Третий лишний

      Несмотря на мой скептицизм, друг продолжал общаться с ней, гордо называя их отношения любовью. В глубине души я был уверен, что это общение долго не продлится, но всем на удивление это продолжалось из месяца в месяц. По его рассказам я знал, что они постоянно переписываются в социальных сетях и звонят друг другу по скайпу. Мне казалось, а точнее, я был почти уверен в том, что друг изменяет ей с другими девчонками – уже такой он был по натуре. Да и она сама вряд ли была верна ему. Находясь друг от друга за тысячу километров, они играли в большие чувства, живя при этом своей отдельной жизнью. Я все ждал, когда им надоест строить любовь на расстоянии. Ждал, когда мой друг перестанет говорить о ней постоянно, мешая мне самому позабыть ее, вырвать из сердца.       Да уж. Знали бы вы мои извращенные методы, которыми я пользовался в надежде стереть ее впечатавшийся в сознание образ. Ежедневно я сотни раз заходил на ее страницу во В Контакте. Она очень быстро и прочно укрепилась на первом месте среди виртуальных друзей. Вначале я обновлял ее страницу, чтобы посмотреть, не поменяла ли она свой статус, не добавила ли новых фотографий, которых я прежде не видел. А потом это стало привычкой. Прежде чем зайти к себе в профиль, я автоматически сначала загружал ее страницу. Это стало чем-то вроде естественной потребности, на которую уже не обращаешь внимания. Я изучил от и до всю ее страничку на сайте, облазил каждый сантиметр личной информации. Дошло, как-то раз до того, что я прослушал все ее аудиозаписи, а их было немало. Это походило на болезнь, я, признаться, не отдавал отчета своим поступкам. Упомянуть надо и то, что пару раз я пытался вступить с ней в диалог. По сухим и обрывистым ответам я вскоре понял, что интересую ее не многим больше, чем идиоптация полярных медведей в местах повышенной влажности.       Потом я узнал о ее профиле в Инстаграме. Это была для меня настоящая находка. Я мог следить за каждым ее перемещением, каждым ее действием. Тогда, в 2012 году, пользователи этой сети старались запечатлеть в прямом смысле каждый свой шаг, чтобы поделиться «нужной информацией» со своими подписчиками. Это сейчас некоторые профили пользователей являются настоящей фотогалереей с интереснейшей подборкой снимков, а тогда это не имело большого значения. Я с удовольствием рассматривал ее кошечек, радугу за окном, шоколадку с кофе, ноги в ванной, покрытые пеной, школьные будни, друзей с глупыми улыбками; читал ее посты под каждым фото, и мне казалось, что я живу вместе с ней ее жизнью.       Я нашел ее профиль в Твиттере, да. Почти пять часов ушло у меня на то, чтобы прочитать две тысячи шестьсот восемьдесят четыре твита. Я каждый день заходил к ней, чтобы снова узнать маленькие подробности прошедшего дня девушки, которую безумно любил и которой мог любоваться лишь с экрана своего ноутбука. Я знал, чем она живет, о чем думает, что веселит или расстраивает ее. Я стал настоящим маньяком. Мне хотелось знать о ней больше.       Я увидел ее через пять месяцев, в разгар белых ночей. Она приехала летом к своему парню на пару дней, и мы все вместе жили у нашего друга на той самой квартире, где все и началось. Я сказал мы, потому что я был не в силах оставаться ночью дома, зная, что она здесь, что она приехала. Поэтому я ненавязчиво прибился к ним. Никто не был против.       Я помню, как мы вчетвером спали поперек на одном диване. Как выпивали и гуляли по ночному городу. Как делали тысячу фотографий по моей инициативе (угадайте, для чего). Я напрочь позабыл о своих делах, заезжая к себе домой только для того, чтобы сменить одежду и вернуться обратно.       Мы отмечали ее семнадцатый день рождения. Не буду много говорить об этом. Я до сих пор с дрожью вспоминаю ту ночь. Ночь, когда я напился и проболтал свою страшную тайну. Да, я сказал всем находившимся на тесной, слабо освещенной кухоньке, что я люблю ее. Люблю с тех самых пор, как впервые увидел на вокзале. Люблю сейчас, после бесконечно длинных месяцев. Помню, как с удивлением смотрели на меня все наши друзья. Видел шокированный взгляд лучшего друга. В нем читалось что-то типа: эй, я же доверял тебе, рассказывал о своих чувствах. Как ты мог влюбиться в мою девчонку?       Но самое страшное я прочитал в ее глазах. В них застыло смущение и жалость. Я всей душой ненавидел, когда меня жалели. В эти моменты в глазах начинало щипать, и я словно становился сопливым пятилетним пацаном. Этот снисходительный взгляд с нежной поволокой унизил меня, морально растоптал. Я ушел курить на балкон в полном одиночестве. Никто не вышел за мной. Все остались на кухне, чтобы обсудить, какой же я жалкий неудачник.       Она уехала, я не провожал ее. Боялся снова встретиться с жалостью в ее глазах. Она уехала и оставила меня одного на целый год моей безрадостной и тоскливой жизни.