Непреодолимо близко

— Ты можешь уйти, когда захочешь, Майкл, — мягко проговорил Ричард. Он уже битых два часа наблюдал за тем, как Майкл каждые пять минут смотрел на часы и украдкой вздыхал. С самого начала вечера в его взгляде легко угадывалась скука и абсолютное нежелание находиться в этом клубе, куда они выбрались поразвлечься. Итан, разумеется, был в компании Аддерли, Крис и Джер тоже пригласили омег. Пара одних из тех прекрасных танцовщиков, выступавших на вечеринке Криса. Насколько запомнил Рик, их звали Рауль и Марко, и внутренний голос подсказывал ему, что он, скорее всего, единственный, кто запомнил их имена. Пока парочки развлекались на танцполе, Рик решил поговорить с Майклом. — Ты не должен заставлять себя, если не хочешь здесь находиться. — Нет, должен, — покачал головой Райан, его голос звучал устало, надломленно, — я дал чертово обещание, Рик. Сначала я дал его Итану, потом дал Дэниелу. Я пообещал, что все будет в порядке, а если я каждый раз буду уходить с наших посиделок, то, значит, ничего не в порядке. — Майкл, неужели ты думаешь, Итана сделает счастливее твоё притворство? Он совсем не это имел в виду, когда просил тебя наладить отношения с Дэниелом. — Я знаю, — раздраженно, но вяло огрызнулся Майкл и вздохнул, — я дал обещание, которое неспособен выполнить. Ещё одна ложь моей жизни. Его взгляд потускнел. Он потускнел ещё тогда, несколько недель назад, когда Итан крепко обнимал его после примирительного разговора с Дэниелом. В тот момент Майкл признался самому себе, что его лучший друг Итан ОʼКон­но­р, которого он так хорошо знал уже несколько лет, никогда ещё не был так счастлив. Никогда он не относился ни к одному омеге столь нежно и внимательно. Никогда еще ранее не испытывал столь окрыляющих его чувств. И Майкл понял, что своим упрямством, своей скрытой ревностью и нежеланием смиряться с существованием Аддерли отнимает все это счастье у Итана. Отравляет одним только своим немым неодобрением. Он не мог поступать так с лучшим другом, не мог поступать так с возлюбленным человеком. Говорят, настоящая любовь — это когда счастье другого превыше своего собственного. Слабым утешением было находить доказательства того, что Майкл и так всегда знал с тех пор, как встретил Итана. Светящиеся счастьем глаза возлюбленного убивали его, ломали на кусочки, но тем не менее какая-то важная часть внутри Майкла, наивная и светлая, исконно омежья часть, не пропитанная мирским цинизмом, наполненная безусловной верой в безусловную абсолютную любовь, живущая этой любовью, мерцала из самых глубин души парня и переливалась мягким светом смиренной радости, радости за самого дорогого ей человека. Но вся остальная душа Майкла горела черным пламенем. — Я должен постараться, Рик, — с упрямством осла, скорее убеждая себя, чем Макмиллана, заявил Райан, — должен выполнить своё обещание. Ради Итана. — И сколько же так будет продолжаться? — сокрушенно воскликнул Макмиллан. — Не знаю, — буркнул Майкл. Он и сам мучился этим вопросом, но на самом деле ответа не искал. Иногда ответы могли причинять боль. — Ты принимаешь одно неверное решение за другим, — не выдержал Рик. Он знал, что выбрал не лучшее время напоминать другу о его ошибках, но его упрямство и то отчаянное смирение, которое поселилось в его глазах, не давали Ричарду покоя. — К чему все это приведёт? — Если задуматься, Рик, — угрюмо произнес Майкл. Его глаза вдруг остекленело уставились в одну точку, — я выбрал эту участь давно. С первого дня, когда не сказал ему правду о себе. На что мне жаловаться? Я должен был быть готов к тому, что, возможно, однажды у Итана появится омега, которого он полюбит. Я сам выбрал роль человека, который никогда не окажется в его постели и в его сердце, но зато всегда сможет быть рядом. Так что рядом я и останусь, несмотря ни на что. — Майкл! — Ричард не верил своим ушам. Он схватил друга за плечи и резко встряхнул. — Ты сошёл с ума? Очнись! Ты словно в бреду. Скривившись, Майкл недовольно вырвался из рук Макмиллана и более осмысленно на него взглянул. — Отвали, Макмиллан! — Послушай меня, Майки, — обеспокоенно произнес Рик, поймав и удерживая взгляд друга. И неожиданно более жёстко продолжил: — Тебе придётся приготовиться! Потому что рано или поздно последствия твоих решений настигнут тебя. В глазах Майкла все еще стоял туман, и смотря сквозь него на Макмиллана он с кривой, почти озлобленной ухмылкой произнес свою любимую цитату: — Чего не сделаешь ради любви*.

***

Майкл знал, что Рик был прав. Так же, как прав был Кристиан, когда утверждал, что на какое-то время Дэниел Аддерли станет неотъемлемой частью их компании. Время шло. Теперь, куда бы все они ни отправились, где бы ни собирались — на теннисном корте, в доме у Итана, на вечеринках Криса или любом другом месте — рядом с Итаном почти всегда был Дэниел. Дэниел держал его за руку, льнул телом под его бок, был первым контактом на его быстром наборе, занимал собой его мысли, его разговоры, его сны. Итан не прекратил участвовать в журналистских расследованиях Аддерли, а затем на работе с восторгом описывал Майклу их приключения. Дэниел легко и непринуждённо смог вписаться в их компанию. Крису с Джером было очевидно комфортно и интересно в его обществе. Ричард вёл себя, как всегда, галантно и обходительно, и увлечённо обсуждал с Дэниелом политику и мировые новости. Итан просто таял и всегда жутко заводился рядом с ним. Ну а Майкл. Майкл действительно очень старался выполнить своё обещание. Ради Итана и охватившего его счастья он как мог вёл себя максимально нейтрально и дружелюбно, старался меньше вмешиваться в их с Аддерли отношения и просто наслаждаться теми теперь уже недолгими минутами, когда они с Итаном могли быть только вдвоём. Однако иногда он все-таки ловил на себе изучающие взгляды Аддерли, и тогда им обоим становилось понятно, что Дэниел прекрасно осознает истинное, хоть и тщательно маскируемое отношение Майкла к нему.