***
От лица Аниты. Открываю глаза, чувствуя сухость во рту. Фрагменты произошедшего заставляют сердце проламывать рёбра. С трудом отрываю тяжелую голову от подушки, видя уснувшего парня за столом. Сажусь, сгибая ноги в коленях, кладя подбородок на колени, невольно вдыхая запах пододеяльника. Слабый, еле уловимый, запах сигарет и ментола забивается в ноздри. Папа. Его не было дома тогда. Он ушёл? Решаю позвонить ему, но вспоминаю, что телефон остался в моей комнате. Придётся попросить ОʼБрайена. Снова. То, что я делаю — вызывает противоречия во мне. Я привыкла решать проблемы без какой-либо помощи, рассчитывая только на саму себя. Так было всегда, пока Дилану не захотелось помочь мне. Девочке, которую всегда считали сумасшедшей. Кошмар сумел выбрался из глубин моего сознания. Теперь я прижимаю руки к груди при каждом малейшем шорохе в темноте. Так не должно быть. Я не такая. Не думаю, что Дилан и его отец найдут выход из всего этого безумия вокруг, поэтому мне остаётся вернуться туда, где меня ждут мои демоны…***
Просыпается от громкого хлопка двери, убирая прилипший к щеке лист. Смотрит на пустую кровать, и внутри что-то громко щёлкает. Резко подрывается с места, надеясь догнать девушку, пока та не ушла туда, откуда бежала. Видит спутавшиеся темные волосы, которые мелькнули за дверью. Ускоряется, чуть не сваливая все на своём пути. — Ниди! — выбегает на улицу, цепляясь за край кофты девушки. — Куда ты собралась? — Я должна вернуться, — тихим, бесцветным голосом произносит, убирая руку парня. — Туда? — кивает на дом. — Совсем с ума сошла? — видит перемены на лице Ферланд, хмурясь. — Ты в порядке? — обеспокоено спрашивает, заглядывая в глаза брюнетке, чтобы увидеть хоть что-то в этих пустых серых глазах. — Ниди? — Нужно… Нужно вернуться… — Нет, ты точно не в порядке, — ерошит волосы на затылке. — Ниди, пойдём со мной, — говорит как можно мягче, решая, что девушка спит. На удивление, Анита не сопротивляется, следуя за ОʼБрайеном, который держит её за руку, ведя обратно в дом. Закрывает дверь на ключ, пряча его в карман брюк. Понимает, что ему не довести до спальни, поэтому укладывает Ферланд на диван. Та уже практически спит, но парень замечает нечто, что цепляет его взгляд. Царапины, словно от когтей животного. Достаточного крупного животного. Хмурится, приглядываясь. Приближает своё лицо ближе к плечу девушки, чтобы рассмотреть, убирая мешающие темные пряди волос, но запах зеленого чая, исходящий от Ферланд, туманит разум, и он отходит подальше. Примерно через час вернулся мистер ОʼБрайен, которого встревожил тот факт, что его сын находится на полу, перед которым кипа бумаг, которые он скорее всего читает, а на диване лежит молодая особа. — Ты ничего не хочешь мне объяснить? — тихо шепчет, возмущаясь. — Это Ниди, пап, — совершенно спокойно отвечает Дилан, даже не взглянув на отца. — Что-то случилось? — на смену возмущению приходит беспокойство, что заметно в голосе. — Да, пап. Думаю, это демон. — И твоё мнение обосновано, надеюсь? — Да. В смысле, не совсем. — Мы разберёмся с этим, — присаживается рядом с сыном, подбадривающе сжимая того за плечо. — Мы со всем разберёмся. Я обещаю тебе.***
Просыпаюсь от запаха чего-то горелого и шума упавшей посуды. Уже собираюсь подняться, чтобы убить того бессмертного человека, но откидываю эту идею подальше, ведь я не дома. Шея затекла, рука болит, поскольку я её использовала в качестве подушки, а голова трещит по швам, так что я с самого утра раздражена. Чудесное начало дня, Анита. Блеклый свет с улицы проникает через тонкие шторы, скользя по полу, наконец достигая противоположной стены, теряясь. Лениво поднимаюсь, следуя в кухню, откуда доносится уже запах приготовленного кофе. Застываю в полушаге, чтобы войти в помещение, но вижу, что Дилан носится по кухне, пытаясь приготовить завтрак. Все-таки ступаю дальше, но отхожу от парня, который поворачивается ко мне, чуть не уронив сковороду: — Твою ж… — я его напугала? — Нельзя так подкрадываться, Ниди! Я чуть инфаркт не получил. — Но не получил же. Почему ты не в школе? — Я не мог оставить тебя. — А твой отец? — мельком смотрю на горелую яичницу в сковороде, которую держит ОʼБрайен. — Он спит наверху. Хочешь… — опускает взгляд на сковороду, сжимая губы. — Спасибо, но лучше я просто выпью кофе. Залпом выпиваю горячий напиток, слегка хмурясь от вкуса. Никогда не понимала тех, кто любит кофе. Я его пью лишь для того, чтобы не уснуть в самое неподходящее время. Слабость чувствуются во всем тебе, поэтому отстраняю кружку от губ, замечая, что руки трясутся. Это видит и Дилан, который прекратил набивать свой желудок. — Все хорошо? — Да, — выпаливаю на автомате. Говорить окружающим «я в порядке» вошло в привычку. — Я хотел поговорить насчёт… В общем, ты что-нибудь помнишь из вчерашнего? — Да, помню. Помню, что вломилась к тебе домой. Ты позволил мне поспать у тебя, и все, вроде бы. — Все? — спрашивает, серьёзным взглядом изучая моё лицо. — Да, а что? — Было ещё кое-что, чего ты, видимо, не помнишь. Ты хотела вернутся к себе, говорила, что тебе необходимо это сделать. Ты словно ходила во сне. С тобой раньше это было? — Было, но один раз. В детстве. И я не покидала пределы дома. — И ещё кое-что… — протягивает свою руку ко мне, желая коснуться, но я одергиваю его, хмуро смотря на парня. — Прости. На твоём плече я вчера заметил глубокие царапины, — пальцем указывает на моё левое плечо. С какой-то опаской отодвигаю ткань футболки. И по коже пробегают мурашки, ведь воспалённый участок сильно выделяется на фоне бледной кожи. Невольно сглатываю скопившуюся жидкость во рту, проговаривая: — Я не помню, чтобы меня кто-то царапал. — Не кто-то, а что-то. И ты, наверное, просто не обратила на это внимание, когда убегала. Убегала Само слово вызывает ненависть к самой себе. Хочется хорошенько треснуть себя за это. — Ты моего отца не видел? — задаю вопрос, стараясь сменить тему. — Нет, и его машины я тоже не видел. У тебя есть предположения где он может быть? — Он должен был вернуться вчера. — А ты мобильник проверяла? Вдруг у него появилась любовница, и он решил слетать с ней на Багамы? — на его лице появляется полуулыбка, которую он пытается скрыть от меня. — Ха, смешно. Ничего остроумнее придумать не мог? Дай телефон, — протягиваю свою ладонь, ожидая, что ОʼБрайен положит девайс на стол. — Ты никогда не отличалась особой вежливостью. Если хочешь узнать мой номер телефона, то нужно быть изобретательней, и не… — Сейчас я продемонстрирую тебе всю свою изобретательность в плане выбивания зубов, — перебиваю его, ибо злость начинает закипать во мне, ускоряя биение сердца. — Ты умеешь быть убедительной, — с ухмылкой протягивает мне свой телефон. Быстро выхватываю его, но на экране блокировка. — Издеваешься? — возмущение. — На самом деле, так оно и есть. Я всего лишь пытаюсь добиться от тебя хоть каплю вежливости. — ОʼБрайен, Богом клянусь, если не разблокируешь чертов телефон, то я… — И что же ты сделаешь? — нет, ну он точно издевается. — Да пошёл ты! — резко встаю, чтобы уйти из этого дома. Слышу его голос, но темпа не сбавляю. Сталкиваюсь в дверях с мистером ОʼБрайеном, который аккуратно меня придержал за локоть, чтобы я не упала. И за эти доли секунды тот придурок догнал меня, часто дыша. — У тебя никакого чувства юмора, — кидаю на него злой взгляд, чтобы он заткнулся. — Что у вас случилось? — крепкая рука отпускает меня, а сам мужчина отходит на шаг. — О Боже, прекрати на меня так смотреть, — обращается к отцу, приоткрывая губы от наигранной хмурости. — Ниди? — молвит Джон, а я теряюсь, не зная, что сказать отцу этого болвана. — Я не удачно пошутил. Не бери в голову, пап, — отвечает за меня Дилан, слабо улыбаясь. Его отец смотрит на меня, ожидая моего подтверждения: — Ничего страшного. — Тогда нам стоит обсудит кое-что поважнее, — ведёт нас обоих обратно на кухню. Игнорирую настойчивые попытки Дилана вывести меня на диалог. ОʼБрайен-старший садится рядом со мной, а его сын напротив меня. Его колено касается моего, и я отпрянула от него, как от раскалённых углей. Перед мной раскладываются разные допотопные бумажки, книги и среди всего этого ноутбук. — Итак, — поправляет съезжающие очки с носа. — Твой порез не так прост, как кажется на первый взгляд, — внимательно слушаю, впитывая в себя всю информацию. — Я это заметил, как только увидел его. Это буква, как нам кажется. Буква мертвого языка: древней латыни, — показывает размазанное изображение не известной мне буквы на потрёпанной временем желтой бумаге. — И по совершенно удивительной случайности она означает первую букву фамилии одного рода ведьм, — добавляет Дилан, а я смотрю на них, не до конца веря в их слова. — Ведьм? Они разве существуют? — Не много. Сейчас их не больше полутора тысячи по всей планете. И они больше не практикуются, поэтому опасаться не стоит, — говорит Джон. — А как это связано с моим порезом? — Дело в том, что это, своего рода, метка. — Хотите сказать, что меня пометила ведьма? — свожу брови к переносице. Это же абсолютный бред! — Да, это и хотим сказать, — и если бы не серьёзное выражение лицо Дилана, то я бы рассмеялась в голос, но, кажется, они говорят правду. — И зачем ей это делать? Мои предки не были охотниками на ведьм. — А ты в этом уверена? — Да, на все сто процентов. А та чертовщина, что творится в стенах моего дома? Это верные слуги могущественной ведьмы, не так ли? — сарказм. Мой мозг не хочет воспринимать весь этот бред за правду. — И почему именно я? — Мы не утверждаем, что демон связан с этой… — парень замолкает, замечая, что я невольно чертыхнулась. — И у меня есть теория, что выбрана ты потому, что у твоего сознания как бы есть… — Щель? — предполагаю я. — Да, и это из-за кошмаров, которые снятся тебе с детства. И ты говорила, что кое-что случилось, после чего стало хуже. Я думаю это тоже повлияло, — перевариваю весь поток слов, льющиеся из уст шатена. — Все не так просто. Мы понятия не имеем с чем связываемся, нужно время. И это все, что мы пока знаем, — поджимает губы, а взгляд горчичного мёда с некой досадой смотрит на меня. — И тебе лучше задержаться у нас, — после продолжительного молчания молвит мистер ОʼБрайен, криво улыбаясь. — Мы выделим тебе комнату. — Мой отец не объявлялся целые сутки. Мне нужно позвонить ему. Без всяких колких фразочек и лишних слов, Дилан кладёт свой телефон напротив меня. Я, не теряя времени, набираю сотовый папы. Сильное волнение за него разрастается, охватывая каждую клеточку мозга. И сердце на несколько секунд перестаёт подавать признаки жизни, когда оператор оповещает меня, что абонент выключен. Что, черт возьми, это значит? То есть как «выключен»?! Повторно набираю, кусая ногти. Но ответ следует тем же. Паника оккупирует разум, парализует тело. Ущербная мышца, что качает кровь, хочет выломить рёбра, оставляя дыру в груди. — Анита, все будет хорошо, — уверяет меня Джон. — Я тебе обещаю. Даю слово, — протягивает ко мне руки, обнимая меня и гладя по голове, как делает это папа. Я не могу потерять и его. Только не обоих.