Спящий Красавец, или Поцелуй на удачу

Мерлин неторопливо шел на работу. Последнюю пару в университете отменили, так что у парня было время спокойно пообедать и попить кофе, сидя в кафе за любимым столиком у окна, подумать о своем, и лишь затем направиться по привычному адресу, чтобы в условленное время приступить к выполнению своих обязанностей. В наушниках на полной громкости играла любимая песня (Scorpions — The Future never dies), что наталкивало парня на несколько меланхоличное настроение со склонностью к пространным размышлениям обо всем вокруг и своей жизни в частности. Да, пожалуй, он бы с уверенностью мог заявить, что совершенно одинок. Даже в большой шумной компании. Он одиночка по характеру, вот и не может чувствовать себя частью чего-то большего. Сколько бы людей его ни окружало, он был один, и всегда очень остро это чувствовал. Впрочем, зачастую его характер оставался загадкой для него самого. Сам он видел себя весьма язвительным юношей, временами весьма прохладным. Однако то, что каждый новый знакомый уже готов был спустя полчаса выболтать ему самое сокровенное, подсказывало, что доброта, живущая, по его мнению, где-то совсем глубоко, все же время от времени вырывается на поверхность. И тем не менее… он был совершенно один. Да, он был жилеткой, подушкой, платочком, собутыльником — внимательным собеседником, одним словом, но когда на него самого накатывало такое настроение, вот как в этот момент, например, он прекрасно осознавал, что рассказать об этом некому. Что некому доверить свои чувства, переживания, что все придется переживать, как и всегда, в одиночку. Песня уже давно сменилась на что-то более жизнеутверждающее, однако, из своих мыслей парня выдернуло то, что он споткнулся и едва не упал. Вытащив один наушник из уха, Мерлин огляделся. Из отражения витрины на него смотрел слегка взъерошенный, но в целом вполне обычный паренек. Разве что с несколько торчащими ушами. Он тихо вздохнул, пригладил волосы, хлопнул синими глазами, через силу улыбнулся, развернулся и пошел обратно торопливым шагом. Задумавшись, он прошел нужный дом, и теперь уже время даже слегка поджимало, и он еле успевал. Конечно, вряд ли его бы стали ругать за незначительное опоздание, но чересчур ответственный парень считал своим главным достоинством абсолютную точность и пунктуальность, так что не хотел заставлять ждать себя и тем самым, как он считал, попадать в весьма неловкую ситуацию. Мерлин подрабатывал в доме у своего одногруппника, Артура, приходя после пар и прибираясь. Несмотря на то, что его опекун, Гаюс, у которого парень остался и после своего совершеннолетия, убеждал его в том, что это вовсе не обязательно, что ему бы нормально учиться, он начал подрабатывать уже в старших классах, чтобы не обременять своего… друга? Человека, заменившего отца? В общем, не обременять старого доброго Гаюса слишком уж сильно. Да и вообще Мерлин считал, что обязан Гаюсу всем, что имел. Когда его матери стало не на что содержать его, рядом оказался только он. Несмотря на то, что Гаюс вполне мог позволить себе заботиться о подростке, будучи востребованным врачом в частной клинике, Мерлину все равно было несколько неловко сидеть у него на шее. Зайдя, наконец, в дом, слегка запыхавшийся от быстрого шага парень, сперва перевел дыхание в прихожей, заодно переобуваясь в чистую сменную обувь и убирая телефон, и лишь затем прошел в гостиную. Привычная вежливая улыбка тут же сошла с его лица, когда он увидел Утера. Несмотря на то, что Артур не считал нужным снисходить до парня и общаться с ним, очевидно, не видя в нем равного себе, Мерлин знал, что Пендрагон-младший рос без матери, и для отца он был всем. Так что, лишь только мельком взглянув на Утера, Мерлин понял, что что-то произошло с Артуром. Он ненадолго замялся, но затем все же переборол легкое смущение и тихо постучал по приоткрытой двери, привлекая к себе внимание. — Да? — Утер вскинул голову и взглянул на парня. Тому стало, мягко говоря, неуютно. Такого пустого, безжизненного взгляда он не видел никогда, равно как ему не доводилось слышать столь бесцветный голос. — А, Мерлин, это ты… — мужчина кивнул с задумчивым видом, словно все еще был погружен в свои мысли, — здравствуй, проходи. Ты как всегда точен как часы. — Мистер Пендрагон, — на лице у парня отражалась явная внутренняя борьба. Он видел, что мужчине необходимо выговориться, да и чего таить, ему самому было интересно, что произошло, но в то же время он старался подавить распирающее изнутри чувство тревожности и не лезть не в свое дело. Мерлин даже слегка вздрогнул, столкнувшись с внимательным взглядом Утера, ожидающего от него продолжения фразы. — Что произошло? — наконец, выдохнул он и присел в кресло напротив Пендрагона. Несколько мучительных секунд, что длилась пауза после этого вопроса, он морально готовился к тому, что Утер сорвется, накричит на него, скажет не совать свой любопытный нос, куда не просят, и прогонит его ко всем чертям. Но мужчина лишь тяжело вздохнул и начал говорить: — Артур, — едва услышав это имя, Мерлин почувствовал, как его сердце пропустило пару ударов. Впервые он был настолько сильно не рад верности своих догадок. — Он попал в аварию. Поехал кататься на машине, которую я подарил ему на день рождения, — под конец фразы его голос сорвался, и парню ужасно захотелось пересесть поближе, как-то успокоить мужчину, коснуться его, но, естественно, он не позволил себе этого сделать. — В этом нет Вашей вины, — аккуратно произнес он. Еще одна способность Мерлина, остававшаяся для него полной тайной. Он всегда очень тонко чувствовал, какие эмоции испытывают люди. Прообщавшись с кем-то некоторое время, он даже наперед знал, как поведет себя тот или иной человек в определенной ситуации. И вот сейчас он видел, что Утер буквально проклинает тот день, когда подарил сыну злополучную машину, и мечтает повернуть время вспять. — Вы не могли знать, что так будет, — по лицу Утера, по мелькнувшей в его глазах надежде, Мерлин понял, что идет в верном направлении. — Можете посчитать меня суеверным, но, наверное, все же судьба, какое-то предопределение, мироздание — я не знаю — играют роль в нашей жизни. И если чему-то суждено произойти, то так и будет. Так что Вам ни в коем случае не стоит брать на себя ответственность за произошедшее. Как он сейчас? — мягко спросил парень, заметив, что Пендрагон-старший слегка успокоился. — Он в коме, — совсем тихо, с оттенком легкого удивления произнес Утер. Казалось, ему все еще самому было сложно поверить в то, что это действительно так. И, лишь сказав эти слова вслух, он полностью осознал произошедшее. — Врачи не говорят ничего определенного. Говорят, надо понаблюдать за ним. — О, — Мерлин нахмурился, услышав это, но тут же взял себя в руки. Пендрагону-старшему явно и так было не сладко, а раскисший парень ситуацию явно бы не скрасил. — Я уверен, скоро все изменится к лучшему. Он очень сильный и справится с этим, — постарался как можно тверже произнести он, хотя сам пока слабо верил в свои слова. — Спасибо, — все так же почти неслышно произнес мужчина, но Мерлин все же уловил в его голосе, не дежурную вежливость, а искреннюю благодарность. — Я могу чем-то помочь Вам? — немного посомневавшись, спросил он. Чем он мог помочь? Щелкнуть пальцами и все исправить было не в его силах, а это, должно быть, единственное, чего сейчас хотелось отцу несчастного парня. Впрочем, и просто оставить его Мерлин не мог. — Да нет, Мерлин, спасибо, — несколько растерянно отозвался Утер и покачал головой. — Иди домой, ладно? Я бы хотел побыть один. К своему стыду, парень даже почувствовал некоторое облегчение, услышав это. Наверное, дело было в том, что он совершенно не знал, что делал бы, если бы Пендрагон попросил его остаться с ним. О чем с ним говорить? Как утешить того, чей единственный родной человек может находиться при смерти? Совсем еще юный Мерлин не знал ответы на эти вопросы, и навязывать свое общество благоразумно не стал. Вообще благоразумие было одной из его черт, которыми он гордился. Мерлин торопливо кивнул мужчине и, больше ничего не говоря, поспешил выйти из дома. В их с Гаюсом скромную квартиру он вернулся лишь через пару часов, хотя жил не так уж и далеко. Просто он чувствовал острую необходимость тоже немного побыть в одиночестве, побродить по небольшому парку, слушая музыку, разложить все мысли у себя в голове по полочкам. Каким бы ослом ни был Артур, он не заслужил такого удара судьбы. Удара судьбы… Иронично, но эта мысль настойчиво маячила у него в голове, хотя сам он на самом деле ни в какой рок никогда не верил, просто сказал то, что Утер хотел бы от него слышать, вот и все. И с какой стати его так волнует состояние Пендрагона-младшего? За те неполные два курса, что они отучились вместе, они едва ли перекинулись несколькими фразами. Артуру было интереснее с такими же детишками богатых родителей. Общество Мерлина, казалось, чудом попавшего в престижный ВУЗ и по этой причине вкалывавшего на учебе из последних сил, лишь бы не быть отчисленным и не подвести Гаюса, ничуть не виделось ему притягательным. А юноша просто не любил навязываться, да и не тянуло его к такому типу людей. Так почему же ему сейчас не по себе из-за того, что произошло с человеком, которого даже с натяжкой не назовешь близким? Которого в беседе и как знакомого постесняешься упомянуть… За такими мыслями он и сам не заметил, как ноги, видимо, по привычке словно бы сами привели его к дому. Оказавшись в небольшой прихожей, Мерлин сразу уловил с кухни приятный аромат недавно приготовленного ужина, поспешил помыть руки и присоединиться к Гаюсу, как раз заканчивающему накрывать стол. — На тебе лица нет, — сразу заявил Гаюс, чем вызвал у Мерлина улыбку. Как всегда никакого тебе «добрый вечер, как твой день?». Впрочем, привыкшего к такой прямоте парня, это даже несколько умилило. — Это из-за Артура? — а вот этого удара в лоб он никак не ожидал и чуть не выронил пакет сока, который держал в руках. Неужто старый врач еще и в телепаты заделался? Тогда его дела весьма плохи. — Твой Артур сегодня поступил к нам в больницу, — ворчливо пояснил мужчина, опускаясь на свой стул. Ну конечно! И как он только не сообразил, что Пендрагон оставил бы сына только в самой лучшей частной клинике города? — Он не мой, — несколько смущенно пробормотал Мерлин, — мы даже не общаемся. Просто пришел сегодня на работу, как всегда, а там Утер совершенно убитый. Мы немного поговорили, вот я и узнал, что произошло. И мне просто жалко Артура, — предпочтя не замечать пристальный взгляд Гаюса, он занялся своим ужином, хотя кусок почти не лез в горло. И чего он так распереживался в самом-то деле? Наверное потому, что подсознание так и кричало ему, что он очень хочет помочь, но он пока не желал принять этот сигнал. — Как он там? — У него все шансы остаться овощем, — спокойно произнес Гаюс. Мерлин всегда удивлялся его хладнокровию, и каждый раз убеждался, что он бы врачом не стал никогда. Несмотря на то, что он и сам всегда смотрел на вещи трезво и рассудительно, временами даже довольно цинично, он бы не смог с таким ледяным спокойствием относиться к проблемам других людей. — Его отцу пока ничего не говорили, понаблюдаем за его состоянием пару дней. Но я бы сказал, что улучшений можно не ждать. — Ясно, — парень вздохнул и отодвинул от себя тарелку. Есть расхотелось окончательно. — Спасибо за ужин, Гаюс, я буду у себя. Мне еще надо подготовиться к завтрашнему семинару. Я тут попозже приберусь, если ты не против. Стараясь не смотреть на своего опекуна, но буквально кожей чувствуя его пристальный взгляд, Мерлин ушел в свою комнату. Он даже честно попытался полистать лекции, но так толком ничего и не запомнил. Понадеявшись, что каким-то чудом в его голове все же что-то отложилось, и завтра он что-то вспомнит, парень сдался, быстро убрался на кухне и лег спать. Сон, как и ожидалось, не шел. Лишь только спустя пару часов, когда он уже совсем отчаялся спастись от мыслей о несчастном Артуре, подключенному к аппарату жизнеобеспечения, ему, наконец, удалось задремать.