Спящий Красавец, или Поцелуй на удачу

Мерлин как всегда выполнял свои обязанности в доме Утера. На самом деле, в какой-то момент парень подумал, что ему пора искать новую подработку, но однажды вечером Пендрагон-старший позвонил ему и попросил вновь вернуться на работу. Почему ему дали длительный перерыв, Мерлин понял, когда пришел в дом. Состояние Артура совершенно не менялось, поэтому его отец принял решение перевезти его домой. И явно никому не было нужно, чтобы он путался под ногами со своими тряпочками и моющими средствами, пока в доме устанавливали все необходимое оборудование. Постепенно юноша добрался до комнаты Артура. Он тихо скользнул внутрь и расставил на небольшом столике моющие средства. Немного постояв, он все же принялся потихоньку убираться и стирать пыль. Временами он поглядывал на парня, лежащего на постели. Мерный писк приборов стал таким привычным, что он уже практически не обращал на него внимания. Ему казалось невообразимо странным и даже нереальным то, что происходило. Не то чтобы они общались с Пендрагоном-младшим, но не знать, кто такой Артур, было сложно. Капитан сборной по футболу, да и просто один из самых блистательных и известных людей в институте вот так лежит без движения, и не ясно, очнется ли он когда-нибудь вообще. — Где же твои друзья, Артур? — спросил Мерлин с тихим вздохом, вновь взглянув на Пендрагона. Он и в самом деле ни разу не видел, чтобы к Артуру приходил кто-то из его компании и не слышал об этом от Утера, когда перекидывался с ним парой фраз. Единственными, кто навещал Артура, были многочисленные массажисты и специалисты, приходящие по несколько раз на дню, чтобы отслеживать его состояние. Вот и вся суть их дружбы. Артур интересовал их только когда мог веселиться с ними, проводить их в клубы и катать на дорогой машине. А такой он нужен был лишь собственному отцу. У него даже вроде была какая-то девушка. Впрочем, в этом Мерлин уверен не был: вокруг Артура постоянно вилось столько девиц, что понять, встречается ли он с какой-то из них, было сложно. В любом случае, если она и была, приходить она так же не спешила. Мерлин закончил протирать зеркала, в которых сейчас не было особой необходимости, слегка прибрал на столе и на тумбочках, стараясь, впрочем, не особенно «лапать» вещи Артура, ведь тот этого очень не любил. И пусть сейчас парень явно ничего не мог ему сказать, Мерлин все равно старался лишний раз не переставлять его вещи, хоть ему и временами казалось, что в таком хаосе невозможно что-либо найти, и он лишь помогает и делает лучше. Скоро он подошел к кровати Артура. Почему-то уборку в этой части комнаты он оставлял на самую последнюю очередь. Очень-очень осторожно, не касаясь многочисленных проводов, он протер приборы, затем неторопливо поправил все на тумбочке возле кровати, расставив препараты и убрав оставшиеся ненужные бумажки и пустые упаковки. Закончив уборку, он замер возле постели, затем, немного посомневавшись, присел на самый край. Раньше он старался как можно скорее уйти, так как обстановка в комнате несколько давила на него, но в этот день ему почему-то захотелось задержаться и посидеть с Артуром. Несмотря на то, что Пендрагон явно даже не назвал бы его своим знакомым, да и сейчас ему, определенно, было плевать, что происходило вокруг него, парень почему-то чувствовал свою ответственность, чувствовал себя чем-то обязанным. И ненавидел эту свою мягкость и доброту. Лицо Артура выражало полную безмятежность. Казалось, что он спит и видит какой-то хороший приятный сон. Только вот с пробуждением все было не так уж и просто. Мерлин, задумавшись, поправил светлые волосы парня, но тут же одернул руку и даже затаил дыхание. Словно боялся, что Пендрагон в следующий момент распахнет свои голубые ясные глаза, скривит полные губы и пренебрежительно-лениво обзовет его идиотом. Чего, разумеется, не произошло. Мерлин даже слегка улыбнулся, выдохнув. — Заводишь друзей? — вкрадчивый, слегка насмешливый голос даже заставил Мерлина вздрогнуть. — Гаюс! — он поднялся на ноги, все еще слегка улыбаясь. Мерлин ничуть не удивился, когда узнал, что Пендрагон-старший нанял его опекуна наблюдать за своим сыном. В конце концов, он и в самом деле был одним из самых лучших врачей в клинике. — Не буду тебе мешать, я уже ухожу. — Ты мне и не мешаешь, — врач смерил его внимательным проницательным взглядом, от которого Мерлину даже стало немного не по себе, затем сосредоточился на своих обязанностях. Сперва он проверил показатели приборов, после, слегка нахмурив брови, пробежался глазами по карте, лежавшей возле постели, и оставил в ней свои записи. К осмотру непосредственно Артура он так и не приступил. Мерлин, с некоторым волнением наблюдавший за всем этим, догадался, что не изменилось ровным счетом ничего. — У него есть хоть какие-то шансы? — в чем-то робко, совсем тихо спросил он, еще сам толком не в силах сообразить, почему его так волнует судьба Пендрагона. И хочет ли он знать ответ на этот вопрос. — Сложно сказать, — Гаюс положил карту на место и взглянул на своего подопечного. — Ты ведь сам знаешь, чем дольше он лежит в коме, тем больше вероятность, что будет поврежден мозг. Я не вижу никаких изменений в его состоянии. Вывод можешь сделать сам. — Я понимаю, — Мерлин ненадолго опустил глаза, перед этим успев заметить непонимающий обеспокоенный взгляд Гаюса. И его можно было понять. До этого происшествия, они даже практически не говорили о Пендрагоне-младшем, да Мерлин даже особо и не думал о нем, а тут такое переживание. Причину которого парень, впрочем, все равно пока никак не мог уловить. — Ты бы мог попытаться помочь ему, — Мерлин вскинул голову, словно не в силах поверить, что его опекун и правда произнес это на полном серьезе. — Брось, Гаюс, у меня нет никаких особых способностей, — несколько недовольно произнес Мерлин. Он понимал, на что намекает мужчина, но ему это ни в коей мере не нравилось и не казалось забавным. — Кто знает, — он пожал плечами. — Это не смешно, — Мерлин вздохнул. — Я домой. Передай, пожалуйста, Утеру, что я закончил. Юноша торопливо вышел из комнаты, боясь нагрубить Гаюсу. Он не мог взять в толк, откуда вдруг в нем появилось столько злости. И была ли эта злость на его опекуна? Или он злился на себя и на свою полную беспомощность? И с чего его вдруг так взволновал Артур? Да, парня было очень жалко, Пендрагон определенно не заслужил такого. Но — о боги! — почему ему не может быть просто плевать? *** Мерлин брел на работу, полностью погруженный в свои мысли. В основном он думал, почему жизнь так несправедлива к нему и за что все шишки, как говорится, достаются ему. Ему казалось, что его личная жизнь, наконец, начинает налаживаться. Он вроде бы встретил неплохого парня, с которым все было если не идеально, то хотя бы очень спокойно. А потом Мерлин стал замечать некоторые странности. И все пошло по всем известному месту. Какие странности могут быть в отношениях между двумя людьми? Мерлин сам толком не мог объяснить этот «феномен», но его поцелуи магическим образом приносили удачу. Простое совпадение или нет, но эта аномалия буквально сводила его с ума. Казалось бы, чего необычного в том, чтобы поцеловать свою вторую половинку перед важным делом? Но Мерлин всячески избегал этого с тех пор, как заметил, что после этих самых поцелуев совершенно любое дело, даже успех которого граничил с фантастикой, шло на ура. Быть может, он просто накручивал себя, ведь такое могло случиться только в какой-нибудь дешевенькой комедии, но совпадение за совпадением — и парень вбил себе в голову мысль, что с ним и в самом деле что-то не так. Он даже поделился своими соображениями с Гаюсом, так как понял, что это вот-вот сведет его с ума. Но, если опекун, бывший человеком взрослым и рассудительным, отреагировал на это вполне спокойно и старался всячески умиротворить Мерлина, то те, с кем он встречался, были не столь адекватны. Сперва, когда Мерлин только делился своими подозрениями о чудесном действии его поцелуев, смеялись, думая, что это шутка. Поддразнивали, говоря, что парень просто хочет почаще целоваться. А потом замечали это сами, и вот тогда за губами Мерлина начиналась самая настоящая охота, что превращало отношения в сущий ад. О романтике можно было забыть, он с тех пор был нужен лишь для одного. И это ужасно печалило его. Ведь юноше больше всего хотелось быть по-настоящему нужным за то, кем он является, а не потому, что он якобы творит чудеса. Кое-как оправившись от пары таких неудачных опытов, Мерлин даже зарекся было заводить какие-то либо отношения в принципе, но после на его жизненном пути появился Персиваль. Кажется, один из друзей Артура (он учился на другом факультете, но вроде бы парень пару раз видел их вместе), но он так разительно отличался от всей этой богатенькой компании, что Мерлин был буквально сражен его обаянием. И, не переставая надеяться на лучшее, подумал, что, быть может, в этот раз все будет совершенно иначе. Правда, он сразу же пообещал себе, что ни за что на свете не расскажет Персивалю о своих «суперспособностях». Однако Персиваль оказался ну очень неглупым, и вскоре стал сам обращать внимание на то, что его везение стало фееричным. Не то чтобы Мерлин жаловался на внимание с его стороны, но, когда его любовник стал целовать его чуть ли не при каждом удобном случае, парень почувствовал, что над ним словно бы проводят эксперимент. И вскоре понял, что абсолютно прав. Расставание было неприятным. Но Мерлину очень не хотелось, чтобы им в очередной раз воспользовались и видели в нем лишь мобильный талисман. Так как в последнее время Утер не очень много времени проводил дома, а Артур в виду очевидных причин насвинячить не мог, уборка занимала всего-ничего. Парень торопливо прошелся по дому с тряпками, пропылесосил, вынес мусор и понял, что делать ему тут больше особо нечего. Он присел на диван в гостиной и выдохнул. Отвлечься хотелось просто невообразимо, он не представлял, чем вообще еще себя занять. Грузить своими проблемами Гаюса в очередной раз не очень-то и хотелось, опекуну и так приходилось неоднократно выслушивать его. Мерлин подскочил на ноги, когда в гостиную вошел Утер. — Здравствуйте, мистер Пендрагон, — он выдавил улыбку, — я уже закончил. Сейчас уйду. — Здравствуй, Мерлин, — мужчина прошел в гостиную и присел в кресло, кивнув юноше на диван. — Как у тебя дела? — Я… — юноша сел, скорее, от растерянности и неуверенно посмотрел на Утера. — У меня все в порядке. Почему Вы спрашиваете? — Ты показался мне подавленным, Мерлин. Не стесняйся, поговори со мной, — парню, как ни странно, показалось, что он даже уловил в этой мягкой просьбе некоторое отчаяние. И правда, как он не подумал, что мужчине явно не хватает откровенных разговоров с собственным сыном? Что ж, если он и правда сможет помочь, то почему бы и нет? К тому же, ему бы и самому было неплохо высказаться. Конечно, он не предполагал, как Пендрагон-старший может относиться к нетрадиционной ориентации, но рискнуть стоило. — Понимаете, я… Я вчера расстался с парнем. Глупо получилось… Наверное, Вы сочтете это полным бредом, но мне иногда кажется, что мои поцелуи приносят удачу. Нет, правда… Я целую человека, и ему везет вообще во всем. Поначалу я думал, что это просто совпадение — ну правда, такого же не может быть в самом деле? — потом это стало происходить очень часто. И как только об этом узнавали те, с кем я встречался, они буквально с ума сходили из-за этого! Так что о нормальных отношениях можно было просто не мечтать. Ну и вот опять все это произошло, — тихо вздохнув, закончил Мерлин. Что ж, хоть выплеснул все, что накипело. Он несколько неуверенно поднял глаза на Утера, и почувствовал небольшое облегчение, не увидев отвращения на его лице. Напротив, мужчина выглядел несколько задумчивым. — Жаль это слышать, Мерлин, — наконец, выдал он. — И что, ты правда думаешь, что можешь приносить удачу? — он внимательно посмотрел на парня. — Я не знаю, мистер Пендрагон. Я понимаю, как это нелепо звучит, но, кажется, это так, — посомневавшись, ответил он, предполагая, считает ли его теперь Утер полным идиотом, или еще есть куда стремиться. — Сходи со мной проведать Артура, пожалуйста, — смена темы показалась ему очень странной, но Мерлин все же поднялся и неторопливо прошел с Утером в комнату, напоминающую больше больничную палату. Он тактично остановился возле двери, когда Пендрагон-старший приблизился к кровати сына. У парня так защемило в груди, что ему даже пришлось ненадолго плотно зажмуриться и глубоко вдохнуть, чтобы взять себя в руки. — Подойди, Мерлин, — он сделал несколько шагов и встал с противоположной стороны постели, все еще не до конца понимая, что от него хотят. — Помоги моему сыну. — Что? — Мерлин, кажется, впервые засомневался в здравости рассудка мужчины. — Но как? — Ты сам мне рассказал об этом, Мерлин. Пожалуйста, — боги, он же не может говорить это серьезно? Ну правда. Пожалуйста. Он же взрослый человек. — Но, мистер Пендрагон! Вы же понимаете, что все это полная чушь! Я не обладаю никакой магией, я… я не смогу помочь ему! — Мерлин осекся, перехватив тяжелый взгляд мужчины. Утер торопливо пошел к двери мимо него. Когда за ним захлопнулась дверь, Мерлин тут же рванул за ним, думая извиниться за свое поведение и столь резкий отказ, но его заставил замереть звук поворачивающегося в замке ключа. Надеясь, что ошибся, он подергал ручку, но оказалось и в самом деле заперто. — Эй! Выпустите меня! — возмущенно воскликнул он, но ответа не последовало. Еще немного побарабанив ладонями по двери, Мерлин понял, что это бесполезно, и опустился прямо на пол. И как он умудрился снова во что-то влипнуть?