Непреодолимо близко

Выходные Майкла прошли на кресле перед телевизором и за выполнением самых обыденных дел. Он прибрался в своей квартирке, затарился в супермаркете, сходил с Макмилланом на тренировку и досмотрел все части ГП. В преддверии течки не рекомендовались никакие физические нагрузки, а повторные просмотры в одиночку даже любимых фильмов не приносили и половины ожидаемого кайфа, но Майкл саркастично думал, что, видимо, у него такое хобби: вредить самому себе. Зато тренировка немного прочистила голову и принесла привычную приятную усталость, а ГП он досмотрел принципиально назло бросившему его О’Кон­нору, который, кстати, чертова зараза, за все выходные так и не прислал ни единого сообщения. Майкл тоже первым выходить на связь не собирался, особенно когда вспоминал, кто именно так блестяще занимал собой время Итана. Вместо этого он несколько часов проболтал по скайпу с родителями и младшим братом Кайлом, оставшимися в столь близкой и все же очень далекой Канаде и так мало имеющими представления о том, в насколько запутанной ситуации жил сейчас Майкл. К собственному сожалению, Майку многое приходилось утаивать от самых дорогих ему людей. От Итана он скрывал свои чувства и свою сущность, от горячо любимых родителей состояние своего здоровья, образ жизни в шкуре альфы и миллионы таблеток, которые принимал. Его родители Шон и Уолтер Райаны со смиренным неодобрением знали, что их старший сын порой выдавал себя за альфу и выглядел соответственно, но из-за большого расстояния между ними и нечастых встреч они не знали, насколько далеко Майкл зашел в своем притворстве и к каким серьезным последствиям оно могло привести. Парень покинул родные места после того, как ему исполнилось шестнадцать и он пережил свою первую и самую ужасную в жизни течку, принесшую одни лишь страдания не только во время цикла, но и после его окончания. С тех пор вся его жизнь постепенно перетекла в новую страну. В Канаде остались отчий дом, родственники и нелегкое, полное противоречий детство вместе с отрочеством, в США началась другая взрослая лучшая жизнь. В Канаде жил и уехал из нее некомфортно чувствующий себя в своем теле подавленный угрюмый и порой агрессивно настроенный омега, в Штаты же приехал немного растерянный, но твердо убежденный изменить свою жизнь к лучшему альфа. Началась старшая школа, затем университет. Появились новые друзья, новые впечатления, много путешествий. Майкл пережил свой кризис подросткового возраста, научился самостоятельности и стал наслаждаться новой жизнью в новом более, как он думал, подходящем ему образе, который не сопровождал собой косых взглядов и глупых предубеждений на его счет. Майклу нравилось быть альфой, очень нравилось и он довольно успешно справлялся со своей ролью, пока в один прекрасный день не повстречал Итана ОʼКон­нора, перевернувшего весь его устоявшийся мир с ног на голову. Об ОʼКон­норе, как о своем возлюбленном, Майкл родителям, разумеется, тоже не рассказывал. Они знали Итана только как его друга и шефа. И лишь Кайл немногим был посвящен в большее, и еще чуть о большем догадывался, но не настолько, чтобы это подвергло угрозе сложившийся образ жизни его старшего брата. Всё это недоговаривание и откровенная ложь никогда не приносили Майклу никакого удовлетворения, но жить по-другому значило отказаться от близости, которая прочно укоренилась между ним и Итаном. Отказаться от того, чтобы всегда быть с ним рядом. Майкл уже давно не мог представить себя не рядом с Итаном. Хотя он и чувствовал, что с недавних пор их непоколебимое, неразрывное и неоспоримое, как столпы творения, "рядом" подвергалось определенным испытаниям. Утром в понедельник Майкл привычно открыл своим ключом квартиру Итана, ожидая увидеть внутри всё, что угодно: от обычной перепланировки обстановки до сымпровизированного террористического убежища с тоннами огнестрельного оружия и взятых в заложники ОʼКон­нора с Аддерли. Любая сумасшедшая, претворенная в жизнь идея Аддерли не привела бы его в шок или удивление настолько, как это сделала равнодушно встретившая его тишина. Квартира была, как обычно, уютно прибрана трудягами мексиканцами из клининговой службы, которых он самолично инструктировал перед тем, как заключать долгосрочный договор с компанией, и совершенно пуста. Даже больше, все выглядело так, будто Итан тут на выходных ни разу и не появлялся. Майкл медленно прошел внутрь, заглянул в обе спальни вместе с кухней и остановился в центре гостиной. Без надобности повертел головой еще раз, убеждаясь, что в квартире абсолютно точно никого нет и тяжело вздохнул. — Ты заплатишь за это, ОʼКон­нор! Затем Майкл стремительно направился в офис. Забрал все необходимые документы, оставил Филиппу — секретарю Итана несколько поручений, предупредил обо всем усмехнувшегося Криса и, прежде чем рабочий день официально настал, покинул здание компании. Вообще-то они с Итаном планировали посетить пару строящихся объектов только на следующей неделе, но Майкл и сам вполне был способен решить немало текущих вопросов, а ОʼКон­нору хотелось отомстить до зубного скрежета. Звонки начались где-то через минут сорок после его отъезда. Майкл с почти садистским удовольствием наслаждался раздражающей вибрацией, но трубку не брал и не отключал. Потом пошли сообщения. Сначала вопросительные, затем несколько не самых удачных попыток обратить все в шутку, далее шли покаяния и извинения, а когда Майкл и в этом случае не ответил ни на одно сообщение и продолжил игнорировать входящие вызовы, пошла гневная тирада и угрозы. >Майки, черт бы тебя побрал, ты ведь знаешь, что я тебя все равно достану! «Ага, попробуй», — злорадно прокомментировал Майкл, прекрасно осведомленный о том, что до самого вечера Итан будет заперт в офисе из-за присутствия Джейсона, который только и ждет любого его прокола. >Майкл, вернись в офис, ты нужен мне здесь! «Обойдешься!» >Какого черта ты скинул всю работу на Филиппа. Он кретин! «Ты сам его нанимал. И трахал». >Майкл, ты жив? «Очень смешно». >Если ты не ответишь, то не жив будет Филипп, я обещаю, он действует мне на нервы! >Ну всё, ему конец. >С Филипом все в порядке, пока… — с ухмыляющимся смайликом прислал сообщение Крис и доложил, что ОʼКон­нор бесится и не даёт никому работать. И что они с Джером уже раз пять останавливали его от того, чтобы сорваться и поехать то ли извиняться перед Майклом, то ли надирать ему уши… или зад. Так прошёл весь день. Майкл работал, а телефон беззвучно продолжал накапливать пропущенные входящие. Крис писал, что никогда еще так не наслаждался мучениями озверевшего ОʼКон­нора и безгранично благодарен Майку за неожиданный подарок. Потом известил, что Итан увольняет каждого второго попадающегося ему на глаза сотрудника и уже третий раз довел до истерики Фила. Далее шли всякие издевательские шутки и своего рода доклад обстановки. Потом внезапно стали поступать сообщения другого рода, и Майкл, поняв, что телефон у Криса отняли и строчит уже не он, тут же закрыл с ним беседу. В то же самое время Джерард написал, что ему дали задание во что бы то ни стало за шкирку притащить Майкла обратно в компанию. Но Джер на такие поручения плевать хотел. Потом, судя по всему, телефон был отнят и у него. Под вечер оба мобильника Майкла с кучей непринятых вызовов ожидаемо разрядились, а сам он валился с ног от усталости. Когда ближе к ночи он, наконец, вернулся домой, там его уже ждали. Журнальный столик ломился от еды из всех его любимых ресторанов, источая невероятно аппетитные ароматы, которые он, к сожалению, не так уж хорошо улавливал. На большом экране телевизора на паузе были выставлены четвертые «Звездные войны», а возле дивана в огромном контейнере со льдом лежало несколько упаковок отменного баночного пива. — У меня был невероятно отвратный день! — раздраженно пожаловался Итан, как только Майкл оказался на пороге своей квартиры. — Мы квиты? — с надеждой спросил он. — Квиты, ОʼКон­нор? — возмущённо переспросил Майкл, вскидывая брови. — Давай-ка я сейчас канцелярским ножом отскоблю тебе твои причиндалы и тебе же их скормлю, и, может быть, тогда мы и будем квиты. — Жестоко и пошло, — скривился Итан. — Да неужели? Но именно так ты со мной и поступаешь. Ты снова сделал это, ОʼКон­нор. Снова! Разве я не предупреждал тебя больше никогда не сметь пренебрегать мной! Какого хрена я снова топтался на пороге пустой квартиры, как… как… как одна из тех дешевок, которыми ты пользуешься, а после спускаешь в унитаз?! — вырвалось у Майкла и собственные слова резанули по слуху и по сердцу. — Ты не… — запальчиво выпалил Итан, затем запнулся, сделал глубокий вдох и, виновато опустив голову, выдохнул: — Прости! — Исподлобья глянув на друга, он искренне произнес: — Я идиот! Я полный идиот и признаю это. Прости меня! Мне нужно было тебе позвонить и предупредить. Я был обязан! И да, я не буду пытаться себя оправдывать, потому что поступил чертовски неправильно. Но, пожалуйста, не надо думать, что я пренебрегаю тобой. Ты же прекрасно знаешь — тобой я никогда не пренебрегу! — Я не могу этого знать, Итан, — холодно ответил Майкл. — Больше нет. Ты своими действиями очень успешно доказываешь обратное. — Майки, пожалуйста, не надо. Да, я облажался! Но мне правда жаль. Райан устало вздохнул. Тон Итана был серьёзный, действительно виноватый, и хотя Майка радовало, что альфа перед ним извиняется, осадок, выпавший за выходные и сегодняшнее утро, никуда не исчез. — Знаю, о чем ты думаешь, — сказал Итан, — кроме сегодняшнего утра, я ещё и бросил тебя в выходные, хотя у нас были планы. За это тоже прости меня! И позволь загладить свою вину. — Итан с энтузиазмом провёл рукой в сторону ломящегося от еды стола. — Я принёс кучу всего вкусного, и мы всю ночь будем смотреть «Звездные войны». — Это твой ответ на все проблемы, да, ОʼКон­нор? Еда? — Очень вкусная еда! — многообещающе заверил альфа, стараясь разрядить обстановку. — Я очень устал, и нам утром на работу, — хмуро напомнил Майкл. — Когда это нас останавливало? — ухмыльнулся Итан, потихоньку оттесняя друга в сторону его кресла. — Давай же, тут все твои любимые блюда. Нас ждет "Новая надежда", а в холодильнике просто тонна ментолового мороженого! Майкл непроизвольно скосился в сторону холодильника, и Итан заметно повеселел. Омега не хотел прощать его так быстро и так легко, ему все ещё было очень обидно. Но ещё ему очень хотелось есть, а еда на столике соблазнительно выглядела и пахла, впрочем, как и усевшийся на ковёр Итан, снова казавшийся таким уютным, домашним и родным в его гостиной. — Так легко ты все равно не отделаешься, ОʼКон­нор, — предупредил Майкл, прежде чем скинуть с себя пиджак и засучить рукава рубашки. Пекинский жареный рис из китайского ресторана оказался, как всегда, восхитителен, и Майкл не смог удержаться от блаженного стона. — Знаю, — кивнул Итан, — поэтому и припрятал ещё парочку тузов в рукаве. Майкл с набитым ртом вопросительно выгнул бровь, но, когда молчаливая пауза и хитрый взгляд Итана затянулись, раздраженно произнес: — ОʼКон­нор, я не собираюсь изображать тут ярое предвкушающее нетерпение. Либо говори, либо нет. Итан ухмыльнулся и в буквальном смысле вытащил из рукава рубашки две прямоугольных бумажки. — Мы идём на концерт Sapphire Ocean! — победно потряс он билетами перед лицом друга. — Что?! — Глаза Майкла недоверчиво расширились, и он едва не поперхнулся, выпустив из рук палочки и потянувшись отнять билеты. Это точно были они. — Ты серьезно достал нам билеты на Сапфиров! Поверить не могу. Они же были распроданы еще несколько месяцев назад. — Майки, с кем, по-твоему, ты имеешь дело? — самодовольно ухмыльнулся альфа. — Думаешь, для непревзойденного Итана ОʼКон­нора может быть проблемой достать билеты на какой-то там несчастный концерт? Майкл резко остудил свой непроизвольно взыгравший восторг и недовольно исподлобья взглянул на Итана. — ОʼКон­нор… — Уже заткнулся. — Альфа вскинул руки вверх. — Ну ты ведь рад, не так ли? — Да не особо, — угрюмо ответил Райан, с сожалением разглядывая билеты. — Ты, похоже, забыл, почему я сам не купил их еще три месяца назад. У нас командировка в LA выпадает как раз на те дни. Так что ни на какой концерт мы не попадем. — А вот это самая лучшая часть! — триумфально произнес Итан. — Ну или почти лучшая. Это было невообразимо сложно и стоило компании пару миллионов долларов, а мне растоптанной гордости и грубо поруганной чести, но… — Тут ОʼКон­нор выдержал драматичную паузу. — Вуаля! Командировка откладывается и мы с тобой идем на концерт твоих Сапфиров!!! — Серьезно? — Майкл действительно не мог поверить своим ушам. Sapphire Ocean была его самой любимой музыкальной группой. Очень популярной, до невозможности попсовой, в пух и прах критикуемой и высмеиваемой ОʼКон­нором, но неизменно обожаемой совершенно не стыдящегося своего пристрастия Майклом. Они нечасто давали концерты в США, и поэтому еще несколько месяцев назад, только узнав об их приезде, Майкл всеми силами пытался подстроить свое и оʼконноровское расписание так, чтобы он мог успеть на один-единственный концерт. Однако, как бы отчаянны не были его попытки, отменить командировку в Лос-Анджелес все равно не получалось. Оставалось только смириться и безнадежно вздыхать. До сегодняшнего дня. — Наверное, еще ни один идиот в мире не ставил под угрозу важный проект на сотни миллионов долларов и свою репутацию ради того, чтобы устроить лучшему другу поход на концерт крашеных попсовых парней. Но, смотрите-ка, вот он я. Приветствуйте меня! Майклу очень сильно захотелось счастливо рассмеяться и как мальчишке запрыгать от восторга по комнате, но он понимал, что в таком случае Итан полностью расслабится, посчитав себя абсолютно прощенным и еще легко отделавшимся. А Майкл такого исхода допускать вовсе не собирался. Чем дольше Итан будет чувствовать себя провинившимся, тем больше его внимания Майклу достанется. Он пронзительно взглянул на друга и язвительно произнес: — То есть, когда два месяца назад я просил тебя помочь мне подстроить твое расписание под концерт, а ты только развел руками, ты на самом деле даже не пытался это сделать? — Что??? — опешив от такого поворота, Итан выглядел и впрямь возмущенным и даже оскорбленным. — Разумеется, я пытался. Но в тот момент это действительно было невозможно! — Да неужели? — с нарочитым сомнением протянул Майкл. — Да, так и есть! — Ладно, попробую тебе поверить. Итан, немного расстроенный тем фактом, что его героический самоотверженный поступок оказался неоцененным, а желанное возвращение благосклонности друга билеты не сильно приблизили, поспешил выложить свой последний козырь. — И вот теперь действительно самое лучшее. Если ты не заметил, мы с тобой VIP-гости на этом празднике жизни. Так что после концерта идем за кулисы. Знакомиться, общаться, все дела! — Ты шутишь?! — больше своих эмоций Майкл скрывать не мог. Чертов ОʼКон­нор действительно умел заглаживать вину. — Шутить с тобой такими вещами? Я же не самоубийца! — Но ты ведь ненавидишь всю эту попсу. — Что тут скажешь, — развел руками Итан и процитировал слова одного из самых любимых книжных персонажей Майкла: — Чего не сделаешь ради любви*! — Вероломный мерзавец! — Я тебе нравлюсь потому, что я мерзавец. В твоей жизни было мало мерзавцев**! — прозвучала еще одна любимая цитата Майкла, и он таки окончательно растаял, в этот момент особенно сильно желая никогда и никому не отдавать Итана. — Ладно, ОʼКон­нор, ты почти справился. — Почти? Что значит почти?! — Я хочу еще кое-чего. И ты не посмеешь мне отказать. Поехали в бар, хочу выпить! Итан усмехнулся. — Я, конечно, только за, но а как же «Звездные войны», ментоловое мороженое? И разве не ты сам говорил, что нам с утра на работу? — А когда это нас останавливало? — вернул фразу Майкл и поднялся с места. ОʼКон­нор, пожав плечами, последовал за другом. Пока Итан вызывал такси (на обратном пути они вряд ли будут достаточно трезвы, чтобы садиться за руль), Майкл обзвонил друзей, зовя их присоединиться, и украдкой отправил Крису сообщение. >Хендерсон, приведи омег! Роскошных, красивых, доступных! И Крис привёл! Майкл полночи поил Итана текилой, а ОʼКон­нор расфокусировано пожирал омежек глазами. Раздевал, буквально трахал взглядом. Заигрывал, делал комплименты, шутил недвусмысленно, острил, как умел только он. И омеги смеялись. Громко, с соблазнительно приоткрытыми ротиками, сверкая белыми зубками и розовыми язычками. Они стреляли глазками и взмахивали длинными ресницами, как бы ненароком касались ОʼКон­нора плечом или бедром, и Итан плыл, плыл, плыл. До тех пор, пока совсем не вырубился головой в стол. К себе, в отличие от того же Кристиана, и вопреки надеждам Майкла, он так никого и не позвал. Трезвый Рик и совсем немного выпивший Джерард порывались помочь Майклу, но, заверив друзей, что в этом нет нужды, он сам дотащил едва волочащего ноги ОʼКон­нора до его дома и его спальни, и уронил друга на постель. Итан стал ворочаться на кровати, ища удобное положение, и что-то пьяно и сонно бормотал. Майкл присел рядом с ним на постели и долго смотрел на постепенно затихающего ОʼКон­нора. — Засыпай, любовь моя, — тихо произнес он, невесомо коснувшись щеки альфы.