No.0

Светло-розовый лепесток кажется неуместным на тёмной, почти чёрной, плитке пола. Джэхё вздыхает и поднимает его, надеясь выкинуть, пока не вернулся Юквон. Объяснять соседу по квартире, почему — и из-за кого, что главнее и страшнее в разы, — абсолютно не хочется. В идеале — скрыть бы всё, выцарапать и цветы мугунхвы, и отдающие болью чувства из себя, да вот только не получается. Парню бы проклинать тот день, когда он подписал контракт с агентством, но Ан не жалеет ни о чём. Ни о спешном переезде в столицу, ни о заселении в съёмную квартиру, где соседом оказался яркий Юквон, ни о встрече с тем, от кого теперь в лёгких цветут сирийские гибискусы. Джэхё поднимается на ноги, бросает лепесток — сегодня только один, какая радость, — в мусорное ведро, трясёт его, погребая улику под обрывками каких-то печатных текстов, поворачивается к раковине и смотрит на своё отражение в зеркале, что над ней. Смотрит и, кажется, понимает девушку, которая умерла полгода назад. Из-за ханахаки. Тогда Джэхё узнал, что от него белые незабудки. Девушка — на четыре года младше самого Ана, — не согласилась на операцию, сколько бы парень не просил её об этом. Он не смог её полюбить, а она отказалась разлюбить его. Раз в месяц он носит ей цветы — крупные белые лилии. Отчего-то Джэхё считает, что от неё были бы именно лилии. Ан считает лепестки и не волнуется. Он знает, что ещё рано, и у него есть немного времени в запасе. Вот только зачем ему это время? Смотрит на своё лицо и «серьёзно? он и ханахаки?». Ведь ему казалось, безответная любовь — это не про него. Он умный, он полюбит только ту, что будет любить его. Он так и говорил матери, когда та вечерами читала ему легенду. А сейчас — сирийский гибискус. Который, к слову, в Сирии вообще не растёт, но кого волнует. В горле першит, и парень быстро склоняется, кашляя и выплёвывая ещё один лепесток в раковину. В коридоре хлопает дверь, и Юквон кричит что-то. — Я в ванной, — отзывается Джэхё. Лепесток отправляется к предыдущему, а парень выходит в коридор, где куртка на полу бесформенной массой. Ан поднимает её, ругаясь на Юквона и его дурацкую привычку — сложно, что ли, повесить на место? — Хён, — тянет Юквон и заискивающе улыбается. — Ты же придёшь вечером? Мы выступаем. Джэхё бы отказаться, сослаться на завтрашний показ — в котором младший тоже участвует, — но парням важно присутствие старшего, даже если ему и не очень нравится их музыка. — Конечно, — улыбается Ан. — Ты голоден? Я обед приготовил. Юквон радостно подпрыгивает, обнимает Джэхё, говоря, что он самый лучший хён, и уносится на кухню. Парень качает головой и идёт следом. — Спасибо, хён, — младший крутится у микроволновки, ожидая, когда его порция согреется. — Мы столько репетировали, что некогда было даже за кофе сходить. Джэхё ворчит, что «ладно, ты и Минхёк взрослые, а Чихуну нужно хорошо питаться, он ещё растёт». Ким давится куском мяса и кашляет. — Серьёзно? — спрашивает он сквозь слёзы. — Чихун-и и так выше нас всех. — Ему только семнадцать, — пожимает плечами Ан, отворачиваясь и доставая кружки. Они ещё о чём-то говорят, но старший помнит лишь то, как внутри скребёт гибискус, просясь выбраться наружу. Джэхё в бордовой шёлковой рубашке и светло-голубых обтягивающих бедра джинсах чувствует себя белой вороной среди разномастной толпы в клубе. Он вспоминает, как вообще оказался в компании парней, готовящихся к выступлению. Юквон оказался чересчур энергичным и общительным и в первый же день потащил старшего знакомиться со своим парнем. — Его зовут Минхёк, хён, — Ким пританцовывал, пока они ждали нужный автобус. — Мы с ним поём в одной группе, вот. Обязательно дам тебе наш диск, даже подпишу. Там ещё Чихун есть. С ним ты познакомишься завтра, когда придёшь к нам на репетицию. Придешь ведь? Завтра у тебя нет работы? Джэхё хотел было сказать, что «мы с тобой знакомы от силы шесть часов, а я уже всю твою биографию выслушал, может, заткнёшься?». Впрочем, не сказал, и теперь сидит вот здесь. Справа у входа двое парней громко выясняют, кто кого первым толкнул, рядом с ним сидит девушка, пытающаяся заигрывать с барменом, но тому глубоко параллельно на неё, лишь бы платила за выпивку. Джэхё думает, что бармену стоит поставить памятник за терпение. — Хён, — окликает его Чихун, стоит старшему подойти к стойке и заказать воду. — Привет, — Ан поворачивается к нему и тепло улыбается. — Скоро на сцену? — Через десять минут, — Пё просит бармена налить ему пива, но получает отказ и обиженно дует щёки. — Минхёк и Юквон опять в гримёрке целуются. В его голосе неподдельная зависть, и Джэхё поднимает руку и кладёт ладонь на предплечье младшего и несильно сжимает пальцы. — Всё в порядке, — Чихун улыбается, но Ан знает. У Пё Чихуна когда-то внутри были цветы — тёмно-бордовые розы, — а теперь шрам на груди. Минхёк подходит сзади и даёт подзатыльник младшему: — На сцену, — парень кивает Джэхё, получая в ответ такой же кивок. Они не особо близки, хоть и регулярно — пять дней в неделю, если быть точнее, — проводят в одной квартире, ведь "хён, уже поздно, Минхёк останется у нас, ты не против?". Джэхё желаем им удачи и не забыть слова, и парни уходят. Пока они выступают, толпа сходит с ума, выкрикивая то строчки, то имена парней. Кто-то пытается танцевать, но это практически невозможно, когда тебя зажимают со всех сторон прыгающие и машущие руками люди. Джэхё внимательно слушает — надо же покритиковать после окончания выступления, в шутку, не более, — и внутри спокойно. Бармен спрашивает, налить ли что-нибудь ещё, и Ан смотрит на полки позади парня, но не может решить. — Что обычно заказывают те, у кого всё охуенно, но в то же время пиздец? Джэхё, конечно, воспитанный, но сейчас не знает, как объяснить по-другому. Бармен ставит перед ним высокий стакан. — Лучше не спрашивай, что там, а то не рискнёшь, — говорит парень, на бейдже которого простое «Тэиль». Жидкость обжигает горло, и Ан невольно закашливается, думая о том, как бы не выплюнуть сейчас очередной лепесток. Тэиль смотрит на него с толикой беспокойства, но Джэхё кивает и говорит, что нравится, просто непривычно. — Если хочешь, могу выслушать, — бармен наклоняется к парню. — Ну, — тянет Ан. — Замётано. Я же тут теперь частый гость. Тэиль смотрит на сцену: — Твои друзья? — Типа того, — ухмыляется парень. — Потом расскажу, если интересно. Кто-то зовёт бармена, и тот, хлопнув Ана по плечу, отходит. На сцене Чихун говорит — скорее, кричит, — что сейчас будет последняя песня. Алкоголь распространяется по организму, и Джэхё ощущает лёгкость и даже покачивает ступней в такт музыке. Когда напиток заканчивается, и парень ставит пустой стакан на поверхность стойки, к нему возвращается Тэиль. — Повторить? — Нет, хён, — вместо Ана отвечает подошедший Пё и улыбается бармену. Джэхё замечает, что несмотря на улыбку, взгляд младшего слишком равнодушный, словно… — Это он, да? — спрашивает он Чихуна, когда они выходят на улицу. Младший кивает, не чувствуя ничего, кроме пустоты. В груди давно нет цветов, и о прошлом только напоминание в виде аккуратного шрама. Юквон идёт первым — спиной вперёд, — и смотрит на Минхёка, который то и дело дёргается, когда младший спотыкается. Джэхё хочется, что бы как у этих двоих, но, скорее всего, его ждёт повторение истории Пё. В квартире только близкие друзья парней, и, всё же, половину из них Ан видит впервые. Он ставит свои ботинки у стены — не хватало, чтобы кто-нибудь пьяный наступил на них, — поднимает по привычке куртку Юквона, кидает её на кучу других курток, и лишь после этого заходит в комнату. Минхёк машет ему рукой, показывая на пустое место на диване, но позади Ли обнимаются двое, и Джэхё жестом показывает, что сейчас вернётся. В туалете он долго кашляет, выплёвывая сразу три лепестка. Он касается их подушечками пальцев, замечая, что те стали бледнее, едва ли не серыми. Но крови на них нет. Кажется, это должно радовать, но Джэхё всё равно. Чихун заходит, когда старший сжимает лепестки в ладони, оглядываясь в поисках мусорного ведра. — Хён? — младший замечает цветы. Он закрывает за собой дверь и подходит ближе. — Почему не сказал? — спрашивает он немного грустно. Джэхё пожимает плечами: — Не знаю. Думал, справлюсь сам. — Покажи, — просит младший, и Ан разжимает ладонь, открывая лепестки. Пё берёт один из них и рассматривает. Потом поднимает голову, одними губами произнося имя. Старший кивает. Чихун накрывает своей ладонью ладонь с лепестками и обнимает Ана. — Ты же понимаешь?.. Джэхё не даёт ему закончить, обещая, что сделает операцию. — Это больно? — спрашивает старший, когда позже они оказываются одни на кухне, одновременно решив взять ещё пива из холодильника. — Нет, — честно отвечает Чихун. — Только страшно очень, когда просыпаешься, а внутри ничего. Ан кивает и вздыхает. Ещё две недели ему удаётся скрывать происходящее от Юквона, но в одну из ночей — младший ушёл к Минхёку, — цветов становится больше. Парень не успевает выбраться из-под одеяла, когда заходится кашлем, а лепестков десятка три, и все с каплями и мазками крови. Он бездумно водит по ним, пачкая пальцы в собственной крови, и не замечает ничего вокруг себя. — Представляешь, он сказал, что я… — врывается в комнату рассерженный Юквон и замирает. Ан поднимает голову, но сразу же сгибается пополам и кашляет, заставляя лепестки разлетаться по одеялу. Ким помнит, как это было с младшим, и сразу же бросается к Джэхё. Смотрит на лепестки и объявляет, что они прямо сейчас едут в больницу. Он ждёт, что Ан будет спорить, или ещё что, но старший выплёвывает лепесток и поднимается с кровати. Парень подходит к шкафу и вытаскивает оттуда наполненную вещами сумку. Юквон непонимающе смотрит на него, и Джэхё грустно улыбается: — Я знал, что однажды мне придётся сделать операцию. Вызови такси, а я умоюсь. Ким сидит рядом с ним — им повезло, и операцию назначили на утро. Джэхё то и дело кашляет, заполняя пространство вокруг себя лепестками. — Они красивые, — говорит он, поднимая несколько. — Что там с Минхёком? — Что? — не понимает Юквон. — Ну, когда ты вернулся, ты говорил о нём, — поясняет старший. — Что случилось? — Он сказал, что я слишком резко реагирую на его общение с девушками, — вздыхает Ким. — Но я же… Он отворачивается к окну — там начинает светать, наливаться красным на горизонте. — Помиритесь, — тепло говорит Джэхё, прежде чем зайтись кашлем в который раз. Операция проходит успешно, и через день Ана отпускают домой. В квартире Минхёка снова те же люди, что и в прошлый раз. Джэхё обводит комнату взглядом, кивая тем, с кем знаком. Сам хозяин квартиры улыбается Юквону, держа его ладони в своих, и Ан рад за них. Чихун говорит, что на кухне есть несколько пирожных, которые не успели сожрать, как закуску к соджу, и заговорщицки улыбается. Ан ухмыляется и поднимает на ноги. Уже в коридоре оборачивается, смотрит на Чихо — тот шепчет что-то Кёну, — и вспоминает. Джэхё думает, что это как минимум странно и неловко, — Чихун, на время отсутствия Юквона и Минхёка, становится нянькой старшего. Пё улыбается, когда говорит это хёну, а тот не знает, что делать — то ли звонить Юквону и долго и с наслаждением орать на него, то ли смириться. Впрочем, Чихун не настолько садист, как его хёны, и вряд ли эта неделя будет полна пиздеца, как это обычно бывает по инициативе того же Юквона, у которого самые дурацкие идеи в самое неподходящее для этого время. — Так, а зачем мне вообще нянька? — Ну, — мнётся младший, продолжая улыбаться. — Хён сказал, что ты просто запрёшься в квартире, зарывшись в книги, поэтому я должен проследить, чтобы ты отдыхал. Ан закатывает глаза — вообще-то он планировал подтянуть учёбу, заодно подготовить реферат по истории, а тут отсутствие Юквона только на руку. — Ты не подумай, хён, — объясняет Чихун. — Я ж не буду всё время тебя доставать, разве что завтра в клуб сходим, а потом, может, пару раз в кино. И в субботу в клуб тоже. Не всю же неделю тебе сидеть над учебниками. — На кино согласен, — соглашается Ан. — А в клуб зачем? Я не люблю клубы. — Хён сказал, — младший ставит перед Джэхё кружку с травяным чаем. — Пей. Так вот, там мои друзья будут выступать, а меня одного не пропустят, возраст. — Точно, — Ан осторожно пробует горячий чай — ромашка и корица, кажется. — Вкусно, Чихун-и. «Чихун-и» дует губы и щёки на такое обращение, но, если хён согласится пойти с ним, то младший согласен на такое уменьшительно-ласкательное. Младший, к слову, уже на четыре сантиметра выше Ана и расти не прекращает. Джэхё смотрит на него и кивает. Не знает, пожалеет об этом или нет, но пойдёт. Всё-таки, друзья выступают, и это важно для Пё. — Правда? — подпрыгивает младший. — Ты самый лучший хён, хён. — Только Юквону это не ляпни, обидится ведь, — улыбается Джэхё и протягивает руку вперёд, чтобы растрепать волосы Чихуну. Через час Чихун вспоминает о том, что у него занятие с репетитором, и убегает, обещая завтра прийти раньше и подобрать старшему одежду. — А то еще в костюме придёшь, — добавляет он. — А сделаю из тебя самого крутого. Джэхё вечером рассматривает содержимое шкафа, вываленное на пол, и думаю, что из этого подойдёт под чихуновское «крутой». Правда, сам Чихун носит то ярко-жёлтую футболку с рисунком зелёной гусеницы — где он её только нашёл? — то приходит в черно-розовом костюме (в горошек, блять), с розовыми волосами и в шапке-ушанке. На деле всё оказывается не так страшно, как предполагал Ан. Точнее, вообще не страшно. Чихун приходит в белой футболке и черных джинсах и практически полностью залазит в шкаф, устраивая в нём хаос. — Вот, — он держит белую футболку с нарисованными на ней чёрными разводами, чёрные скинни и кожанку. Ан кивает — ему нравится, но кожанку он не носил уже года полтора точно. Ему кажется это слишком… сексуальным и что-то типа того. Но ведь он идёт в клуб. Когда он полностью одет, Чихун осматривает его и говорит, что чего-то не хватает. Начинает объяснять, но сам же путается, неловко взмахивая руками. А потом видит коробку с украшениями и совсем не по-мужски взвизгивает, перебирая её содержимое. Находит бусы — нить чёрных блестящих бусин. Нить длинная, и Ан дважды обвивает ей шею, подходя к зеркалу. Оглядывается на младшего, а потом достаёт из ящичка косметику и густо обводит глаза чёрным карандашом. Впрочем, чёрного ведь много не бывает, не так ли? В клубе не так много людей, что определённо радует старшего. Пё тянет его к барной стойке, но говорит, что там кто-то новенький. Ан, конечно, помнит о возрасте, но всё же покупает младшему пиво, а себе какой-то коктейль — просто название незнакомое, но на вкус не так ужасно. — А вот и они, — Чихун широко улыбается, глядя куда-то за спину старшего, и машет рукой. Джэхё оборачивается – там двое парней, которые подходят и хлопают младшего по плечу, а потом обнимают его. Старший — а он уверен, что старше их, — смотрит на них, пока те что-то говорят Чихуну, посмеиваясь. Один в светлых, едва ли не белых джинсах с прорезями выше колен, серо-голубой джинсовке и выглядывающей из-под неё белой майке; он крутит в руках бело-синий снэпбек и часто толкает второго в плечо, смеясь так, что на месте глаз лишь щёлочки. Второй в тёмно-синих джинсах, белой майке и чёрной безрукавке, открывающих бока так, что на одном из них видна татуировка – надпись крупными буквами; он то и дело снимает и возвращает на место широкое кольцо. — Чувак, — первый поднимает бровь и смотрит на Джэхё. — Свали куда-нибудь за столик, а то, видишь, мне и Мино надо тут приземлиться. Ан улыбается, переводит взгляд на Чихуна — тот занят разговором с этим самым Мино и не слышал слова другого, — и наклоняется вперёд, оказываясь напротив лица парня. — Чувак, — произносит он, копируя тон первого. — Может, это ты свалишь куда-нибудь? — Ты знаешь, кто я? — шипит тот, сжимая кулаки. — Нет, но сейчас узнаю, — отодвигается старший и касается спины младшего ладонью. — Чихун-и, кто этот мудак? — Да как ты смеешь? — снова шипит парень, но Джэхё не обращает на это внимания. — Ой, — Чихун краснеет и виновато улыбается. — Хён, это Чихо, а это Мино. А это Джэхё, самый лучший хён, — младший помнит, что тот провёл его в клуб и купил пиво, поэтому чувствует себя виноватым, что из-за разговора с Мино забыл их представить. — А, сосед Юквона, — тянет Мино, улыбаясь. — Чихун рассказывал о тебе. А ты ещё красивее, чем он говорил. Джэхё подозрительно смотрит на младшего, и тот краснеет ещё больше. — Ладно, приму за комплимент, Мино, — Ан улыбается в ответ. — Парень, который вечно сидит за учебниками? И как Юквон терпит твоё занудство, — кривится Чихо, вспоминая слова Минхёка. — Ну, не всем же скакать на сцене и материться, — парирует старший, кивая на эту самую сцену. Чихун чувствует напряжение между ними и спешит вмешаться. — Чихо-хён, хён очень умный и веселый. И заботливый, кстати, — откуда младший всё это знает, Джэхё не понимает, ведь знакомы, кажется, месяца три, да и виделись редко за это время. — Я хотя бы зарабатываю деньги своим талантом, а не смазливой мордашкой, — ухмыляется Чихо, легко хлопает парня по плечу и уходит. — Блять, Чихо-хён, — орёт Мино и поворачивается к Ану. — Прости его, он какой-то злой сегодня. — Мне плевать, — жмёт плечами Джэхё. — Удачи тебе, что ли. — Спасибо, хён, — улыбается Мино и извиняется — пора на сцену. Чихун хмурится и виновато смотрит на старшего: — Хён, прости за это, — он опускает голову вниз. — Он не всегда такой… — Чихун-и, — старший кладёт руку на плечо младшего и ведёт пальцами по шее. — Я же сказал, что мне плевать. И вообще, мы же веселиться сюда пришли? Пё поднимает голову и смотрит на старшего с облегчением. Он боялся, что хён обидится на такое поведение Чихо и уйдёт. — Я потом поговорю с ним, — обещает он, на что Ан отмахивается — зачем? На сцене Чихо и Мино что-то говорят, потом читают тексты, прыгая и бегая, но старший не вслушивается — ну не нравится ему всё это. Хотя, когда на сцене внезапно остаётся один Мино и начинает читать о трудностях жизни, а потом появляется вокалист, и зал затихает на несколько минут, Джэхё готов поменять своё мнение. Что он и говорит сначала Чихуну, а позже, когда они идут по улице, и Мино. Чихо фыркает и бормочет что-то, но Ану совершенно не хочется знать, что именно. В кино — на следующий день, на сеанс очередной мелодрамы, которые отчего-то любит младший, — они идут тоже вчетвером. Джэхё много говорит с Мино, тот оказывается интересным собеседником, и Чихуном, который вспоминает их с Соном школьную жизнь, и не вслушивается в то, что бормочет Чихо. После сеанса они отправляются в кафе, заказывают кофе и пирожные, и продолжают разговор. Но потом Мино извиняется, говорит, что выйдет покурить, и Чихун поворачивается к Джэхё, умоляюще смотря на него. — Иди уже, — отмахивается старший. Чихун ведь сам знает, что курить вредно, да и кто такой Ан, чтобы запрещать. Джэхё осматривает зал, в котором они сидят — бежевые стены с множеством фотографий на них, — и думает, что здесь уютно, и, может быть, он ещё заглянет сюда. — Ты, это… — негромко произносит Чихо, и Джэхё переводит взгляд на него, вспоминая, что он, в общем-то, остался наедине с ним. — Прости меня. Я реально не знаю, почему так сказал. — Забей, — скучающе отвечает Ан. — Я же сказал, что мне всё равно. Да и ты не первый, кто считает, что я зануда. Может, так и есть. — Да ну, — удивляется Чихо. — Я просто так это ляпнул. Да и за «мордашку» прости. — Ты сейчас намекаешь на то, что я не симпатичный? — наигранно удивлённо спрашивает старший и, видя, как Чихо хмурится, начинает смеяться. — Забудем? — Хорошо, — младший не ожидал, что всё так просто, но рад этому. — И ты красивый. — Спасибо, — улыбается Ан. Оба замолкают, не зная, что сказать, но потом Чихо спрашивает о впечатлениях от фильма, и Джэхё рассказывает, что история слишком банальна, хоть актёры и старались исправить это своей игрой. Младший поддакивает, потом вспоминает смешные моменты, и они вместе смеются над ними. — Я ж говорил, не беспокойся, — шепчет Мино, когда они с Чихуном входят в кафе. Потом Мино тащит их всех в парк аттракционов, где они и проводят остаток дня. — Всё, — Джэхё буквально висит на Пё. — Ближайшие дня два не показывайтесь мне на глаза. — Почему это? — Чихо резко разворачивается, чтобы посмотреть на старшего, путается в ногах и валится на асфальт. Ан громко смеётся, оседая рядом с парнем: — Вот поэтому. Я больше не могу смеяться. Мино проходит мимо, пиная Чихо в бедро, а Чихун тянет Джэхё за руки, поднимая на ноги. В субботу Джэхё морщится от громких битов, но старательно вслушивается в тексты и признаёт, они хороши. Не все, есть и откровенный бред — «я круче и лучше, а все остальные — мудаки, каких поискать», — но большинство текстов, всё же, с довольно хорошим посылом. Ан хвалит парней, но указывает им на некоторые места, которые не особо хороши. — Да и хватит постоянно говорить «пидорасы» и «хуй», а то как дети, — он треплет Чихуна по волосам, а потом смеётся. — Хотя вы и есть дети. — Хён, — возмущённо восклицают парни. Они идут на второй этаж, где, как говорит Мино, есть пустая вип-комната для них. Джэхё смотрит на стол, полный бутылок с алкоголем и качает головой. — Хён, — оправдывается Чихун. — Там ребята ещё придут. Мы совсем немного. Честно. Следом за ними, и правда, в комнату то и дело приходят парни и девушки. Кто-то остаётся, кто-то уходит через несколько минут. Джэхё оглядывается, когда понимает, что Чихун не рядом. Парень находится в углу, говорит с кем-то незнакомым старшему, и тот пожимает плечами. — Не скучаешь? — раздаётся сбоку, и Ан поворачивает голову. Чихо улыбается, садясь рядом, и первым спрашивает что-то. Джэхё думает, что первое впечатление от младшего было ошибочным — тот совсем не мудак (если только иногда), знает много об искусстве, только шутит странно. Они разговаривают долго — Мино и Чихун присоединяются, и Сон знакомит всех с Тэхёном, — обсуждают, кажется, всё на свете, пока кто-то не говорит, что пора по домам. Под утро Ан начинает кашлять — совсем чуть-чуть, — и парень винит в этом холодное пиво и забытый шарф. Когда возвращаются Минхёк и Юквон, Чихун зовёт всех в квартиру Мино — у того уехали родители. Джэхё хотел было отказаться — кашель всё ещё не проходит, хотя ни температуры, ни головной боли не было, — но Пё обещает напоить того вкусным и горячим чаем, который в миг поставит старшего на ноги, и Ан идёт с ними. — Джэхё-хён, — Чихо улыбается и машет рукой, зовя старшего. Ан садится рядом с ним на диван, держа в руках кружку с чаем. Младший наклоняется, вдыхает аромат, мигом определяя состав напитка. — Простыл? — спрашивает он. — Немного, — кивает Джэхё, отпивая горячий чай и косясь на бутылку пива в руках Чихо. К ним подходит парень — Ан не берётся утверждать, но тот ниже их на добрую голову, — и садится рядом с Чихо, забирая бутылку. — Это Кён, — произносит младший. — Мой парень. А это Джэхё… — Сосед Юквона, — продолжает сам Ан и тянет Кёну ладонь. Тот пожимает её, нахмурившись, но потом улыбается: — Да, вспомнил, Минхёк же говорил. Ты извини, я сначала испугался, что те придурки разбежались. Джэхё смеётся и едва не проливает чай на себя. Кён оказывается милым, смешным, но серьёзным одновременно, и они разговаривают о чём-то совсем не важном, пока Чихо уходит на кухню. И Джэхё бы не против поговорить ещё, вот только смартфон вибрирует, высвечивая сообщение от Чихуна. Ан оглядывается — того нет в комнате. Читает: «Я в ванной, приходи, пожалуйста», встаёт — Чихо и Кён заняты спором о, кажется, цвете кружек, — и идёт в ванную. Чихун сидит посреди множества тёмных лепестков и неслышно всхлипывает. Поднимает взгляд на упавшего на колени Ана — у того в глаза страх, — и успокаивает: — Ничего страшного, хён, — говорит он, собирая лепестки в ладони — сейчас Джэхё замечает на них кровь. — Но ведь, — начинает Ан и замолкает. Ведь Чихун же сам знает, старший в этом уверен. — Не говори никому только, хорошо? — просит Чихун. Старший кивает и помогает собрать лепестки в мусорный пакет. Они встают, и Чихун мнёт этот пакет в руках и грустно улыбается. — Хён, отведи меня домой. Пожалуйста. — Да, конечно, — парень бросается к двери. — Ты умойся, а я парням скажу, что мы уходим, что-нибудь придумаю. — Да, — негромко отвечает младший, отворачиваясь к раковине. В пятницу Чихуну делают операцию, и об этом знает только Джэхё, который эти сутки проводит рядом с ним. Для всех остальных они поехали в Пхохан — Чихун говорит, что собирается поступать в местный университет. И то, что Ан едет с ним, никого не удивляет, — он же единственный из компании, кто вообще поступил куда-либо после школы. Чихун просит никому не рассказывать об этом, ведь начнут жалеть или ещё что, а он не хочет этого. Джэхё обещает молчать. Утром — уже после операции, — Чихун просыпается и видит спящего в кресле хёна. Улыбается, едва поднимая уголки губ — грудь болит так, что выть хочется, и пусто слишком. Ан просыпается, когда приходит медсестра, и журит младшего, но тот говорит, что им обоим нужен был отдых. Джэхё боится оставлять младшего одного, но Пё уверяет, что дома с ним ничего не случится, и старший уходит, получив заверение, что парень позвонит, если что-нибудь произойдёт. Следующий месяц проходит быстро. Джэхё успевает работать, пусть и показов и фотосессий не так много, как у Юквона; раз в неделю ездит в университет, получает заданиями и темы для рефератов, отдаёт преподавателям готовые работы; ходит на репетиции группы младших, а после часто оказывается в квартирах Мино или Минхёка. Парень думает, что внезапно стал то и дело засматриваться на Чихо, на то, как он говорит и улыбается. Впрочем, у Чихо ведь Кён, а у Джэхё всё несерьёзно. — Серьёзно, — понимает он, когда надрывный кашель разбудил его посреди ночи, и в ладони оказался бледный лепесток. Джэхё сразу же прячет его, решает молчать о случившемся и держаться подальше от Чихо. Это ведь просто? Чихо, к слову, не обращает внимания на то, что Ан не подходит к нему первым, а на заданные вопросы отвечает быстро, сразу же находя предлог, чтобы уйти. У Чихо много друзей/знакомых/случайных людей в жизни, и Джэхё лишь один из них. Вспоминает, но ничего не чувствует. Разве что предвкушение от того, что на кухне пирожные, горячий травяной чай — алкоголь пока нельзя, — и наверняка множество смешных историй, которые ему обязательно расскажет Пё.