Рудольфус

      Я был зол. На Лестрейнджа, который сейчас с видом короля сидел в кресле и что-то читал, на Беллу, которой я так позорно проиграл. На пожирателей, которые были кругом, – казалось, куда ни плюнь, попадешь в одного из них. На… на Дамблдора злиться не получалось, даже после того, что мне рассказали про мою обработку и то, как меня «слили»… Наоборот, хотелось пойти и рассказать ему все, как бывало в детстве, когда я гостил у Джеймса…       Но я уже нашел способ противостоять этому, достаточно было вспомнить слова, — «Ты же не видел трупа Петтигрю», как волна гнева прокатывалась по сознанию, желание бежать к директору отступало, зато очень хотелось найти и вцепиться в мерзкого предателя. Вот только я даже не знал, действительно ли он жив. Собственное бессилие бесило еще больше. Я пытался выплеснуть ярость на тренировочную куклу, обстреливая ее связками заклинаний, но получалось плохо.       Как бы я не хотел найти виновного в своих бедах, по всему выходило, что виноват только я сам. Моя собственная самоуверенность и доверчивость привела к тому, где я оказался. Считал, что поучения матери глупый бред, и поступал наперекор. Думал, что смогу жить своим умом, докажу семье, как они заблуждаются. И демонстративно примкнул к «светлой» коалиции. Даже из дома сбежал. Как я собой тогда гордился…       И что? А ничего, Лестрейндж правильно сказал, единственный мой друг умер в Годриковой лощине, а остальные, как показала жизнь, никогда не были друзьями… Еще оставалась маленькая надежда на Люпина, что он пытался, но не смог, что ему не позволили вмешаться, ведь он оборотень. Но… Вот именно что но. Не мог я в него поверить. Да я даже Лестрейнджу верю больше, дожил, чертовому пожирателю, которого знаю всего ничего, верю больше, чем тому, с кем прожил много лет бок о бок. А все потому, что он мне не лгал, не договаривал что-то, но не лгал. Прямо говорил, что ему доставляет удовольствие издеваться надо мной, что использует меня для своих целей. Пусть это были неприятные слова, но они были правдой, и это меня чем-то подкупало…       А теперь, фактически, предложил присоединиться к ним. Правда, я не понял, что он теперь от меня хочет, но что будет, если откажусь, обозначил. Настроит против меня Гарри, да и матери поможет превратить для меня этот дом в золотую клетку. Цена же за попытку начать все сначала: жизнь другого человека. Нет, я понимал, что этим он сразу несколько целей преследует: проверяет меня, повязывает кровью, может еще что-то есть. Но в голове снова и снова вставал вопрос: — Стоит ли оно того?