***
— Ты скоро, нет? — Джинни стояла с пончиком в руках в магазине одежды. Они уже второй день выбирали Гермионе наряд на вечеринку, а ведь она уже сегодня вечером! И почему она опять делает все в последний момент? Гермиона была уверенна, Виктор всё давно уже придумал. Да ему даже и думать не надо, у него же идеальное чувство вкуса! Как думала волшебница. — Герми, у тебя там все в порядке? — Джинни уже доела свой пончик, ей было скучно просто стоять и смотреть на себя в зеркало. Джинни и Гермиона сразу отмели всевозможные «смешные» костюмчики, типа огромной тыквы или домашнего эльфа. Нет, Гермиона очень любила домашних эльфов, но вот только, идти с мужчиной мечты на бал-маскарад в костюме такового точно не хотелось. Поэтому из примерочной волшебница вышла в темно-синем платье в пол. Плечи её прикрывало красивое темное кружево, юбка ниспадала шелковыми волнами до самых щиколоток. Так, чтобы можно было увидеть её черные лодочки. — Герми, как давно я не видела тебя в платье! — восхитилась подруга. — Я чувствую себя как-то не комфортно, — Гермиона покружилась вокруг себя, смотря на то, как юбка чуть вздымается и опускается. — Ты что, дорогая! Это я чувствую себя некомфортно в своих джинсах рядом с тобой.***
Настал вечер. Усталость пройденного дня как рукой сняло после того, как она увидела себя в зеркало, что стояло в холле Министерства Магии. Гермиона и разглядеть не успела всего того волшебства, что натворила Джинни. Красиво собранные наверх локоны, выраженные глаза и скулы. А эта открытая шея казалась в два раза длинней и Гермионе это ужасно нравилось! И, наконец, мужчина её мечты, что шагает прямо на встречу. И все взгляды прикованы к нему! Как же он красив. Крам пришел в своей форме по квиддичу, надев вместо обычных футболки и толстовки белую рубашку и красный пиджак. На одно плечо была повешена мантия. Та самая, что только недавно была у Гермионы. Увидев Гермиону, у Виктора загорелись глаза. Он пошел быстрее, пытаясь как можно скорее её обнять. — Гермиона, родная, тебе так идет платье, — восторженно сказал он. От его слов захотелось носить платья каждый день, хоть Гермиона и находила их ужасно неудобными. Он снял мантию с себя и аккуратно надел её на плечи своей спутницы. Красная мантия будто была предназначена для ее синего платья. Они ходили по огромному холлу Министерства, пили напитки, танцевали под быструю и медленную музыку, разговаривали с другими парами. Так много знакомых, так много людей. Все знали Гермиону как Героиню Войны и Крама как заслуженного спортсмена. Никто никогда не видел их вместе, никто никогда так не интересовался Гермионой как сейчас. Когда она рядом с Виктором. Грейнджер не знала как себя вести, поэтому просто стояла и улыбалась. Любезно отвечала на вопросы, если было необходимо, заводила небольшие разговоры про погоду. Никто не говорил о войне. Никто не говорил о Никке, что тоже было очень важно для неё. Ведь она так судорожно держала этот секрет. Никто и не знал о ней и Никке. Никк вообще был тихой личностью, тем более, что он сквиб. О нем слышали разве что только Джинни с Гарри, но они точно не проболтаются. — О, Гермиона, милая! — к ним на встречу шла взрослая пара. Женщина с собранным пучком и в темно-сиреневой юбке-карандаш. — Селестина, вы как всегда прекрасны, — улыбнулась Гермиона, — Здравствуйте, мистер Лейбор. Миссис Лейбор была одета как маггловская стюардесса, под впечатлением их недавнего путешествия. А мистер Лейбор пришел в сером костюме, но на кармане его пиджака можно было увидеть брошь в виде самолета. После войны волшебники старались как можно больше показать интерес к маггловскому миру. Теперь это считалось «новомодным». — Дорогая, это же мистер Крам, как рада, как рада! — засмеялась Селестина, подавая руку Виктору для пожатия. То же самое сделал и её тихий муж, вежливо улыбнувшись, — Это Эндрю, мой супруг. А я Селестина. — Да, мы работаем вместе, — пояснила застеснявшаяся Гермиона. — Виктор, — кивнул Крам. — Дорогая, прошу, какое же платье! Жаль, что твой жених тебя в нем не увидит, вот это да! — снова засмеялась Селестина. А у Гермионы земля ушла из-под ног, когда Виктор улыбнулся и с непониманием посмотрел на неё, — Я понимаю, когда твой возлюбленный сквиб, приходится брать с собой друзей. Хорошо, когда есть такие друзья! Герми, милая, тебе так повезло! Эндрю, Эндрю, это что, наша песня?! Песня с нашей свадьбы, милый! Скорее танцевать! Ни о чем не подозревающая коллега упорхнула, захватив с собой своего супруга. Они прекрасная пара. Только вот теперь у Гермионы все пылает внутри, что можно заметить по её пунцовым щекам. — Видно, она уже выпила достаточно игристого вина, да? — улыбнулась Гермиона. Но это её не спасло, судя по взгляду Крама. Он повернулся, и уверенно зашагал прочь из холла. Волшебница побежала за ним. — Виктор, постой! — кричала она, но Крам остановился только выйдя из здания, так что теперь они стояли на улице, — Я знаю, это прозвучит тривиально, но я могу все объяснить. — Попробуй, — холодно ответил Виктор. Гермиона не могла поверить, что совсем недавно такой далекий Крам стал для неё совсем родным. Что он стоит тут, смотрит на неё как на незнакомку, и это самый ужасный взгляд на свете. Только недавно он целовал её губы и обнимал её плечи, а теперь? Теперь все кончено? — Я не думала, что все так далеко зайдет. — Почему ты мне не сказала? — Глаза Виктора метали молнии в её сторону. Уже куда лучше, чем пустой взгляд. — Я не хотела его терять. Не хотела терять чувство стабильности и уравновешенности, которое так нужно было мне после войны. Не знала, стоит ли мне верить тебе, не знала насколько серьезные у тебя чувства… — Ты не единственная, кто прошел войну, Гермиона. Многие из нас принимали там участие. Я принимал там участие. Я вернулся в спорт благодаря девушке, которая вскоре скончалась от нанесенных ранений запретными заклятиями. Я тоже хочу чувство стабильности, я тоже хочу спокойной жизни, ты об этом не подумала?! Предательство — последнее, что я хочу чувствовать. Мне не нужны предательницы, как ты. Виктор ушел. Он просто шел по дороге, фонари освещали его спину. Его красивый красный пиджак. Гермиона не шла за ним. Она знала, что это бессмысленно. Она просто, как обычно, дошла до угла улицы одна, и трансгрессировала домой. Её одолевало чувство обиды, слезы лились рекой, хоть она этого и не хотела. Она плакала. Все не зажившие раны в груди от эмоциональной разбитости и боли вдруг открылись, все швы, что так неумело наставил Никк, махом разорвались, как только Виктор сказал «ты мне не нужна». Она понимала, что поступила неправильно, но в то же время, она прекрасно знала, что не вернула бы ничего назад. Не вернула бы встречу с Виктором. Не бросила бы Никка в то время, когда они с Крамом уже начали гулять вместе. Она просто не могла. Даже после первого поцелуя с Крамом. Даже после первого звоночка в голове о том, что ей нельзя всего этого потерять, это её надежда. Это её шанс. Шанс на долгую и счастливую жизнь. Шанс на серьезные отношения, на семью, на детей, в конце концов. Она понимала, что не смогла бы поступить иначе. Было не так поздно, десять часов вечера. Никк сидел с чашкой чего-то горячего и смотрел футбол. — Гермиона, ты пришла? Вот это я понимаю, спорт. Один мяч, двое ворот, все на земле. Все понятно. Не то, что этот ваш… как там его. Она хотела сказать «квиддич», но вместо этого вырвалось: — Думаю, нам пора расстаться.