***
20 лет назад. Нью-Йорк.***
С понурым видом взяв свою тарелку с кашей, девочка медленно прошагала к столу и присела рядом с братом. Что ж, очередной день можно перечеркнуть крестиком. Дэвид давно перестал этим заниматься, но Эмма не останавливалась. Постоянно нося с собой тетрадку и красный карандаш, она зачеркивала числа и считала, сколько они здесь пробыли. Восемь лет и два месяца. Эмма всегда предполагала, что их усыновят где-то лет в десять. Но Свон постоянно боялась того, что брата заберут раньше, ведь он был старше ее на год, а ее оставят. Она уже видела то, как разлучили двух сестер, и не хотела бы такой участи. — Дэвид, смотри, — девочка подергала брата за рукав. — Почему у тех мальчиков есть печенье? — она пальцем указала на шумных ребят, сидящих в центре столовой. — Сейчас узнаю, — мягко улыбнулся мальчик и, встав из-за стола, подошел к кухарке, которая раздавала порции. Все дети ее побаивались, потому что дружелюбной ее явно нельзя было назвать. Темные глаза, сдвинутые к переносице брови и постоянно поджатые губы. Всем видом она старалась показать, что ненавидит каждого здешнего ребенка. — Простите, — окликнул ее Дэвид, и она с еще большей злостью взглянула на него. Мальчик не боялся, и ее это удивило. — Чего тебе? — Почему кому-то выдают печенье, а кому-то нет? — уверенно произнес шатен. — Не директор, чтобы я перед тобой отчитывалась! — закричала женщина. — Что, богатенькая кровь дала о себе знать? — Что? — просипел Дэвид. — Что слышал! Богатенькие мамочка и папочка сбагрили, а у нас и без того ртов голодных не оберешься! Так что вали отсюда! Не сказав ни слова, Дэвид вернулся к столу и сперва даже не заметил девочку, сидящую рядом с Эммой и о чем-то говорящую. — Твой брат? — спросила девочка, кивнув в сторону Дэвида. — Да, Дэвид, это Эльза. Девочка дружелюбно улыбалась, а ее глаза искрились счастьем. Послезавтра ее заберут отсюда, она уже познакомилась с приемными родителями. — Эмма, я только что узнал, что наши родители были обеспечены. Значит, все наши догадки были неправильными, — не обращая внимания на Эльзу, просипел мальчик. — Откуда? — заинтересованно бросила Свон, чуть ли не подпрыгивая на месте. — Кухарка сказала, что мы из богатой семьи. — Серьезно? — фыркнула Эльза, закинув ногу на ногу. — Не верь ей. Уж я то знаю, что она лжет. Она тоже рассказывала мне о том, что моя мать была проституткой и нагуляла меня неизвестно где. Но как оказалось, мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было три. Она просто не любит детей, поэтому и говорит разную чепуху. К тому же, у нее нет доступа к личным делам детей. — А ты откуда можешь знать? — в той же манере спросил Дэвид. — Мы с приемными родителями ездили на прогулку, и они мне рассказали всю правду. Поэтому вы никогда не узнаете, кто ваши родители, пока вас не усыновят, или вы не вырастите. Потому что все, кто здесь работает, на дух не переносят нас. — Дэвид, я ей верю, — кивнула Эмма. — Это ведь простая кухарка. — Эмма, родная, пойми. Кухарка находится в очень хороших отношениях с директором детдома. Поэтому она могла сказать правду. — Тебе проще верить в бред и заставлять верить в это сестренку, чем узнать правду? — удивилась Эльза, вскинув бровь. — Да, проще, — твердо отозвался Дэвид. — Теперь я знаю, что наши родители были богатеями, которым деньги заменили собственных детей.***
Наши дни. Нью-Йорк.***
— Стони, малышка, не сдерживайся. Твои стоны, словно музыка для моих ушей, — прошептал Киллиан Эмме, прикусывая мочку ее уха и слыша протяжный стон блондинки. — Скажи, что я тебе нужен, — попросил Джонс, перемещая губы на шею девушки. — Нужен, — согласилась она. — Ты нужен мне всегда, даже когда ты рядом со мной, — задыхалась блондинка, когда он начал целовать ее ключицы. — Еще, сладкая. Не молчи. Я хочу слышать твой голос, — шептал брюнет, теряя связь с реальностью. — Киллиан, — просипела она, выполняя его просьбу, руками зарываясь в волосы мужчины. — Эмма, — прохрипел он в ответ и открыл глаза. Изображение становилось расплывчатым, а голос Свон звучал так, будто Джонс был под водой. — Эмма, — позвал брюнет и хотел дотронуться до блондинки, но внезапно она просто пропала. — Эмма! Он резко сел на кровати, вытирая капельки пота и выключая будильник. Это был чертовски странный и реалистичный сон. Ему давно не снились сны, а уж сны такого характера ему не снились никогда. На нетвердых ногах он вышел из комнаты, кинув беглый взгляд на спящую Аврору. Спустившись на первый этаж, он ожидал застать там Эмму, хлопочущую у плиты, но увидел на столе записку. «Мистер Джонс, я отъехала к брату. К обеду вернусь. Завтрак на плите.» Присев на стул, голубоглазый потер лицо руками, чтобы окончательно отойти от сна. Возможно отсутствие Эммы было и к лучшему, особенно после того сна, где они с ней… Он резко подошел к плите, чтобы отвлечь себя от ненужных мыслей и, наложив себе картофельных оладий, принялся есть. «Аврора», — подумал Киллиан, вспоминая вчерашнюю ссору. Он хотел поговорить с ней еще вчера, но когда пришел в спальню, она уже спала. Аврора всегда была вспыльчивой, но лишь Джонсу удавалось найти к ней правильный подход. Со вздохом встав из-за стола, он отставил свой завтрак в сторону и, быстро заварив кофе и наложив оладий в тарелку, поставил посуду на маленький поднос и поднялся в комнату. Поставив поднос на тумбочку, он легко прикоснулся к щеке девушки кончиками пальцев. — Аври, — прошептал Киллиан, запустив руку в волосы девушки. Та потянулась и медленно открыла глаза, улыбнувшись. — Привет, любимый, — улыбнулась девушка и, притянув мужчину за майку, поцеловала его. Он отстранился и удивленно посмотрел на нее. Вот так просто? Она просто игнорирует вчерашний инцидент? — Ууу, вкусности-приятности, — протянула шатенка, ставя поднос к себе на ноги. — Малыш, ты в порядке? — сглотнул Киллиан, накрыв ручку девушки своей. — Конечно, я в порядке, почему ты спрашиваешь? — рассмеялась девушка. — Малыш, что вчера было? — внезапно спросил брюнет, а она задумалась. — Ничего такого, — протянула Аврора. — Мы смотрели телевизор, ты делал с Генри задания репетитора и… все, — закончила она, с удовольствием отпивая кофе. — Солнышко, кофе божественен. — Аврора, точно все хорошо? — вновь спросил Киллиан. Он просто отказывался верить во все происходящее, думая, что это очередной сон. — Да. Милый, чего ты? — Ущипни меня, — попросил он, протягивая ей руку. Она рассмеялась и, приблизившись к его лицу, едва ощутимо поцеловала его. — Я не хочу тебя щипать, — прошептала шатенка. Он сам ущипнул себя и… ничего. Он все так же сидел на кровати. — Родной, может попросишь у начальника отпуск? А то эта работа тебя скоро с ума сведет. Он сделал что-то похожее на кивок и быстро пошел в ванную, умываясь холодной водой. А может и правда, он сам придумал себе все это? Или это был сон? Или Аврора решила просто сделать вид, что не помнит? Сейчас в его голове крутился миллион вопросов, на которые он не знал ответов.***
— А вот и я! — радостно воскликнул Робин, заходя в палату. — Неужели ты про меня вспомнил?! — рассмеялся Дэвид и пожал руку Гуда. — У Роланда были проблемы в школе, приходилось их улаживать. Мужчина присел на стул, стоящий рядом с кроватью. — Так значит… это правда? — спросил шатен на выдохе и скрестил руки на груди. — Да, — процедил Дэвид и чуть ли не поморщился. — Нет, знаешь, во всем этом есть один главный плюс — ты будешь жить. Вот только меня, как и тебя, не радует тот факт, что деньги дал этот напыщенный индюк. Дэвид тяжело вздохнул. Он любил Эмму и понимал, что она старается сделать все возможное и невозможное, чтобы спасти его. Но он не хотел выживать таким способом. — Дэйв, вот почему, когда я предлагал дать денег, она отказалась? Вот просто объясни мне. Потому что я ничего не понимаю, — отозвался Робин, подняв взгляд на друга. Да, это было. Еще давно он предлагал дать денег на операцию для Дэвида, ведь они у него были. Но Эмма постоянно отказывалась, говоря, что заработает. А он беспрекословно слушал ее. — Дэйв, пожалуйста, только не говори, что она влюбилась в него, — попросил Робин и со страхом посмотрел на друга. Он так боялся услышать положительный ответ. — Роб, не спрашивай меня о том, чего я не знаю, — раздраженно кинул мужчина. — Я не спрашивал, а она не рассказывала. — Дэйв, я думаю, тебе не нужно напоминать, что я люблю твою сестру. И не просто как друга. Дэвид едва заметно кивнул. Он помнил в деталях тот момент, когда Робин приехал к ним домой, сказал ему, что влюблен в Эмму и молча покинул квартиру. — Поэтому, пожалуйста… если ты вдруг что-нибудь узнаешь, скажи мне. Чтобы я просто знал, есть ли у меня шанс. — Конечно, Роб, — улыбнулся шатен и похлопал друга по плечу.***
— Генри, беги скорей переодеваться, мыть руки и за стол, — скомандовала Эмма, помогая ребенку развязать шнурки. — Хорошо, — улыбнулся довольный мальчик и чуть ли не вприпрыжку понесся в свою комнату. Быстро стянув с себя джинсы и кофту, он переоделся в домашнюю одежду и хотел спуститься на первый этаж, но, увидев в спальне родителей маму, зашел туда. — Привет, мамуль, — радостно воскликнул мальчик, а шатенка резко развернулась к нему. В руках она держала небольшую баночку с таблетками. — А что это? — тут же выдал мальчик, а она, откашлявшись, убрала баночку под матрас и присела перед с сыном. — У мамы болит головка, и поэтому я пью таблетки, — попыталась улыбнуться девушка. — А сейчас у тебя ничего не болит? — с волнением спросил мальчик. Он не любил, когда его родители грустили или болели. — Нет, зайчик, все хорошо. Только пообещай кое-что, ладно? — попросила его Аврора, а он кивнул. — Не говори про это папе. Ты ведь не хочешь его расстраивать? Генри тут же замотал головой. — Ну вот и хорошо. Это будет наш маленький секрет, договорились? — Ага, — кивнул ребенок и обнял маму. — Генри, все готово! — услышали они крик Эммы, и Аврора отстранила от себя сына. — Беги кушать, — улыбнулась девушка и, дождавшись, пока сын выбежит из комнаты, убедилась, что баночка с таблетками незаметна. — Пронесло, — прошептала себе под нос Аврора и, посмотревшись в зеркало, спустилась вслед за сыном.***
Досмотрев фильм, блондинка отложила ноутбук и, откинувшись на подушки, попыталась заснуть, но в голове всплыл вчерашний разговор с Киллианом, и она, повернувшись на бок, начала восстанавливать его. Воспоминания подкидывали то, как он успокаивал ее, то, как гладил по волосам, давая возможность выплакаться, и девушка сама не заметила, как начала улыбаться. «Моя хорошая», — вспомнила блондинка и тут же резко подскочила. Осознание, будто выстрел, прилетело в голову, и она быстро схватила телефон, набирая номер. — Я тебя ненавижу, — вместо приветствия кинула Эмма, сев на кровати. — А я тебя люблю, — усмехнулась Руби на том конце провода, и Эмма услышала щелчок открывающейся жестяной банки. — Ты не одна? — спросила блондинка. Она знала коронное правило Руби. Ее подруга не пила в одиночку. Даже в клубе она всегда заказывала сначала безалкогольные напитки, а когда к ней присаживался парень, предлагая угостить выпивкой, она тут же соглашалась. — Нет, одна. С чего ты взяла? — Ты ведь не пьешь одна, — удивленно протянула девушка. — Детка, ты думаешь, что я кроме алкоголя ничего в рот не беру? — усмехнулась брюнетка. — Газировку открыла. Боже, — протянула девушка, еще раз рассмеявшись. — Ну прости. Просто я злая. — И можно узнать, где я провинилась? — Вот зачем ты тогда ляпнула, что мне нравится Джонс. Вот зачем? — прошипела Эмма. Ей хотелось крикнуть, но разбудить всех в доме она не планировала. — Неужели я оказалась права? — удивленно воскликнула Руби. — Нет, то есть да. Черт, — на выдохе протянула зеленоглазая, сползая вниз и полностью ложась на кровать. Закрыв лицо рукой, Эмма сделала два глубоких вдоха и выдоха. Злость ушла на задний план, уступая место осознанию реальности. — Меня тянет к нему, Руби. И он, кажется, нравится мне. И я боюсь этого. — Почему? — тихо просипела брюнетка. — Руби, он женат! — усмехнулась Эмма, а в ее голосе зазвенели слезы. — Я не хочу и не буду разрушать семью. Но вся проблема в том, что я не знаю куда запихнуть свои чувства. Просто не знаю, понимаешь? — ее голос сошел на нет, и она шумно вдохнула через нос, стараясь успокоиться. — Эмма, я помню, что мы всегда клялись говорить друг другу правду. И сейчас я расскажу тебе кое-что, только не перебивай, ладно? — Ага, — отозвалась блондинка, смахивая слезы. — Однажды мы обслуживали очень буйных клиентов. Знаешь, мужиков, которые считают, что они обделены жизнью. Они заказывали самое дешевое пиво, но заказывали его в таком количестве, что быстро опьянели. И они начали приставать к нам, — на этих словах голос девушки дрогнул. — Было поздно, никого не было и… — она начала задыхаться в слезах. — Руби, не нужно. Ты не обязана, — попыталась достучаться до подруги Свон. — Нет, — ответила девушка, — я закончу. Так вот, они начали приставать к нам, зажали меня в углу, и я подумала все, конец, — она попыталась усмехнуться. — А потом их кто-то оттолкнул. Я упала в обморок, потому что для меня это был шок. А когда очнулась, ко мне подбежал мужчина. Знаешь, я его никогда не видела, но он успокаивал меня так, словно я его жена. Мы раззнакомились с ним. Его звали Виктор. И мы общались с ним, как друзья. Но я понимала, что полюбила его. Я, девушка, у которой отношения на одну ночь, полюбила. И знаешь, я боялась так же, как и ты. Боялась говорить об этом вслух, думая о том, что если вдруг скажу ему, то это все поменяет между нами. Боялась, что он не ответит взаимностью. И когда я наконец решилась сказать ему об этом, его друг сообщил, что Виктор погиб в аварии. Брюнетка громко всхлипнула. Воспоминаний становилось все больше, от чего голова шла кругом, а виски больно сдавило. — Самое страшное в этой истории то, что из-за страха я просто не успела. Поэтому не давай страху быть сильнее, чем чувствам. — Руби, почему ты не рассказывала мне? — У него была дочь, маленькая принцесса. Жена их бросила. И я боялась, что… ты осудишь меня. — Руби, глупая, я бы никогда не осудила тебя. Поверь. — Я знаю, — Руби улыбнулась. — Что ты будешь делать? — попыталась переключиться девушка, быстро вытирая слезы. — Я не знаю, Рубс. Он очень любит Аврору, это видно невооруженным глазом. Но вчера… — Что было вчера? — Он успокоил меня. Обнял, назвал «моей хорошей» и дал деньги на операцию для Дэвида. И мне вчера было так спокойно с ним. — Скажи ему об этом, — отозвалась Руби. — Я не буду говорить, что он мне нравится. — Да нет же! Скажи, что тебе с ним спокойно. Посмотри на его реакцию, и тогда ты все поймешь. Начни с малого. — Думаешь сработает? — неуверенно переспросила блондинка. — Да, — усмехнулась Руби. — Спасибо тебе, — улыбнулась Свон. — Не за что, родная. Для тебя все что угодно.***
У Генри был выходной от всех возможных репетиторов, поэтому они с Эммой решили поразукрашивать картинки. Эмма удивилась, когда мальчик принес ей чуть ли не ящик с раскрасками и два пенала с цветными карандашами и фломастерами. Разукрасив примерно половину, ребенок заявил, что хочет посмотреть мультики, поэтому сейчас они с Эммой сидели на диване и смотрели детский мультик, в суть которого Эмма не особо вникала. В голове крутился вчерашний разговор с Руби. Эмма просто отказывалась верить в то, что действительно влюбилась в Киллиана. Да и вообще, было ли это любовью? Эмма постоянно пыталась убедить себя в том, что это просто влечение. Джонс был красивым мужчиной. И Свон постоянно все скидывала на то, что ее влечет к нему из-за внешности. Но она просто не могла объяснить те моменты, когда Киллиан находился от нее на мизерном расстоянии. Она не могла найти объяснений тому, когда живот стягивала приятная истома в те моменты, когда Киллиан успокаивал ее. — В смысле?! — услышала Эмма крик Авроры со второго этажа, а следом за ним последовал звук бьющегося стекла. — Генри, я сейчас, — сказала Свон, легко коснувшись плеча мальчика, и подошла поближе к комнате Авроры и Киллиана, чтобы было отчетливей слышно, о чем кричит девушка. — Что значит, все?! Нет, мы так не договаривались! — кричала шатенка, ходя по комнате и уперев руку в бок. В другой руке она держала телефон и ждала, пока ее собеседник ответит. — Я люблю тебя! И дальше что, что муж и ребенок. Если ты не хочешь быть со мной, ладно, я смирюсь, но мы договаривались, что ты достанешь еще, я заплатила тебе вперед! — распиналась девушка. Запустив руку в волосы, она со злостью кинула телефон на пол, закричав. Жестко подняв матрас, Аврора вытряхнула три таблетки на ладонь и быстро положила их в рот, прикрыв глаза. Ее тело тут же расслабилось, а на губах появилась едва заметная улыбка. Эмма внимательно следила, куда сероглазая уберет таблетки, и когда Аврора вновь положила их под матрас, Эмма быстро и неслышно спустилась на первый этаж, приобнила Генри. — С мамочкой все хорошо? — спросил ребенок, подняв на блондинку взгляд. — Да, родной, не волнуйся, — ответила Эмма, целуя мальчика в макушку. В голову нехотя лезли ненужные мысли, которые Эмма старалась отогнать. Но если это и вправду было то, о чем она подумала, она должна была немедленно сообщить об этом Киллиану. Она уже хотела позвонит ему, как вдруг осеклась. А если это всего лишь успокоительное. Или таблетки от головы? Зеленоглазая медленно положила телефон на прежнее место и попыталась восстановить события мультика, улыбаясь радостному смеху Генри.***
— Ты ведь хотела поговорить? — уточнил Киллиан, заходя в комнату Эммы и садясь напротив нее. Девушка поджала губы, нервно перебирая пальцами, и неуверенно кивнула. — Я не имею никакого права просить тебя об этом, особенно после того, как ты дал мне деньги, — ее руки слегка затряслись, и он успокаивающе накрыл их своими, чуть сжав и погладив, на что блондинка улыбнулась. — Я хотела попросить тебя помочь мне… в поисках родителей, — выдохнула Эмма и с испугом в глазах посмотрела на мужчину. — Конечно! — тут же отозвался Джонс, что заставило блондинку слегка расслабиться. — Огромное тебе спасибо, — ответила Свон, улыбнувшись. — Расскажи мне о детдоме. Мне нужна информация, — попросил Киллиан, залазя на кровать с ногами и садясь по-турецки, что сделала и Эмма. Увидев взволнованный взгляд девушки, он осекся, виня себя за то, что не подумал. — А хотя не нужно. Уверен, приятного там было мало, можешь просто сказать его номер и все. — Но тебе ведь интересно, — лукаво сказала Эмма, вскинув бровь. — Я не хочу, чтобы тебе становилось больно только из-за моего любопытства, — серьезно сказал Киллиан, вскидывая на нее свои голубые глаза. — Все нормально, — заверила она его и, сделав глубокий вдох, чуть прикрыла глаза, будто переносясь в прошлое. — Когда родители отдали нас туда, мне был месяц, а моему брату год. Родителей мы конечно не помнили. И знаешь, когда мы были маленькими, все было более менее приемлемо. Воспитательницы были добрыми, дети тоже, и мы с братом думали о том, что это не самая плохая участь — провести детство в детдоме. Уж лучше там, чем на улице. Пару раз к нам приводили таких детей. Родители просто оставляли их на детских площадках, после чего уходили. И это было ужасно. Они были такими напуганными. Никогда не забуду их глаза. Киллиан шумно сглотнул и посмотрел на Эмму, которая пустым взглядом всматривалась в стенку за ним. — Все изменилось, когда нам исполнилось по пять лет. Детдом решил заменить почти всех воспитателей, наняв на их места жестоких и черствых женщин в возрасте. Дети лет четырнадцати шутили о том, что новые воспитательницы раньше работали в колониях строго режима, а когда эта информация дошла до них, то они избили тех, кто говорил про них такое. Позже к нам стали переводить других детей. Таких же жестоких, как и воспитательницы. И что самое смешное, воспитательницы поощряли их выходки. Новые ребята держали нас всех в страхе. Мы ютились с Дэвидом на одной кровати, потому что только с ним я могла заснуть спокойно. Были случаи, когда меня и других ребят будили посреди ночи и заставляли делать какие-нибудь дела. А если мы делали это медленно, то нас били. Эмма перевернула руку ладошкой вверх, и только сейчас Джонс смог разглядеть шрамы на ее руке. — Девочки решили, что будет весело сделать мне что-то наподобие татуировки. Мне тогда было семь. Они разбили стекло и осколками начали резать мою руку, а когда пришла воспитательница, они все скинули на меня. И стекло и порезы. За это меня лишили еды на несколько дней и заставляли ночевать на полу в холле. Зеленоглазая всхлипнула, но когда Киллиан попытался обнять ее, она выставила руку вперед, давая понять, что не закончила. — Потом я познакомилась с девочкой. Эльзой. Она заговорила со мной за день до того, как ее должны были забрать. И именно в тот день это случилось. Кухарка сказала брату, что наши родители были богатыми. И Дэвид сразу же проглотил наживку, начиная верить в эту историю. До сих пор верит. Но я нет. Я нахожу много несостыковок. Поэтому я всегда ждала того момента, когда смогу доказать брату, что та история — неправда. Эмма вытерла слезы на щеках и посмотрела в потолок, стараясь держать себя в руках, казаться сильной. — Потом Эльза часто приезжала к нам, после того, как ее удочерили. Их семья даже несколько раз брала меня с Дэвидом на прогулки, покупали нам конфеты и одежду. Но однажды их семья приехала, чтобы сообщить нам о том, что они переезжают в другой город. И знаешь, для нас с Дэвидом это была худшая пытка. Эльза стала для нас сестрой. И она даже пару раз намекала на то, что ее родители не против усыновить нас с Дэвидом, но видимо не судьба. Все остальные дни были одинаковыми. К нам начинали переводить все более злых детей, которые просто выгоняли нас с кроватей. Мы с братом спали в столовой, а рано утром переходили в комнату, чтобы нас не заметили воспитательницы. Но в тринадцать лет случилось то, чего я боялась еще маленькой. Моего брата усыновили, а меня нет. Ты даже представить не можешь, насколько это страшно. Он отказывался, говорил, что не уйдет без меня, но семью это не интересовало. После того, как его забрали, я не ела неделю, а то и больше, ни с кем не разговаривала, даже с друзьями. А как раз в это время в детдом должна была приехать проверка. Знаешь, это были те дни, когда мы должны были притворяться, что нам очень нравится, и что наши воспитатели самые лучшие. Меня заставляли есть, чтобы я набрала вес и не была тощей, но я отказывалась. Тогда они просто пихали еду силой. Зажимая мне рот и нос, чтобы я прожевывала ее. После проверки я вновь перестала есть, сбросив еще больше, и могла еле ходить. И в один из дней ко мне пришел брат. И что интересно, выглядел он не лучше меня. Он тогда сбежал, чтобы увидеть меня. И мое состояние повергло его в ужас. Он пообещал, что вернется, что заставит приемных родителей вернуть его обратно в детдом, но он взял с меня обещание о том, что я начну есть и разговаривать. Как я потом узнала, он отдал мальчикам одежду, которую ему купили его родители, чтобы они следили за тем, чтобы я нормально питалась. Он сбегал еще пару раз, и однажды родители просто не выдержали и отдали его обратно. А однажды Дэвид предложил мне сбежать. Просто взять и уйти. Мне тогда было шестнадцать. И я тут же согласилась. Мы тихо сбежали ночью, перед этим выкрав наши документы, и даже не удивились тому, что нас никто не хватился позже. Денег не было совсем, и мы не знали, на что нам жить, но нам тогда повезло. Нас приютила старая женщина. Она сказала, что всегда мечтала о детях в доме. Я помогала ей по хозяйству, и именно она научила меня готовить. Все это время Дэвид искал работу, но его никуда не брали без образования. Позже, я не знаю как, он устроился водителем. Развозил товар по магазинам. Зарплата была маленькой, но это были хоть какие-то деньги. Когда мне исполнилось двадцать, женщина, которая приютила нас, умерла. Но завещала нам все свое имущество и деньги. Она не была богатой, и денег, опять-таки, было не много. Но мы с братом остались один на один. Позже мы начали жить нормальной жизнью. Завели друзей, стали чаще смеяться, а потом мы узнали, что у Дэвида рак. Голос девушки начал сильно дрожать, и Киллиан больше не выдержал. Он знал дальнейшее продолжение истории. Пододвинувшись ближе к блондинке, он усадил ее к себе на колени, крепко обняв, прижимая ее голову ближе к себе. — Тише, моя храбрая девочка, тише, — шептал Киллиан, укачивая Эмму в объятьях. Он догадывался, что прошлое Эммы было тяжелым, но даже не представлял насколько. В его голове не укладывалось, как она пережила все это. Эмма начала трястись всем телом, и он крепче прижал ее к себе. — Эмма, я здесь, с тобой. Все хорошо, ты не одна, слышишь? — он взял ее лицо в ладони, внимательно всматриваясь в глаза девушки. Все это время он не понимал, чем они так затягивали его, и только сейчас он все осознал. Сила. В ее глазах плескалась настоящая сила, стремление, но иногда, когда она вспоминала прошлое, ее зеленые глаза становились потухшими и мутными, какими были сейчас. Брюнет ласково провел по ее щеке кончиками пальцев, а ее дыхание выровнялось. Он улыбнулся этому и, поцеловав блондинку в лоб, вновь обнял. — Эмма, мы узнаем всю правду, клянусь. И знай, что ты сильнее, чем ты думаешь. Слышишь меня, зайчонок? Ты сильнее каждого, кто делал с тобой ужасные вещи. Но теперь все будет хорошо, я обещаю.***
Она даже не поверила, когда Киллиан сказал, что они нашли ее родственника. Ей хотелось кричать, плакать и танцевать на месте. Ей было все равно кто это. Мама, папа, бабушка или сестра. Она просто хотела увидеть этого человека. Они договорились встретиться в кафе, и ради этого Эмме пришлось долго отпрашивать Дэвида из больницы. После долгих уговоров Эммы, доктор все-таки согласился отпустить ее брата. Киллиан вызвался отвезти их и сейчас ожидал брата Эммы под больницей. Он тоже нервничал. Теперь он знал всю историю, знал отношения Дэвида к богатым людям. Эмма предупредила его об этом. Киллиан очень боялся сделать что-нибудь не так. Он, как и Эмма, хотел доказать Дэвиду, что не все состоятельные люди ублюдки. Когда Дэвид сел в машину, Киллиан приветливо протянул ему руку, на что мужчина нехотя пожал ее в ответ. — Готова? — спросил Киллиан у Эммы, когда они подъехали к кафе. — Не совсем, — честно отозвалась она. Дэвид вышел из машины, и голубоглазый накрыл ладошку Эммы своей. — Не волнуйся, рядом с тобой брат. Я тоже здесь для тебя. Иди и ничего не бойся. Ты ведь сильная, — она благодарно улыбнулась, и он поцеловал ее в лоб. — Иди. Кивнув, она подошла к брату и взяла его за руку. Зайдя в кафе, они начали оглядываться по сторонам, стараясь увидеть этого человека. И когда взгляд Дэвида выхватил в зале стоящую женщину, нервно теребящую ручки сумки, они с сестрой подошли к ней. — Простите, — окликнул Дэвид, и она, немного вздрогнув, посмотрела на них. Ее глаза ту же наполнились слезами, и она сделала шаг вперед. — Эмма, Дэвид? — неверяще спросила женщина и улыбнулась. — А как Вас зовут? — спросила Эмма. — Я Реджина, ваша тетя, — отозвалась она, и Эмма тут же заключила ее в объятья. Она всегда представляла, что встретит родственника и будет на него зла, но видя слезы тети, она старалась сдержать свои собственные. Дэвид обнял Реджину с меньшим рвением, но все же сделал это. — Давайте пройдем за стол, и я вам все расскажу, — предложила брюнетка, поспешно вытирая слезы, и они присели в уединенное место возле окна. Реджина еще раз посмотрела на Эмму и Дэвида, после чего улыбнулась. — Эмма, я помню тебя совсем малышкой. Как только тебя привезли из роддома, — усмехнулась брюнетка и перевела свой взор на мужчину. — А тебя, Дэвид, я растила вместе с твоей мамой. — Да? Вот только выросли мы в детдоме, а не в любящей семье, — огрызнулся шатен, за что тут же получил пинок от сестры. — Да… — осеклась Реджина, опустив взгляд. — Ваших родителей звали Дженни и Питер. Я сестра вашей мамы. Знаете, ваши родители были обычными людьми. Как все семьи. Эмма многозначительно посмотрела на Дэвида, а тот, вздохнув, кивнул, прикрыв глаза. — Когда родился ты, — Реджина обратилась к Дэвиду, — они были такими счастливыми, тебе не передать. Постоянно нянчились с тобой, пылинки сдували, — Реджина улыбнулась, вспоминая прошлое. — А когда ваша мама забеременела тобой, — на этот раз она обратилась к Эмме, — ваш папа узнал, что у него рак. Эмма широко распахнула глаза и откашлялась. — Рак? — почти неслышно переспросила Свон, бегло взглянув на брата. — Да. Рак печени. А в чем дело? — У меня тоже рак, — отозвался Дэвид, сжав руки в кулаки. — Но все в порядке, — тут же отозвался он, когда заметил, что Реджина напряглась и испуганно взглянула на него. — Он на ранней стадии, и скоро мне сделают операцию, так что все будет хорошо. Реджина выдохнула и кивнула. — Как раз тогда на всю нашу семью свалились все беды. Дженни постоянно нервничала из-за болезни вашего отца, Питер лежал в больнице, я потеряла работу. И когда родилась ты, — она встретилась с зелеными глазами Эммы, — родители решили, что самым правильным решением будет отдать вас в детский дом. Мы бы просто не смогли вас прокормить, поймите. Денег едва хватало на еду и оплату жилья, а так у вас был хотя бы какой-то шанс выжить. Ваши родители должны были вас забрать. Они хотели уладить все проблемы с деньгами, а после вы бы вернулись домой. Но потом умер ваш папа. А мама из-за этого вовсе ослабла. Она резко прекратила все поиски денег, потому что смерть вашего отца была для нее ударом. Перед тем, как умереть, она попросила меня, чтобы я забрала вас, и я конечно пообещала ей это. И после ее смерти я пошла подавать документы, даже пришлось выйти замуж, так как одной мне бы вас не отдали. Но ваша заведующая не отдавала вас. Эмма слегка вздрогнула, вспоминая угрюмое лицо воспитателей и заведующей. — Она постоянно выставляла меня из кабинета. Говорила, что у меня слишком маленькая зарплата, чтобы забрать хотя бы одного из вас. Потом не хватало медицинских справок, после этого им показалось, что моя квартира — это место непригодное для жизни. И я пыталась. Долгое время, правда, пыталась, но в какой-то момент… просто сдалась. Я очень сожалею, что не продолжила пытаться, что не пыталась найти вас. Простите. Реджина, взяв салфетку, быстро промокнула слезы и, встрепенувшись, посмотрела на Эмму и Дэвида. — Вы знаете всю правду. И если вы больше не захотите меня видеть, то я пойму, честно. Брюнетка встала из-за стола и хотела направиться к выходу, но Дэвид резко обнял ее. — Ты наш единственный родной человек, — выдохнул мужчина. — Не уходи. Реджина, посмотрев на Эмму и улыбнувшись, обняла шатена в ответ. И они все почувствовали, что обрели настоящую семью.***
Первым, что увидел Джонс, заходя в офис, это суровый Грэм, который шел к нему навстречу. После того инцидента с Эммой Джонс вовсе забыл о некогда крепкой дружбе с Хантером и старался избегать мужчину. Первое время Киллиан считал, что и правда делает из мухи слона и уж слишком винит друга, но, вспомнив испуганные глаза Эммы в тот момент, когда он вышвырнул Грэма из комнаты в тот вечер, он понял, что в какой-то степени даже приуменьшил всю мерзость этой ситуации. Поэтому Джонс начал специально петлять между столами, стараясь пройти к своему рабочему месту, при этом не встретившись с Грэмом. — Киллиан! — окликнул мужчину шатен, начиная так же петлять между столами, то и дело задевая какие-то бумаги, которые лежали на краях. — Хантер, я все тебе сказал. Я не хочу разговаривать, — не поворачиваясь к мужчине, ответил Джонс. Дойдя до своего стола, Киллиан начал торопливо вынимать бумаги из портфеля. — Это касается Авроры, — вновь начал Грэм, став рядом с голубоглазым. — Тогда я тем более не хочу разговаривать, — дерзко усмехнулся голубоглазый и включил компьютер, проклиная всех за то, что техника сегодня работала медленно. Киллиан был уверен, что Нил отправил ему заказы, поэтому Джонс с легкостью мог спровадить Грэма, сославшись на занятость. — Киллиан, просто выслушай. Твое дело — верить мне или нет. Но… Я видел Аврору с другим, — выпалил шатен, внимательно смотря на спокойное лицо брюнета. Джонс, повторив эту фразу про себя, сначала внимательно посмотрел на серьезного Хантера, а потом прыснул от смеха. — Очень смешная шутка, Грэм. Браво! Вот только на дворе июнь, а не апрель. День дурака прошел. Но это так, дружеское напоминание, если ты вдруг в числах потерялся, — ответил Киллиан, не сдержав очередной смешок, и стал сверять бумаги с информацией на компьютере. — Джонс, я тебе клянусь! — воскликнул Грэм, чуть ли не подпрыгнув на стуле. — Грэм, после того случая я не поверю ни одному твоему слову, даже если твою правоту будет доказывать правительство, — фыркнул Киллиан и начал делать пометки на листе, мысленно надеясь на то, что Грэм уйдет. — Киллиан, ты ведь умный, а главного не видишь, — просипел Хантер, глядя на свои руки, и Джонс резко посмотрел на мужчину. — О чем ты? — Обо всем! Ты настолько любишь свою жену, что просто отказываешься верить в малейшую возможность того, что она изменила тебе. Да она ведь не любит тебя! — Не смей говорить того, чего не знаешь! — зло прошипел брюнет, стараясь держать себя в руках. — Я люблю свою жену и сына. А Аврора любит меня и Генри. У нас счастливая семья, а если ты вдруг решил, что твое глупое заявление без доказательств сможет нас рассорить, то ты сильно ошибаешься. — Ты ведь любишь вызовы, споры и сделки, так? — спокойно спросил Грэм, все так же не поднимая взгляда. — К чему ты клонишь? — Предлагаю сделку. Ты сегодня спросишь у Авроры об измене, и если она скажет, что изменила тебе, то ты устроишь мне встречу с Эммой, — довольно заявил шатен, закинув ногу на ногу. — Единственную встречу, которую я могу тебе устроить, это встречу с офицером полиции. Хочешь, прямо сейчас пойду и напишу на тебя заявление за попытку изнасилования. — Черт, Аврора же может соврать, — вслух размышлял Грэм, не обращая внимания на слова Киллиана. — А хотя, все равно! И я хочу встретиться с Эммой, чтобы извиниться. Ты ведь знаешь меня, дружище, я не насильник. Просто тогда перебрал. — Так значит не пей, раз не умеешь себя контролировать, — зло выплюнул Джонс. — Ну так что, спросишь у Авроры? Ты ведь сказал, что она тебя любит, так чего тебе бояться? Она ответит, что не изменяла, и все будет хорошо. Ты ничего не теряешь. Джонс начал сверлить взглядом настенные часы, тиканье которых его ужасно раздражало. В принципе, Грэм был прав, и он ничего не терял, даже наоборот, он мог вынести из всего этого выгоду. — Я согласен, но у меня есть условие, — отозвался Киллиан, и Грэм начал внимательно его слушать. — Если она скажет, что не изменяла, то ты никогда не будешь трогать Аврору и Эмму. Даже на улице не подойдешь к ним. — Согласен, — отозвался Хантер, и они пожали руки, как бы закрепляя условия.***
Зайдя в квартиру, Аврора скинула туфли на высоком каблуке с ног и отпихнула их, кривляясь из-за зуда в ногах. День ходьбы по магазинам явно сказался на ней. — Аври, — услышала девушка и вздрогнула, когда Киллиан вышел с кухни. — А можно менее резкое появление в следующий раз? — усмехнулась шатенка и поцеловала мужа в щеку. — Привет, родной. — Надо поговорить, — нехотя отозвался брюнет. Он не любил давить на Аврору или вытягивать из нее ответы, но, заключая сделки, он всегда выполнял свою часть. — Я покупала вещи за свои деньги, так что если с твоей карточки пропали деньги, звони в банк и разбирайся с ними, — отозвалась девушка, наливая в стакан сок и садясь напротив мужа. — Нет, я хотел поговорить не об этом. Знаешь, может прозвучит странно, но… ты изменила мне? — просипел голубоглазый, внимательно смотря на жену. Он всегда мог понять, врет она или нет, расстроена или просто дурачится, стоило ему только взглянуть на нее. И сейчас, заметив, что девушка занервничала и, закусив губу, опустила взгляд, он слегка напрягся. — Килл. Родной, прости… — выдохнула сероглазая, стараясь подобрать правильные слова. — Это получилось случайно, и я была такой дурой! Около месяца назад на вечеринке у Эшли я познакомилась с парнем. Генри тогда был у Анны, а ты в командировке. И мы были очень пьяными и… Она всхлипнула, а Киллиан не мог поверить ее словам. Грэм не соврал, она и вправду изменила ему. Джонс ошарашенно смотрел на жену, которая силилась не разреветься. — После этого мы начали с ним встречаться. Но вчера мы с ним порвали. Девушка вздрогнула, встретившись взглядом с разочарованным Джонсом. Она подбежала к нему и, присев перед ним на корточки, крепко сжала ладонь мужчины. — Киллиан, прости. Я умоляю тебя. Я совершила ошибку, была полной дурой, но сейчас все осознала. Мне нужен только ты, правда. Я люблю тебя. Ты единственный родной мне человек, ты ведь знаешь это. Я прошу тебя, если только сможешь, прости. Джонс украдкой стер слезу и, еще раз посмотрев на девушку, резко поднял ее с пола, притянув к себе. Аврора крепко обвила его шею руками, утыкаясь носом в шею мужчины, и еще раз всхлипнула, что заставило Киллиана сильнее сжать ее в объятьях. Он не мог на нее злиться. Не мог кричать. Она всегда была его малышом, и он обращался с ней так же. Постоянно прощал все выходки, психи, и даже сейчас он не мог не простить ей эту ошибку, пусть она приносила ему столько боли. — Все, малыш, тише, — Киллиан хотел отстранить ее от себя, чтобы стереть слезы, но она лишь сильнее вцепилась в него. — Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты меня не простишь, — дрожащим голосом произнесла Аврора, прикрыв глаза. — Я тебя прощаю, — выдохнул Киллиан с легкой улыбкой на губах, и она неверяще взглянула на него, до последнего думая, что это шутка. — Я люблю тебя. И несмотря на твои ошибки я буду любить тебя, — тихо сказал Джонс, ласково заправив прядь коричневых волос за ухо девушки. — Помнишь нашу клятву после недели знакомства? — Никогда не сдаваться, любить вечно, идти вместе? — спросила Аврора, улыбнувшись, и он кивнул, с улыбкой вспоминая те деньки. — Киллиан, прости, — еще раз выдохнула девушка и, не дав ему сказать и слова, поцеловала его, проводя пальцами по щетине брюнета. — Уже простил, малыш, — прошептал Киллиан, легко целуя девушку в нос. — Идти вместе? — Идти вместе, — согласно кивнула Аврора, и он, улыбнувшись, вновь притянул ее к себе, накрывая родные губы нежным поцелуем.***
Киллиан был очень удивлен, когда, проснувшись, увидел Аврору, которая бегала по комнате и кидала вещи в сумку. — Малыш, ты куда? — сонным голосом спросил Джонс, жмурясь из-за утреннего света. Небо было затянуто тучами, но тем не менее было светло. — Съезжу с Генри к сестре на неделю, — отозвалась шатенка, кидая в сумку флакончик с духами. — Зачем? — удивленно протянул брюнет, окончательно проснувшись. Аврора присела на край кровати, и он тут же взял ее за руку, что заставило девушку улыбнуться. — Все еще чувствую вину за… Ну ты понял. Хочу немного отойти от всего. — Я ведь тебя простил, не нужно себя накручивать. У нас ведь все хорошо. К чему эти поездки? — Мне просто нужно немного отойти. К тому же Анна давно не видела Генри, уверена, они оба будут счастливы. — Если тебе станет от этого лучше, то хорошо, — выдохнул голубоглазый, поднеся ладошку девушки к губам и поцеловав. — Как будем там, я позвоню, — отозвалась шатенка, поцеловав мужа в щеку, и, взяв сумку, выскользнула из комнаты. Джонс, взглянув на часы, потянулся и быстро влез в спортивные штаны. Сегодня был выходной, поэтому Киллиан радостно улыбнулся осознанию того, что можно провести целый день дома, к тому же на улице собирался дождь. — Доброе утро, Киллиан! — услышал брюнет, и его улыбка стала в разы шире. Он уже привык просыпаться и видеть Эмму, хлопочущую возле плиты. — Чем удивишь сегодня? — спросил голубоглазый, подходя к плите. — На завтрак обычная яичница, а на обед я хотела сделать пасту. Знаешь, домашнюю. Самой сделать спагетти и соус, — начала объяснять зеленоглазая, при этом заваривая кофе и успевая перевернуть яичницу на сковородке. Когда они сели за стол, Эмма посмотрела на довольного Киллиана и четко произнесла: — Спасибо. — За что? — За деньги, за Реджину. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. Я потом обязательно отдам тебе все деньги, — начала Свон, но он остановил ее, накрыв ее ручку своей. — Эмма, не нужно. Как ты смотришь на то, что в виде благодарности я приму то, что мы вместе приготовим пасту сегодня. Поверь, ты уже осчастливишь меня, если согласишься. Девушка смущенно кивнула, что заставило брюнета радостно улыбнуться. — Тогда за продуктами!***
Когда Киллиан, переодевшись, спустился на первый этаж, он увидел, что Эмма уже что-то нарезала. Ему понравилась, что Эмма из своего рабочего стиля переоделась в более домашнюю одежду. Постоянные серые штаны сменили светлые джинсы в обтяжку, вместо вечных блузок на Эмме была серая майка, а постоянно завязанные волосы сейчас золотым каскадом спускались по плечам и спине блондинки. Киллиан какое-то время просто смотрел на нее, а затем, тихо подкравшись, резко схватил блондинку за талию и, подняв над землей, отнес от плиты. Девушка задорно смеялась, размахивая деревянной лопаткой, а он смеялся с ней, даже просто из-за того, как она мило морщила нос и жмурилась. Поставив зеленоглазую на землю, Киллиан обиженно надул губы. — Я ударила тебя? — обеспокоенно спросила девушка, приподнимая лопатку вверх, и дотронулась до плеча голубоглазого. — Киллиан, прости. Он, хитро улыбнувшись, перехватил ее ладошку, поцеловав пальцы, что заставило девушку затаить дыхание. Она явно не ожидала такого. — Ты не ударила меня. Просто тоже хочу поготовить, — он подмигнул ей, и она тут же расслабилась, усмехнувшись. — Сделай тесто для спагетти, — попросила девушка. Киллиан, без лишних разговоров, достал муку и яйца и принялся замешивать тесто. Он украдкой кидал взгляд на Эмму, которая нарезала овощи, при этом съедая то кусочек сладкого перца, то помидора. — Так не честно, — заявил Киллиан, оказываясь за ее спиной так, что блондинка касалась его груди. — Я тоже что-нибудь хочу. Парень потянул руку к овощам, но блондинка тут же перехватила его руку, отодвигая. Мужчина попытался дотянуться с другой стороны, но она вновь преградила ему путь. Тогда Джонс, подавшись вперед, обнял Эмму. Она, широко распахнув глаза, не знала, что сделать. Стоило ли обнять его в ответ? Или нужно было попросить отстраниться? Руки сами несмело обняли его, но потом Эмма услышала хруст. — Киллиан! — рассмеялась Эмма, видя, как мужчина довольно ест огурец. — Хочешь есть? Так попробуй лучше соус. Девушка взяла ложку и, зачерпнув немного соуса, подула, чтобы остудить, а потом поднесла ложку к губам голубоглазого. Он начал пробовать, при этом состроив рожицу, что заставило Свон зайтись смехом. — Очень вкусно, — кивнул Киллиан, и сам не понимая зачем, поцеловал девушку в лоб, накрыв ее затылок рукой. Когда тесто было замешано, Киллиан посмотрел на Эмму, которая нарезала зелень и, хитро улыбнувшись, окликнул ее. — Эмма? — Да? — спросила девушка, поворачиваясь к мужчине лицом, и как раз в этот момент он провел пальцем по ее майке, оставляя красный след от кетчупа. Довольно облизав палец, брюнет усмехнулся злому виду девушки. Она выдохнула и развернулась обратно, но потом, передумав, резко окунула руку в банку с мукой и, набрав небольшую горстку в руку, высыпала ее на голову брюнета. — Спасибо, давно хотел стать блондином, — зажмурившись, отозвался Киллиан, и принялся стряхивать муку с волос. Блондинка рассмеялась его виду и начала помогать ему. — Пойду переоденусь, — кинула она, поднимаясь на второй этаж, а Киллиан принялся следить за кастрюлей на плите. Девушка спустилась довольно быстро, и Киллиан улыбнулся тому, что она пришла в его рубашке. — Тебе идет, — подметил брюнет, когда Свон, без какого-либо стеснения, закатала рукава темно-синей рубашки и принялась доставать посуду. — Ты испачкал мою любимую майку, я взяла твою любимую рубашку. Так что все честно, — усмехнулась девушка, подмигнув ему, и он, улыбнувшись, убрал пряди с ее лица, заводя за спину и начиная заплетать косу. — Нам стоит готовить вместе почаще. Да, Свон? — спросил Киллиан, перебрасывая косу через плечо девушки и наклоняясь ближе к ней, шепча эти слова. — Согласна, Крюк, — выдохнула Эмма, и молодые люди рассмеялись. Он поцеловал девушку в затылок и принялся помогать ей накрывать на стол. Позже, когда они сидели на диване и смотрели фильм, а точнее иногда отвлекались на него, они смеялись, вспоминая веселую готовку. И Эмма не замечала того, как при каждом смешке утыкалась в плечо брюнета, а он целовал ее в макушку. Они оба не заметили, что в какой-то момент их руки переплелись. Оба не замечали ничего вокруг, кроме приятного чувства в животе. Они то и дело встречались взглядами, сами не понимая почему, начиная смеяться. И когда Эмма заснула на плече Киллиана, он какое-то время перебирал пряди ее золотистых волос и поглаживал ее маленькие ручки, просто радуясь тому, что она появилась в его жизни.