No.0

— Почему, хён? В одиннадцать вечера начинается трансляция любимой дорамы Джина, Тэхён знает об этом и принципиально её не смотрит. Он лежит на диване, утыкаясь лицом в толстовку старшего, а на экране надоедливая реклама какого-то там крема. ТэТэ всхлипывает, и Намджун поворачивает голову и смотрит на спинку дивана выше макушки младшего. — Не знаю, — вздыхает он. — Любовь? Тэхён всхлипывает ещё раз и поднимает руку, чтобы стереть слёзы. Он не плакса, нет, просто сейчас надо было. — Пора, — едва заметно улыбается Джун, предвкушая, и выключает плазму. — Выходим через полчаса. — Ага, — Ким-младший задирает голову и смотрит на Намджуна. — А потом перекрасим тебя, розовый уже смылся совсем. Парень опускает ноги на пол и скатывается с дивана. Он садится рядом и упирается в колени севшего Тэхёна. Тот ерошит волосы старшего и думает. — Может, синий? — предлагает он. — Совсем сдурел? — оборачивается Намджун, а Тэхён пожимает плечами. — Вали в ванную, умойся. Рыжеволосый рукавом вытирает лицо и поднимается на ноги: — А ты пока переоденься. Не в этом же пойдёшь? — он кивает на ярко-розовые шорты ниже колена. Ким-старший закатывает глаза, но соглашается — ночью прохладно, какие шорты… Когда ТэТэ возвращается — веки всё ещё опухшие, но краснота спала, — Намджун уже в чёрных джинсах и тёмно-синей толстовке без принта. Младший просит кофе, и пока Джун возится на кухне, переодевается сам. Такие же чёрные джинсы, только вместо толстовки серая футболка и бежевая кожанка. Парень хватает большую сумку и выходит из комнаты. Кофе обжигает губы и язык, но нет времени ждать, пока напиток остынет. Уже через десять минут им надо быть за шесть кварталов отсюда — там есть идеальная стена, как сказал Чонгук, опять шатавшийся полночи по городу. Когда поблизости раздаётся сирена полицейской машины, Тэхён предлагает валить и бросить сумку здесь. — Я на них потратил половину зарплаты, — шипит Намджун, оглядываясь. Времени мало, и парень быстро кидает свой баллончик в сторону — всё равно он почти пуст, — забирает баллончик из рук ТэТэ, кидает его в сумку и хватает её. — Бежим! Проулок освещается фарами, и парни бросаются прочь. Они пробегают пару кварталов, когда Намджун понимает, где именно они, и толкает бегущего впереди Тэхёна вбок. Младший сразу догадывается, что имеет в виду Джун, и влетает в ближайший подъезд. — На третий этаж, — подсказывает старший, и они поднимаются по лестнице. Намджун устало сползает по стенке, не беспокоясь о чистоте пола, и тяжело дышит. Тэхён упирается ладонями в колени, но садиться не решается. — Постучи вон в эту, — блондин кивает на дверь позади младшего. — И прости, но выбора нет. ТэТэ не понимает, о чём это Джун, но разворачивается и стучит, надеясь, что не разбудит соседей — им ещё свидетелей не хватает сейчас. — А за что?.. — младший замолкает, когда дверь открывается, а за ней стоит сонный, но злой Хёсан. — Какого хера? — он оглядывает парней и закрывает глаза ладонью. — Заходите. Намджун виновато смотрит на Тэхёна и поднимается на ноги. Они вместе заходят внутрь, мимо посторонившегося Кидо, и тот закрывает дверь, проворачивая ключ три раза. — Вас кто-нибудь видел? — спрашивает он. — Нет, — мотает головой Джун, разуваясь. — Проходите на кухню, я чайник поставлю, — кидает Хёсан и уходит. Тэхён смотрит на пол, словно там что-то написано, что-то важное и нужное. Блондин вздыхает и толкает парня в плечо — мол, пойдём. Младший стаскивает кеды и ставит их рядом с кроссовками старшего. На кухне светло и пахнет вкусно, на что живот ТэТэ оживает и урчит. Хёсан улыбается: — Сейчас разогрею, — парень достает из холодильника небольшую кастрюлю и ставит её на плиту. — Оставляли на завтрак, да ладно уж. Намджун бросает виноватый взгляд на младшего, но тот не смотрит на него. Рыжеволосый осматривает небольшую кухню — светлые обои с неярким рисунком, деревянный стол, на котором кружки с кофе и вазочка с печеньем, холодильник и плита бежевого цвета, раковина в углу. Парень смотрит на холодильник — там фотографии Хёсана и Джина, — и негромко вздыхает. Быстро переводит взгляд на Хёсана — тот не заметил. — У тебя уютно, — произносит ТэТэ, надеясь, что это не звучит завистливо. — Спасибо, — улыбается Кидо и ставит перед парнями тарелки с рисом и овощами. Намджун негромко рассказывает, что они едва не попались копам, пока рисовали на стене неподалёку. Хёсан усмехается: — И что на этот раз? Блондин достаёт из кармана смятый листок бумаги, на котором эскиз к сегодняшнему рисунку, и протягивает старшему. Кидо смотрит на яркие пятна, среди которых «Свободу искусству!» и качает головой. — Круто, конечно, но вы как дети, — говорит он и предлагает добавку. Парни отказываются. — Можно ещё кофе, — просит Намджун, и Хёсан поднимается со стула. — Опять рисовали? — раздаётся сонный голос позади парней. Тэхён оборачивается и видит Джина. Старший в длинной красной футболке — явно не его, судя по рисунку и пошлой надписи, — и серых домашних штанах. Он трёт глаза, морщится от яркого света и пытается сдержать зевок. — Не всем же быть правильными, — улыбается Намджун. Хёсан достаёт ещё одну кружку и наливает в неё травяной чай. — Мы тебя разбудили? — он подходит к Сокджину. — Ничего, — парень берёт кружку и отпивает из неё, потом смотрит на младших. — Вот поймают вас, не буду помогать. — Куда ты денешься, — ласково говорит Хёсан и треплет брюнета по волосам. Тэхён утыкается в кружку и смотрит на блики на поверхности кофе. На миг возникает мысль, что уж лучше в участок, чем вот это вот, но мотает головой. Не лучше. Намджун обеспокоенно смотрит на младшего и поднимается на ноги. — Простите, что потревожили, но нам пора, — поворачивается к парням и улыбается. — Что уж там, — отмахивается Хёсан. Сокджин кивает: — Будьте осторожней в следующий раз. И сумку пока у нас оставьте, а то вдруг копы ещё на улице. — Точно! — Хёсана озаряет, и он выходит из кухни. Намджун хмурится, а Тэхён поднимает голову и долго смотрит на Сокджина. Тот наклоняет голову, словно спрашивая: «Что?», но младший качает головой. Брюнет пожимает плечами. Хёсан возвращается с двумя толстовками — жёлтой и красной. — Копы же запомнили одежду, а вот лиц не видели, скорее всего, — он кидает одежду на стол, едва не опрокидывая кружки. — Переодевайтесь. У двери Сокджин обнимает младших по очереди. Когда его руки смыкаются на спине Тэхёна, тот замирает и незаметно вдыхает запах старшего. — Напишите, как доберётесь до дома, — Хёсан машет им рукой, закрывая дверь лишь тогда, когда парни спускаются на этаж ниже. На улице Намджун обнимает Тэхёна: — Как ты? — спрашивает он и прижимает младшего сильнее к себе, когда тот утыкается носом ему в шею. — Прости за это. — Не извиняйся, я понимаю, — бормочет рыжеволосый. — Если б не они, мы бы в участке оказались, а это, сам знаешь, дерьмово. Он думает, что следующий рисунок придумает сам, выплеснет всю свою любовь и боль на стену и никогда не покажет его Сокджину. — Как ты? — повторяет старший. — Это… — Тэхён отстраняется и смотрит вверх, звёзд совсем не видно. — Больно. Но они же счастливы, да? — Да, — выдыхает Намджун и берёт младшего за руку. — Домой? ТэТэ смаргивает слёзы и улыбается: — Сначала в магазин, помнишь? — и тянет старшего к ближайшему супермаркету.