♦
Спустя пару недель, после проверки всего материала, что у них было на людей из клуба, который они взяли, Исин и Чондэ решили проверить ситуацию. Это был стриптиз-клуб и они пришли туда как посетители, скрывая свои лица в освещении клуба, чтобы распознать кого-то из персонала. Так поступали почти все. Интерьер клуба был, на удивление, оформлен со вкусом, обстановка в нем отражала огромную плату за вход. Оглушающе громкая музыка и толща дыма встретили их, как только они прошли немного вглубь, и Исину пришлось напомнить себе, что это место далеко не модный ресторан, на который оно так походило. Вокруг них находились кабинки, в которых сидели мужчины среднего возраста с парнями и девушками намного привлекательнее и моложе, которые с упованием слушали каждое их слово. Все это заставляло кожу Исина покрываться мурашками. Он не переставал размышлять о том, сколько же из этих молодых людей привезли из его родного Китая, как того танцора с разбитой губой, и заставляли обслуживать этих отвратительных свиней. Их отвели к маленькому столику в конце зала и предложили меню с алкогольными напитками. Чондэ изо всех сил старался подавить фырканье, когда увидел цены, но его насмешливый смешок все равно затерялся где-то в звуках электронной музыки. Исина удивляло насколько шикарно и со вкусом все выглядело на первый взгляд. Официанты были хорошо одеты и даже танцоры на сцене, хоть и наводили на соответствующие мысли, не выходили за рамки приличия. Было понятно, что настоящие сделки проходят за закрытыми дверями, которые открыты лишь для проверенных постоянных клиентов. Он узнал несколько официантов, танцоров и «дружественной» молодежи в кабинках, которых видел в ночь рейда, и надеялся, что его никто не узнает, так как единственным, с кем Исин разговаривал, был китайский танцор, которого не было в клубе. Их никто не отвлекал пока они медленно распивали бутылку Riesling, стоимость которой явно была завышена, и спустя почти час разговора с Чондэ, клуб почти полностью померк, а единственным освещением остались только свечи на столиках, чей свет утопал в дыму. – Кажется, это изюминка сегодняшнего вечера, – заинтересованно сказал Чондэ. На сцене зажегся свет и появилась яркая надпись XIUMIN, и как только началась музыка на сцену вышел парень. – Твой танцор? – дразня, спросил Чондэ, и очевидно добился того, чего хотел – растерянного и заикающегося Исин. – Мой? Что, почему? Нет… Исина встревожило то, насколько молодым казался этот человек. Он был невысокого роста, круглощекий и с милой кривоватой улыбкой, которая заставила бы любого купить ему сладкую вату. Белая худи, которая была ему велика, а также заячьи ушки на голове и розовые взлохмаченные волосы лишь подчеркивали первое впечатление. Но танец парня сбил Исина с толку. Он не просто умел двигаться, он делал это великолепно, но Исину было сложно понять как можно сочетать невинность и сексуальность в одном теле. Когда Сюмин эротично расстегнул худи, Исину захотелось сбежать, но он должен был остаться и вести себя спокойно, чтобы никто в клубе его не заметил и не запомнил. Он украдкой осмотрелся. Похоже, у подобных номеров был свой зритель, и Исин с удивлением отметил, что даже Чондэ увлеченно наблюдал за представлением. Когда он снова перевел взгляд на сцену, Сюмин, уже без кофты, вилял заячьим хвостиком и припрыгивал, в то же время двигаясь всем телом так, словно у него вовсе не было костей. Несмотря на то, что ему было некомфортно, Исин был очень впечатлен. Ему хотелось верить, что танцор был старше, чем выглядел. Возможно, это относилось и к китайскому танцору. Еще когда Исин читал профиль, ему показалось, что кто-то настолько молодой не может занимать такую высокую позицию. Возможно он просто выглядит юным. Удивительно, но несмотря на овации и крики, и даже тянущиеся руки к сцене, никто не прикасался к танцору. Даже стриптиз закончился до того, как он обнажился, оставив ощущение незавершенности. Исин не знал, как все должно было проходить, и не горел желанием это узнать. – Сколько стоит его приватный танец? – голос Чондэ вырвал Исина из его мыслей. – Прошу прощения, сэр, но Сюмин не танцует приватно. Если Вы хотите посмотреть его выступление, то приходите в следующую пятницу в это же время, – вежливо ответила официантка. По выражению лица Чондэ было понятно, что оба офицера подумали об одном и том же – хрень собачья. Но ни один уважающий себя клуб, не подпустит кого попало к одному из своих лучших танцоров. Но Исину и Чондэ не было нужды внедряться в доверие, этим должен заниматься отряд полиции нравов, который мог уже действовать не первый месяц. Они приехали понаблюдать, в надежде, что Исин заметит кого-то знакомого. Заметит его. Пока безрезультатно. Уходя из клуба, Исина понял, что разочарован, и это не радовало. Он всего лишь беспокоился, ничего больше. Мысли о самочувствии танцора и его ране не раз посещали его за прошедшие две недели. В этом и была его проблема – он беспокоился о каждом. – Его там не было, – сказал он Чондэ, когда они отошли подальше от клуба, по пути к машине. – Я его вообще не видел. – Понятно. Ничего страшного, у этой затеи все равно было слишком мало шансов на успех. После этой вылазки Виктория решила, что для дел в клубе действительно больше подойдут сотрудники полиции нравов, более сведущие в работе под прикрытием, и Исину передали другое дело.♦
Спустя неделю Исин решил еще раз попытать удачу. Он никому ничего не сказал, потому что знал – ему помешают, но он все равно хотел быть полезным, а еще не любил сдаваться после первой попытки. И после третьей тоже. После четвертого посещения персонал признал его постоянным клиентом. – Желаете как обычно, мистер...? – Лэй. Да, пожалуйста. - В школьные годы Исин использовал это имя для своих песен, которые он иногда грузил на Youku. Он решил, что будет достаточно использовать этот ник(псевдоним?) в клубе. Он старался приходить в разные дни, надеясь, что у них будет какой-нибудь график. И он не ошибся – звезды каждого вечера были разными. Иногда танцевали парни, иногда - девушки, а порой Исин даже был не уверен кто это. Но до сих пор он ни разу не видел и даже не слышал чтобы кто-то упоминал про парня с тату в виде рогов. Выступления заставляли его чувствовать себя неловко, и он пообещал себе, что перестанет ходить в клуб, как только проверит каждый день недели. Вторник был шестым его визитом. Он уже не питал никаких надежд, но все равно хотел убедиться. – Ваш заказ, мистер Лэй. Исин чуть не подавился виски, когда заметил записку, прикрепленную к низу стакана. Написано по-корейски. "Уважаемый мистер Лэй, Вы приглашены на особое выступление 5 октября в клубе "Two Moons". Пожалуйста, обратите внимание, что приглашение распространяется только на Вас, и вход возможен только при предъявлении этой записки. Вход расположен с задней стороны клуба (персонал Вас проинформирует). Начало выступления в 23:00" Эта записка загнала Исина в тупик. Его пустили всего после нескольких посещений в роли тихого наблюдателя? Возможно они знали кем он был. Может они даже знали что он коп и устроили ему ловушку. Было странно, что ему так быстро позволили большее. Он слышал, что подобные привилегии предоставляются спустя нескольких месяцев, но вот он, и у него приглашение на специальное выступление, всего через три дня. Поход туда приравнивается самоубийству. Если он пойдет один никому не сказав, как написано в инструкции, это может стать самой большой ошибкой, которую он когда-либо совершал, но желающих получить такую возможность было слишком много. Конечно же, он так и поступил, тем более, ради этого он и ходил в клуб.♦
22:30, 5 октября. Исин надеялся, что повседневная одежда в темных тонах поможет ему остаться незамеченным, потому что он действительно не понимал что и зачем он делает. Он не мог спокойно спать с тех пор как получил записку, постоянно думал как ему поступить, ему снились кошмары, которые он даже не мог вспомнить, но от которых просыпался в холодном поту. Чжана пугало все это, но нельзя не признать, что он был рад. Это могло быть чем-то стоящим. Это могло изменить жизнь. Но это могло и лишить жизни. Но Исин почему-то в этом сомневался. Они бы не пригласили его, не имея гарантии, что он будет молчать. Исин держался за эту мысль, и в его голове все хорошо складывалось. Потому что эта авантюра несла в себе надежду, которую Исин не хотел признавать – он хотел увидеть его Исин свернул в проулок, который привел его к торцу заведения. При нем не было оружия, и Чжан чувствовал себя уязвимым, идя по узкому проулку, который, на самом деле, оказался простой щелью между зданиями. Перед тяжелой железной дверью, напоминающей вход для персонала, стоял вышибала. Он пропустил Исина, проверив наличие записки. – Просто идите прямо по коридору, – сказал охранник. Коридор был слабо освещен, и это не внушало доверия, но Исин постарался не подать виду. В зале были посетители, большинство из них – нарядно одетые мужчины старше Исина, у некоторых даже были видны тату, которые могли бы рассказать офицеру многое, обрати он на них внимание. Посетители разговаривали на нескольких языках: корейский, Мандарин, кантонский и английский. Наконец Исин приблизился к мягкой двери, где другой охранник снова проверил записку и пропустил его. Интерьер внутри казался уменьшенной версией самого клуба, но в то же время отличался – одежда работников была похожей, но более открытой, а кабинки для посетителей были напротив более закрытыми, чтобы предоставить клиентам больше приватности, решил Чжан, хотя они все равно не скрывали, что в некоторых кабинках уже все возбуждены. В небольшой кабинке, в которую его проводили, могло поместиться три человека и был отличный вид на сцену. Атмосфера отражалась на Исине, который был уже слегка на взводе из-за запахов и звуков, но в большей степени – от ожидания. Он старался не налегать на алкоголь, но это давалось с трудом. Исин надеялся, что его волнение не было очевидным для других. Свет погас и луч единственного прожектора указал на стройную фигуру на сцене. Электронная музыка медленно набирала темп, но время будто остановилось. Голова человека на сцене была наклонена, а лицо спрятано за красной кепкой. Он был одет в красный пиджак в сочетании с черными узкими штанами, подчеркивающими стройные ноги. Это он, это должен быть он. Исин заметил, что не он один затаил дыхание, а разговоры заметно притихли. Ожидание душило. Как только музыка разошлась, танцор начал двигаться. Он все еще не поднял головы, но так легко двигался в такт трека. Исин не видел никого, кто танцевал так же. Его движения были неторопливыми, но чувственными. А потом он медленно поднял голову, развернув кепку козырьком назад. Возможно Исину показалось, но взгляд танцора смотрел ему прямо в глаза, и это было словно удар в живот. Послышался шепот "Лухань". Исин тоже узнал его, хоть и не мог в это поверить. Тот китаец, которого он встретил пару недель назад, был красивым, но этот Лухань был похож на ангела. Он никогда не встречал таких красивых людей. Глаза напротив гипнотизировали, и он почувствовал то же, что и тогда, в уборной, но сейчас это не имело значения. Исин был опьянен каждым вращением тела, каждым движением бедер. Танец был чувственным благодаря тому, что Лухан так решил, заставляя желать большего. Танцор сбросил с плеч пиджак, демонстрируя черную майку. Хотя Исин уже видел шею и плечи Луханя, сейчас он не мог отвести взгляда от тела китайца. Было очевидно, что Лухань умеет подать себя и показать себя желанным. Лухань снова надел пиджак, и к нему присоединился еще один танцор. Это был Сюмин, Исин узнал его, но в этот раз он выглядел совсем по-другому. Он был одет во все черное, с сережками в ушах, брови и нижней губе. В отличие от Луханя, глаза Сюмина были накрашены, а уже фиолетовые волосы зачесаны назад. Они начали синхронно танцевать, иногда переглядываясь, пока Лухань не снял полностью свой пиджак и не встал за Сюмином. Музыка постепенно стихла, как и их танец, позволяя Луханю блуждать руками по талии Сюмина. Парень посмотрел в глаза Луханю и попытался отстраниться, но тот схватил танцора за запястье и притянул к себе. Сюмин опустил взгляд и провел рукой вверх под майкой Луханя. Исин покраснел. Когла Лухань нежно приподнял подбородок Сюмина, Исин наконец понял, почему все казалось ему нереальным – губы Луханя, по крайней мере с места Исина, были идеальными. Как только Чжан об этом подумал, два парня на сцене поцеловались. Черная майка немного задиралась вверх, когда Сюмин водил руками по телу, обнажая тем самым тату с рогами. В ритм музыке Лухань развернул парня и поцеловал его в шею, когда Сюмин запрокинул голову назад. Свет погас и пара исчезла, а вместо них начали выступать обычные стриптизеры. Исин глубоко вдохнул. Он и не заметил, что задержал дыхание. Щеки горели, а сам он будто вышел из транса. Он был морально и физически потрясен увиденным, и проклинал себя за то, что много выпил. А много ли? Он совсем не ожидал такого. Он предполагал, что увидит качественный стриптиз, не более. К этому Исин был готов, он видел подобное раньше. Но взамен он получил профессиональный и очень чувственный танец, после которого он забыл как дышать. Даже Сюмин, огорчивший Исина своим прошлым выступлением, был потрясающим. Его поцелуй с китайским танцором взволновали Исина. Чжан завидовал, и сам не мог в это поверить. Он быстро рассудил, что в этом и была изюминка представления – они заставляли зрителей хотеть оказаться на месте одного из танцоров. Заставляли хотеть быть тем, кто не сводит глаз перед моментом, когда их губы соприкасаются. А потом Исин вспомнил запись в деле "он затягивает и разрушает сильнее героина». Впервые Чжан поверил этим словам. Он сделал большой глоток, надеясь что это его успокоит его, но напиток всего лишь обжег ему горло. – Полегче с выпивкой, Лэй, – поддразнил чей-то знакомый голос на китайском. Исин чуть не подавился, когда стройный танцор сел рядом с ним. – Как ты вообще додумался до такого имени, офицер Чжан? Исин был слишком шокирован, чтобы ответить. Единственное на чем он мог сейчас сосредоточиться – блестящие губы парня напротив, растянувшиеся в улыбке. – Шучу, я рад что ты пришел. Это за счет заведения. – Он налил им обоим выпить. – Прости, но твои губы...они идеальные, – выпалил Исин. Лухань болезненно скривился и автоматически поднес пальцы к губам, но снова улыбнулся. – А, точно. Хирург хорошо постарался, хотя макияж все скрывает. Врач сказал, что останется шрам, а еще похвалил, что я не тянул с операцией. – Он сделал еще глоток и добавил серьезнее и искреннее: – Поэтому я хотел тебя лично отблагодарить за то, что отпустил меня так быстро. Надеюсь у тебя не было проблем из-за этого. – Все нормально. Я рад, что у тебя все хорошо. И Исин не врал. Он помнил как Лухань боялся, что не сможет больше вернуться на работу (что бы это не значило). Исин необдуманно протянул руку к лицу танцора и повернул к свету. Он был впечатлен тем, как умело были наложены швы. Шрам остался, но он не портил красоту танцора, а наоборот, дополнял ее. – Ты красивый, – сказал Исин, но осознал, что произнес это вслух только когда Лухань улыбнулся и чуть наклонил голову. – Спасибо. – Извини, я не это имел в виду. То есть это... Я хотел сказать, хотел, я... Мне кажется я много выпил... Исин никогда не был поэтом, но обычно всегда знал что сказать, как ему казалось, поэтому был расстроен своим смущением и растерянностью. – Все хорошо, – улыбаясь заверил Лухань. – Слушай, Лэй... – Нет-нет, называй меня Исин. – Исин, мне уже пора, но я вызову тебе такси, хорошо? – Да, спасибо. – Но я надеюсь, что ты придешь сюда еще. – Подожди, как ты вычислил меня, чтобы передать приглашение? Я ни разу не видел тебя в клубе. – Ну, я не мог выступать из-за ран, но, знаешь, у нас тут камеры есть, – рассмеялся Лухань и подмигнул, поднимаясь, отчего сердце Исина дрогнуло. Он точно был пьян и ему хотелось верить, что все это просто сон. – Оно будет ждать тебя у главного входа. Такси, – уточнил Лухань, прекрасно понимая в каком состоянии сейчас Исин. Затем он положил руку ему на плечо: – Честно, спасибо тебе. После этого он ушел.♦
Приехав домой, Исин первым делом принял душ. Ему нужно было протрезветь и вспомнить каждую деталь этого вечера, это важно. Он должен рассказать обо всем Виктории и Чондэ, даже если и рассказывать толком нечего. Но единственным, что он чувствовал, были замешательство и облегчение. А все, о чем он мог думать, был Лухань. Исин повторял его имя словно мантру. Он еще не был до конца убежден, что его действительно так звали, но оно так ему подходило. И его татуировки. Внезапно, его мысли начали двигаться не в ту степь, поэтому он решил забить на все и пойти спать. Утро вечера мудренее, утром его мысли устаканятся. Но, проснувшись утром с именем "Лухань" на губах, он понял, что не сможет рассказать то, что видел вчера вечером.