Ангельский первенец.

Алек, сменив свадебный костюм на обыкновенный повседневный туалет, нервно нарезал круги по комнате, не решаясь выйти из укромных четырех стен и снова увидеть своего таинственного похитителя. Стоило отметить, что наряд, который Магнус предложил на замену парадному, был весьма интересным. Во многом он походил на то, в чем Алек обыкновенно ходил, но некоторые нюансы делали данный наряд по-хорошему оригинальным. Узоры и вышивка жилета являлись отправкой к Востоку, золотые пуговицы — последний писк европейской моды. В общем, то, что принц видел в зеркале, радовало его глаза, но на самом деле Алек привык к более спокойным фасонам и расцветкам, чего нельзя было сказать о его сестре. Изабель бы заплакала от восторга, когда увидела бы данный туалет. Мысль о сестре и о том, что, возможно, им больше не удастся встретиться, сильно печалила принца. Но тоска была не долгой, ведь Алек был уверен, что ему удастся выбить у Магнуса короткие свидания с Изабель. Самокопания принца по всей видимости длились довольно долго, потому что в его дверь кто-то коротко постучал и голос сообщил: — Господин Магнус Бейн приглашает вас разделить с ним обед, сир. Мне было приказано проводить вас в случае согласия. — Слуга говорил все это с опущенными в пол глазами. Его голос ровный и спокойный смущал Алека: раньше он не видел такой железной выдержки у лакеев. — Я принимаю приглашение вашего хозяина и согласен на сопровождение, — принц старался говорить со слугой так же уверенно и по-светски холодно, но вышло немного нелепо, поэтому в конце юноша добавил:  — Я буду рад, если вы проводите меня. Я совершенно не знаю замка. Благодарю вас. Слуга поднял на принца глаза, и в них промелькнуло что-то отдаленно похожее на удивление, но через секунду снова опустил их и жестом руки пригласил Алека проследовать к месту обеда.

***

Все поместье было необычным: стили и эпохи смешивались в необыкновенном танце, в котором нет ведущего и ведомого, а каждый предмет интерьера находился на своем месте и дополнял остальные. «Что же за человек этот Магнус Бейн?» — промелькнуло в голове Алека. Размышления принца прервал тихий, но уверенный голос: — Мы прибыли, Ваше Высочество. — Слуга поклонился и хотел было уйти, но Алек окликнул его. — Думаю, пока я нахожусь здесь, нет смысла в излишних формальностях. В этом поместье я всего лишь гость, не наследный принц. Нет необходимости в обращениях типа «Ваше высочество». — На протяжении всего монолога принц смотрел в упор на слугу, а тот, в свою очередь, ни на мгновение не поднял глаз. — Мне приказано обращаться к вам таким образом. Прошу прощения, если я посмел задеть ваши чувства. Голос юноши не дрогнул, Алек снова позавидовал такой выдержке. — Гастон, если этот молодой человек испытывает неудобство от твоих высоких обращений и просит их упростить, значит, ты должен слушаться, — прозвучал резкий, властный голос из-за спины Алека. Юноша обернулся и увидел Магнуса Бейна собственной персоной. Его вид заставил принца нервно сглотнуть: кожаные бриджи для верховой езды, заправленные в богато отделанные сапоги, выгодно подчеркивали точеную фигуру мужчины; легкая белая рубашка открывала смуглую кожу груди, а поверх всего этого великолепия была наброшена мантия-халат, узоры которой навевали мысли о жарких просторах Индии. — Слушаюсь, Господин. — Лицо Гастона не выдавало его истинных эмоций, но Алек был готов поклясться, что стоило появиться Магнусу, этот молодой человек вздрогнул. «Неужели в этом поместье настолько жестоки к слугам, что они испытывают ужас при одном только появлении господ?» Глядя на Магнуса Бейна, принцу было сложно поверить в это предположение, но рано судить о человеке после первой встречи и единственного короткого разговора. Гастон поклонился обоим мужчинам и покинул холл. Алек продолжал сверлить Магнуса глазами. На этот настойчивый взгляд маг ответил мимолетной улыбкой и, развернувшись, направился на террасу, где, как сообщил Гастон, должен был состояться обед. Мужчина не сказал Алеку ни слова, поэтому тот никак не решался проследовать за ним. Но человеческое любопытство, будучи величайшим катализатором к действиям и в то же время страшнейшим пороком, подтолкнуло принца в сторону залитой солнечным светом террасы. Магнус сидел за столом, вальяжно разместившись в кресле и закинув ногу на ногу. Его деловитый вид вызвал у Алека короткий смешок: эта внезапная эмоция заставила мужчину вопросительно взглянуть на юношу. Но Алек только пожал плечами и направился ко второму креслу, стоящему прямо напротив таинственного хозяина. Разговор явно не клеился после неловкого момента с Гастоном, но, будучи совершенно беззастенчивым, Магнус решил начать первым: — Минуту назад, что-то в моем виде насмешило тебя, Александр? От этого высказывания Алек поперхнулся своим кофе, глоток которого он опрометчиво сделал, не ожидая каверзного вопроса. — Ох, с тобой все в порядке? Может дать тебе платок? — Магнус обеспокоенно глядел на юношу. Но принц отмахнулся от этого предложения и произнес: — Ваш… Твой вид не был смешным, это нервный смешок. Как я уже говорил, все это, — Алек обвел пространство руками, — ново для меня. — Тебе не нужно волноваться, Алек. Ты сам сказал мне совсем недавно, что я спас тебя и твою несостоявшуюся невесту, сорвав свадьбу похищением. Расслабься, Александр, дай волю своим чувствам и скажи мне правду, что тебя рассмешило? — Магнус смотрел на юношу в упор, гипнотизируя его мистическими кошачьими глазами. — Твоя поза… Она такая деловито-аристократическая, будто ты пытаешься что-то доказать ею… Свою уверенность?.. — Я очень уверенный в себе и своих действиях человек, Александр. Ты уже должен был в этом убедиться по моей настойчивости в отношении твоих снов и тебя. Мужчина скрестил пальцы рук, и коснулся ими своего подбородка, легко дотронувшись указательным пальцем своей нижней губы. — Почему ты так строг со своими слугами, с Гастоном в частности? — заинтересованно спросил Алек, а после откусил небольшой кусочек от еще теплой и мягкой булочки, которая служила небольшим дополнением к вкуснейшему супу из трюфелей. — Слуги должны быть дисциплинированными, а тот факт, что я владею довольно сильной магией, помогает мне поддерживать в них здоровый боязливый трепет. — Ты рассуждаешь как тиран. Только после того как Алек произнес эту фразу, он понял, что сказал и тут же ярко залился краской:  — Прости! Я хотел сказать… Магнус прервал оправдания юноши: — Я не тиран, просто люблю уважение. Возможно, самолюбие мой маленький грех, но лично мне он жить не мешает. Но знаешь, в чем-то ты прав, в некоторых аспектах жизни я довольно властный и настойчивый, а еще жуткий собственник. Но только в отношении тех вещей и людей, которые мне очень, подчеркиваю очень, нравятся. Маг многозначительно посмотрел на принца, растянув губы в ленивой, соблазнительной полуулыбке. Алека смущала такая откровенная прямота, с которой говорил маг. За девятнадцать лет, прожитых в стенах замка, среди одних только слуг и напыщенных аристократов, юноша привык к уклончивым ответам и нескончаемой лести. Сейчас обстановка круто изменилась и приходилось адаптироваться к новой манере поведения. Но, если говорить откровенно, Алек не мог оставаться спокойным рядом с этим загадочным мужчиной, окруженным ореолом соблазнительной экзотичности. — Александр, скажи мне честно, ты когда-нибудь влюблялся по-настоящему? Любил кого-то со всей пылкостью и страстью, на которые способно человеческое сердце? И снова реплика Магнуса выбила землю из-под ног принца. Под тем напором, который оказывал взгляд мага на Алека, он не мог не ответить на этот наглый вопрос. — Я влюблялся, но… — неуверенно начал принц. — Но что? — Магнус придвинулся ближе к юноше, чтобы создать между ними более интимную, располагающую к откровенному разговору, атмосферу. — Это было не так, как описал ты. То есть не страстно и пылко… Видимо, этот человек просто нравился мне, хотя и довольно сильно. — Алек немного поник, он вспомнил своего самого лучшего и близкого друга, которого не видел уже очень долгое время. — А может, я просто не способен на такие сильные чувства, кто знает… — Я знаю точно, что проблема не в тебе. Я вижу это. Ты слишком эмоциональный человек, Александр, чтобы быть бесчувственным к объекту своей любви. Ты словно открытая книга, все твои эмоции отражаются на этом потрясающе красивом лице. Пока маг говорил, он медленно, с помощью магии приближался к принцу, так что в конце монолога расстояния между собеседниками почти не осталось. — Только ты и Изабель видите эти эмоции, — тихо произнес юноша, плененный тягучим голосом мага и его близостью. — Жаль. Я хотел быть единственным, кто видит тебя настоящего. Алек широко распахнул свои голубые глаза, услышав эту фразу. Никто никогда так откровенно не пытался понравиться ему, а если и пытались то только откровенной лестью, но не таким образом, не такими теплыми и искренними словами. — Не буду скрывать, ты мне очень нравишься, Александр, но вот нравлюсь ли я тебе? И снова шокирующий вопрос, и снова удивление, и снова растерянность в глазах Алека. Когда же его размеренная, однообразная жизнь стала такой… такой… непредсказуемой? — Я… я не могу сказать сейчас. Мы только познакомились, точнее, только встретились, и ты спрашиваешь меня о таком. — Разве твое сердце не бьется как сумасшедшее сейчас? Разве тебе не тяжело дышать? Разве ты не хочешь меня поцеловать? И если ты скажешь нет, то обманешь не столько меня, сколько себя самого. Потому что я вижу это, Алек. — Магнус впервые назвал его так, просто Алеком, и юноше стало немного неуютно от этого, будто маг на что-то разозлился, будто его очень задел ответ принца. — Я не могу так резко изменить себя, Магнус, хотя моя жизнь круто поменялась. И если ты не можешь этого принять, то думаю, мы не сможем нормально общаться. — Алек резко встал и, коротко кивнув собеседнику в знак прощания и извинения, направился в поместье, не смотря на то, что совершенно не знал, куда ведет тот или иной коридор дома. Юноше просто нужно было скрыться от соблазнительного взгляда Магнуса, от искр и напряжения, которые присутствовали между ними, от опрометчивого желания ответить «Да» на все вопросы мужчины. Но сколько бы Алек не бежал от образа мага, везде, в каждом уголке поместья были напоминания о нем. Алека мучил один вопрос, сколько же эпох, стран и людей видел Магнус за свою долгую жизнь? Сколько раз он влюблялся и признавался в своих чувствах, так, как несколько минут назад? Последний вопрос совсем не нравился принцу, и он решил задвинуть его как можно дальше, на самые задворки своих мыслей. Казалось поместье нескончаемо, один коридор плавно переходил в другой, а потом в третий. Десятки дверей и поворотов прошел Алек пока не понял, что заблудился в этом лабиринте из комнат, так же как заблудился в лабиринте из своих чувств. То время, что юноша скитался по поместью, не решило и малой части душевных проблем принца, ведь он так и не смог признаться себе, что на самом деле влюбился в этого загадочного мага, влюбился с первого взгляда, с первого сна. В направлении очередного поворота послышался небольшой шум, и Алек, недолго думая, направился в сторону этих звуков. Источником их оказался никто иной, как Гастон, он менял свечи в потухших канделябрах, тщательно протирая их до чистейшего золотого блеска. Заметив Алека, слуга оторвался от своей работы и низко поклонился ему. — Ваше Высочество. — О, Ангел, Гастон я же просил. — Алек закатил глаза, поняв, насколько сильна дрессура Магнуса. — Я исправлюсь, сэр. Могу ли я чем-нибудь помочь вам? — Гастон немного поднял глаза и мимолетно взглянул на принца. — Да… Знаешь, я немного заблудился, и не могу найти комнату, в которой был утром. — Алеку было стыдно признаваться в том, что он откровенно потерялся, но что не сделаешь ради тихого уединения в объятиях мягкой софы. — Я провожу вас до ваших покоев, сэр. — Гастон заткнул ткань, которой протирал канделябр, за пояс и ловко спрыгнул на ковер с небольшой лавочки, на которой стоял все это время. Путь до комнаты юноши проделывали в полной тишине. В дополнение к этому Алек заметил, что Гастон движется совершенно бесшумно, конечно ковер-дорожка заглушал звук шагов, но принц все же слышал свою поступь, а со стороны слуги было абсолютно тихо. Погруженный в свои мысли Алек не заметил, что они уже подошли к заветной двери. — Мы пришли, сэр. — Гастон снова поклонился, но потом внезапно приподнял голову и внимательно посмотрел на принца. — Не теряйтесь больше. После этого слуга развернулся и пошел продолжать свою работу. Алек стоял возле двери немного шокированный, он впервые видел такие такую экзотическую внешность: пронзительно черные, словно угли, глаза, в которых совершенно не различались зрачки. К тому же под этими удивительными глазами залегали глубокие тени, будто слуга не спал около недели, а постоянно находился в глубоком подземелье, ведь кожа его была абсолютно белой. Этот человек все больше и больше интересовал Алека, он привлекал принца не как объект желания, но как загадочный экспонат, таящий за собой удивительную историю жизни. Очнувшись от забытья юноша отворил тяжелые дубовые двери и, наконец, почувствовал себя в безопасности. Чувство защищенности продолжалось до тех пор, пока Алек не заметил знакомый силуэт в кресле перед камином. — Ты всегда будешь пугать меня, внезапно появляясь в этом кресле? — непонятно зачем произнес Алек. — Я появляюсь в нем не внезапно, просто ты не внимателен. — Магнус печально улыбнулся и поспешил встать из своего своеобразного трона. — Я подумал о том, что ты сказал за обедом… И я готов подождать, Александр, но позволь мне кое-что вначале проверить. — Я рад, что ты услышал меня. Что ты хочешь проверить? — спросил Алек, пока маг медленно, но уверенно приближался к нему. — Что я не ошибся… — С этими словами Магнус обхватил затылок Алека своей рукой и поцеловал его, вкладывая в этот поцелуй все свое желание, все недовольство, которое появилось после слов принца, сказанных во время обеда. Мага не мог не порадовать тот факт, что юноша не отдернулся, не дал ему пощечину, но даже неумело и нерешительно отвечал. Чтобы не испугать принца своей страстью и чувствами, Магнус медленно прервал поцелуй и тихо произнес: — И я не ошибся. Маг прикоснулся в щеке Алека, который стоял все еще пораженный внезапным поцелуем и теми чувствами, что ему пришлось испытать за это короткое время. Магнус тепло улыбнулся от осознания, что он оказывал на юношу такое действие, но помня просьбу Алека о времени, он направился у выходу, бросив напоследок: — Если что, буду у себя или в библиотеке, сладкий.