Непреодолимо близко

Джерард делал лишь маленькие глотки, растягивая свой бокал виски, пока его лучший друг осушил уже полбутылки стоящего у него под рукой Джеймсона. О’Коннор, скорее всего, из чувства вины поддерживал каждый тост Криса, но тоже не отличался сильным желанием напиваться перед важным днем подписания контракта с Адамом Сэвиком. Хендерсона такие мелочи не заботили. Он легкомысленно веселился под заводную музыку в полумраке стрип-клуба и с энтузиазмом позволял полуголым омежкам тереться о него бедрами. Утром он примет контрастный душ, закинется энергетиками, вольет в себя несколько чашек крепкого кофе и будет делать вид, словно, как студент университета, еще не слишком стар для бессонных пьяных ночей перед выпускным экзаменом. Джерард же негласно взял на себя миссию доставить Криса до дома, чтобы все это было возможно осуществить. Будь с ними Ричард, Тернер, возможно, дал бы себе больше воли, но самый благоразумный член их компании сегодня отсутствовал и его роль в их частых посиделках Джер взял на себя. Они с Крисом дружили еще со времен, когда делили на двоих комнату в общежитии университета. В отличие от Криса, у семьи Джера всегда было достаточно средств, чтобы Тернер мог позволить себе снимать уютную квартиру в центре города. Он жил в общежитии из собственного любопытства, желая познать стороны жизни, которые были ему не знакомы. В юности Крис не мог этим похвастаться. Его сосед по комнате, а затем и лучший друг, зубами выгрыз себе стипендию и все бесплатные привилегии, которые только мог предложить их университет. И сам заработал каждый доллар, которыми оплачивал свой шикарный пентхаус и которыми так легко осыпал сейчас всех танцоров стрип-клуба, чтобы те извивались у него на коленях. В университетские годы Крис не так часто мог позволить себе столь легкомысленные развлечения и больше не спал ночами не из-за присутствия горячего омеги под боком, а потому что снова и снова перечитывал основы экономики, бизнеса и менеджмента. Мешая Джеру ярким светом пребывать в объятиях Морфея. Хотя омегами Крис тоже никогда не пренебрегал и через их комнату в общаге продефилировало немало красивых парней, чьи имена, в отличие от теории экономики, Хендерсон не трудился запоминать. Но следует признать, одно имя все же отпечаталось в памяти Криса. И Джер не сомневался, оно высеклось на сердце друга глубоким рельефом. Бенджамин Гилмор. Этот омега никогда не переступал порог их комнаты, однако его имя Кристиан запомнил с первого дня, как только познакомился с ним в последний год обучения. С тех пор это имя и его хозяин навечно стали камнем преткновения всех судьбоносных событий в жизни лучшего друга Джера. Оно было как и источником счастья, так и причиной всех его бед. Вот и сегодня Крис спускал пар, поскольку последние две недели ему приходилось беспрерывно находиться в непосредственной близости от Бенджамина Гилмора, и это весьма плохо на него влияло. У них с Беном было насыщенное и болезненное прошлое, о котором в полной мере знал один лишь Джер. Он был свидетелем и их знакомства, и неоднозначной дружбы, и головокружительного романа, и ужасной истории их расставания. После нее отношения превратились в полное взаимной ненависти и презрения противостояние, в котором каждый из них старался причинить как можно больше боли другому. Они оба почти уничтожили друг друга когда-то, и Джер не знал, как Гилмор пережил тот период. Но сам он находился с Крисом почти все время, пока вдребезги разбитое сердце друга медленно собиралось по кусочкам. Хотя Тернер мало верил, что оно когда-либо способно было исцелиться. И очередным доказательством тому являлся сегодняшний бессмысленный пьяный вечер. Однако ни Джер, ни Итан не пытались унять «развеселившегося» Криса, позволяя заливать свою боль алкоголем и окутывать ее сигаретным дымом. Итан не знал всех подробностей прошлого Криса и Бена, но уже одного факта того, что они оказались истинными, было достаточно. И О’Коннор явно не собирался нарушать тот шаткий мир, который восстановился между ним и Крисом после его подлой выходки. Поэтому он, иногда обмениваясь с Джером предупредительными взглядами, продолжал поддерживать атмосферу веселья и непринужденности, которая сейчас была столь необходима Хендерсону. — Не хочешь отойти со мной в приват-комнату? — игриво пригласил омега, сидящий у Криса на коленях и гладящий его грудь. — Конечно, детка, — расплылся в улыбке Крис. — Как тебя зовут, красавчик? — Бенджамин, — томно улыбнулся стриптизер. — Но ты можешь называть меня Бенджи. Джерард приложил руку к лицу. Итан поперхнулся алкоголем. А лицо Криса искривилось, и он одним резким движением грубо скинул с себя парня. — Эй! — возмущенно выкрикнул полуобнаженный омега, неуклюже свалившись на пол. — Проваливай! — выплюнул Хендерсон с отвращением. — Пошел ты! — омега совсем не грациозно поднялся и быстро растворился в полумраке. — Бл&ть! — выругался Крис. — Гилмор даже здесь смог поднасрать. Его приподнятое настроение улетучилось, и он тяжело поднялся с мягких подушек, нетвердо вставая на ноги. — Я сваливаю, — заплетающимся голосом сказал Хендерсон, шаткой походкой направляясь к выходу. Итан и Джер поднялись следом. — Я оплачу счет, — жестом подозвал официанта Итан, хватая забытый пиджак Криса. А Джер кинулся к Хендерсону и догнал его как раз вовремя, пока тот не успел завалиться на одного из посетителей клуба. Тернер подхватил Криса под плечо, и они вместе вышли ловить такси. Через минуту к ним присоединился Итан. Они доехали быстро, и друзья помогли Крису выбраться из такси и подняться в его пентхаус. Консьерж, дремавший на посту, равнодушно проводил их сонным взглядом. Их троицу он хорошо знал. Когда они завалились внутрь, Крис тут же отделался от поддерживающих его рук и проковылял к стойке бара в огромной гостиной. — Крис, может, уже хватит? — нахмурился Джер. Но Хендерсон проигнорировал замечание, и, покопавшись в солидных запасах, достал когда-то начатую бутылку Чиваса. Отпил он прямо из горла. — Полегче, приятель, — забеспокоился Итан. — Молчи, О’Коннор, — скривился Хендерсон. — Твоими стараниями я каждый день терплю этот мерзкий запах гортензии. Мне нужно выветрить его из своей крови. Крис нес несуразную чушь, но в таком состоянии другого и не следовало ожидать. — Мне правда жаль, Крис, — О’Коннор присел на диван и виновато зарылся лицом в ладони. — Может, тебе и жаль, но не сильно, — покачал головой друг, плюхаясь с бутылкой в руках в соседнее кресло. Джер пристроился рядом. — Все равно в глубине души ты рад, что так или иначе твой ублюдский план сработал и Коллинз остался в дураках. На самом деле совсем недавно Джерард выяснил кое-какую информацию касательно Николаса Коллинза и его происков, но решил, что сейчас не лучшее время делиться ею с остальными. — Крис, это я должен был сопровождать везде Бена, это я должен был вариться во всем этом дерьме, не ты! — запальчиво выпалил Итан. — Мы все здесь в одной дерьмовой луже. На самом ее дне, — фыркнул Крис, делая очередной глоток. — Смердим как навозные черви. Ну по крайней мере один из нас получил, что хотел. Тебе легче? — язвительно спросил Крис. — Ты чувствуешь удовлетворение, О’Коннор? Криса снова обуревал гнев. Они с Итаном помирились, но злиться Хендерсон не перестал. И он ни на секунду не позволял О’Коннору забыть, кто был виноват в той пытке, которую ему пришлось терпеть, наблюдая, как его истинный омега бесстыдно флиртует с Сэлвиком у него на глазах. Даже понимая, что Бен специально играет на его нервах, Хендерсон не был в силах контролировать свои альфьи инстинкты, и он чувствовал почти физическую боль от ежедневных наблюдений за своим истинным омегой, позволяющим чужому альфе окручивать себя. Он жил с этой болью уже больше трех лет, но последние две недели стали пиком, натянув до предела оголенные нервы. Нестерпимо до истошного крика. Он знал, что ни Джер, ни Итан в полной мере не смогли бы понять, каково это, даже если бы он перебрал все существующие определения на всех языках мира. Первобытная, первородная, противоестественная боль. — А знаешь, что самое забавное? — ехидно протянул Крис. — Что? — буркнул Итан. — Ты делал все это из-за Майкла, но как бы он отреагировал, узнай, какими мерзкими делишками мы тут помышляем. Ты помышляешь. — Крис был чертовски пьян, но задавая этот вопрос, сумел четко сфокусировать взгляд на О’Конноре. Итана передернуло, как от удара током. — Только не надо сейчас сваливаться на пол в паническом припадке, ладно? — с долей презрения попросил Крис. — Сегодня я побуду всеобщей проблемой. Итан сделал несколько глубоких вдохов-выдохов. Джер молчаливо наблюдал. Крис посвятил его в проблему О’Коннора, хотя Итан явно этого не хотел. Но Хендерсона в свете последних событий мало волновали чувства друга. И Джерард, хоть и не явно, встал на сторону Криса. — С каждым днем я все больше убеждаюсь, что Майкл принял верное решение, когда свалил от нас, — продолжал вымещать злость Крис, играя на болевых точках Итана. — Он был слишком хорош для всего этого. Я помню, когда он только появился в JB. Такой добрый, сопереживающий. Он был даже наивнее Макмиллана. Это уже потом наше окружение оставило на нем налет жесткости и циничности. Он смог адаптироваться, но на самом деле никогда по-настоящему не был таким, как мы. Поэтому ему действительно стоило уйти. — Не таким уж безобидным он был, — мрачно возразил Итан. — Я знал его лучше, чем ты, он вовсе не… — Да ты вообще не знал его, О’Коннор, — усмехнулся Крис. — Ты навязался ему в друзья, притащил в компанию, сбросил на него половину собственных дел, свел со своими мерзавцами-друзьями и заставил выпроваживать омег по утрам. Ему нужно было научиться выживать здесь. Иначе бы его затоптали. И в первую очередь ты сам. Если бы рядом с тобой он хоть немного позволил себе проявлять свою истинную натуру, ты бы от него ничего не оставил. Поэтому рядом с тобой он всегда был циничным, нахальным, раздраженным и кидался в тебя оскорблениями. Ты не видел его таким, каким он был, когда тебя не было рядом! — И каким же он был? — раздраженно выпалил Итан, снова начиная прерывисто дышать. О’Коннор изо всех сил старался сдерживать накатывавший приступ. Крис ненадолго замолчал, перебирая в голове моменты, когда общался с Майклом без О’Коннора. Их было много, но одно из самых ярких воспоминаний невольно всплыло перед глазами и мгновенно причинило боль. И Крис пожалел, что затронул эту тему. Он не хотел вспоминать тот день, тот взгляд Майкла, те чувства, которые тогда испытывал. Но стало слишком поздно и назад уже не было дороги. Красочные воспоминания о дне третьей годовщины Бена и Джейсона, когда они устроили повторную свадьбу, затопили все существо Криса и заставили снова чувствовать полный спектр эмоций, накрывших его в тот день. — В день, когда Бен и Джейсон давали повторные клятвы, я стоял рядом с Майклом и смотрел, как Гилмор идет к алтарю. А Майкл смотрел на меня. Ты никогда не видел у него такого взгляда, О’Коннор! Я изображал равнодушие и спокойствие, а сам сжимал зубы и кулаки, чтобы выдержать тот спектакль. Майкл же смотрел на меня с таким неподдельным сочувствием и тоской… — Крис на секунду запнулся и сделал еще глоток. Краем сознания он понимал, что болтает лишнее, проявляет слабость. Он никогда так открыто не признавался друзьям в своих чувствах. Он ведь Кристиан Хендерсон. Беспечный, легкомысленный, толстокожий, и он всегда в порядке! Что бы ни случилось. Это ему изливают душу, а он цинично все комментирует в ответ. Даже в самые тяжелые моменты жизни Крис редко обнажал свои чувства, перед Джером в том числе. Но сегодня алкоголь и две последние недели рядом с его истинным: желанным и недостижимым, прекрасным и омерзительным, не оставили в нем сил держать броню. И из Криса полились признания, о которых он пожалеет наутро, но как обычно сделает вид, будто его совершенно ничего не беспокоит. — В глазах Майкла отражались все чувства, которые я в себе подавлял. И которые разрывали меня на куски. А он знал о них. И понимал их. Тогда я сказал ему, чтобы он приберег свою жалость для другого. Что я смотрю на это не в первый раз. И как ты думаешь, что он мне ответил? — Не знаю, — тихо произнес Итан, но весь его вид говорил о том, как жадно он вслушивается в каждое слово. И на секунду Джерарду показалось, будто он услышал, а может, просто интуитивно ощутил ревностную нотку в тоне О’Коннора. — Он взял меня за руку и сказал, что заберет себе половину моей боли. Чтобы я смог пережить тот день. Чтобы мне стало легче. Знаю, сентиментальная чушь! Он никогда не вел себя так рядом с тобой и никогда не сказал бы тебе чего-то подобного! И представляешь, как глупо мы выглядели. Двое альф, держащиеся за руки. Хорошо, что внимание людей было устремлено не на нас. Хотя в тот момент мне было наплевать! В тот момент мне казалось, нет ничего более спасительного, чем его ладонь, крепко сжимающую мою руку. Крис замолчал. Поток слов иссяк. Он точно пожалеет о сказанном наутро. Но хорошо, что сейчас рядом есть добрый друг Чивас Регал, который устраняет чувство стыда, ликвидирует самоконтроль и позволяет легко вываливать на друзей самые потаенные, уязвляющие его тайны. Итан тоже молчал. Он провел кончиком языка по губам, словно пробовал на вкус услышанную информацию. А затем старался переварить в своем сознании. — Ты отнял его у нас, Итан, — сказал вдруг Крис. — Да, ты его не выгонял и не ты принимал за него решение уйти, но ты был тому причиной. И чтобы вычеркнуть тебя из своей жизни, ему пришлось отказаться и от нас тоже. Итан поднялся с дивана и подошел к огромному панорамному окну, открывающему вид на террасу и ночной город. Спустя некоторое время он холодно произнес, смотря в ночь. — Что ж, видимо, тебе повезло, Крис, раз с тобой он был таким… сентиментальным. Может быть, ты действительно был ему лучшим другом, чем я. Но я старался, как мог. Я никогда не притворялся с ним кем-то другим. И если ему пришлось делать это рядом со мной по каким-то причинам, то они мне неизвестны. Я принимал его таким, каким знал, каким он показывал мне себя. И думал, что и он принимает меня, как есть. Но то, как он ушел, его подлый поступок и слова, которые он бросил напоследок, явно дали понять, что наши с ним отношения, которые я принимал за дружбу, для него были лишь тягостным бременем. Значит, он притворялся, лгал все это время. И твой рассказ является тому подтверждением. Мне жаль, что он бросил и вас вместе со мной. Но, вероятно, это значит, никто из нас на самом деле ему не был нужен. И теперь я думаю, ты прав. Хорошо, что он ушел. В чем смысл этих притворных поддельных отношений?! Кристиан закатил глаза и расхохотался. — Итан О’Коннор, сукин сын! Снова все перевернул с ног на голову. И выставил себя в лучшем свете. — Хендерсон громко три раза похлопал. Итан обернулся и зло выдал: — Я рад, что ты рассказал мне об этом. Это поможет всем оставленным им ранам быстрее затянуться, и я, наконец, забуду о нем. А теперь я помогу тебе, Крис. — И как же? — заинтересованно вскинул бровь Кристиан. — У Бенджамина есть любовник, с которым он тайно встречается, — без церемоний сообщил Итан. — Эдвард Ксавьер. Сотрудник модного дома, в котором раньше работал Гилмор. Джер перевел взгляд с Итана на Криса. Но яркой реакции тот не выказал. — И как же это должно мне помочь? — уточнил Крис, склоняя голову набок. Итан пожал плечами. — Я даю тебе в руки козырь. А как его использовать, сам решай. — Откуда тебе об этом известно? — спросил Джерард. — Месяц назад я нанял специалиста, когда копал информацию на Сэлвика. Это он выяснил, что тот был без ума от Бена четыре года назад. И, когда я попросил разузнать подробности их взаимоотношений, то параллельно всплыла информация о том, что в те годы у Бена была короткая связь с Ксавьером. Однако где-то пять месяцев назад они снова начали периодически встречаться. Крис презрительно фыркнул. — Эдвард Ксавьер, Гилмор никого получше не мог найти. — Ты его знаешь? — удивился Джерард. — Пересекался с ним пару раз, когда мы с Беном еще встре… неважно. По нему сразу было видно, как он сохнет по Гилмору. Что ж, чувак добился своего. Ненадолго все замолчали. Изначально предполагалось, что они оттянутся в стрип-клубе и пьяные и довольные разъедутся по домам. Вместо этого ночь превратилась в обмен нелицеприятными и болезненными откровениями. — А что тебе помешало использовать этого специалиста, чтобы найти Майкла? — задумчиво спросил Крис. — Ты ведь так жаждал этого. — Больше нет! — отрезал Итан. — Да, я хотел, даже очень, но потом… Доминик Суарес ясно дал мне понять, что Майклу совсем не нужно, чтобы его находили. И я не стану унижаться и бегать за ним. С каждым разом я лишь больше разочаровываюсь в нем, и сегодняшний день не исключение. О’Коннор снова тяжело задышал. Он залез в карман брюк и достал баночку с таблетками. Быстро закинул две в рот и подошел к бару налить себе воды. — Может быть, наоборот, если ты еще раз поговоришь с Майклом, приступы пройдут? — предположил Джерард. — Нет! — отчеканил Итан, упираясь ладонями в барную стойку, ожидая, когда дрожь в теле утихнет. — С Майклом покончено. — Если бы это было так, ты бы не бесился и не набрасывался на Коллинза, стоило ему заикнуться о Майке, — съязвил Крис. — И мне не пришлось бы таскаться за Сэлвиком и Беном. — Я облажался, ясно! — выкрикнул Итан. — Лажанул, как последний дебил. И я, черт возьми, уже тысячу раз пожалел. Завтра мы подпишем контракт, и все закончится. — Твои приступы тоже закончатся? — не унимался Хендерсон. — Да! Я же сказал, что разберусь с этим! — Так, парни, пора сворачиваться, — Джер решительно поднялся, пока его друзья снова не набили друг другу морды. — Итан, поехали. Крис, на сегодня уже точно достаточно. — Тернер забрал у друга бутылку и спрятал в шкаф. — О’Коннор, — окликнул Итана Крис, когда они с Джером уже выходили. — Да? — обернулся Итан. — О том козыре, что ты мне так любезно вручил, — Кристиан предупреждающе взглянул на друга. — Сам его не используй. — Я, может, и идиот Крис, но не настолько, — огрызнулся О’Коннор и вышел. Джер отсалютовал другу и пошел за Итаном.