежда?!
Я поднимаюсь. Меня не сломить болью и кровью. Я не сдамся из-за своих ран. Они ноют, они могут загноиться, но я не хочу умирать! Не так быстро, ведь я только почувствовал, что значит быть. Просто быть.
Я слышу. Слышу дуновение ветра. Ощущаю между лопатками. Так тяжела ноша, что весит на моих плечах. Что же случилось? Откуда я родом?
Клацанье зубов у макушки.
Это паника, охватывающая тело, словно куча жуков, пробегающих по телу, стремящихся забраться в любое отверстие, чтобы пожирать тебя изнутри. Мое сердце бешено колотиться. А оно есть у меня? Страх преобладает над болью. Страх намного хуже…
Острый коготь задел камень, едва не пропоров мою голову. Скорее. Я должен успеть к выходу из этой пещеры!
Я должен ус…
Что вы знаете о темноте?
Я — лишь то, что в ней я родился. То, что я вырос в ней. То, что я умру в ней.
Выход из пещеры всего лишь иллюзия. Я слышу завывания ветра, но не вижу его. Не вижу ничего. Лишь такая же пустота и чернь вокруг. Самый жестокий обман, это ложная надежда.
Кто создал ее. Веру и надежду? Это существо должно умереть в страшных муках!
Монстр отстал, остался жить в своей пещере, откуда и выполз. Откуда я сбежал. Земля крошиться под ногами. Стрекочет что-то вокруг. Словно камни трутся друг об друга.
Прерывистое дыхание, ожидающее моей кончины. Теперь оно было повсюду. Оно окружало меня. Я слышал ИХ. Чудищ, что не прочь разорвать меня на куски! Я боюсь, как же мне страшно…
Куда мне бежать теперь? Я снова в пещере, но побольше? Как же омерзительны эти твари. Я не могу видеть их, но могу слышать, как их склизкие тела, наполненные острыми жвалами и многочисленными щупальцами тянут ко мне свои конечности.
По щеке скользнуло что-то склизкое. Язык, наполненный движущимися наростами.
Я хотел умереть. Они были повсюду, были везде и нигде одновременно. Я не мог узнать, куда мне бежать. Может, если я сделаю шаг, то окажусь в огромной расширяющейся пасти одного из этих черных существ?
Нужно пытаться. Я не хочу оставаться здесь, среди них. Они… Не такие, как я. Не могут думать о чем-то кроме еды и крови. Думать обо мне.
Вдох.
Газы, наполняющие все вокруг, стремительно выходящие из сотен отверстий на теле этих монстров, наполнили мои легкие. Я не мог дышать.
Выдох.
По спине пробежалось что-то маленькое, наполненное сотнями ножек. Закричав, я не мог услышать своего голоса.
БЕЖАТЬ!
Я вновь не был уверен, жив ли я до сих пор. Может, я перевариваюсь в одной из трех пастей, переходя в склизкий и теплый желудок?
Нет, мое сердце еще билось. Я чувствовал это. То единственное, что давало мне эту чертову надежду.
Моя жизнь.
Нужно бежать, бежать так долго, как я только могу. Иначе они догонят меня. И тогда уже ничто не спасет. Я буду сожран заживо, чувствуя, как мои руки и ноги отрывают от тела, даже не способный увидеть весь этот ужас.
Тьма вокруг меня. Я был рожден в ней. Я был рожден, чтобы… Умереть? Стать добычей для тех тварей, что приспособились к такой жизни?
Нет, это не правильно! Не правильно!
Прошу… Кто-нибудь…
Я не знаю, что такое время. Но точно понимаю, что оно течет без моего ведома. Хотя, в этом мире, в котором я появился, его может и не быть. Что такое смена эфемерного состояния в темноте?
То, что нельзя потрогать в том, что нельзя увидеть. Глупая шутка глупого создателя.
Единственное, чему я мог верить, это себе. Своему телу и страху, что подгонял меня вперед, не давая продохнуть. Ока со мной страх и боль, я не умру. Они дают мне понять, что я еще жив. Смерть не может быть больной. Трупу не больно.
Мне очень больно. И очень страшно.
Чувствуют ли страх эти существа, что продолжают гнать меня, перемещая свои змеиные и скользкие тела вокруг? Могут ли представить себе, что такое боль и надежда? Ее потеря?
Он такой один? Не может быть. Нельзя быть единственным уникальным. Уникальность заключается в ее отсутствии.
Я больше не могу. Не знаю, сколько я бежал. Кажется, что большую часть своей жизни. Не мудрено, ведь я существую всего… Я не знаю, сколько.
Я упал.
Мой последний вздох, предрекающий медленную и мучительную смерть между клыками монстров. Только бы все закончилось быстро. Я не могу терпеть боль. Не хочу чувствовать страха. Не хочу… Быть живым?
Но ведь это самое прекрасное, что можно ощущать? Я прав, я точно уверен, что я прав! Всем остальным в моем мире остается только питаться себе подобными. Пусть.
Пусть выживают. Я хочу жить! Вот в чем мое отличие от этих низших форм. Я… Буду бороться за все то немногочисленное, что есть в моей короткой и такой страшной жизни, я…
Что вы знаете о темноте?
Я… Я… Я увидел ЕЕ.
То, что дало мне повод стать сильнее. То, что дало понять, в каком ужасном мире я живу. То, что позволило мне выбирать, какой именно дорогой мне идти.
Я увидел… Луну.
Огромный серебристый диск, аккуратно показавшийся в непроглядном небе, наполненного тучами. Его свет, прекрасное, самое великолепное, что могло испытать живое существо.
Я мог… Чувствовать его. Мог увидеть то, что было скрыто во тьме. Увидел…
Увидел, как все на километры вокруг застилается чудовищами самых отвратительных мастей и форм. Как они ползут, летают, катятся и перебегают на своих паучьих лапках туда-сюда.
Как капает слюна с их открытых пастей, едва они увидели меня в свете прекрасного Неизвестного.
Видимо, они никогда не ощущали чего-то подобного, так как все эти твари попятились, завлечено смотря вверх, пока Луна отражалась в их бесцветных глазенках.
И я услышал голос, отражающийся в голове сотнями многоликих оттенков. И все они были прекрасны…
— Наконец-то. Наконец-то я нашла тебя, мой Наследник, моя кровь. Тот, кто сможет защитить мое творение. Только ты способен на это, прекрасное создание, только ты. Существо, обладающее всем тем, чего не хватает этим тварям, тем, кто не оправдал моих ожиданий. Настойчивость. Вера. Надежда. Чувство того, что нужно защищать. Все это я вижу в тебе. Прошу тебя, подай мне руку помощи, когда я в ней нуждаюсь! Стань моим воином, стань моим защитником, стань моим любимым. Стань моим Жрецом, о существо, что покорит тьму!
Я мог лишь благоговейно смотреть наверх, покоряясь воле Богини. Не мог представить себе чего-либо прекраснее, чем молодую девушку, плавно ступающую по звездам, словно по мокрой траве.
Такая бледная кожа, отливающая серебром, такие глаза, в которых таился сам космос, отражая падающие звезды.
Белоснежные волосы, спадающие до самой грязной земли, не достойной того, чтобы пачкать столь невинное создание.
Губы, наполненные синевой ночи, руки, держащие такой изящный лук, способный низвергать сами звезды с небес.
Черная броня, в которой перемещались созвездия, прочная, кажущаяся такой тонкой и легкой. Но это сталь Богов. И ничто не сможет пробить ее.
Я упал наземь, пытаясь не ослепнуть от великолепия девушки, снизошедшей с самого Пика Небес. Прекрасная татуировка на лбу, олицетворяющая Темное Светило. Нельзя смотреть, нельзя…
Ее рука, броня на которой исчезла по одному только велению, коснулась моего лица. Теплое и ледяное. Огонь падающих звезд и холод космических айсбергов. Все, что невозможно было перемешать, бурлило у меня в душе.
— Встань, прекрасное создание. Ты не представляешь, как долго я тебя ждала… Томилась в пленительном ожидании того, что однажды из единственного, что я могу создать — тьмы, — явится мой Жрец. Тот, кто будет нести бремя моего Величия на Земле. Тот, кто станет моим глашатаем, моим любимым.
Я не мог верить в это. Может, я просто надышался газов? Это снова слепая надежда. Нельзя ей поддаваться, нельзя! Эти монстры сожрут меня или уже едят, пользуясь случаем. Только боль и страх! Только они!
— Я молю тебя, о существо, чтобы ты не забывал меня. Помнил о том, что во мне ты был рожден, что твоя мать — эта сама тьма, таящаяся в каждом лучике света. Без него не может быть и тебя. Как и наоборот. Ты — само понятие величия тени. Величия самой Луны, проливающей свой свет на эту Землю. И ты должен стать сильнее, моя любовь. Должен быть тем, кто избавит этот прекрасный мир от уродства и несовершенства. Я могу даровать тебе эту силу, но тогда ты не сможешь развиваться. Запомни, движение — это жизнь. И пока ты развиваешься, ты живешь. Чем сильнее становишься ты, тем крепче тьма в этом Мире. Вы связаны, вы неразрывны друг от друга. Она течет в твоих венах, а ты исполняешь ее волю, неся прекрасное!
Я наконец мог посмотреть на себя. Боялся того, что я лишь один из этих тварей, склизкое и уродливое существо с сотней конечностей и щупалец, но…
У меня были обычные, тонкие и хилые руки, обтянутые синей кожей. Попытавшись оглянуться на свои ноги, я увидел лишь тонкие и хрупкие копыта, ковырявшие серый грунт. Вот почему мне так сложно было бежать по пещере.
Но что самое главное, я наконец понял, что за тяжесть висела на моих плечах. Покрытые тонкой пленкой крылья, развеваясь на теплом ветру. Я смог бы… Да, когда-нибудь, я смогу покорить небеса…
Но сейчас я был лишь слабым созданием, едва появившимся на свет. Я был нагим, но мои чресла не стесняли Богиню. Она была той, которой предназначено было встретить меня. И наоборот. Я был рожден только по ее воле.
— Итак, любовь моя. Я могу лишь молить тебя о том, что прошу. Будь проводником. Будь повелителем тьмы. Стань ее Королем. И тогда… Я непременно вознесу тебя на Пантеон. Туда, где тебе самое место. Возле меня, на моем Ложе из космической пыли. Ты согласен?
Это был странный вопрос. Это внеземное существо, искрившееся красотой и силой, просило меня, жалкого меня помочь. Предлагая что-то взамен? Это было сверх того, что я мог себе представить, появляясь в грязной и черной пещере.
Не способный произнести что-либо вслух, я лишь приоткрыл часть своей пасти, склоняясь перед самой Богиней.
Девушка в доспехе, сжимая свой огромный лук в кулаке, благодарно коснулась своими синими губами моего лба, шепча:
— Мое имя Селемене, прекрасное создание. Надеюсь, что я говорю тебе «прощай» лишь однажды. Увидимся на небосводе…
Я увидел только вспышку. Вспышку, означающую лишь начало моего нелегкого пути…
***
Прикрываясь хитиновым панцирем, этот мерзкий монстр пытался спастись. Не в этот раз. Сегодня ты станешь жертвой, а я — охотником.
Мои когти просачиваются сквозь толстую природную броню, отрывая куски его плоти. Давно ли я стал таким сильным?
Откинув две части одного существа в разные стороны, я огляделся вокруг.
Лишь смерть и трупы. Боль и страх. Вот, что окружало его. Вонь забиралась в легкие, глаза слезились от газа, выходящего из мертвых тел. Этим тварям не престало портить то, что создала его Богиня.
Темнота может принадлежать лишь им. Ей и ему. Тем, кто является Королевой и Королем Ночи.
Мои руки наполнялись силой с каждым убитым противником. Мои крылья росли развивались каждую секунду, впитывая черноту и мглу. Я ощущал накатывающее чувство превосходства, убивая раз за разом.
Понял за все эти столетия одну простую истину.
Все, что делает тебя живым — это лишь страх и боль. Ты цепляешься за них, пытаешься карабкаться из ямы, наполненной трупами и рвотой. Ты справишься, если будешь бояться. Страх подгонит тебя в затылок. А боль покажет, что ты еще жив. Трупы не чувствуют ни того, ни того.
Теперь и он не чувствует. С каждым разом, с каждой ночью он перестает ощущать эти столпы, лишь неся их другим. Он и правда был настоящим Жрецом Селемене. Нес ее волю — ее ночь, в самые потаенные уголки души, заполняя черной кровью головы и сердца.
Этого она хотела от него, этого просила тогда, несколько сотен лет назад, обещая возвысить его над всем Миром. Он заслужил этого. Он Король Ночи. Я — Король Ночи.
Я начинаю ощущать силу, заполняющую и меня. Она будто заменяет сознание, говорит за меня. Он справиться. Я справлюсь? Конечно ты справишься. Он справится…
Лишь воля его Богини. То, ради чего я был создан. Стать глашатаем, Жрецом, физическим воплощением ее воли.
Я буду убивать, буду очищать Мир от ереси и скверны, чтобы ОНА была довольна мной. Тогда я буду жить. Он будет жить выше всего остального.
Да, выше всех существ, что я уже убил и собираюсь убить. Да, он убьет даже ЕЕ, если она помешает нести тьму на Землю.
Что? Нет, нет, как я могу… Она и есть Ночь, сама богиня ее, она… Она лишь оболочка. Никто не сможет повелевать тьмой. Даже она. Он сможет. ТЫ СМОЖЕШЬ. МЫ СМОЖЕМ…
Замолчи… Замолчи!!!
***
Я мог прятаться от появившегося спустя шесть сотен лет Солнца в Серебряной Роще. Деревья скрывали меня от нападок противника тьмы — света. Наполняли меня покоем и возвращали силы, что этот светоч будто бы высасывал.
Спустя столько лет мы не слышали ее. Я не слышал ее больше. Ни голоса, ни шелеста волос и тетивы лука. Она все еще требовала от него того, что он не мог выполнить.
Эпоха созданий Ночи окончилась. Я сам закончил ее. Шесть веков я бел по Земле, уничтожая уродливых тварей, оскверняющих ее добрый замысел. Шесть сотен лет я постепенно осознавал, что моя миссия подходит к концу.
Семь тысяч двести месяцев я продолжал ждать ее, пытаясь услышать голос во всем. В траве, в падающих звездах, в этих серебристых деревьях.
Но она была требовательна к своему Жрецу. К своему любимому. Ко мне…
Двести шестнадцать тысяч дней я не мог уснуть, пытаясь покорить, приблизиться к ее Величию. Страх и боль. Он стал живым воплощением этих слов.
Люди, мерзкие твари, что заполонили ее земли, рассказывали о нем легенды, превращая в само понятие темноты. Они говорили обо мне. Не о НЕЙ. Они не видели ЕЕ. А я был с ними всегда. С самого начала. Крал мужчин, женщин и детей, вселяя все больше жизни в их сердца.
Почему они мне не благодарны? Я ведь даю им надежду, надежду на то, что я не приду к ним именно этой ночью и не выпотрошу их кишки на стене!!!
— О, прекрасное создание, как давно я искала тебя! — этот… Этот голос. Он наконец выполнил свою миссию, наконец.
Вскочив, я ринулся на этот манящий голос, нисколько не изменившийся с их последней встречи. Листва била меня по лицу, прорывая кожу, но я был слишком занят. Я вновь увидел бы ее. Вдруг она разрешит ему уйти с ней? Улететь прямиком в Пантеон, став ее любовью?
Я лишь оскалился, увидев…
— Я молю тебя о том, что прошу, прекрасное создание… Наконец-то, спустя столько лет, я нашла свою Жрицу. Жрицу Луны и Ночи, любовь моя. Прошу, не бойся. Я должна кланяться тебе…
Девушка. Простой человек. Черные волосы, курносый и длинный нос. Голубые глаза и бледная кожа. Лишь подобие красоты Селемене. Лишь подобие…
— Я… Я молю тебя о том, чтобы ты указала мне истинный путь, о Богиня Луны. Я готова…
— Я знаю это, дитя. Знаю. Ты готова нести мое бремя в этот мир. Готова очистить его от скверны и ереси, что развиваются, словно опухоль. Создание Ночи. Тот, кого породила тьма, но не мой отпрыск. Тот, кто оскверняет само понятие моего величия на Земле. Он остался один. Найди его и… Тогда ты…
Упав на землю, я мог лишь скулить, словно побитый пес. Подобно тем монстрам, что окружали его, не давая прохода. Не давая прохода…
Я давно догадывался об этом. О том, что я не первый Жрец Селемене. И точно не последний…
Те твари, что хотели якобы сожрать меня… Не позволили мне приблизиться к Богине, понимая, что их ждет. Что ждет меня. Обман и бессмысленная жизнь, полная смертей и боли.
Те твари были ее Жрецами. Теперь их нет. Теперь есть я. Теперь мой черед быть уничтоженным.
Нет.
Я помню сладкий вкус плоти той девицы, что однажды нашла меня в Серебряной Роще. Помню, как пригвоздил ее к суку и потянул вниз, потроша на две половины. Пусть присылает еще, хоть десяток Жриц.
Он убьет их всех, лишая надежды. Неся тьму в их Души.
***
Спустя еще двести лет я перестал помнить, что я такое. Рассудок темнел временами, я мог лишь добывать себе пищу, прячась днем под влажным камнем.
Такова жизнь возлюбленного Богини, Истребителя нечестивых созданий Ночи, населявших мир до света Солнца.
Но я отчетливо помню один момент. Тот, что всплывает перед глазами постоянно. Момент, когда я вновь загорелся желанием жить, а не выживать. Я стал… Собой.
Золотистый свет отвратным солнечным утром ослепил меня. Видимо, какой-то маг захотел набрать воды из озерца, что плавно трепыхалось неподалеку.
Только я не знал, что у магов могут быть крылья.
— Эй! Прости, как тебя? — спросил меня высокий и сильный человек с золотистыми волосами и такими же золотистыми крыльями.
Я, дрожа от боли и страха смерти, лишь прорычал, тянувшись к камню.
— А, ты не говоришь? Или ты не хочешь говорить? Ну ладно, дело твое… Э-эээ… Ладно, я просто прилетел сюда, чтобы потренироваться, ничего более. Вот, видишь? — он указал на свисающую белоснежную маску у него на поясе.
Никогда таких не видел. Но, что странно, от него веяло светом. Светом, что не обжигал, а притягивал. Сама Селемене могла позавидовать такому теплу и «доброте». Кто он такой?
— Слушай, если ты не хочешь говорить мне свое имя, то я придумаю его тебе сам, хорошо? — я никогда не задумывался об этом. Спустя восемь сотен лет я наконец вспомнил, чего не хватало.
Я был просто никем. Жрецом без Бога. Жрецом без веры. Но…
— Смотри… Прячешься под камнем… Как насчет… Кортглак? Это значит боящийся Солнца, — улыбнулся он мне.
За эти две сотни лет, что люди стали строить крепости, обороняясь все вместе, молва про ужасного ночного охотника сошла на нет. Теперь меня не боялся даже этот блондин с голубыми глазами и крыльями, трепещущими на ветру.
Я помотал головой. Это было глупое и оскорбительное имя. Если он будет со мной шутить, то я проломлю ему голову и сожру. Давно я не чувствовал мяса…
— Тогда… Не «прячущийся» от Солнца, а… «Охраняемый» ночью… Та-а-ак… Не надо было мне пропускать язык… Моего друга зовут Бальтазар, он «охраняемый Богом». А ты… Явно не любишь Бога, так ведь? Сейчас, сейчас… Охраняемый… Охраняемый… Охраняемый Луной! Точно! Так, «Луна» —
Нарэ… Охрана и защита…
Баль. Как насчет…
Да. Именно тогда я подумал, чего мне не хватало. Того, что будет у всех на слуху. Мое имя, отражающее сущность моего бытия. Рожденный в пещере. Рожденный во тьме и охраняемый ею.
Мое Имя — Баланар.
***
Этот парень помог мне вновь почувствовать себя живым. Какой-то крылатый человек, спустившийся с небес, озаряемый Солнцем. Как же это глупо.
Он помогал мне охотиться на животных, рассказывал, что хочет создать целую группу таких личностей, что ценят и готовы любить что-то настолько сильно, что никто не сможет их остановить, если они все будут вместе. Красивая мечта. Защищать то единственное, что ты любишь.
Но любил ли я что-то?
Может, я пытался придумать что-то, но всегда это «что-то» уходило от меня. Пока я не встретил ЕГО. Того мальчишку, что навсегда стал моим лучиком во тьме.
Увидев человека без крыльев я ринулся в атаку, норовя снести ему голову одним ударом, но… В зеленоватых глазах это мальчишки лет пяти не было страха.
Даже когда на него вылетело существо, сияя сотнями клыков и сияющими молниями глазами, он даже не шелохнулся, улыбаясь.
Тогда я опешил и впервые засомневался.
Мальчик, протянув мне руку, показал свою улыбку, в которой не хватало зуба, спрашивая:
— Любишь орехи, дяденька?
Засомневался в том, чтобы нести жизнь, превнося только страх и боль. Только их…
— Да, — прорычал я в ответ. В первые в своей жизни.
Мальчик, засмеявшись, обхватил ладошкой мой коготь и протянул горсть орехов в огромную лапу, говоря:
— Вот, держите. Мне самому все не съесть.
— Кто ты такой… Мальчик? — удивленно прильнув к земле, спросил я.
Именно тогда началась история моего Клана. Клана, что нес свою волю страхом и болью. История Нати Дувольте.
— Меня зовут Остарион, я просто люблю сбегать из замка. Не нравится там жить… — надув губы, сказал он.
Протянув когтистую ладонь в ответ, я пожал его теплую ручку, улыбаясь тройной челюстью:
— Меня зовут Баланар. Очень приятно, Остарион.
Что вы знаете о темноте?
Темнота — это противник света. Его союзник. Она никем не может повелеваться, даже самой Богиней Луны.
Так было раньше. Впредь…
Что вы знаете о настоящей тьме, что пронзает ваш разум раскаленными щипцами, вгоняя в страх и ступор?
Мое Имя — Баланар.
Я и есть Тьма.
