Snowbound

К тому времени, как пришла пора возвращаться в библиотеку, Дин уже снова держал себя в руках. Кас, кажется, успел переключиться из режима беспощадного Доминанта в режим очаровательно неловкого и не улавливающего тонкостей человеческого общения существа и одарил Дина солнечной улыбкой. Поставив миску с попкорном перед Сэмом, который выглядел так, словно ему на Рождество подарили щенка, Дин поцеловал ангела. Когда он отстранился, Сэм уже чуть ли не с головой зарылся в попкорн, и охотник с трудом сдержал смех. Иногда Сэм так напоминал Дину его в детстве, что тот с трудом сдерживал желание заключить брата в объятия. Раньше они свободно выражали свои эмоции именно так: детей нужно обнимать, а отцу явно было не до того. Когда они подросли и отец начал настаивать на том, чтобы Дин вёл себя «как мужчина», привычка обниматься исчезла. Они с Сэмом отлично выучили урок: обниматься можно только тогда, когда кто-то из них возвращается из мертвых. Хотя даже тогда Дин чувствовал неодобрительный взгляд отца, ругающего его за то, что он «нянчится» с Сэмом. Еще одно замечательное наследие Джона Винчестера. Правда, Дин старался об этом не думать — отношение с отцом даже (особенно?) через столько лет после его смерти все еще оставались... запутанными. Может быть, потому, что прошлую неделю всё балансировало на грани, или потому, что опасения, что они всё же сломали Сэма, никуда не ушли, Дин позволил своим чувствам вырваться наружу. На несколько секунд положив руку Сэму на плечо, Винчестер потрепал брата по волосам. По крайней мере, он мог убедить себя и окружающих, что сделал это ради того, чтобы Сэм начал возмущаться из-за испорченной прически. Особенно если учесть, что тот не мог ничего исправить, потому что его руки уже были испачканы попкорном. Усмехнувшись, Дин протянул брату рулон бумажных полотенец (попкорн сам по себе угрожал запачкать всё вокруг, а Сэм обычно проявлял чрезмерный энтузиазм, так что разумнее было бы принести коробку влажных салфеток). Сэм, бурча что-то себе под нос, начал вытирать руки, и Дин не смог не рассмеяться. Кас наблюдал за ними с легкой улыбкой. Дин знал, что если кто и понимал, что он чувствует к Сэму, так это Кас. Ангел, вероятно, видел, как тяжело Дину нарушать правила, вбитые отцом. Многозначительно прокашлявшись (сообщение было простое — «Кас, прекрати думать о том, какие мы милые, я — брутальный взрослый мужчина»), Дин снова посмотрел на Сэма. Тот, видимо, понял, что бумажные полотенца его не спасут, и встал: — Теперь мне придется идти мыть руки. Какой же ты всё-таки придурок, Дин! — Подстригись, и всё будет нормально, сучка! — отрезал охотник. Воспользовавшись тем, что Сэм наконец отпустил миску с попкорном, Дин тут же сам засунул туда руку. Он было предложил попкорн Касу, но ангел с сожалением покачал головой. Дин плюхнулся туда, где только что сидел Сэм: как старший брат, он был просто обязан попытаться отжать у младшего лучшее место. Кас поднял бровь, пытаясь понять, делает ли это Дин просто по привычке или из желания отомстить. Кто-то — вероятно, Сэм, — уже вытащил проектор из чулана, где тот обычно пылился, и подключил его. Когда Чарли жила в бункере, она сотворила какое-то чудо с этим старым аппаратом, так что теперь его можно было подключать к ноутбуку. Это намного упростило их попытки вместе посмотреть фильмы. Лежать на кровати, прижавшись к своему парню и гигантскому младшему брату и пытаясь разглядеть что-то на экране ноутбука, было не особо комфортно, причем не только в физическом плане. Пока Сэм не вернулся, тишину нарушал только треск поедаемого Дином попкорна. Винчестер был чертовски уверен, что Сэм не просто расчесал волосы, а еще и уложил их — он же не парикмахер, чтобы сотворить такое при помощи пальцев и расчески — но решил закрыть на это глаза и не дразнить брата. Увидев, что Дин занял его место, Сэм только глаза закатил. — Ну что, Сэмми, каков вердикт? Какому фильму ты нас подвергнешь? И если ты выбрал что-то с субтитрами... — Тор! — Сэм был явно доволен тем, что смог выбрать что-то, что могло понравиться всем троим. Дин, еще не смотревший этот фильм, но любящий супергероев, одобрительно кивнул: — Окей, хороший выбор. Хотя Бэтмэн всё равно круче. Сэм состроил гримасу, покачал головой и открыл рот, чтобы начать выступление. Дин слишком поздно понял, какую ошибку он совершил. — А вот и нет! Вселенная Marvel явно превосходит вселенную DC! Не пойми меня неправильно, Бэтмэн — это здорово, но персонажи Marvel гораздо ярче представляют реальные демографические показатели. Там есть представители разных рас и ориентаций, а отсылки к политике нестандартны и используются лишь в случае крайней необходимости. Marvel явно лучше! Дин собрался было ответить, но просто покачал головой, в очередной раз потрясенный тем, каким же ботаником его брат выставлял себя каждый раз, когда открывал рот. — Чувак, поверить не могу... Хотя, нет, вполне могу... что ты анализировал вселенные, представленные в комиксах, на основе демографических показателей. Сэм выглядел оскорбленным: — Вообще-то, я не первый, кто занимается подобного рода анализами. Между прочим, представление разных социальных групп в фильмах, популярных настолько, как фильмы про супергероев, очень важно. Группа белых цис-мужчин, пусть и бисексуалов, представлена в медиа намного шире, чем другие, так что тебе легко над этим насмехаться. Дин поднял руки в знак капитуляции. Он не собирался об этом спорить. Во-первых, по сути, Сэм не был неправ, просто иногда было забавно подкалывать его. Во-вторых, Дин просто не мог потратить на этот разговор несколько часов. — Ладно, ладно, твоя взяла. Marvel лучше, но Бэтмэн всё равно остается моим любимчиком. Сэм утих, но тут раздалась неторопливая речь Каса: — Габриэль настоял, чтобы мы с ним воспроизвели супергеройский фильм в реальности. Я не возражал, но костюм, который он мне выдал, был весьма... открытым, и я был ужасающе объективирован ангелами, которым выпала честь быть нашими зрителями. Это был поучительный опыт. Винчестеры медленно повернулись к ангелу. Тот простодушно смотрел на них, явно не осознавая, какой эффект произведет это откровение. Пять секунд спустя Дин уже заходился в истерике прямо на полу. Он очень, очень хотел увидеть это вживую. Серьезно, Кас в «открытом» костюме супергероя? Ух... Возможно, однажды Дин сможет заставить ангела повторить эту сцену. Сэм, гораздо быстрее справившийся со смехом, вовлек Каса в дискуссию о ценности опыта, позволяющего другим почувствовать себя «частью угнетенной группы населения». По мнению Сэма, Кас теперь мог лучше понять положение женщин как в фильмах про супергероев, так и в жизни, ибо именно женщин чаще всего объективировали. К тому времени, как Дин смог успокоиться, снова начать дышать и даже вернуться на своё место, Сэм и Кас дошли до обсуждения объективации женщин-охотниц их коллегами-мужчинами, коих было большинство. Сэм полагал, что малое количество охотников женского пола было вызвано «враждебной средой». Дин уже слышал всё это и даже готов был согласиться с Сэмом, если бы тот, услышав одобрение брата, не раздулся бы от гордости. На самом деле, в вопросах подобного рода Дин почти всегда мысленно соглашался с Сэмом, но никогда не признавал этого. Он был уверен, что Сэму нравилось спорить с ним, даже если в ответ он получал фырканье или закатывание глаз. Наконец Дин смог открыть фильм и мысленно сказал спасибо Чарли, пытаясь понять, настанет ли тот момент, когда мысли о ней не будут причинять такую боль. На самом деле, он знал, что этого не будет. Рана всегда будет кровоточить. Дин выключил свет, Сэм настроил громкость, и фильм начался. Первые ноты саундтрека заглушил скрип стула. Дин улыбнулся: когда они сидели на кровати, всё происходило в разы тише, но Кас и в этот раз не изменил своим привычкам: как только комната погрузилась во тьму, он подобрался поближе к охотнику. Почему-то именно во время просмотра фильма ангела тянуло на объятия. Стул, стоявший в полуметре от места, где сидел Дин, внезапно оказался рядом. Кас выглядел абсолютно невинно, словно не то что не знал, как его стул переместился на новое место, а даже и не заметил этого. Дин снисходительно закатил глаза, поднял руки, словно потягиваясь, и опустил одну на спинку стула ангела. Кас тихо засмеялся. Дин подумал, что стулья, стоящие вокруг стола, вполне можно заменить скамейками или даже пуфиками. Ладно, хорошо, возможно, на объятия тянуло не только ангела. Почувствовав на себе чей-то тяжелый взгляд, Дин повернулся и обнаружил, что Сэм смотрит вовсе не на экран. Выражение его лица говорило о том, что по какой-то странной и явно нездоровой причине он предпочитает смотреть на обнимашки своего брата и ангела, нежели на супергероев. Дин чертовски хорошо знал эту улыбку: Сэм умиленно смотрел на то, как его старший брат наконец расслабляется и на некоторое время перестает думать об ответственности, лежащей на его плечах. Сэм бы всё так же улыбался, даже если бы вместо Каса Дин крутил роман с аллигатором. Он бы даже начал организовывать парады аллигаторосексуалов. Дин однажды уже говорил с Сэмом о том, что то, что он принял свою бисексуальность и состоит в отношениях с мужчиной, вовсе не означает, что он собирается на гейпарад. Черт, никаких парадов. Сэм выглядел настолько разочарованным, что Дин решил, что, возможно, он всё же позволит затащить себя на парад. Просто ради того, чтобы посмотреть, что будет делать Кас. Снова почувствовав на себе чей-то взгляд, Дин повернулся, встретился глазами с Касом и мысленно попросил помощи у высших сил. — Я думал, мы собрались смотреть фильм, но если вы оба предпочтете провести два часа, наблюдая за мной, мы можем выключить проектор и включить свет, чтобы вам было лучше видно. Кас закатил глаза, а Сэм фыркнул, но они оба переключились на фильм. Миссия выполнена. Но не прошло и пяти минут, как Кас снова заговорил: — Это же было совсем не так! Какие грубые неточности! На самом деле... Заметив интерес в глазах Сэма и осознав, что тот будет совсем не против каждые пять минут выслушивать лекции о истинной судьбе норвежских богов, Дин решил вмешаться: — Эй, эй, ладно! Я не сомневаюсь, что ты знаешь куда больше, чем сценаристы, но давай сделаем им скидку, они ведь всего лишь люди! Кас, нахмурившись, кинул взгляд на Тора, собирающегося взойти на трон Асгарда, и собрался было опять что-то сказать, но Дин опередил его: — Нет, правда, я всё понимаю, но если мы собрались смотреть фильм, то должны смотреть фильм, а не рассуждать о том, что там упущено. Ладно? Хорошо? Не сказал бы, что это для кого-то ново. Если мы смотрим фильм, мы пытаемся не разорвать его на части, а оценить и понять. Дин уже давно выучил, что соблюдение этого правила было ключом к мирному просмотру. Не было ни одного фильма, посреди которого Кас и Сэм не решили бы, что им срочно необходимо обсудить определенный поворот сюжета или режиссерский ход. В последнее время они все-таки откладывали разговоры до титров, но иногда всё же не выдерживали и забывали о правилах хорошего тона. Пусть фильм и выбрал Сэм, Дин уже начал проникаться происходящим и сочувствовать персонажам, и ему совсем не хотелось идти за изолентой, чтобы заставить своего парня замолчать. Наконец, Кас всё же кивнул. Дин аккуратно притянул ангела ближе. На секунду ему показалось, что тот отпрянет, раздраженный тем, что Винчестер не обращал внимания на допущенные сценаристами неточности и настаивал на соблюдении тишины. Однако ангел почему-то изменил своё мнение, позволил Дину прижать его к себе и даже опустил голову охотнику на плечо. Улыбнувшись, Дин поцеловал Каса в макушку и устроился поудобнее, чтобы досмотреть фильм. Всё началось минут через десять. Этого времени хватило, чтобы Дин сосредоточился на сюжете, так что когда это началось, он просто поднял руку, чтобы почесать сосок, думая, что его раздражает выбившаяся из рубашки нитка. Ничего из ряда вон выходящего, просто небольшое покалывание. Дин отвлекся от фильма лишь тогда, когда покалывать начало другой сосок. Следующие несколько минут ощущение то появлялось, то исчезало без определенной закономерности. Дин уже начал думать, что у него появилась странная аллергия на окружающий мир, когда покалывание прекратилось... А потом появилось снова. На члене. Что-то покалывало и щекотало. Дин подпрыгнул от неожиданности. Странное ощущение тут же исчезло, и Дин с облегчением выдохнул. Кас, потревоженный этим прыжком, посмотрел на Дина: — Что-то не так? — прошептал он. Дин покачал головой и слабо улыбнулся. Ангел опять положил голову ему на плечо. Покалывание не возвращалось, и Дин попытался забыть о нем и вернуться к фильму. Через десять минут ему это почти удалось. Именно поэтому, когда Дину показалось, что вокруг его соска сжались чьи-то зубы, он чуть не пробил головой потолок. Кас едва не свалился со стула, а зубы всё же ослабили свою хватку. Ангел нахмурился и, стараясь не помешать Сэму, который, ничего не замечая, наслаждался фильмом и попкорном, пробормотал: — Дин? — Кас озабоченно положил ладонь ему на плечо, и загадочные зубы снова вцепились в сосок Дина. Именно в этот момент Винчестер почувствовал легкое жжение на левом плече, примерно там же, где сейчас лежала ладонь Каса. Казалось, у него на плече лежат две ладони: одна материальная, другая — невообразимая легкая. Дин наконец всё понял. Он, прищурившись, посмотрел на ангела. Конечно, выражение лица Каса было слишком уж невинным. Отпечаток на плече был частью Дина уже столько лет, что охотник почти не вспоминал про него. По сути, Винчестер думал о нем только тогда, когда Кас решал прикоснуться к нему. Они уже давно поняли, что это прикосновение, пусть даже и через одежду, давало Касу странную силу влиять на тело охотника. Однако по обоюдному согласию и из-за отсутствия необходимости они практически не использовали эту возможность. Обоим было гораздо приятнее, когда Кас и в самом деле прикасался к Дину пальцами, языком и зубами, а не использовал свои ангельские силы... Да и сам факт возникновения ощущений там, где они возникать не должны, порядком нервировал Дина. Неудивительно, что ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что именно задумал Кас. Дин обвиняюще поднял брови. Ангел слегка пожал плечами и только крепче обхватил руку охотника. Зубы, которые на самом деле не были зубами, отпустили сосок и медленно спустились к пупку. Дин резко выдохнул и попытался отодвинуться от Каса, но пальцы сжались крепче, практически оставляя синяки. Внезапно Дин вспомнил слова ангела: «Так что если ты попросишь меня позаботиться о твоем члене сейчас, потом тебе придется заплатить за это решение. Как и когда — на мой выбор. И да... Я, возможно, не буду тебя об этом предупреждать». Что ж. Значит, вот как он будет платить. Дин опустил плечи, соглашаясь, и оставил всякие попытки вырваться из ангельской хватки. Теперь он должен был вернуться к просмотру фильма... Конечно, еще существовала возможность использовать стоп-слово. Дин мог даже ничего не говорить: у них была выработана система жестов. Стоит сжать руку Каса, и всё прекратится. Пару секунд Дин даже думал об этом. Не потому, что не мог выдержать происходящее, а потому, что Кас вел себя как последний мудак. Но эта мысль была отвергнута. Стоп-слово нужно не для этого. Они с ангелом заключили сделку. Кас выполнил свою часть договора, и Дин не мог всё испортить лишь потому, что ему что-то не нравилось. Вздохнув и состроив самую кислую мину из всех возможных, Дин расслабился. Кас кивнул и медленно улыбнулся. У ангела была по крайней мере тысяча разных улыбок, и Дин знал каждую из них. К примеру, радостную улыбку, улыбку ребенка рождественским утром. Ту, которая появлялась, когда Кас в первый раз пробовал что-то, что ему особенно нравилось. Дин видел эту улыбку очень часто, когда Кас был человеком — чаще он видел только обиженную гримасу, когда ангел сталкивался с чем-то, что не очень-то его вдохновляло. Дин знал нежную улыбку, выражающую всепоглощающую любовь к нему самому. И похожую, но не такую яркую, которая доставалась Сэму. И гордую улыбку, когда Кас что-то понимал или справлялся с чем-то новым (к примеру, смог сделать в микроволновке попкорн и ничего не спалить). Непонимающую улыбку, виноватую улыбку, самоуничижительную улыбку, ту, которая должна была выражать насмешку... И ту, которую Кас берег для таких случаев. Многообещающую улыбку. Темную. Угрожающую и даже немного жестокую, обещающую болезненное наказание. Вызывающую, умоляющую Дина сражаться и проиграть. Усталую, но удовлетворенную улыбку, появляющуюся после особенно интенсивной сессии, такую дикую и звериную. И, наконец, улыбку, говорящую «в том, что сейчас происходит, виноват ты сам». Именно она сейчас и играла на губах ангела. Как бы Дин ни хотел протестовать, он не мог найти повода. Кас был прав. Охотник сам сделал этот выбор, сам потребовал ослабления болезненного давления на член. И хотя ангел только начал, Дин уже знал, чего тот добивался. Кас помог ему в тот раз, но сейчас собирался возбудить его до такого же состояния, или даже сильнее. Возможно, разумнее было перетерпеть в тот раз. Черт возьми. Даже если бы Винчестер уделил должное количество времени размышлениям о возможных последствиях, он всё равно бы не предугадал это. Кас был бесконечно креативен. Теперь Дину оставалось только принять это и сделать всё возможное, чтобы Сэм ни о чем не догадался. Они ведь только что обсудили границы. Именно это и раздражало Дина. Если Сэм выяснит, что здесь происходит, весь прогресс, которого они добивались с таким трудом, исчезнет. Кинув многозначительный взгляд на Сэма, Дин повернулся к Касу, намекая на большую прореху в его плане. Ангел пожал плечами и снова улыбнулся, на этот раз шире и более вызывающе. Всё, — говорила эта улыбка, — зависит только от тебя и от того, сможешь ли ты держать себя в руках. Дин раздраженно выдохнул. Он злился не только на Каса, но и на себя: знал ведь, что не нужно было соглашаться на сделку. Дин откинулся на спинку стула, сжал зубы и попытался сосредоточиться на фильме. Кас нежно (или, судя по происходящему, вполне себе злостно) положил голову ему на плечо, прикасаясь к отпечатку. Ангел мог имитировать всё: сильное давление или ласковое поглаживание, укус или резкое надавливание ногтем. Он мог вызывать боль, перемежающуюся с удовольствием (хотя в данной ситуации Кас, наверное, тонко рассчитал количество и того, и другого). Дин отчаянно надеялся на то, что Касу нравился фильм. Возможно, сюжет или по крайней мере спецэффекты хоть немного отвлекут ангела. Теперь, когда несчастное животное из рода кошачьих было вытащено из мешка и Дин наконец-то понял, что происходит, Кас оставил всякие попытки быть сдержанным. Невидимые пальцы погладили Дина по плечу и заскользили вниз по руке. Винчестер был напряжен настолько, что даже этот безобидный жест заставил его дернуться. Это было неописуемо: знать, что до тебя дотронутся, но не представлять, когда, где и как. Не то чтобы сами прикосновения были ужасны... Нет. Мысленно или физически, к нему всё равно прикасался Кас. Дело было даже не в доверии: Кас знал, как именно касаться Дина, чтобы вызвать то или иное ощущение. Он точно знал, что Дин любит. Нет, дело было не в прикосновениях. Дин умирал от неопределенности. Он уже давно выучил способ, который мог бы помочь. Нужно было закрыть глаза. Гораздо проще чувствовать прикосновения невидимой руки или челюсти, когда ты не видишь ничего. А вот когда ты смотришь на своё тело и совершенно четко осознаешь, что тебя никто не трогает, хотя ясно чувствуешь, как тебя щипают за сосок... Это нервирует. Но закрыть глаза Дин был не готов. Это было в каком-то плане неправильно. Да и если Сэм увидит, что Дин закрыл глаза, то тут же начнет задавать вопросы, потому что Дин ни разу за всю свою чертову жизнь не заснул, смотря кино (без субтитров). Вместо этого охотник вперил взгляд в стену, на которую проецировалась картинка, решив, что всё станет более терпимым, если он просто не будет смотреть на своё тело. Это работало. Какое-то время. Дин смог сосредоточиться на фильме и даже понять, что происходит с персонажами, когда пальцы опять спустились вниз по груди, сделали круг вокруг сосков и опустились на тазовые кости. Между прочим, еще страннее, чем просто прикосновения невидимых рук, были прикосновения невидимых рук к голой коже под одеждой. Касу, наверное, было сложно это понять. Пальцы превратились в ладони. Спустившись, они обхватили лодыжки Дина и медленно, но верно стали разводить его ноги в стороны. Не то чтобы охотник сидел, сжавшись в комок, но ладони не закончили, пока ноги Дина не оказались на максимальной ширине. Тяжелое прикосновение дало понять, что там они и должны оставаться. Когда ладони поползли вверх, Дин скрипнул зубами, но сумел оставить ноги на месте. Он резко выдохнул, когда ладони прошлись по внутренней стороне бедер, добрались до выступающих тазовых косточек... И остановились. Даже не замерли, а исчезли. Следующие тридцать секунд ничего не происходило, и это было хуже, значительно хуже, чем сами прикосновения. Когда пальцы исследовали каждый миллиметр кожи, Дин по крайней мере знал, чего ожидать. Напряжение достигло предела, и мозг Дина решил объявить о капитуляции. Винчестер не мог это сделать. Не мог справиться с напряжением и неизвестностью. Не мог... Дин резко подпрыгнул, когда невидимая рука одним пальцем надавила между лопаток и провела линию вниз, прямо к ягодицам. В этот раз Сэм повернулся к брату, вопрошающе подняв брови. Дин смог выдавить улыбку: — Прости, ты же знаешь, как я начинаю вертеться. Просто не могу так долго сидеть на одном месте. Сэм усмехнулся и вернулся к фильму. Кризис был предотвращен. По крайней мере, этот кризис. Еще один назревал в мозгу Дина. Приподняв голову, Кас окинул взглядом напряженную позу Винчестера и слегка нахмурился. Наклонившись, он прижался губами к уху охотника. Последовавшие слова были произнесены не прекрасно контролирующим себя Доминантом, осуществляющим обещанное наказание, а просто Касом, любовью всей чертовой жизни Дина. В его голосе слышались забота и доброта: — Дин. Тебе нужно, чтобы я остановился? Тебе нужно использовать стоп-слово? Не то чтобы это было разрешение... Это, скорее, было оправдание, в котором Дин так нуждался. Но теперь, видя в небесно-голубых глазах беспокойство, нежность и обожание, Дин больше не хотел использовать стоп-слово. Он был в норме, и он мог это сделать. Дин позволил напряжению вырваться из его тела, прижался к Касу, а затем отклонился на столько, чтобы посмотреть на ангела. Встретившись с ним глазами, Дин улыбнулся, на этот раз искренне, и покачал головой. Он был в порядке. Как всегда, Кас точно уловил, что ему было нужно — не использовать стоп-слово, но вспомнить о нем, еще раз убедиться, что он сам контролирует ситуацию. Добрые десять секунд Кас задумчиво разглядывал Дина, но, видимо удовлетворившись увиденным, кивнул и снова опустил голову охотнику на плечо. Дин протянул ангелу руку, и тот с готовностью взял её, переплетя пальцы. Это тоже было нужно Дину. Физический контакт. Когда прикосновения появились снова, всё было иначе. Дин мог просто отдаться своим ощущениям. Конечно, напряжение никуда не делось, ведь Сэм всё еще мог увидеть, что происходит, но стало значительно легче. Закрыв глаза ровно настолько, чтобы и думать о том, что происходит, и видеть фильм, разворачивающийся на стене, Дин выдохнул так ровно, насколько мог: горячий язык исследовал его пресс. Кас, судя по всему, решил, что это можно расценивать как возможность накалить ситуацию, потому что язык направился на юг. С определенной целью. Дин судорожно сжал ладонь ангела. Кас сжал ладонь Дина в ответ, и в ту же секунду язык прошелся по члену Винчестера. Дин возбудился буквально за наносекунду и до крови прикусил губу, чтобы не застонать. Язык достиг головки члена, одна из ног Дина неконтролируемо дернулась... Сэм окинул брата недовольным взглядом, но всё же вернулся к фильму. Черт. Нужно было лучше себя контролировать. Девяносто секунд невидимого минета спустя Дин понял, что не представляет, что происходит в фильме, и, по сути, не хочет представлять. Еще тридцать секунд спустя пальцы, вцепившиеся в край стула, онемели, а Кас, наверное, уже не чувствовал ладонь, которую Дин сжимал в отчаянной попытке сдержаться. Дыхание охотника было резким, но тихим, а мышцы дрожали от напряжения. Невидимый рот, в данный момент заглатывающий член Дина, точно знал, что он делает. Винчестер готов был кончить себе в штаны буквально через пару секунд... но этого не должно было произойти. Как только Дин понял, что сейчас сорвется, рот внезапно исчез, словно его и не было. Джинсы, едва не ставшие вещественным доказательством преступных действий ангела, неприятно давили на член, и Дин чуть не совершил фатальную ошибку. Левой рукой он держал ладонь Каса, так что потянулся к ширинке правой. Что-то в резком вдохе Каса заставило охотника остановиться, и через несколько секунд он понял, что собирался сделать. Конечно, Дин намеревался прикоснуться не к самому члену, а к джинсам над ним, но ангел явно засчитал бы этот жест за нарушение запрета. Беспомощно сжав пальцы в кулак, Дин вернул руку на подлокотник. Кас поднял голову: — Хороший мальчик, — нежно прошептал он. Дин покраснел, испытывая гордость, смешанную с унижением, и высвободил левую руку, чтобы ослабить давление грубой ткани, затем он уселся поудобнее и снова переплел пальцы с ангелом. Кас дал ему целых полторы минуты, чтобы прийти в себя... А потом всё началось снова. Час спустя Дина успели почти довести до оргазма прикосновения невидимых рук, зубов, языка и даже пальцев, толкающихся в простату (что уже было форменным издевательством). Рубашка Винчестера прилипла к потной груди, а мышцы болели от усилий. Сэм пару раз обратил на брата внимание, когда тот слишком уж резко дернулся или не смог сдержать вздох или рвущийся наружу стон, но в целом не отвлекался от фильма, и Дин как никто другой заслуживал Оскара. Дин полностью потерял нить повествования. Единственное, что он заметил за последний час, так это то, что ему одновременно и нравится, и не нравится Крис Хемсворт. Он бы в этом не признался, но красивые парни с мускулатурой, большей, чем у него самого, всегда его напрягали. Это просто было как-то неправильно. Правда, мысли о привлекательности исполнителя главной роли исчезали всякий раз, когда Кас опять начинал влиять на тело Дина, прикасаясь к отпечатку на его плече. Дин с трудом сдержал стон, зная, что не выдержит еще один заход, но Кас наконец-то смилостивился. В этот раз все силы работали сообща. Пальцы давили на простату, вынуждая Дина прикладывать неимоверные усилия, чтобы не начать толкаться бедрами в ответ. Рот опять заглатывал член. Ладони занимались сосками. Всё это швырнуло Дина за грань как раз в тот момент, когда Тор говорил отцу, что еще не готов стать королем. Дин так и не понял, как ему удалось промолчать и остаться неподвижным, особенно если учесть, что оргазм на несколько секунд ослепил его. Он, конечно, не мог сказать наверняка, но подозревал, что Кас использовал свои ангельские силы, чтобы удержать его. Что же, в таком случае Дин был многим ему обязан. К тому времени, как начались титры, Дин сумел обрести контроль над дыханием, но понял, что каждая клеточка его тела дрожит, пусть почти незаметно, но оттого не менее сильно. Повисла тишина, а затем раздался голос Каса: — Ты был прав, Дин. Перестав пытаться разорвать фильм на части, я смог в полной мере насладиться им. Мудак.